Михаил Гарцев - Низкий вид литературы

• Название: Низкий вид литературы
• Автор: Михаил Гарцев
• Жанр: Поэзия

В новую книгу Михаила Гарцева включены почти все стихи сатирической и юмористической направленности, созданные автором за время его пребывания на литературных сайтах русскоязычного Интернета, где, конечно, особое место занимает журнал «Самиздат» М. Мошкова. Если какие-то работы требовали огранки и доведения опусов до ума, то многие стихотворные экспромты – противостояние агрессивному потоку сетературных дискуссионных чатов – представлены в сборнике в своём первозданном виде.

---

Парафраза

Вот и всё, что тут есть: «Самиздат» наш весь вымер,
из реала я выплеснут весь в виртуал…
И Алёны стихи прочитаю на выбор,
я, погрязший в грехах, бич-инте-ллектуал.
«Первородный наш грех», – да о чём ты, Алена?
«Наслоения истины», – нам об этом ль жалеть?
А стихи – это наши, Алёна, знамёна,
даже если придётся без торжеств умереть.
Каждой строчкой Ему мы бросали свой вызов.
Да и радостно пнуть охламонов смешных…
И, возможно, что в рай нам не выдадут визы,
но и ада отточия нам не будут слышны.
Так застрянем в пути: между раем и адом,
виртуалом-реалом, между небом-землёй…
Наши строчки пройдут перед нами парадом,
наши боли затянутся смертоносной петлёй.
Его опыт, конечно, не оставил нам выбор:
И хорош или плох – тебе снится твой бан.
Пролетают ли птицы, проплывают ли рыбы,
пробегают ли звери, человек вечно пьян
от сознанья того, что всё это зачем-то
очень нужно кому-то… Но ответа-то нет.
Всё скудней и скуднее плодородия рента,
всё бледней и бледнее венценосный рассвет.
Я читаю стихи в «Самиздате» Алёны,
я ловлю её звуки среди красок зимы,
и дыханием лета я стою опалённый,
мы одни в «Самиздате», в нем сейчас только мы.
Я не слышу жужжанья пролетающих мушек,
я весь замер в сиянье твоей красоты.
Посмотри же, Алёна, в самиздатовских кущах
только ты лишь и я, только я лишь и ты.

«За рамой картины старинной…»

За рамой картины старинной
Живут лишь одни пауки.
В отсутствие плоти мушиной
Вздыхают они от тоски.
Картина проста и знакома:
Вот поле – и рвом окружен,
В нем высится рыцарский замок
И белый, как облако он.
Кто прячется там, зачарован —
Колдун или рыцарь с мечом?
Ну, разве, скажи не печально,
Вздыхать неизвестно о чем.

Екатерина Александрова

Парафраза

За толстой стеной Самиздата
живёт охлократов семья.
Увидят они демократа
и дружно плюются с ранья.
В отсутствии плоти скотины
ДАЁШЬ либеральную плоть!
Мы видим картины путины:
поймать, допросить, заколоть.
До боли знакома картина…
И катится, катится ком.
Ах, Катенька… Екатерина,
врагов всех добьёт Избирком,
и будешь, увы, беспричинно
вздыхать неизвестно о ком.

«Живёшь, не думая о внешнем…»

Живёшь, не думая о внешнем
(в иной – незримой – красоте),
а время кисточкой неспешной
картину правит на холсте…
Казалось бы – какая малость! —
ведь кисть у времени легка!
Но тень обид, болезнь, усталость —
за каждой ширмою мазка…
о как же я была бы рада
сменить, уняв страстей накал,
правдивость фотоаппарата
на лесть неискренних зеркал!..

A Е Ф

Парафраза

Порой, встречаешь поэтессу
в кругу неискренних зеркал…
И всюду – льстивые повесы
ей дружно пишут мадригал.
И словно осы вьются, вьются…
А если дева хороша —
они о ножки её трутся,
всем тельцем пламенно дрожа.
А если девушка невзрачна?
Ей тоже лесть перепадёт.
Ведь красота неоднозначна,
а мёд халявный – тоже мёд.
И око фотоаппарата,
его правдивый объектив
давным-давно пора, ребята,
сдать навсегда в немой архив.

Вечернее итоговое

Дело – сделано.
Женщина – трахнута.
Можно выпить с устатку пивка.

Ах, какие сегодня
Над Лахтою
Романтические облака!..

Владимир Николаев

Парафраза

Дело – сделано.
Водка – выжрана.
Можно трахнуть кого-нибудь.

Сперма спиртом
любви разжижена.
Полон музыки млечный путь.

«Пыль на кустах заиндевелая…»

Пыль на кустах заиндевелая,
да неба серого лоскут.
Куда ты скачешь, лошадь белая?
Нас в этом городе не ждут.
В нем люди с праздничными лицами
не привечают чужаков
и убивают, как в милиции,
не оставляя синяков.

Из сборника «СЛОБОДА»Ю. Рудис

Пародия

– «Тенёта»1 не Собес Вам, батенька,
а строгий беспристрастный суд.
– Куда ты скачешь, конь пархатенький?
Тебя там жидодеры ждут.
И там приспешники Делицына
разденут жертву догола.
Домой пойдешь, как из милиции,
почти в чем мама родила.

«Угольным дымом пахнет закат…»

Угольным дымом пахнет закат.
Вечным экстримом : ты виноват!
Ты необуздан, ты нехорош!
Стал нам обузой ломаный грош
Проклятой клятвы, бывшей любви.
Мысли распятой не уловил
Ни об измене, ни о беде!
В угольной пене лёд по воде.

Николаев Владимир(выбранные места, по мнению автора)

«Жарко. Рассохлись глины…»

Жарко. Рассохлись глины.
Сник паутины тюль.
Лето до пуповины
Расшнуровал июль.

Спутались ини-яни:
Что пустоту толочь.
Влажною от желаний
Падает навзничь ночь.

Николаев Владимир(выбранные места, по мнению автора)

Парафраза

Смрадом и дымом взвился в зенит
вечным экстримом день трансвестит.
Ини и яни спутались враз.
Лезет по пьяни ночь педераст.
До пуповины расшнуровал,
тянет скотина на сеновал.
Клятвы проклятой не превозмочь,
словно распятый, падаю в ночь
тайных желаний, пенной любви,
без обожаний не уловить
влажного тела… Мысль о беде…
Тающим мелом – лёд по воде…

Мне б оглянуться

Не то, чтобы пойти назад,
Мне б оглянуться…
Нельзя вернуться, говорят,
Нельзя вернуться…
Не потому, что путь далек
И сборы долги,
А просто шевелит песок
Другая Волга,
И, уклоняясь от воды
И пенных кружев,
Другие тянутся следы
По краю суши…

Егорыч

Пародия

Я написал немало строк,
остановиться б…
И оглянуться… Видит бог —
я, словно птица,
клюю мыслишки наугад,
из тривиальных…
Но дамы лестью наградят:
«КАК ГЕНИАЛЬНО!»
Да вот банальности, увы,
живут недолго…
И на песке мои следы
смывает Волга.
Другой Егорыч и пиит
вам тронет души,
и пенных кружев горький стыд
меня задушит.

Баллада о любви

Любовь, дочь стихий, порождение ветра и пены,
Томилась меж водных валов от начала веков,
Но как-то, должно быть, дурачась, бежала из плена,
Достигнув, откуда-то взявшихся, вдруг, берегов…

Погода ль в тот день, средь зимы повернула на лето,
Достала ли качка иль что-нибудь, качке подстать?..
Слепые семь нянек, семь волн шли за нею по следу,
Ударили в берег и схлынули – нет, не достать!

А та пронеслась невидимкой по горному склону,
По голым полям, где еще ничего не росло
И, видимо, что-то задев, изменила законы,
Когда на крутом повороте ее занесло.

Лишь атом запнулся за атом, но лопнули путы
И тяжко вздохнула Земля, вырываясь из сна…
Никто ее стон не услышал, но в эту минуту,
Впервые, всему вопреки, наступила весна!

Раф Амаль

Пародия

Раф Аймалетдинов – сын ветра, стихии и пены
томился меж водных валов от начало веков.
Но раз Аполлон Рафу дал вдруг по попе коленом,
и Раф побежал и достиг как-то вдруг берегов.

Погода ль в тот день, средь зимы повернула на лето,
достало ли «Эхо Москвы» или что-то подстать?
Но Раф почему-то решил, что пора быть поэтом,
и стал вдруг стихи между делом зачем-то кропать.

Стихи понеслись невидимкой по горному склону,
по голым полям, где ещё ничего не росло.
Проникли в печёнки, в сердца… Пошатнулись законы…
Но вдруг на крутом повороте стихи занесло.

И слово запнулось за слово… НО лопнули путы!
И автор вздохнул, победив стихотворный маразм.
Никто его стон не услышал, но в ту же минуту
ВПЕРВЫЕ наш Раф испытал небывалый оргазм.

Поэт в России

Бандит в России больше, чем поэт!
Бандит здоров, силен, авторитетен,
Широк в кости, накачен и нает,
Чего совсем не скажешь о поэте!

Бандит в России больше, чем в чести!
Всегда в трудах – откатывает, пилит!
Да он один способен унести,
Чего и сто поэтов не осилят!

Бандит в России больше, чем бандит!
Он – наше все! Он альфа и омега!
Он царь и бог, что неусыпно бдит,
Готовый, равно, к бою и к побегу.

Поэт в России вечно в дураках!
Кого будить твоя способна лира?
Россия спит и носит на руках
Чугунный крест под песню о сортирах…

Раф Амаль

Пародия

Бандит в России – не поэт.
Поэт в России – не бандит.
А Раф здоров, силён, нает,
и за обоими, мля, бдит.
Не смей, бандит, писать стихи.
Поэт, не смей пилить, стрелять…
Бандит, замаливай грехи,
гони всех в бога душу мать.
Бандит, ты больше, чем бандит!
Поэт, ты больше, чем дурак,
бандитом будешь ты побит,
но он тебе, поэт, не враг.
Пусть для него любой сортир —
то место, где пора мочить.
А для тебя, поэт, весь мир —
то место, где бал правит КИЧ.
И вас пора перемешать:
бандопоэт, поэтобанд…
Амаль вас будет крышевать,
он азиатский Хан и Гранд.
Чугунный крест сорвёт Амаль.
Россия вспрянет ото сна,
и самиздатская скрижаль
увековечит имена.

В защиту поэта Михаила Гарцева от модерации и наемных убийц