Макс Коллинз - Сделка

• Название: Сделка
• Автор: Макс Коллинз
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 1998
• ISBN: 5-87322-393-9

События романа «Сделка», главный герои которого – снова Натан Геллер, происходят во время Второй мировой войны. Детективу не суждено вернуться в Чикаго, чтобы принять участие в качестве свидетеля в судебном процессе над старыми знакомыми – Алем Капоне и Франком Нитти.

---

– Я в жизни не избивал женщин. Я всегда уважал женщин. Я временами подторговывал проститутками. Разного пола. Как говорится, почти все бизнесмены – это дешевые проститутки в чистых рубашках и сверкающих ботинках. – Его круглая рожа засияла. – Только теперь я знаю более утонченные способы, чем просто битье.

– Наверное, жадные люди просто направили тебя по ложному пути.

– Иронизируй, сколько влезет, я – человек профсоюза. Я ищу для себя человека!

Осознанно или нет, но говоря это, он указывал большим пальцем на свою бочкообразную грудную клетку.

– Почему я здесь, Вилли?

– Возможно, чтобы выполнить для меня одну работу.

– А что, в Калифорнии нет других детективов?

– Есть, конечно. Но они не из Чикаго. Когда Джордж позвонил мне прошлым вечером из «Трока», я подумал: «Вот оно!» Это мой шанс.

– Что?

– Ты здесь. Ты знаешь, в чем заключается ирония?

– Мы встретились.

– Тогда ты сможешь оценить это. Ты знаешь, кто такой Вестбрук Пеглер? Во рту у меня пересохло.

– Родственник иронии? – спросил я.

– Ты знаешь, кто он. Он сейчас в Чикаго. Он ищет возможность очернить меня. Написать обо мне фельетон.

– Знаю, – признался я.

Только так я мог играть в эту игру.

Его поросячьи глазки за стеклами очков прищурились.

– Ты знаешь?

Я пожал плечами.

– Да. Пеглер заходил в мою контору. Он интересовался, действительно ли я арестовывал тебя по делу о сводничестве несколько лет назад.

Биофф слегка побледнел и выпрямился.

– Что ты ему ответил?

Я снова пожал плечами.

– Я сказал «да».

– Вот черт! Ты описывал ему что-нибудь подробно?

– Нет. Это было так давно, Вилли. Он просто спросил, верна ли сплетня о том, что тебя арестовывали за сводничество, и я сказал, что так оно и было. Вестбрук спросил, был ли ты осужден, и я сказал, что был.

Вилли это не понравилось. Он встал и прошелся по комнате, подошел к письменному столу, на котором стояли фотографии его детей в рамках, зажег сигарету и нервно закурил. Но вот Вилли сказал:

– Я и не ждал, что ты скажешь мне что-нибудь другое. Спасибо за то, что рассказал все, как было.

– Не за что.

Он уселся рядом со мной, держа в руке сигарету. Выражение его лица было до боли искренним.

– Ты должен понять. Геллер. Федералы месяцами дышали мне в затылок. Я должен был выступить как представитель ИАТСЕ – недавно, до того они донимали меня своим жарким дыханием. О, я все еще занимаюсь делами. Но как бы со стороны: я даже не могу заходить в свой чертов офис, можешь себе представить?

Так вот почему он ругал Брауна за то, что тот не идет в контору: он просто завидовал, потому что не может пойти туда сам.

– Да, так вот об этом дерьме – о Пеглере. Стервятник. Я знаю, кто навел его.

– Кто?

– Эта сволочь Монтгомери. Этот сладкозадый актеришка.

Этот тип, полный иронии, выкручивался.

– Ты хочешь сказать, Роберт Монтгомери?

– Да, он. Этот сладкозадый, бездарный козел... после всего, что я для него сделал. Новая новость!

– Но что? – переспросил я. – Что ты сделал для Монтгомери?

Он нахмурился, не глядя на меня, но мысль о Монтгомери, как мне казалось, засела в его голове. Биофф произнес:

– Пару лет назад ГКА – Гильдия киноактеров – разослала по студиям послание о том, что они теперь – законный трудовой профсоюз и хотят, чтобы о них знали. Представляешь, они захотели войти в большую организацию – как взрослые дети. Так мы, ИАТСЕ, я! – мы ходили биться за них.

– Вот это да!

– Да-а. Я тогда сказал этому ублюдку Майеру, что если он не признает ГКА, то ИАТСЕ устроит в их защиту забастовку. Мои ребята-киномеханики могут вообще за вечер уничтожить все кинопроизводство, знаешь ли.

– Я это слышал.

Его круглая физиономия стала краснеть.

– Благодаря мне, Майер признал эту паршивую маленькую гильдию, и Монтгомери публично нас поблагодарил, а теперь, твою мать! Мы уже не так хорошо к нему относимся и ко всем этим гомикам, лесбиянкам и красным в их клубе.

Это все Карл Маркс, или, точнее, его идеи о профсоюзах.

– Я тебе скажу, чья это на самом деле вина. Это Фрэнк. Фрэнк становится слишком жадным.

Он упомянул Нитти. Биофф впервые признался, что он работал на Компанию. Он случайно сболтнул это а я сделал вид, что не обратил на его слова особого внимания. Я лишь спросил:

– Как так, Вилли?

– Он хочет расшириться, а сейчас неподходящее для этого время. Есть соперничающая с нами группа под названием «Объединение технического персонала студий», и они распространяют крамольные идеи среди рабочих ИАТСЕ. Но мы связаны с ними, у нас очень много дел, и нам вовсе не до того, чтобы пытаться похерить профсоюз, который не хочет быть связанным с нами.

– Но почему такой шум вокруг шоу-бизнеса? Что, нет рыбки покрупнее, более подходящих профсоюзов?

И, как бы разговаривая с ребенком-копушей, он сказал мне:

– Геллер, что бы тебе ни говорили, людям не надо есть. Как говорится, людям нужны только две вещи:

койки и зрелища, если, конечно, они могут при этом нарыть денег.

Философия сводника затмила могущественного голливудского агента.

– Послушай, – сказал он мне, – у тебя репутация меткого стрелка. Фрэнк высоко тебя оценивает. Опять Нитти.

– Приятно это слышать, – заметил я.

– Тебя знают как парня, который умеет держать язык за зубами.

Вообще-то, они знали обо мне, по крайней мере по тому делу, когда я заливался на свидетельских показаниях против двух продажных копов – телохранителей мэра Сермака – Ланга и Миллера. Но на самом деле я и вправду сохранил несколько секретов Для Фрэнка Нитти. Это было куда важнее, когда такие типы, как Биофф, интересовались мною.

– Я ценю молчание, – заявил я.

– Как насчет того, чтобы заработать пару тысяч? Деньги так и летели ко мне на этой неделе. Но мне хотелось знать, будет ли у меня время, чтобы их потратить.

– С удовольствием, – ответил я. – Каков ваш яд?

– Пеглер, – ответил он. Я этого ждал.

– Когда ты возвращаешься назад? – поинтересовался Вилли.

– Сегодня днем, – сказал я. – Я буду в Чикаго завтра утром.

– Отлично. Я хочу, чтобы ты кое с кем встретился.

– По какому поводу?

– По моему. Я хочу, чтобы ты выяснил, пытался ли Пеглер встретиться с ними, а если он с ними уже встречался, попытайся выбить из них, что они ему разболтали.

О Господи!

– А если он у них еще не появлялся, – продолжал Биофф, – предупреди, что может появиться или он сам, или его подставное лицо. И скажи им, что если они ему что-то скажут, то могут лечь спать и никогда не проснуться.

Я отрицательно покачал головой.

– Вилли, я выясню кое-что для тебя. С радостью. Но я никому не стану угрожать по твоей просьбе. И я не хочу ничего знать об окончании этой истории, понятно?

Он улыбнулся – дружелюбно, как Санта-Клаус.

– Конечно, Геллер, конечно. Они сами должны обо всем догадаться. Как говорится, когда ты ешь чеснок, он сам о себе заявляет. Тебя устроит получить штуку сейчас и штуку после твоего отчета мне? Меня устроит отчет по телефону.

– О'кей!

– Перевести деньги на твой счет, или ты предпочитаешь наличными?

– Давай наличными.

– Посиди, а я принесу деньги. Да, кстати, Геллер. Никому ни слова об этом. Ни Нитти, ни кому-нибудь еще. А если Ник Дин спросит о чем-то, скажи, что я хотел узнать подробности убийства О'Хары. Я был знаком с Эдди и, конечно, мог захотеть узнать от тебя, что там на самом деле произошло.

– Хорошо.

– Во всяком случае, я не хочу, чтобы Нитти знал, что я нервничаю из-за этого Пеглера. Это будет нехорошо. Я и так на виду из-за этих федеральных налогов. Ты будь осторожен. Как говорится, не оказывайся меж двух огней – погибнешь.

Ты будешь мне это говорить.

Он вышел и вскоре вернулся с тысячей долларов в сотенных купюрах, лежавших в фирменном конверте ИАТСЕ. Я положил деньги в карман, ответил на его вопросы об убийстве О'Хары – примерно так же, как капитану Стенджу, и вскоре он уже провожал меня, обняв за плечи – ну прямо два приятеля из Чикаго!

– Хочешь, расскажу тебе, как ко мне приезжал Литл Нью-Йорк?

Луис Кампанья, прямо друг дома!

– У меня тут работает дождевальная установка. – сказал Биофф, показывая рукой на свой дорогой зеленый газон, – а Кампанья, знаешь, он так любит природу...

– Я этого не знал.

– Да, у него ферма в Висконсине, он все время проводит на рыбалке, любит гулять. Короче, он увидел мои дождевальные установки – они крутятся все время. Кампанья спросил меня, что это, черт возьми, такое, я ему рассказал, и он решил, что это отличные устройства. И попросил меня достать ему шесть сотен установок!

Я засмеялся.

– Я сказал ему, что шестьсот дождевальных установок могут залить водой все городские парки Чикаго. А в холодную погоду они замерзнут. Но он настаивал, сказав, что я могу списать затраты на профсоюз. Я позвал Официанта и попросил его объяснить все Луису.