Виринея Кораблева - Не входи в стеклянный дом, или Удивительный июнь. Книга для любознательных детей и их родителей

• Название: Не входи в стеклянный дом, или Удивительный июнь. Книга для любознательных детей и их родителей
• Автор: Виринея Кораблева
• Издательство: ЛитагентРидеро78ecf724-fc53-11e3-871d-0025905a0812
• Жанр: Прочая детская литература

Большой сибирский город. Начало 2000-х годов. Две подружки-шестиклассницы, Ира и Света, весело проводят время на летних каникулах. Вот только соседка Марья Степановна постоянно мешает им озорничать! Затем неизвестно откуда появляется огромная мышь и начинает злобно преследовать девочек. Да еще оказывается, что это вовсе не животное! Но Ира и Света не теряются: они начинают борьбу против таинственного врага. Подружкам помогает их новый друг Саша…

---

Услышав о стеклянных стенах, возводимых тысячами мышей, Светка опять оживилась, и видно было: ее голова опять заработала. Но объяснение Марьи Степановны, почему именно следует жить за такими стеклами, опять вывело подружку из равновесия.

– Вон чего захотела! – воскликнула Ковалева. – Я так и знала, что она за всеми только и следила бы день и ночь, если бы можно было. Ну уж фигушки, у нас-то в доме стены из камня.

– Да ведь это сон, – напомнила я ей елейным голосом. – Ты не возмущайся, Света, ты логику ищи.

И стала продолжать. Мой рассказ о мышах, смотрящих на облако, очень позабавил подругу, и она засмеялась. А вот про наше поспешное бегство назад к трамваю и про жгучее желание скорее уснуть, как велела старуха, и вернуться по ее первому зову, Ковалева слушала надувшись. Рассказ о Пике, заглядывающей в глаза Марье Степановны, ее ничуть не удивил: она удовлетворенно кивнула. А упрямством Сашки, не желающим выполнить какое-то требование старухи, моя подруга очень заинтересовалась и вновь задумалась, нахмурив лоб.

– Ну, а потом ты стала звонить в дверь, а я думала, что это трамвай за нами приехал и пора нам уже в стеклянный дом. Теперь поняла? – спросила я у Светки в завершение.

Она молча кивнула и взглядом попросила у меня пока не спрашивать ее ни о чем. «Пожалуйста! – подумала я, удобно откидываясь на мягкую спинку дивана. – У меня и так уже язык устал от разговора. Лучше я отдохну и подожду, пока ты сама все это объяснишь».

Полная тишина царила в комнате. Ничто и никто не мешал Светке размышлять об услышанном. Только ветер доносил со двора крики малышей, да торопливо тикали часы.

– Знаешь, Ира, – подала, наконец, голос моя подруга, – твой сон трудно разгадывать. Он имеет, конечно, смысл, но… понимаешь, такой, как в романах. А в этом ты лучше меня разбираешься. Давай лучше вместе думать.

– Давай, – с готовностью согласилась я, пряча улыбку (ну, наконец-то и я пригодилась! – не хуже Светки с ее железной логикой).

– Я могу сказать тебе одно, – задумчиво начала подружка. – То место, в котором мы побывали во сне – это как бы старухин рай. То есть она его себе так представляет: кругом ровно, гладко, подстрижено. Тишина и покой – даже воробьи не чирикают. В общем, порядок.

– Правильно, – поддержала я. – И она этим порядком командует строго – даже облакам летать не дает.

– Но почему мы-то с тобой в этом сне перед ней лебезим, я не понимаю, – сердито сказала Светка. – Ты еще ничего: и думать успеваешь, и сомневаться, и вопросы задавать – хотя бы про осмотр. А я – совсем дура, только выполняю команды, как автомат. Можно подумать, что я всю жизнь только и мечтала: как бы туда поскорее попасть и ей угодить.

Озорная мысль пришла мне в голову, и я не могла отказаться от соблазна посмеяться над подругой.

– Знаешь, Света, – невинным голосом сказала я, – может быть, в этом что-то есть.

– Что есть? – подозрительно осведомилась она.

– Ну, понимаешь, Марья Степановна любит подстриженные газоны, подогнанные плитки, тишину и дисциплину в жизни. А ты – в мыслях. Вот потому там тебе и хорошо, – рассмеялась я, – что везде порядок полный, строже некуда. Все на своем месте, никто не пытается оттуда убежать и делать что-то свое, не разрешенное старухой. Ты тоже любишь, чтобы любая мелочь сразу бы объяснялась, раскладывалась по полочкам и имела свой номер. А если у тебя это не получается – ну, например, ты не можешь понять, кто такая Пика, – то сразу злишься, и дуешься, и опять стараешься подчинить факты своему уму. У Марьи Степановны бзик на чистоте, тишине и хорошем поведении, а у тебя – на силе твоей логики. Вот вы там и спелись, как лучшие подруги.

– Ну, знаешь, – растерялась Светка, и в ее глазах блеснули слезы. – Не ждала от тебя. С кем меня сравнила! Она нас хочет за стеклянные стены посадить, а я… борюсь с ней. И никогда бы я с ней не спелась. Вруша ты, а не подруга.

– Да ведь это сон, – опять напомнила я ей, пожав плечами. – Ты же сама говорила, что у него – особый смысл, который надо разгадать. Вот я и стараюсь, а ты злишься.

Светка замолчала, видимо, решая про себя, продолжать ли разговаривать со мной дальше или, обидевшись, уйти домой. Как я и надеялась, победило ее вечное желание расследовать и разъяснять (а еще возмущается!). Вздохнув в последний раз, подруга спросила:

– Слушай, а как ты думаешь, почему, когда мы едем к бабке, а потом оттуда – домой, ревет ураган, идет ливень и всякое такое?

– Наверное, для того, – сразу нашлась я, – чтобы нам очень захотелось из этого дикого беспорядка поскорее попасть в бабкин порядок – там ни дождя, ни ветра, ни шума. Тепло и тихо, и все за стеклянными стенами сидят, дисциплину соблюдают.

– Молодец! – с уважением сказала Светка. – Я бы до такого не додумалась. Точно, это ведь старуха нас в свой «рай» заманивала. И мы ведь, дуры, поддались – назад к ней ехать хотели

– А вот интересно, почему в жизни у Марьи Степановны – одна мышь, Пика, – мой голос окреп от Светкиной похвалы, – а во сне их было так много, что они просто горизонт закрыли, даже не удалось разглядеть, что там вдали, за стройкой. Как ты думаешь?

– Потому что твой сон – это старухина мечта. И эту мечту ей еще исполнить надо, вот она и захотела, чтобы у нее было много таких, как Пика – прозрачные дома строить, газоны подстригать. А себя она вообразила их царицей: кому же мечтать запретишь!

– Возможно, – кивнула я в ответ, – но почему тогда эти мыши иногда ее не слушаются? Ты помнишь? Как только она перестала за ними надзирать, они на облако засмотрелись – причем все до единой!

Тут «мозговой центр» признался, что этого он не знает (пока! – ну ясно, как же иначе?). И еще он очень хотел бы разведать, чем там, во сне, не угодил старухе Сашка? Что тот не стал делать? И хорошо бы понять это сейчас, до встречи с Иноземцевым, которая должна произойти сегодня. Тогда из мальчишки наверняка можно будет побольше вытянуть.

– Не спеши, – осадила я разгорячившуюся Светку. – С этим еще рано разбираться. И не надувайся, а то к старухе поедешь. Там, у нее, ты все сразу понимать будешь и разные тайны в секунду разгадывать, как компьютер. Но тогда она будет твоей подругой, а не я!

– Вредная ты, Ирка, – засмеялась в ответ Светлана, поняв, куда я клоню. – Ну да, я люблю разгадывать загадки, и как можно быстрее – ты права. Но иначе мы бы с тобой до сих пор ничего не понимали и тряслись от страха перед Пикой, как зайцы.

– Конечно, ты у нас – голова, – согласилась я, – и за это я тебя уважаю. Но пойми, что некоторые вещи не сразу можно взять умом, а кое-что и вообще нельзя. Я вот в третьем классе долго не понимала дроби, пока папа не стал со мной заниматься – и ничего, не сходила от этого с ума. А ты можешь мне объяснить, почему, если ты видишь во сне сырое мясо, то заболеваешь? Ну-ка, попробуй. Я послушаю.

Светка не нашлась, что ответить. Вместо этого она удивленно воззрилась на меня, стараясь сообразить: как же так получилось, что я ее обставила в споре? Причем не на литературную тему?

– Ладно, не расстраивайся, – я великодушно похлопала подругу по плечу. – Ты у нас – самая умней, кто бы в этом сомневался? Но – не заносись, поняла? А то станешь «бабкой из двадцатой».

Светка хотела рассердиться, но передумала. Когда тут ссориться?

– Надо как-то Сашку Иноземцева во двор вызвать и допросить, что он знает о Марье Степановне, – предложила подружка.

«А может, – вдруг подумала я, – о Пике он знает тоже?» Я уже принялась было со разных сторон обдумывать эту интересную мысль, как Светка уныло заявила:

– Я совсем забыла. Мне же надо сейчас дома белье погладить, я маме обещала. Она сегодня как увидела, что я с утра куда-то собираюсь, сразу поняла, что к тебе, и говорит: «Вы вместе с Ирой скоро дома вообще появляться не будете. Ты мне совсем перестала помогать, только и знаешь на улице бегать. Я сейчас в институт на консультацию поеду, а ты чтоб все выгладила!» Ну, и я пообещала: надо же мне было поскорее тебе про пальцы рассказать.

Светка огорченно замолкла и пожала плечами. Что было делать? Раз она обещала, пусть идет помогать своей маме. Тем более, что мы еще ведь так и не придумали, как вызвать Сашку на разговор. А вдруг он сегодня (трудно такое представить, но бывает же невезение!) вообще не появится во дворе? А если и появится, как к нему с этим вопросом подступиться? Он ведь не особо болтливый и далеко не наивный, чтобы вот так взять и откровенно все нам рассказать. Мы обе это прекрасно понимали.

– Ладно, иди, Свет, – ободряюще сказала я опечаленной подруге. – Гладь свое белье. Как закончишь, опять приходи, что-нибудь придумаем.

Проводив Светлану, я вошла в большую комнату взять из книжного шкафа книгу. Уже открыв стеклянную дверцу, я случайно бросила взгляд на журнальный столик и увидела там листок бумаги. Так! Это ведь, наверное, мне записка. Действительно, на тетрадной странице маминым почерком стояло: