Николай Каптерев - Собрание сочинений. Том 1

• Название: Собрание сочинений. Том 1
• Автор: Николай Каптерев
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-485-00182-7

Впервые в России выходит собрание сочинений выдающегося историка и общественного деятеля члена-корреспондента Российской Академии Наук, профессора Николая Федоровича Каптерева (1847–1917). Его труды составили эпоху в изучении русской истории и еще при жизни исследователя неоднократно отмечались премиями и наградами. Представляемые в настоящем издании работы посвящены русско-греческим церковно-государственным связям и написаны на основе изучения обширных архивных материалов, многие из которых автор впервые ввел в научный оборот. Труды Николая Федоровича Каптерева сохраняют актуальность и до настоящего времени остаются непревзойденными.

---

Не все просители пропускались в Москву. Число их с течением времени все более увеличивалось, и потому один провоз и содержание во время пути и в Москве, а также их обратная отправка до границы, помимо самых дач, составляли уже сами по себе тяжелое бремя для правительства, которое поэтому стало употреблять разные средства, чтобы задержать просителей в Путивле и там выдавать им милостыню. Так образовались путивльские дачи просителям, для которых, так же как и для московских, существовали определенные нормы. В росписи дач 1647 года они определяются следующим образом: «А которых греческих властей и старцов и бельцов к Москве пропустить не велено, и тем государева жалованья на милостыню камки и соболи посыпаны с Москвы в Путивль, а деньги даваны из путивльских доходов – митрополитом: по камке куфтерю по 12 аршин, по сороку соболей по 40 и по 30 рублев сорок, денег по 30 и по 20 рублев человеку; архимандритом их: по сороку соболей по 15 рублев сорок, денег по 10 рублев человеку; архидьяконом и келарем и дьяконом давано по 10 рублев человеку; толмачем и служкам по 2 рубли человеку. А иным приезжим архимандритом давано государева жалованья в Путивле деньгами из путивльских доходов по 12 рублев человеку, а соболей к ним с Москвы не посылано; а черным попом и келарем и дьяконом, которые с теми архимандриты в Путивль приезжали, давано государева жалованья из путивльских доходов по 8 и по 7 и по 6 рублев человеку; служкам по два рубли человеку. А митрополичьим братьям и племянником и епископским и архимандричьим племянником государева [С. 141] жалованья дачи в Путивле не бывало, потому что с теми властьми, которым государево жалованье давано в Путивле, братьев и племянников не бывало»[168]. Указом 1654 года повелевается: «В Путивле давать деньгами митрополитом по 60 рублев, архиепископом по 50 рублев, архимандритом, которым даваны государевы грамоты, что им ездить в Москву, тем по 30 рублев, а безграмотным по 20 и по 15 рублев человеку, а архидьяконом и келарем и черным попом по сороку куниц меньшей статьи или деньгами по 10 и по 5 рублев, а соболи и куницы имать из Казанского дворца и посылать в Путивль, как отпишут; а черным дьяконом и простым старцом и митрополичьим и архиепископлим и архимандричьим братьем и племянником и Гречаном бельцом давать из путивльских доходов по 5 рублев, а иным и по четыре рубли человеку, а толмачем и служкам по 2 рубли человеку»[169]. Очевидно, что дача милостыни просителям в Путивле была выгодна для правительства не только в том отношении, что оно избавлялось этим от всех расходов на провоз и содержание просителей от границы до Москвы и обратно, но и в том отношении, что самая дача в Путивле была значительно меньше московской. Но, с другой стороны, по тем же самым причинам эти дачи были очень невыгодны для просителей, которые и старались поэтому во что бы то ни стало пробраться в Москву, в чем в большинстве случаев и преуспевали, как увидим это ниже.

Кроме дач милостыни просителям в Москве и Путивле, в XVI и XVII столетиях существовали еще специальные посылки милостыни на Восток, так называемой «заздравной» и «заупокойной», которая в XVI столетии посылалась в каких-либо только исключительных случаях.

[С. 142] Так, Иван Васильевич послал на Восток богатую милостыню по случаю утверждения Константинопольским патриархом своего царского венчания, а потом на помин своего сына и жены. Федор Иванович послал богатую милостыню на Восток по случаю учреждения в России патриаршества, а также посылал милостыню на помин своего отца. В XVII столетии, до конца его, посылка милостыни на Восток, «заздравной» и «заупокойной», стала явлением обычным. Количество обычной «заздравной» милостыни средним числом определялось в 600 рублей, но иногда как заздравная милостыня, так особенно заупокойная были значительно больше. В 1634 г., например, заздравной милостыни с послом Карабиным было послано 1150 рублей, да на помин Филарета Никитича 1700 рублей. Милостыня посылалась обыкновенно с нашими константинопольскими послами[170], которые раздавали ее на Востоке по определенной, наперед составленной росписи. Кроме патриархов милостыню обычно давали в Константинополе: двум митрополитам —

Селунскому и Афинскому – по 4 золотых; в шесть константинопольских монастырей 42 золотых; в 12 церквей священнослужителям 15 золотых; в Иерусалиме: Воскресению Христову и ко Гробу Господню 50 золотых; в придел к Распятию Господню 15 золотых; в Вифлеем к Рождеству Христову 20 золотых (в том числе 10 золотых Вифлеемскому митрополиту); в 10 монастырей около 100 золотых; лидскому в Иерусалиме архиепископу 8 золотых; газскому митрополиту 5 золотых; в Синайскую гору 45 золотых; в Афонскую гору в монастыри: Афанасия, Троицкий, Хиландар, Пантелеймонов и Павлов – около 80 золотых[171]. Когда милостыня посылалась больше обычной, то и давалась она в большем количестве и большему количеству лиц и монастырей. На Афоне, например, она давалась всем монастырям, [С. 143], а не некоторым только, посылалась милостыня в два египетских монастыря, раздавалась по монастырям и церквам по пути в Константинополь и в его окрестностях и т. п. Кроме раздачи милостыни по росписи, нашим послам, жившим в Константинополе, иногда довольно долго приходилось раздавать очень много денег и по разным особым случаям и очень различным лицам. Так, по приезде в Константинополь к ним являлись лица патриаршей свиты – архимандриты, старцы и другие, и спрашивали о здоровье государя и патриарха, причем всех их нужно было оделить соболями. Патриарх на большие праздники присылал иногда в виде своего благословения подарки, за что ему посылались соболи. У посла, например, Никифора Кудрявцева (1681 г.) записано: «От патриарха Цареградского Иякова на Светлое воскресение Христово прислано его благословение к Никифору: два барана, двести яиц, и за то его патриаршее благословение послано к нему три пары соболей – две пары по 5 рублев, третья пара 3 рубля, итого 13 рублев»; слуги, принесшие патриаршее благословение, также одаривались послом. Патриархам и разным духовным лицам послы платили за служение молебнов по разным случаям и главным образом в царские дни. В их статейных списках встречаются такие пометы: «Августа в 3 день Иерусалимскому патриарху Феофану за молебны за государево многолетнее здоровье 5 рублей дано», «Цареградскаго патриарха Кирилла священником шести человеком на молебен 3 рубли», «генваря 3 дня священнику Никандре за многолетнее кликанье 10 алтын дано», «веницейскому попу Илье, который в имянины государя, во время литургии в церкви Пресвятыя Богородицы Элпиды, говорил поучение со многою похвалою имяни его царского величества», дано полкосяка камки лудану, да пара соболей трехсотрублевого достоинства. «Приходили к послам со святыми водами от Цареградского патриарха Кирилла протопоп и священники, и на собор два рубля дано; да тогож дни приходили от Иерусалимского патриарха Феофана с святыми водами архимандрит с братиею, и им на собор два рубля дано; разных шести монастырей священникам 2 рубля, 10 алтын дано». «Августа 10 день послы Илья (Милославский) [С. 144] и Л еонтей были у Вселенскаго патриарха Парфения, и при патриархе и при послех, на патриаршем дворе, в соборной церкви св. великомученика Георгия, за государское многолетнее здоровье пели молебен ираклейской митрополит да два архимандрита, да два игумена, да соборные церкви св. великомученика Георгия протопоп с братиею, и им дано для государскаго многолетняго здоровья; митрополиту 8 ефимков, архимандритом по 4 ефимка, игуменом по 2 ефимка человеку, протопопу с братьею на весь собор 10 ефимков, да патриаршим подьяком ефимок, да едучи дорогою роздано на милостыню чернцем и черницам и полоняником и всяким бедным людем 7 ефимков с полуефимком… и всего на молебен и на милостыню роздано 38 ефимков с полуефимком». К нашим послам в Константинополь нередко являлись разные лица с просьбами о милостыне. В росписях их расходов значатся между прочим и такие: «Августа в 12 день к послом к Илье и Леонтию приходил на посольский двор синайский митрополит Евфимий, а с ним архимандрит его да казначей, да протопоп, да черной поп, да дьякон, а сказал, что он за государево царево и великого князя… и за царицу и их благородных чад о многолетнем здоровье пел молебен соборне, и впредь-де он, митрополит, за государево многолетнее здоровье Бога молить рад; и мы митрополиту 8 ефимков, архимандриту 4 ефимка, казначею 2 ефимка, протопопу на весь собор 6 ефимков, итого всем 20 ефимков дали». «15 августа приходили двое безместных архимандритов, и им дано за государево здоровье по 2 ефимка человеку». Значатся в числе просителей милостыни и много других лиц: архимандриты, игумены, келари, черные попы, дьяконы, старцы и др.[172]

Таким образом, русские государи в течение двух столетий расходовали на благотворительность Востоку громадные суммы, сколько именно, не знали и они сами. Каких-либо раз определенных сумм на раздачу милостыни не существовало, затрачивали каждый год столько, сколько [С. 145] требовалось обстоятельствами, т. е. количество дачи на милостыню в тот или другой год определялось единственно количеством приезжавших просителей и их иерархическим рангом. До самого конца XVII столетия мы не встречаем ни одной попытки со стороны правительства определить, сколько приблизительно израсходовано на просителей за какой-либо год или за несколько лет. Благотворя без счета, правительство наше не интересовалось и тем, куда и как расходуется просителями получаемая ими, иногда очень немалая, милостыня. Никаких обязательств на получающего милостыню не возлагалось; от него требовалось только, чтобы он написал жалобную челобитную, в которой бы ярко были выставлены страдания от безбожных агарян, разорение или ограбление ими святой обители, а также личные беды и напасти за твердость в вере, напыщенное и льстивое восхваление милосердного царствующего государя, обычное сравнение его с Константином и Феодосием и в заключение одно обещание, за выполнением которого могла наблюдать только совесть обещавшегося, – вечно молиться за государя день и ночь. Получив милостыню, проситель расходовал ее по своему личному усмотрению, так как никакого контроля над этим со стороны нашего правительства вовсе не существовало. Оно благотворило православному Востоку, как вообще благотворит большая часть русских, – не справляясь о том, идет ли подаваемая просителю лепта на удовлетворение действительной гнетущей нужды или же она сейчас же расходуется самым непроизводительным и даже предосудительным образом. Мысль о контроле над употреблением жертвуемых на милостыню сумм всегда казалась большей части русских как бы греховною, как бы унижающею самую милостыню, которая уже спасительна сама по себе, безотносительно к тому употреблению, какое из нее делается получающим. Поэтому, благотворя Востоку, наше правительство в течение XVI и XVII столетий ни разу даже не поинтересовалось узнать, приносят ли какую-либо действительную пользу Православию те миллионы, которые оно в течение столетий затратило в видах поддержания Православия на Востоке, или эти миллионы к положению там Православия не имели [С. 146] никакого отношения, а в большинстве случаев шли только на личные нужды и потребности тех, кто получал русскую милостыню. Оно в этом случае вполне верило заявлениям самих просителей, которые постоянно и настойчиво твердили в Москве, что только одна царская милостыня и поддерживает еще Православие на Востоке, что, не будь этой милостыни, Православие там окончательно погибло бы[173]. Благодаря этим уверениям самих просителей наше правительство искренне было убеждено, что, раздавая всем и повсюду милостыню, оно тем самым спасает от конечной гибели Православие на Востоке, которое теперь держится там единственно благодаря русской милостыне. В этом убеждении оно находило для себя полное удовлетворение за свои материальные жертвы, а просители пользовались им в видах наживы на счет русской благотворительности и со своей стороны тоже как нельзя более были довольны подобным характером русского покровительства православному Востоку. Понятно отсюда также и то, почему православный Восток так решительно и единодушно признал московского царя опорою и покровителем всего Православия, царем всех православных народов: с этим признанием соединена была постоянная возможность получать более или менее щедрую русскую милостыню, которую каждый получивший мог свободно израсходовать на свои личные нужды и потребности.