Владимир Кутырев - Человеческое и иное: борьба миров

• Название: Человеческое и иное: борьба миров
• Автор: Владимир Кутырев
• Жанр: Философия

Завершение триптиха «Борьба миров»: естественное и искусственное – 1994; культура и технология – 2001, применительно к философской онтологии и антропологии.

Время поставило под вопрос идентичность человека как родового существа. Экспансия экономизма и технологий ведет к утрате им качеств субъекта. Социогенетики готовятся изменять его тело, а информационная реконструкция духа превращает личность в виртуального агента коммуникаций.

Отражением этих процессов в символическом универсуме правомерно считать философию трансмодернизма. Раскрывается ее антибытийный смысл, обсуждаются возможности противостояния регрессии человеческого мира к «иному». Рассмотрено возникновение трансцендентального когнитивизма, ведущего к превращению смыслового мышления в технический интеллект. Исходя из идей археоавангарда, предложена парадигма консервативного философствования, современной, отвечающей гуманистическим ценностям формой которого является феноменологический реализм.

Предназначена для философов ex professo, но может быть полезной другим гуманитариям и всем аспирантам всех специальностей.

---

О ценности любви пора именно напоминать. Вряд ли в техническую, поставившую под вопрос все природное, эпоху, о ней можно сказать что-либо лучше, чем прежде. Мифы и великие философские учения Древнего Востока, Камасутра и притчи царя Соломона воспевают любовь как главное в жизни человека. Ею пропитана почва, на которой выросла и европейская культура. «Omnium procedit ex amore» (Все происходит от любви) – утверждали римляне. Или христианство: «Бог есть любовь», Евангелие (Благая весть) – это весть о любви Бога к людям. Соответственно, основной заповедью их жизни должна быть любовь к ближнему. Люби и делай что хочешь, формулирует суть христианской морали Августин Блаженный. Как смысл бытия, как синоним счастья любовь рассматривалась в эпоху Возрождения и в Новое время. Не только духовная, на что делало упор христианство, но и телесная. «Доставшиеся нам несколько глотков волшебного напитка любви, – говорил Гете, искупают все тяготы жизни». Любовь – это солнце, вокруг которого вращается человеческая жизнь, она во взлетах творческого вдохновения и страданиях, святости и неврозах – в литературе, живописи, остальных формах искусства. «All you need is love» (Все в чем Вы нуждаетесь – это любовь) дает совет нашим современникам, пожалуй, последний выдающийся представитель гуманизма Э. Фромм. Признание абсолютной ценности любви можно найти не только в высокой, но и массовой, молодежной культуре, хотя все больше в какой-то печальной, пугающей тональности.

Послушай, что я скажу,
Тебе не стоит жить.
Послушай, что я скажу,
Ты разучился любить.
Голубую сетку вен порви скорей.
Послушай, что я скажу,
Себя убей!

Эти и подобные настроения стали распространяться после, как считается, великого торжества пола, происшедшего во 2-ой половине ХХ века в передовых странах Запада, когда в результате распространения сексуальности «вширь и вглубь», перед людьми открылись невиданные, небывалые возможности удовлетворения всех чувственных влечений и духовных желаний.

2. Парасексуальная революция: пейзаж после битвы

Существо событий, которые принято называть сексуальной революцией, состоит в том, что эротико-физиологическое удовольствие, всегда являвшееся средством, «приманкой» для продолжения рода, отрывается от своей основы и приобретает самостоятельное значение. Становится самоцелью. Репродуктивная функция взаимодействия полов вытесняется рекреационно-гедонистической. Тем самым пол, сексуальность в их природно-биологическом смысле отменяются. Органы размножения наличествуют, но «недействительны». С точки зрения продолжения рода образуется как бы тело без пола. А вообще, без «как бы». По определению Всемирной Организации Здравоохранения (ВОЗ) «сексуальность – это способность рождения, продолжения рода». Оно совпадает с тысячелетними представлениями человечества о половой любви как причине жизни. На поддержание её такого пред-назначения были направлены и социальные регуляторы. Иные формы использования сексуальной энергии – внебрачные или внесемейные связи, проституция, порнография, нарциссизм, онанизм, гомосексуализм и т. п. рассматривались как отклонения от природы вещей и патология. Они осуждались обычаем, моралью религией, преследовались юридически. Вплоть до предания смерти.

Отныне подобному отношению к сексуальности положен конец. Открытые либеральные общества провозглашают терпимость к любым способам сексуального удовлетворения, если они осуществляются по соглашению сторон и не причиняют вреда другим индивидуумам. Сексуальность больше не связывается с продолжением рода. Обычное интимное взаимодействие мужчины и женщины, даже если они вне семьи и с предохранением от нежелательных последствий, называется теперь «традиционным сексом». То есть тем, что когда-то возникнув, не подкрепляется потребностями настоящего времени и существует по инерции. Что касается главной функции половых отношений – рождения детей, да еще в семье – эти, на фоне общего уровня сексуальной жизни чрезвычайно редкие акты, приобретают статус пережитков прошлого, на смену которым уже разрабатываются более прогрессивные способы воспроизводства человека.

В связи с утратой полом своей сущностной природной роли, происшедшую сексуальную революцию правильнее называть контрсексуальной. Или сексуальной контрреволюцией. Оценивая же ее не с биологических или морально-религиозных позиций, а по социальному содержанию и в то же время отдавая отчет в эволюционном значении возведения в норму побочных рекреационно-гедонистических форм эксплуатации сексуальной энергии, данный феномен целесообразнее всего характеризовать как парасексуализм. Сексуальная (контр)революция – это парасексуальная революция.

В более конкретном рассмотрении содержания новой сексуальности мы позволим себе опереться на итоговую статью одного из видных ее российских идеологов и апологетов.[20] Она замечательна как образец обстоятельного и в то же время чисто эмпирического подхода к социально-антропологическим процессам. В ней представлен своего рода идеальный тип сознания, озабоченного свободой индивидуума и совершенно не принимающего и не понимающего связи его судьбы с судьбой рода, перспективами человечества как целого. А те, кто эту связь видят, о ней задумываются и, не дай бог, не согласны с необходимостью «полной сексуальной реализации личности» предстают как традиционалисты, фундаменталисты и консерваторы. Противники всего нового и прогрессивного. Помеха цивилизации.

Итак, что мы имеем в активе: «Нормализация гомосексуальности – первый случай индивидуально-групповых ценностей, не укладывающихся в прокрустово ложе полового диморфизма, гендерной биполярности и репродуктивной модели сексуальности. Постепенно такого же признания добиваются и другие сексуальные меньшинства (транссексуалы, трансвеститы, садомазохисты и др.).[21] Существенный сдвиг в сексуальных установках конца ХХ в. – нормализация ауто-эротизма и мастурбации. Мастурбационная тревожность и чувство вины по этому поводу, отравлявшая жизнь бесчисленным поколениям мужчин и женщин, постепенно отходят в прошлое… Исключительно важной формой сексуального удовлетворения становится виртуальный секс, особенно для людей, которым по тем или иным причинам трудно реализовать свои эротические желания лицом к лицу… Меняются функции коммерческого секса (проституции). Чтобы понять это нужно изучать и типологизировать не только и не столько сексработниц и учреждения сексуального обслуживания, сколько их клиентов». Остаются, правда, некоторые недоразумения с педофилами, так как они «вызывают сильную эмоциональную реакцию со стороны общества, которую консервативные силы часто используют для разжигания истерии в средствах информации. В спорах на эти темы зачастую непонятно идет ли речь о защите детей от сексуальных посягательств со стороны взрослых или их собственной пробуждающейся сексуальности».[22]

Несмотря на подчеркнуто объективистский стиль, текст явно напрашивается на восклицательные знаки – ликования или негодования, которые читатель, в зависимости от убеждений, может поставить сам.

Ох уж эти «консервативные силы»! Никак не могут расширить свой кругозор, чтобы отбросив культурные предрассудки, понять потребности «сексработниц» и педофилов и принять настоящую, последовательную либерально-прагматическую идеологию. Отвергая плюралистический секс, они обычно апеллируют к нравственности и Богу. Но для техногенного человека с его преимущественно сциентистско-атеистическим сознанием, это слова, к которым он относится безразлично или с пустым почтением. Ему нужны теоретические аргументы. Консерватизм не должен быть «тупым», опирающимся единственно на догмы практического разума. Теперь табу нуждаются в обосновании, по крайней мере в знании последствий их разрушения. То есть в «метафизике», в философско-культуро-логической интерпретации. Они должны развертываться в идеологию.

Почему надо осуждать проституцию, искренне недоумевают духовные рыночники: обыкновенная коммерческая сделка взрослых самостоятельных людей, для которой по гигиеническим соображениям надо бы предоставлять особые помещения, да и налоги собирать. Но в том-то и дело, что необыкновенная. Уже В. В. Розанов пытался объяснить таким людям «на их языке» (без морали), что на продажную любовь «нужно смотреть как на выделку „фальшивой монеты“, подрывающей „кредит государства“. Ибо она, все эти „лупанары“ и переполняющие улицы ночью шляющиеся проститутки – „подрывают кредит семьи“, „опровергают семью“, делают „ненужным (осязательно и прямо) брак“. Ну, а уж „брак“ и „семья“ не менее важны для нации, чем фиск и казна»[23]. Бессмысленно одновременно ратовать за укрепление семьи, повышение рождаемости, воспевать высокие чувства и поощрять, пропагандировать «коммерческий секс». Плюрализмом здесь может обманываться тот, кто мыслит не дальше хода Е2-Е4. Аналогично с остальными пунктами сексуального прейскуранта. Второй ход мысли заставляет признать, что любовь в пределах одного пола есть несомненное проявление кризиса человеческого рода, его распада, ибо если потреблять означает разделять и истреблять, то продолжение бытия любого феномена предполагает необходимость сохранения его единства и целостности. Третий ход мысли показывает, что мастурбация и виртуальный секс, замыкая индивида в его собственной скорлупе, служат разложению остальных живых связей между людьми, в том числе внутри одного пола и что считать это способом преодоления одиночества то же самое как верить, что принесенная алкоголику утренняя бутылка водки решает проблему его выздоровления. И т. д. и т. п.