Аркадий Марьин - Видимо-невидимо

• Название: Видимо-невидимо
• Автор: Аркадий Марьин
• Жанр: Драматургия

Если в спорах рождается истина, то что могут породить диалоги героев пьесы? Драматургия, древнейшее из искусств, как увеличительное зеркало, в котором отражается наш реальный мир. А придуманные персонажи, или, как ещё их называют, «действующие лица», скитаются в пределах собственной пьесы, сжимая в руках условные фонари, и ищут, как и тысячи лет назад, правду и справедливость. Занятие это очень нервное, ведь правда частенько то видима, а то снова невидима.

---

Анна: Издалека к нам пожаловали, Анатолий Петрович?

Гость: Вы Анна, на сколько мне уже стало известно?

Анна: Анна.

Гость: Очень приятно. Анатолий Петрович, старший научный сотрудник кафедры психопатологии, нервных и психических заболеваний медицинской академии. Приехал сегодня утром ровно на этот день, чтобы лично пообщаться с вами и с вашими… товарищами.

Анна: Просто пообщаться?

Гость: Если вы не против, конечно.

Семён: А насколько нам стало известно, вы ещё планируете произвести видеосъёмку нас, как подопытных кроликов.

Главврач: Ничего подобного. Ему просто поручено зафиксировать на видео вашу игру в карты. Милая сцена из жизни обитателей пансиона. Никаких кроликов.

Генрих: Кем поручено? На кого работаете?

Гость: Работаю на благо российской медицины.

Анна: Про клятву Гиппократа уже забыли…

Гость: Почему забыл? Ещё на первом курсе учили.

Генрих: В старой или в новой редакции?

Гость: Мы же в новом времени живём, значит в новой. А зачем вы это спрашиваете?

Семён: А вы нам тоже очень интересны.

Главврач: Друзья мои, на сколько мне известно, вы были согласны помочь нам в общении. И про видеосъёмку были поставлены в известность. Может быть, что-то изменилось и вы пошли на попятную?

Анна: Нет-нет, всё в порядке. Мои партнёры по картам немного поупражнялись в своём остроумии. Как вы хотите: сначала играем, потом беседует, или сначала беседуем, потом играем?

Гость: А давайте я запущу камеру, и пусть она снимает и нашу беседу, а потом и вашу игру? Хорошо?

Главврач: Ничего страшного в этом нет. Не раз ведь фотографировались. Почти никакой разницы.

Семён: А лишнего эта камера не заснимет?

Гость: Чего именно?

Генрих: Да мало ли чего. Лишнее оно и есть лишнее. Его ни с чем не спутаешь. Посмотришь и сразу видно – лишнее!

Главврач: Нет, я не думаю, можете не переживать, ничего лишнего снимать не будем, только вас и вашу игру в карты. Во что вы сегодня играете?

Анна: В «тысячу».

Главврач: Вот и замечательно. Начнём?

Семён: Да Бог с ними, пусть снимают, время уходит. Давайте уже, Анна.

(Анна раздаёт карты, гость устанавливает камеру).

Гость: Вы только в «тысячу» играете?

Анна: Нет, ну почему же. С субботы на воскресенье мы играем в «преферанс».

Гость: С субботы на воскресенье?

Анна: Да, знаете ли. Иногда часов до трёх-четырёх засиживаемся.

Генрих: Увлекаемся.

Семён: А что тут ещё делать?

Гость: «Преферанс» – вещь знатная. А, Виктор Семёнович? Вы в студенческие годы сами не увлекались?

Главврач: Да нет, как-то всё больше учёбой. У меня с латынью проблемы были, так что не до «преферанса»…

Гость: У кого не было проблем с латынью? А мы вот частенько с однокурсниками засиживались.

Семён: Тоже, значит, картёжник? И много проигрывали?

Гость: Что там со студентами проиграешь? А если даже в трубу вылетишь, так всё равно они же тебя и накормят, и напоят. Студенческое братство.

Главврач: Неужели вы ещё застали?

Гость: Застал. А вы, значит, не играли?

Главврач: Нет. На деньги – как-то мне не нравилось это.

Гость: А у нас говорили, я помню: кто не научился играть в «преферанс», тот обеспечил себе одинокую старость.

Главврач: Ну что же, действительно про меня.

Генрих: Вы не отчаивайтесь, Виктор Семёнович, мы с Анной можем вас научить. Семёна же научили.

Семён: И теперь мне одинокая старость не грозит, – мне повезло.

Гость: Вот, ещё вспомнил: карта не лошадь, к утру повезёт.

Анна: Может быть, вы ещё и про помеху «преферансу» вспомните?

Гость: Конечно. Помеха «преферансу» – скатерть, женщины и шум… (Смутившись). Но к вам, наверное, это не относится.

Семён: Ишь ты!

Генрих: У нас в «преферанс» только одна женщина играет, других нет.

Главврач: Скатерти у нас в обязательном порядке только в столовой. Тишины хоть завались, иногда только дятла и слышно. А на счёт женщин? Женщины, они, уважаемый Анатолий Петрович, не первый год и во флоте служат, и в самолётах летают. Да и вообще, кому помеха, а кому и утеха.

Гость: Это всего лишь присказка, не более.

Анна: А вы женаты?

Гость: Я? Женат, конечно, и дети есть. Вчера дочурку на утреннике снимал, вот, на видеокамеру.

Анна: Не мешает?

Гость: Кто? Кто не мешает?

Семён: Видеокамера?

Гость: Ах, да. Всё готово. Давайте снимать. Вы играйте, играйте.

Генрих: Не все ещё сделали взнос в банк. Ставка прежняя.

Гость: По сколько, если не секрет?

Анна: Не секрет, по сотне.

Гость: Нормально. А деньги у вас имеются?

Генрих: Анна любезно предоставила нам небольшой кредит. Больше нам их взять неоткуда.

Семён: Посетители ходят только к Анне. Ну, та молодая особа, куколка с губками.

Анна: Девушка, как я полагаю, взяла надо мной шефство. Носит мне книги, тёплые вещи, иногда сладости, новые колоды карт. Один раз по моей просьбе дала мне небольшую сумму денег. Но это было давно.

Семён: Это когда нам надоело играть на обёртки от конфет. Сейчас даже смешно.

Генрих: А по мне, так никакой разницы.

Анна: Со временем мы действительно поняли, что принципиальной разницы не существует.

Гость: Как же, деньги и фантики?

Анна: Видите ли, у нас у каждого по полторы тысячи рублей. И, естественно, выше этой суммы ставку мы поднять не можем. Можно, конечно, друг у друга одолжить денег на словах или под расписку. Но дело совсем не в этом.

Гость: А в чём же тогда дело?

Семён: У нас всё время так получается, что одному кому-нибудь выиграть не получается.

Генрих: То один выигрывает, то другой, то третий…

Анна: И так по кругу. В итоге все остаются при своём.

Гость: Значит, вы втроём достигли одинакового уровня мастерства. Вот и всё.

Анна: Вы сказали, что сами играли в карты. И видимо очень увлекались. У нас куда-то подевался элемент случайности. Иногда у нас самих складывается такое впечатление, что мы действительно раскладываем какой-то загадочный пасьянс на троих.

Генрих: Не исключено… Я подозревал…

(Появляется медсестра. Вид озабоченный, нахмуренный. Знаками показывает главврачу, что хочет с ним выйти).

Гость: Запись идёт, а вы не играете.

Семён: Так как мы можем и с вами говорить, и торговаться. Либо-либо.

Анна: Действительно, давайте уже всё обсудим, а потом спокойно поиграем?