Михаил Гершензон - Избранное. Тройственный образ совершенства

• Название: Избранное. Тройственный образ совершенства
• Автор: Михаил Гершензон
• Жанр: Культурология
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-98712-173-3

Михаил Осипович Гершензон (1869–1925) – историк русской литературы и общественной мысли XIX века, писатель, философ, публицист, переводчик, неутомимый собиратель эпистолярного наследия многих деятелей русской культуры, редактор и издатель. В том вошли преимущественно философские произведения М. О. Гершензона («Кризис современной культуры», «Тройственный образ совершенства». «Ключ веры» и др.), в которых он в краткой и ясной форме эссе и афоризмов пытался сформулировать результаты своих раздумий о судьбах мира и культуры, как они рисовались современнику трагических событий первой четверти ушедшего XX века. В томе публикуется также обширная переписка с братом («Письма к брату»). Большинство собранных в томе изданий давно стало библиографической редкостью. В томе воспроизводится полная библиография трудов М. О. Гершензона, изданная в 1928 г., дополненная обширным списком последующих изданий самого Гершензона и работ о нем вплоть до 1999 г.

---

IV

Представление о космической роли божества, как известно, – представление общечеловеческое. Оно явно сквозит уже в грубейших языческих верованиях, всякое же единобожие, в том числе и еврейское, всецело зиждется на нем. Бог, изначально сущий, создал мир, установил законы явлений и блюдет вселенское бытие; он совмещает в себе всемогущество физическое и всемогущество духовное; его волею совершается жизнь, в его разуме предначертаны судьбы и помимо его ничто не случается.

В этом идеальном облике единого Бога библейский Бог, однако, не теряет своей индивидуальной особенности. В качестве творца и водителя вселенной он так же не похож на других монотеистических богов, как в своем вещественном проявлении.

Бог позднейшего единобожия характеризуется абсолютной полнотою мощи и разумения. Он не только всесилен физически, но и все видит и слышит, все предусматривает, все знает, обо всем помнит; в нем полнота и равновесие всех возможных сил. Библейский Бог не таков: он – еще преимущественно стихия, не личность; в нем нет ни этой полноты, ни этой соразмерности; он необуздан и запальчив, его полновластие полно изъянов, и всеведение весьма ограниченно.

Подобно человеку, несдержанному в гневе, он сам боится своей вспыльчивости и принимает меры против ее непоправимых последствий: «Сам не пойду среди вас, чтобы не погубить Мне вас на пути, потому что вы народ жестоковыйный; если Я пойду среди вас, то в одну минуту истреблю вас». В порыве ярости послал потоп на землю, и потом раскаялся: «Не буду больше поражать всего живущего, как Я сделал», – и подобно человеку, ставит себе механический знак для памяти, чтобы не забыться в другой раз – радугу: «Когда Я наведу облако на землю, то явится радуга в облаке; и Я вспомню завет мой, который между мною и между вами и между всякой душою живою во всякой плоти; и не будет более вода потопом на истребление всякой плоти» (Быт. IX 13–15). И как часто ему приходится раскаиваться в своих поступках! А это значит, что, принимая решение, он не умел предвидеть его последствия. Не он ли создал человека и всякую плоть земную? Но создание оказалось несовершенным, пошло дурным путем. Как же он не предусмотрел заранее и в самом творчестве не предустановил совершенства? Но не предусмотрел и создал дурно – и вот «раскаялся Господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце своем», и решает истребить всю тварь потопом (Быт. VI 6). Сам назначает Саула царем над Израилем, а потом убеждается, что выбор был неудачен, и говорит Самуилу: «Жалею, что поставил я Саула царем, ибо он отвратился от Меня и слова Моего не исполнил», и еще раз: «Господь раскаялся, что воцарил Саула над Израилем» (I Цар. XV 11, 35). Столько ошибок и огорчений! А причина их – Его стихийный, страстный характер. Он донельзя импульсивен, действует по первому впечатлению или по первому побуждению. «Призрел Бог на Авеля и на дар его, а на Каина и на дар его не призрел» (Быт. IV 4, 5) – почему? Мы напрасно ищем объяснения. «Ир, первенец Иудин, был неугоден пред очами Господа, и умертвил его Господь» (Быт. XXXVII 7), опять без вины, без всякой разумной причины. И Израиль он избирает в народ Себе тоже по необъяснимому влечению, нельзя понять – почему, как и говорит Моисей народу: «Тебя избрал Господь, Бог твой, чтобы ты был собственным Его народом из всех народов, которые на земле. Не потому, чтобы вы были многочисленнее всех народов, принял вас Господь и избрал вас, – ибо вы малочисленнее всех народов, – но потому, что любит вас Господь» (Второз. VII 6–8). И десятки раз он готов принять роковые решения, в которых потом горько раскаялся бы, не раз поднимает руку, чтобы поразить Израиля, – но, по счастью, мольба Моисея или кого-нибудь другого из Его любимцев вовремя образумливает Его.

Та же стихийная страстность на каждом шагу затемняет его память и его восприятие. Вечно обуреваемый внутренно, он то и дело одного не заметит, другое забудет. Он сам велит евреям отметить кровью их дома, чтобы в ночь, когда он будет избивать всех первенцев египетских, не ошибиться, не поразить и их (Исх. XII 13). Он сплошь и рядом не знает, что делается на земле. Он не знает, что Адам и Ева уже вкусили от дерева познания, и, узнав об этом от Адама, не знает, что побудил их к этому змей (Быт. III). Тварь давно извратила путь свой, а Он и не знал; но наконец заметил: «И воззрел Господь Бог на землю, и вот она растленна: ибо всякая плоть извратила путь свой на земле» (Быт. VI 12). Не знал, что Содом и Гоморра погрязли в грехе, пока до него не дошел вопль на них; тогда решил сойти и взглянуть; «Сойду и посмотрю, точно ли они поступают так, каков вопль на них, восходящий ко Мне, или нет; узнаю» (Быт. XVIII 21); и не знает заранее, сколько там праведников. То же было и с Вавилонской башней: вдруг заметил – «и сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие» (Быт. XI 5). И евреи столько лет терпели рабство в земле египетской, потому что Бог забыл о них. Так много раз совершаются дела на земле, прежде чем он увидит. «И вспомнил Бог о Ное»; «И вспомнил Бог о Рахили»; «И вспомнил о ней Господь» (об Анне) (Быт. VIII 1; XXX 22; 1 Цар. 1 19). Люди живут по своему разумению, и сколько мучаются! Пока наконец-то Бог вспомнит о них и вмешается.

И еще далеко не всегда Он сам замечает, что случилось на земле; большей частью только людские стоны или мольбы привлекают Его взгляд на совершающееся. Нужно, чтобы громкий вопль достиг до Него в пространствах, где Он носится пламенным вихрем; надо громко окликнуть Его, чтобы он оглянулся. Он сам приказывает евреям: «Когда будете выступать на войну, – трубите тревогу трубами, и Бог вспомнит о вас и спасет вас от врагов ваших; и в праздники ваши трубите трубами при всесожжениях, – и Бог вспомнит о вас» (Числа X 9—10). Он узнает о грехах Содома и Гоморры только по воплю, дошедшему до Него (Быт. XVIII 20, 21).

Агарь с Измаилом заблудилась в пустыне, и не стало у нее воды в мехе; тогда она оставила ребенка, умирающего от жажды – положила его под куст, – и села поодаль, и плакала; Бог не заметил бы их, но вот «услышал Бог голос отрока» (Быт. XXI 17). «И стенали сыны Израилевы от работы <в Египте> и вопияли, и вопль их от работы восшел к Богу. И услышал Бог стенание их, и вспомнил Бог завет Свой с Авраамом, Исааком и Иаковом» (Исх. II 23–24; то же III 7 8, VI 5). Илия воззвал: «Господи Боже мой! Да возвратится душа отрока сего в него» – «и услышал Господь голос Илии» (3 Цар. XVII 22). Исайя посылает сказать Езекии: «Так говорит Господь Бог Израилев: “то, о чем ты молился Мне против Сеннахерима, царя Ассирийского, Я услышал”» (4 Цар. XIX 20); и т. д.

V

Я рассказал о библейском Боге, каков он есть и каковы его свойства; теперь надо рассмотреть его отношения.

Все древние религии без исключения – индуистская, египетская, ассиро-вавилонская, персидская и обе античные{146} – начинают свой рассказ биографией верховного Бога, подробно повествуют о его происхождении и судьбах до сотворения мира. Один Ветхий Завет ничего не знает об истории Бога, потому что Бог-личность должен родиться и переживать различные перипетии, тогда как Бог-стихия не имеет биографии: он существовал от начала и неизменно. Библия с самого начала знает Бога таким, каким он пребывает во все времена, и сразу начинает с сотворения мира. Доисторическая биография библейского Бога, так сказать, исчерпывается этим единственным фактом или актом – сотворением мира.

Но из этого акта проистекли последствия, которые в дальнейшем чрезвычайно занимают Бога, так что биография Бога по Библии делится на две части: до сотворения мира, когда Он был один, и после сотворения мира, когда рядом с Ним стал мир. И эта вторая часть его биографии есть история Его взаимоотношений с созданным им человеком.

Естественно рождается недоумение: Бог и созданный им человек настолько несоизмеримы, что кажется странным, почему внимание Бога отныне всецело поглощено поведением твари, почему ее послушание или непослушание так страстно волнует его, что неустанно следить за нею, награждать, карать, наставлять ее становится единственным делом Его жизни. Можно подумать, что Он лично в своем существовании или благоденствии зависит от судеб человека или отношения человека к Нему.

Ветхий Завет именно с этой точки зрения различает в мире две категории: существа, вещи, силы неодушевленные и одушевленную плоть.

Бог всемогущ над неодушевленными творениями – всемогущ вдвойне. Во-первых, Он дал им уставы, которым они и послушны вовек; во-вторых, Он по своей воле властен, когда пожелает, нарушить их устав и уклонить их путь, что люди называют чудом. Таких чудес в Ветхом Завете много. По просьбе Иисуса Навина Бог останавливает солнце над Гаваоном и луну над долиною Аиалонскою до тех пор, пока евреи одолеют аморреев{147}. По Его воле жезл Моисея превращается в змея и змей обратно в жезл, вода, пролитая на землю, делается кровью, град поражает весь Египет, исключая земли Гесем, где живут евреи, и мгновенно прекращается по Его воле, густая тьма три дня покрывает всю землю Египетскую, а в еврейских жилищах светло, как всегда; велит – и море расступается надвое, обнажая дно, и Израиль переходит посуху, а воды стоят стеною по правую и по левую руку его, потом снова сливаются и топят Фараона с его войском; падает манна с неба, скала источает воду, тронутая жезлом Моисея, и т. д.