Виктория Ближевская - Спокойных дней не будет. Книга III. Время любить

• Название: Спокойных дней не будет. Книга III. Время любить
• Автор: Виктория Ближевская
• Жанр: Современные любовные романы

Илья и Соня уверены, что должны быть вместе. Но пока он ищет способ исполнить обещание, Соня неосторожно попадает в романтические сети. Арсений, который пытается украсть ее сердце, молод, хорош собой и представляет серьезную угрозу для Ильи. Потерявшая голову Соня совершает ошибки, теряет близких и наживает врагов. Но Илья не сдается, и прямо накануне свадьбы Соне предстоит выбрать свою судьбу. Потому что даже из самого запутанного лабиринта чувств есть только один выход. И этот выход – любовь.

---

Соня вздохнула, ощущая вину перед братом, и направилась в синюю гостиную, откуда слышались голоса Марины и Розы. В тот же миг в кабинете раздались торопливые шаги, и Илья окликнул ее по имени, но она уже открыла двери в зал и на его возглас не обернулась.

Обед в понедельник состоялся в назначенный час, хотя косой дождь без пощады хлестал по упругим куполам зонтов, и Соня насквозь вымокла, пока добежала из машины до знакомой скамейки. Арсений снова обменял букетик цветов на ее руку, которой то и дело норовил завладеть во время обеда. На этот раз разговор шел о старых отечественных фильмах, почему-то давно забытых телевидением даже на канале «Культура».

Во вторник снова шел дождь, а они разговаривали о животных. В среду – о детях и о разгулявшейся погоде. В четверг светило солнце, и они вспоминали школу, вернее школы, которые обоим пришлось несколько раз поменять в связи с семейными обстоятельствами. В пятницу погода снова испортилась, а вместе с ней барометр настроения тоже поменял показания. Первые полчаса разговор никак не клеился, потому что Арсений думал о том, что надо настоять на встрече в выходные и опасался, что она откажется, а Соня с замиранием сердца ждала этого предложения и отчаянно боялась ответить согласием.

– Завтра снова обещали дождь, – начал он и сплел свои пальцы с ее. – Когда же это кончится? Правда, мы могли бы сходить куда-нибудь на выставку.

– Завтра снова дождь? – удивилась она и опустила глаза на скатерть. – Жалко. Так хочется солнышка.

– У вас планы на выходные?

– Да, планы…

– Значит, мы не увидимся? – Он настойчиво и мягко гнул свою линию. – А может быть, все-таки?..

– Нет. Не получится.

Она почувствовала облегчение, произнеся слова отказа. Он сжал ее пальцы и с укором покачал головой. За окном порыв ветра резко бросил тяжелую пригоршню воды в стекло, и Соня невольно подалась в сторону от задрожавшего окна.

– Испугалась? – вдруг перейдя на «ты», спросил он.

– Нет, конечно, это же просто дождь! – заметив его новое обращение, вспыхнула она. – Много воды с неба, вот и все. Надеюсь, это не великий потоп.

– Ты боишься меня, – заключил он и опять потянул ее руку к себе. – Я не представляю угрозы для тебя.

– Я не боюсь! – Она намеренно громко произнесла эти слова и выпрямилась на стуле. – Просто не могу в выходные.

– Ты не могла в прошлые выходные, – с кошачьей вкрадчивостью напомнил он.

– Я ездила к брату на день рождения.

– У него был день рождения? Поздравляю!

Он слегка ослабил хватку, но она не стала убирать руку.

– Не к этому брату, к другому, – пояснила Соня, чувствуя, что он напрягся. – То есть, он мне не совсем брат. Но это сложно. У меня много родственников.

– А у меня нет ни братьев, ни сестер, и родителей нет. Так что мне проще, и со мной проще.

– Прискорбно, что ты один.

– Прискорбно только то, что ты не хочешь со мной встречаться.

– Я хочу, Арсений, и встречаюсь. Но, поймите меня правильно…

– Ты даже не хочешь сказать мне «ты».

– Мне кажется, что это преждевременно.

– Ты смотрела мне в глаза две недели. Разве я опасен?

– Нет. Конечно, нет. При чем тут опасность? – Она потерялась, оправдываясь и подыскивая слова, чтобы не выдать своих чувств. – Просто я не свободна, и у меня есть дочь, которой надо уделять внимание.

– Муж, который тяжело болен, – продолжил за нее Арсений и отпустил ее пальцы, словно разочаровался в этом прикосновении. – Стая родственников. Брат, без которого сложно обходиться по выходным.

– Я ничего не говорила о брате, – тут же насторожилась она. – При чем здесь он?

– Когда я увидел вас вместе в Питере, то поначалу даже подумал…

– Ты ошибся, – вспыхнув от испуга быть разоблаченной, возразила Соня. – Илья мой старший брат.

– Было заметно, что ты исключительно дорожишь семейными отношениями.

– Можем сходить в субботу в Пушкинский музей. Я сто лет там не была, – не отвечая на его реплику, поспешила перевести разговор она.

– А как же твои обязательства перед родными? – уточнил довольный Арсений.

– Ничего, – беспечно отмахнулась Соня, приняв решение, и небрежным жестом заправила прядь за ухо. – Я выкрою часок-другой на культурную жизнь после обеда. – Она задумалась, что-то подсчитывая в уме. – Например, в четыре. Возле входа?

– Ты, правда, придешь?

Он потянулся к ее руке, все еще лежащей на скатерти.

– Разве я тебя хоть раз обманула?

– Нет, но вдруг это случится в первый раз завтра?

– Не случится. – Она замерла, чувствуя, как его теплые пальцы ласкают запястье над ремешком часов. – Я хочу прийти. А сейчас я уже опаздываю. Так до завтра?

И не дожидаясь, пока он расплатится, выбежала под проливной дождь.

Соня и Наталья Михайловна встречались примерно раз в две недели, если Белла и Никита были здоровы и помощь педиатра детям не требовалась. Малыши болели не часто, поэтому две встречи в месяц подруги планировали заранее, вписывая их в свои деловые и личные графики. Но на этот раз встреча была назначена раньше положенного срока, и ее инициатором стала Соня.

Они сидели в маленьком ресторане с хорошим названием «Мама Зоя», где было невероятно накурено и с кухни тянуло жареным мясом и пряностями. Может, это было и не самое изысканное место в городе, но Наташа предпочитала уютные подвальчики, где не слишком бросались в глаза ее натуральные светлые волосы, длинные ноги, голливудская улыбка и шикарный бюст, даже если она прятала его под бесформенными свитерами. Каждый день ей приходилось отражать любовные притязания молодых и пожилых самцов, завороженных ее гордой статью и правильной красотой.

Соня не придавала большого значения своей внешности и на заигрывания случайных мужчин отвечала рассеянным или недоуменным взглядом. И разочарованные ухажеры отступали, чувствуя себя отвергнутыми без слов. Но даже на фоне яркой Сониной внешности, ее блестящих черных волос, задумчивых темно-серых глаз, аккуратного яркого рта, Наташина красота была подобна вспышке сверхновой звезды.

Наталья Михайловна, будучи на десять лет старше своей подруги, была так ослепительна и совершенна, что большей частью тяготилась и своим отражением в любых зеркальных поверхностях и пристальным вниманием мужчин.

Соня не придавала значения тому, где проводить время – в культовой «Ванили» или в средней руки кафешке за стеклом большой витрины с искусственными пальмами, и потому она соглашалась на самые экзотические предложения Наташи. А Наталья Михайловна предпочитала полумрак, обильный стол и вместительную пепельницу. И тянула ее за собой в полутемные подвалы, вроде этого.

– Хуже некуда, когда начальник кобель, – заявила Наташа, продолжая начатый еще в машине разговор. – Я их столько перевидала на своем веку, что могу вслепую сортировать и по полочкам раскладывать. Если твой из таких, то я тебе не завидую.

– Нет, мой – из романтически настроенных. Жалко только, что он не хочет понять, что я уже несколько пообтерлась со времен своего книжного детства. Он как-то начал мне читать Блока. На полном серьезе. Представляешь? Я, к своему стыду, подумала, что меня стошнит.

– Почему? – лукаво заулыбалась Наташа. – Было бы хуже, если бы начал петь. «Тихо в лесу…»

– Надеюсь, до этого не дойдет. Служебный роман не получился. И из Блока мы с ним оба сто лет как выросли.

– А что он читал, если не секрет? Стихи о Прекрасной Даме или что-нибудь приземленнее?

– «Незнакомку», конечно. Вообще-то я к Блоку лояльно отношусь…

– Да, местами он хорош. Но когда взрослый человек на полном серьезе… Это напрягает, – согласилась Наташа. – А может, тебе работу сменить?

– Брат звал меня в свой бизнес, но я не хочу. Достаточно, что там теперь Левушка впрягся. И у Марины выбора не будет, все равно придет к нему.

– А ты не поддерживаешь идею семейственности?

– Еще как поддерживаю. Это здорово, что все могут трудиться на общее благо. Но знаешь, если вдруг я не потяну… У нас в доме было не принято не оправдывать доверия. Если Илья сказал, что ты сможешь, – надо умереть, но смочь.

– Тебе можно только позавидовать, – вздохнула Наташа и закурила следующую сигарету. – У меня даже таких возможностей в жизни не было.

– А что твоя семья?

Только тут Соня вспомнила, что никогда не говорила с Наташей о жизни до их встречи. Они, конечно, вспоминали давнее знакомство с Николаем, и Соня знала историю Наташиных отношений с ее нынешнем мужем. Но ни о каких братьях, сестрах и родителях, речь никогда не заходила.

– Моя семья? – с горечью усмехнулась подруга и выпустила длинную светлую струйку дыма. – У меня никогда ее не было, Соня. Я детдомовская.

– Нет?! – с горячностью воскликнула та и смутилась, поймав удивленный взгляд из-за соседнего стола. – Ты?