Виталий Захаров - Российский и зарубежный конституционализм конца XVIII – 1-й четверти XIX вв. Опыт сравнительно-исторического анализа. Часть 1

• Название: Российский и зарубежный конституционализм конца XVIII – 1-й четверти XIX вв. Опыт сравнительно-исторического анализа. Часть 1
• Автор: Виталий Захаров
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-906879-12-7

Монография посвящена сравнительному анализу российского и зарубежного конституционализма, а также основных направлений эволюции европейского и российского абсолютизма во 2-й половине XVIII – 1-й четверти XIX вв. В первой части монографии даётся характеристика конституционализма как течения общественной мысли, рассматривается его соотношение с идеологией Просвещения, либерализмом и масонством. При этом конституционализм рассматривается как один из вариантов модернизации традиционных абсолютных монархий наряду с «просвещённым абсолютизмом», «просвещённым деспотизмом» и революционным вариантом. В связи с этим проводится сравнительный текстологический анализ конституций революционной Франции и конституций ряда европейских государств эпохи Реставрации. Во второй части монографии анализируются конституционные тенденции во внутренней и внешней политике России в период правления Екатерины II, Павла I и особенно Александра I, когда возникла реальная возможность реализации концепции конституционализма на самом высшем уровне. В заключение анализируются причины неопубликования российских конституционных проектов в 1-й четверти XIX в. В Приложениях публикуются тексты российских конституционных проектов, а также тексты конституций революционной Франции 1790-х гг. и конституций европейских государств эпохи Реставрации. Многие вопросы рассматриваются впервые в отечественной историографии.

Для всех интересующихся отечественной и всеобщей историей Нового времени.

---

В любом случае модернизация Петра I, пусть частичная и однобокая, заложила мощный фундамент для дальнейшего развития страны. Однако преемники Петра I вплоть до Екатерины II оказались не способны в силу целого комплекса причин продолжить и завершить начатые Петром модернизационные процессы. Россия так и осталась на стадии переходного периода. Какое-то время государство могло развиваться на основе фундамента, заложенного реформами Петра, но до бесконечности это продолжаться не могло. К тому же западноевропейская цивилизация и в социально-экономическом, и в политическом плане сделала очередной рывок вперед. Дальнейшая эксплуатация наследия Петра I теряла всякий смысл. Чтобы сохранить имперский статус и не допустить чрезмерного отставания от Запада, необходимо было что-то предпринимать, как минимум, продолжить начатую Петром модернизацию, распространив ее на социальную и политико-правовую сферы, которые были ею почти не затронуты. Именно эти проблемы пришлось решать во 2-й пол. XVIII в. Екатерине II, Павлу I, а затем и Александру I, которые, на наш взгляд, в силу своих личных способностей, полученного образования и самообразования, широты политического кругозора, оказались соответствующими своему высокому положению (пусть иногда и полученному волею случая), способными осознать необходимость серьезных перемен, ответить на очередной» вызов» западноевропейской цивилизации. Продолжение модернизации – такова была насущнейшая потребность дальнейшего развития российского государства и общества.

Настоящая работа посвящена анализу попыток модернизации во 2-й пол. XVIII – 1-й четверти XIX вв. в политико-правовой сфере, затронутой реформами Петра в минимальной степени. Учитывая, что в Западной Европе главной тенденцией политического и правового развития стал постепенный переход от абсолютизма к конституционным формам правления (особенно ускорившийся во время и после Великой Французской революции), этот процесс неминуемо должен был затронуть и Россию. В центре внимания нашего исследования как раз и находится процесс распространения конституционной доктрины в России и его результаты. С точки зрения автора, наиболее объективные и плодотворные результаты научного поиска могут быть достигнуты при рассмотрении темы исследования с позиций теории модернизации. При этом в центре нашего внимания оказывается несколько блоков проблем.

Первый из них, наиболее общий, касается соотношения модернизации и традиционализма, прежде всего, в правовой и социокультурной сферах. Учитывая крайне низкий уровень грамотности большинства населения и почти полное отсутствие их политической активности, степень восприятия новых ценностей и успех их применения на практике почти всецело зависели от позиции дворянской элиты и самого императора как главы государства. В этой связи нас будут интересовать следующие вопросы: почему конституционно-правовые идеи оказались востребованы в России; как происходил процесс трансляции и восприятия этих идей в разных слоях общества (дворянской элиты); было ли это заимствование в чистом виде или же западноевропейские конституционно-правовые ценности наложились на местную социокультурную и правовую традицию; насколько различалось понимание смысла этих идей у представителей разных слоев дворянской элиты того времени; какие цели преследовали субъекты этого процесса на разных его этапах.

Чтобы объективно и правильно ответить на эти вопросы, нужно иметь четкое представление о смысловой сущности самих понятий «конституция», «конституционализм», «конституционно-правовая доктрина», т. е. провести их научную верификацию. Это позволит отличить конституционные проекты от неконституционных. Учитывая, что и на Западе, и в России конституционные идеи возникли и развивались не сами по себе, изолированно, а в тесном взаимодействии с другими течениями общественной мысли (например, философией Просвещения и масонством), необходимо также четко определить место конституционализма в палитре политико-правовых и философских доктрин. Лишь в этом случае мы сможем ответить на вопрос, почему именно конституционно-правовая доктрина стала основой проведения модернизации в политико-правовой сфере.

Второй блок проблем связан с модернизацией в политической сфере, а конкретнее, с трансформацией государственно-политических институтов, самого государственного строя под влиянием внутренних и внешних факторов, объективных и субъективных причин. Основными задачами являются выявление «стартового» состояния российской политической системы перед возобновлением модернизации при Екатерине II, анализ основных вариантов и направлений ее преобразования, причин постепенного усиления конституционной составляющей политических реформ, достигшей пика своего влияния в правление Александра I. В этой связи нельзя не затронуть и вопрос о соотношении теории и практики, т. е. насколько конституционно-правовая доктрина соответствовала российским реалиям, к каким результатам могла привести ее реализация в разных сферах жизни.

Третий блок проблем касается социально-экономической стороны модернизации. В Европе модернизация в этой сфере заключалась в постепенной (в случае проведения реформ «сверху») или ускоренной (в случае революции) ликвидации пережитков феодализма, переходе от натурального к товарному хозяйству, от аграрной экономики к индустриально-капиталистической.

Россия же во 2-й пол. XVIII в. находились на стадии зрелого феодализма, предпосылки буржуазного развития были слаборазвиты. Крепостное право являлось фундаментом всего государственного организма. В этой связи политическая модернизация неизбежно должна была затронуть социально-экономическую сферу, т. е. вопрос о дальнейшем существовании крепостного права. Конституция и крепостничество – понятия несовместимые. Необходимость сочетать политическую модернизацию с социально-экономической при специфической социальной структуре российского общества усложняло и без того сложную ситуацию для реформаторов, делало ее почти тупиковой. Таким образом, вопрос о соотношении политических и социально-экономических преобразований будет одним из основных в нашем исследовании.

Помимо теории модернизации данная работа будет основана и на других концептуальных подходах. Одним из них является проблемно-альтернативный подход к изучению исторической реальности. Данный подход является следствием распространения в научном мире синергетики, ставшей одним из наиболее влиятельных направлений в философии и претендующей на роль новой общенаучной парадигмы. Синергетика отрицает однолинейность и строгую детерминированность развития любого явления. Процесс развития представляется как процесс самоорганизации материи, периодически проходящей состояние бифуркации, т. е. выбора из нескольких вариантов дальнейшего развития какого-либо одного направления (аттрактора) под влиянием различных факторов, включая и элемент случайности.

В проблемно-альтернативном подходе основной упор делается не на описании произошедшего события (нарративный подход), а на выяснении того, почему оно произошло, были ли иные варианты его развития и почему в итоге был избран именно этот. Подобный подход позволяет создать по-настоящему многостороннюю картину исторического процесса, приблизиться к максимальной эффективности в его освещении.

Для темы нашего исследования альтернативный подход особенно актуален, так как распространение в России 2-й половины XVIII – 1-й четверти XIX вв. конституционных идей, создание на их основе конституционных проектов преобразования государственного строя были именно альтернативным вариантом дальнейшего развития страны, вполне реальном, хотя и не реализовавшемся в силу ряда причин.

Во-вторых, значительное место в нашем исследовании занимает компаративный (сравнительно-исторический) подход. Компаративистика позволяет устанавливать внешне схожие параметры социальных и политических систем, структур и функций в рамках исторического процесса (например, при сопоставлении юридических норм разных обществ), а также выявить общее и отличное в однотипных исторических явлениях, в данном случае, западноевропейского и российского конституционализма. Сравнение по определенным параметрам конституционных проектов в России с конституциями западноевропейских государств того же периода позволяет выявить степень самостоятельности разработчиков российских конституционных проектов, а следовательно, определить место российского конституционализма по отношению к европейским и иным аналогам.