Игорь Иванишин - Откровение ангела. Психологический роман

• Название: Откровение ангела. Психологический роман
• Автор: Игорь Иванишин
• Жанр: Эротика

Уже с первых страниц романа вы окунаетесь в смутный, загадочный мир человеческой души… Потерянная любовь, разочарование в религии, пустота в жизни – всё это толкает главного героя на отчаянные, необдуманные поступки… Поиск ИСТИНЫ в его журналистской профессии вовлёк его в опасную игру, из которой можно выйти только при одном условии – заплатить дорогую цену. Если вы хоть раз в жизни спрашивали себя: «В чём смысл бытия человека?» – эта книга для вас.

---

Распилив гроб с невестой на три части, палач, замызганный кровью, бодро обратился к дирижёру:

– Маэстро, правосудие совершенно!

– Мерси, мон-ами, – поблагодарил дирижёр за работу своего ассистента и направился к распиленному гробу. Он быстрым шагом подошёл к нему и с азартом постукал дирижёрной палочкой по каждой части ящика несколько раз. Затем, своей «волшебной» палочкой стал разъединять распиленные фрагменты гроба, которые по-прежнему парили в воздухе как ни в чём не бывало, на отдельные части.

– Так-так, а где же наша голова, где наше красивое личико, – вопрошающе обратился маэстро к публике. Он резко открыл крышку одного из трёх распиленных фрагментов гроба, ловко дирижёрной палочкой выудил из него свадебную, окровавленную фату и демонстративно её швырнул в середину зала. За одним из столиков раздался жуткий, истерический женский вопль: – А-а-а-а… уберите от меня эту гадость!

– Спокойно мадам, поберегите нервы, я ещё не закончил, – попытался успокоить дирижёр эмоциональную зрительницу своим холодным, опустошительным голосом, – сейчас, одну секунду. – Он занырнул левой рукой в ящик и в одно мгновение достал обезглавленную голову невесты, держа её за длинные, шелковистые, чёрные пряди. – А вот и наша принцесса! Ку-ку!..

Женская отрезанная голова имела очень правдоподобный вид, зверски замученной покойницы: с отрезанной шеи текла струйка крови, безмолвное, угрюмое лицо отражало отпечаток жуткой смерти.

– Жить или не жить, вот в чём вопрос! – бросил философскую реплику в зал зрителей маэстро и положил голову обратно в ящик.

Он сделал несколько шагов назад, произнёс пару коротких заклинаний на латыни и легко, непринуждённо взмахнул своей чародейской палочкой вверх. Публика замерла в ожидании чего-то очень коварного и душетрепечущего, чего-то того, что заставило её снова колотиться от страха и ужаса. Но шоу Медведчуков имело свой сценарий: неповторимый, необъяснимый, непредсказуемый. Когда маэстро сделал последний жест дирижёрной палочкой, на сцене, откуда ни возьмись, появился снежный вихрь. Распиленные части гроба собрались, как конструктор, воедино, и предмет стал вращаться всё стремительней, всё быстрей и быстрей по часовой стрелке до тех пор, пока его очертания не стали расплывчатыми. Через минуту обороты вращения гроба стали замедляться, и он остановился полностью. Фокусники поставили ящик для покойницы в вертикальном положении, открыли демонстративно три его секции – он оказался пустым, чистым, без малейших признаков повреждения.

Из зала послышался удивлённый голос: «Ух, ты, вот это тема!» И другой скептический голос вскрикнул: «Да фигня всё это! Чудеса фотонной голограммы – и не более».

– Кто хочет добровольно проделать в нашем ящике этот трюк? Пожалуйста, не стесняйтесь, – саркастично обратился в зал маэстро.

– А куда делась невеста? – поинтересовалась одна любопытная зрительница.

– Невеста? – задумчиво спросил себя дирижёр. – Он трижды постучал по гробу, закрыл все его крышки и повелительным тоном позвал свою ассистентку: – Наталья, тебя хочет видеть публика…

В это мгновение три секции гроба распахнулись одновременно, как двери с потустороннего мира, и из него вышла целая и невредимая невеста, сохранившая свою чертовскую сексапильность. Её свадебное платье имело очень глубокий разрез – от низа к верху, – что давало возможность зрителям, особенно мужчинам, рассмотреть её стройные красивые ножки в ажурных колготках на подтяжках и не менее соблазнительные, кружевные трусики, едва прячущие её сокровенное… Невеста сделала несколько танцевальных движений, пируэт и низко, почтительно поклонилась зрителям. Шквал аплодисментов на неё обрушился, словно цунами. Но восторженная публика тем самым внесла, сама того не подозревая, неясность в шоу: то ли зрителям понравилось само представление, то ли они по достоинству оценили привлекательную «неверность» невесты.

– Прошу прощение за задержку – очень много заказов, – извинился официант перед журналистом. – Он достал, нервничая, из кармана своей белой рубашки блокнот с ручкой и почтительно его спросил:

– Что будете заказывать господин?

– Мне?.. – задумался Калиновский, – мне, пожалуйста, гм… Мне двести грамм текилы. Нет, лучше графин водки, – передумывает он в последний момент, – вареники с тигровыми креветками, салат «Греческий» или «Цезарь» без всяких там покойничков и кровавых Мэри. Вы меня понимаете, да?

– Да, господин, я вас прекрасно понимаю. Это всё?

Калиновский немного замялся, задумчиво посмотрел в меню, как будто бы упустил что то из виду, и уже было открыл рот, но его буквально на секунду опередил гарсон:

– Возможно, вы что-то ещё хотели взять из безалкогольных напитков? Например, минеральную воду или сок…

– Пожалуй, да! Вы прямо читаете мои мысли, – с восхищением одобрил предложение парня репортёр. – Добавьте к моему заказу ещё литр томатного сока.

– Томатного сока? – удивлённо переспросил официант.

– Так точно, томатного сока, – убедительно подтвердил Калиновский.

Гарсон, со сдержанной ухмылкой на лице, виртуозно дописал дополнение к заказу и торопливо удалился.

– Тем временем конферансье объявлял выход зомби-стриптизёрш, и зал оживлёно загудел от предвкушения горяченькой эротики в исполнении мертвецки соблазнительных девочек. Журналист попытался удобнее расположиться на грубом, деревянном стуле, чтобы с комфортом наслаждаться шоу, но каждое его движение и новая поза не приносили ему ожидаемых результатов. Или спина испытывала неудобство, или зад скользил по лакированному стулу. А тут ещё перед глазами маячила у него на столе надпись, что, дескать, столик заказан.

«Заказан, но не указан…» – иронично подумал про себя Калиновский и решил переставить табличку на соседний стол, чтобы не испытывать лишнее напряжение во время своего досуга. Сергей нервозно отодвинул стул назад, привстал, и уже было хотел переставить табличку на задуманное место, как неожиданно наткнулся на двух экстравагантных посетительниц. Оказывается, они уже во время шоу успели уютно расположиться за соседним столиком, что был забронирован в одной паре с тем, за которым в настоящее время сидел журналист. При этом дамы успели себе заказать по одному – как минимум – коктейлю, выкурить несколько сигарет – в пепельнице лежало четыре окурка – и загадить жевательными резинками весь стол. А если быть честным, то дамами их называть можно только с большой натяжкой. Скорее, горгонами подземного царства в образе лесбейского садомазо! Отсутствие у них волос, и разумеется причёски, на голове можно было бы расценить как некую форму индивидуальности, как выражение урбанизма со всеми на то экологическими последствиями… Ко всему прочему, слабый пол ещё имел на языке, бровях, губах и в ушах гламурный языческий пирсинг. Макияж у женщин – строгий, весьма броский: чёрные, как ночь, веки с очень длинными ресницами, помада на губах каштанового цвета, на левой щеке у каждой представительницы слабого пола художественная ажурная паутина, нанесённая, вероятнее всего, косметическим карандашом. Образ хищных, демонических лесбо-вумен природно сочетал в себе сексапильность и пошлую, грязную привлекательность. Очень утончённо и наглядно это подчёркивали их латексные, облегающие комбинезоны с расцветкой змеиной кожи.

– Пардон-муа, мадмуазели, – растерянно, на французском языке, извинился Калиновский перед женщинами. – Он посмотрел, с удивлением, на табличку, задумчиво хмыкнул себе под нос и добавил: – Какая-то произошла ошибка: гарсон случайно у меня оставил на столе это. – Сергей указал пальцем на табличку. – И я хотел… хотел её просто переставить на свободный столик, а он, оказывается, уже и занят. То есть, занят вами.

Горгоны язвительно захихикали, переглянулись, и та, что сидела к нему ближе – их столик был расположен с левой стороны от журналиста, – похлопывая кожаной плёточкой по своей ладони, ответила:

– Сиди спокойно, мальчик, и не суетись понапрасну! Наша кампания сегодня отдыхает не в полном составе… – Горгона очень игриво прикусила своими белоснежными зубками рукоятку плётки, развращённо, голодными глазами, посмотрела на журналиста и добавила:

– Тебя никто не попросит того… Расслабься фраерок!

Слова, сказанные лесбо-вумен в адрес журналиста, не на шутку его огорошили. «Ах, вы лысые, чаморные сучки! Я вас сейчас научу культуре! – вскипело в голове Калиновского. – Подойти бы сейчас к этим животным, поставить их в унизительную позу и отстегать плёткой по их голым грязным задницам так, чтобы аж умоляли со слезами на глазах о прощении».

Сергей решительно пересел за их стол, без приглашения, и дерзко произнёс:

– Скучаем, девочки, без мужской кампании?.. Праздник то только в разгаре?