Сергей Страшнов - Актуальные медиапонятия: опыт словаря сочетаемости

• Название: Актуальные медиапонятия: опыт словаря сочетаемости
• Автор: Сергей Страшнов
• Жанр: Языкознание

Читателю предлагается сборник материалов, позволяющий сформировать четкое представление о современных медийных явлениях. Фактически это не словарь в строгом значении этого жанра, а цикл эссе. Первое издание словаря вышло в свет еще в 2012 году. В новой редакции автор внес ряд исправлений в имеющиеся наименования, а также добавил 12 новых понятий. Выполненный автором проект адресован всем, кто изучает журналистику и медиа, занимается и интересуется ими.

---

И поэтому понятие «региональный Интернет», тезис о локализации глобальных сетей выглядят не только как оксюморонные, но и как синтезирующие. Показательно такое наблюдение Я. Н. Засурского: «Если в момент появления Интернета и глобального телевидения возникла опасность англосаксонизации культуры, то сейчас мы говорим о возможности сохранения тысячи языков мира благодаря глобализации, а не вопреки ей. И самые малые языки, используя Интернет, сохраняют свою аудиторию, ибо они не ограничиваются только средой массового обитания владельцев языка, а рассчитывают на всю диаспору данного языка в мире, которая поддерживает эти языки». Издания весьма немногочисленных народов, попав в сетевое пространство, потенциально тоже стали всесветными, окликающими разбросанных по планете сородичей.

Прочие интеграционные варианты – это национально адаптированные выпуски глобальных MTV и «Космополитен», это СМИ межобластные и межреспубликанские (например, «Северный Кавказ», московские «Версты» или сибирская газета «Честное слово», а также некоторые окружные телекомпании и радиостанции и т. п., обладающие – в силу экстерриториальности – большими возможностями в проведении журналистских расследований, критике мэров и губернаторов), это региональные вкладыши популярных газет («Аргументов и фактов», «Российской газеты», «Московского комсомольца» и других), это местные информационные выпуски, подверстываемые к столичным (такова политика телеканала «Россия-1» и многих FM-радиостанций).

С другой стороны, редакции провинциальных газет, зная о том, что для читателей их издание, вполне вероятно, единственно доступное по цене, практикуют публикацию дайжестов окружной, федеральной и зарубежной прессы, совершенствуются в искусстве подачи глобальных новостей для местной аудитории. Хотя, к сожалению, до сих пор страницы иногда заполняются случайными выдержками из Сети, никак не интегрированным с местными реалиями. А ведь образцы продуктивных подходов существуют: например, по словам коллег из провинциальной норвежской газеты, «о катастрофе общенационального масштаба они могут написать только в том случае, если в ней пострадал кто-то из земляков или в ликвидации последствий катастрофы участвовали местные спасатели».

Впрочем, не стоит, видимо, долго доказывать, насколько для общества важно, чтобы, сохраняя лицо, его не отворачивали от других. И наоборот – чтобы «всемирная отзывчивость» не угрожала суверенитету. Регионализация (локализация) – ответная реакция на глобализацию. Подлинно демократический диалог снимает напряжение в обществе, способствует принятию обоюдовыгодных согласованных решений. Глокализация, то есть объединение и взаимодействие информации локальной и глобальной, – непременное условие объемной и нормальной идентификации современного индивидуума.

Список рекомендуемой литературы

Засурский Я. Н. Искушение свободой: российская журналистика: 1990—2007. М., 2007.

Землянова Л. М. Журналистика и коммуникативистика: концептуализация медийных процессов в современной зарубежной науке. М., 2012.

Лазутина Г. В. Глобальные проблемы современности и журналистика // Журналистика и современность. М., 2000.

Медиасистема России. М., 2015.

Рантанен Т. Глобальное и национальное: масс-медиа и коммуникация в посткоммунистической России. М., 2004.

Стяжкин В. Е. Региональная и локальная периодика. М., 1996.

Демассификация

Короткая приставка «де-» – из разряда тех («а-», «не-», «дез-», «дис-», «анти-», «контр-» и др.), которые, означая отмену, отделение, удаление, по преимуществу переиначивают прежний исходный смысл, превращают понятие в собственную противоположность: такова ее семантика в словах «деблокирование», «демобилизованный», «демонтаж» и т. п. В кругу подобных терминов и сравнительно новый – «демассификация», применяемый для характеристики процессов, обратных омассовлению, массовизации, в том числе в коммуникативной сфере.

ХХ век вошел в историю человечества под названием «восстание масс» (Х. Ортега-и-Гассет). Как никогда прежде, многочисленными и унифицированными предстали общественные движения, производство, культура, да и журналистика определенно превратилась в средства массовой информации тоже только тогда. Все это было замечено, признано и осмыслено уже в ходе столетия. На рубеже тысячелетий тезис получает характерное резюме: столь гигантскими, как в те недавние годы, ни демонстрации, ни заводы, ни газетные тиражи больше уже никогда не станут. Подобные прогнозы как будто бы опровергаются едиными для всей планеты тенденциями: промышленные корпорации и художественные направления, новости и моды легко и мгновенно расходятся поверх государственных границ, игнорируя, подавляя собой национальные интересы и традиции. Однако вопреки логике, согласно которой глобализация должна лишь способствовать широте охвата, массовости приобщения к информационному процессу, наступление Интернета с его обильными тематическими сайтами, популярность социальных сетей, триумф мобильной телефонии как самого индивидуального средства межличностных связей, а в целом – беспрецедентное расширение спектра коммуникативных каналов приводит глобализацию к своей альтернативе – заметному разобщению совокупной аудитории, ее сегментации, атомизации или демассификации. Общую аудиторию теряет даже телевидение, в области которого вещание эфирное вытесняется более адресным: кабельным и спутниковым.

Первым обозначаемый процесс описал Э. Тоффлер в книге «Третья волна». «Средства массовой информации» как обобщающее, устойчивое выражение, СМИ как незыблемое понятие, которое еще недавно многих исследователей вполне устраивало, все чаще кажется теперь отвлеченным, обезличенным, неточным, не отвечающим сегодняшним реалиям. В сердцевине привычного термина появляются новые заглавные буквы: «М» вытесняется «Г» и даже «П» (или вторым «И»), при этом подразумеваются такие непривычные сочетания, как СГИ – средства групповой информации и СПИ (СИИ) – средства персональной (индивидуальной) информации. А кое-кто и вовсе уже отказывается от прилагательных напрочь и пользуется укороченным – «средства информации» (СИ). Развертывается настоящая война аббревиатур.

Теория массовых коммуникаций сейчас вообще испытывает заметные потрясения. Пока (дабы не уходить далеко от обозначенного предмета обсуждения) отметим дополнительно только такое из них: фигурирующий почти во всех определениях журналистики термин «аудитория неограниченная» все чаще заменяется «аудиторией целевой» (или «дробно-целевой» и даже во множественном числе: «сфокусированных аудиториях»), участие в субкультурах рассматривается как удаление от массово-информационных процессов. Соответственно, сомнению подвергается и ключевое, институциональное понятие массовой информации. Последняя предполагает быть доступной, общезначимой и общеинтересной, а в новых условиях отпадает необходимость обязательно упрощать и подлаживаться. Причем демассификация заявляет о себе не только на выходе к потребителю, но и на входе, в процессе создания: в любительских фото- и видеосъемках и особенно в блогах, которые уже проходят регистрацию в качестве СМИ, воскрешается персональный журнализм. Техническая модернизация позволила существенно расширить ассортимент периодики, организовывать флешмобы, открывать небольшие, но устойчивые нишевые каналы и активнее распространять ввиду этого контекстную рекламу, заводить личные сайты и заполнять их (среди прочего, конечно) журналистскими материалами.

С сообщениями, способными вызывать широкий резонанс, конкурирует рассчитанное на спрос неповторимый, культивируются различия. Успехи блогов заставляют и некоторые традиционные печатные издания все чаще публиковать теперь рассказы о частной жизни, подчеркивая тем самым ее, а не общественной деятельности верховенство в сегодняшних обстоятельствах. Разумеется, это не исключает образования новых объединений вокруг определенных профилей в социальных сетях или субкультурных журналов, но в том-то и особенность, что они обеспечивают удовлетворение сравнительно узких интересов (в так называемых комьюнити), сплачивают близких по духу.

И если становление журналистики состоялось благодаря появившимся возможностям тиражирования и идентичности копий, то теперь заметнее стремление к уникальности. Так исходная и выражающая саму природу СМИ интеграция уступает место дезинтеграции. Казалось бы, нечто схожее всегда наблюдалось в локальной прессе, но принципиальная разница заключается в том, что там неуместна узкая специализация. Тем не менее современная горизонтальная медиаструктура отнюдь не исключает вертикального программирования, подразумевающего ориентацию на определенный слой населения, – даже напротив: все заметнее к этому тяготеет. И производится оно не столько под диктатом руководителя или лидера (корпорации, партии, секты, научной специальности, тусовки и т. д.), сколько в стремлении найти собственного потребителя.