Владимир Кутырев - Человеческое и иное: борьба миров

• Название: Человеческое и иное: борьба миров
• Автор: Владимир Кутырев
• Жанр: Философия

Завершение триптиха «Борьба миров»: естественное и искусственное – 1994; культура и технология – 2001, применительно к философской онтологии и антропологии.

Время поставило под вопрос идентичность человека как родового существа. Экспансия экономизма и технологий ведет к утрате им качеств субъекта. Социогенетики готовятся изменять его тело, а информационная реконструкция духа превращает личность в виртуального агента коммуникаций.

Отражением этих процессов в символическом универсуме правомерно считать философию трансмодернизма. Раскрывается ее антибытийный смысл, обсуждаются возможности противостояния регрессии человеческого мира к «иному». Рассмотрено возникновение трансцендентального когнитивизма, ведущего к превращению смыслового мышления в технический интеллект. Исходя из идей археоавангарда, предложена парадигма консервативного философствования, современной, отвечающей гуманистическим ценностям формой которого является феноменологический реализм.

Предназначена для философов ex professo, но может быть полезной другим гуманитариям и всем аспирантам всех специальностей.

---

Глубинная связь образно-нравственного отношения к миру с верой в трансцендентное, с религией кажется вполне убедительной, а вывод о необходимости воскре/с/шения Бога вполне логичным и эффектным. Но на восприятие практического атеиста, к каковым относит себя автор данной статьи, он слишком риторический. И из-за истощения у нас веры и любви – грустный. При каких условиях чудо сохранения человека возможно на самом деле? Сомнения остаются. Пока оно не произошло, в сложившихся обстоятельствах надо культивировать одно: «На Бога надейся, а сам не плошай». Нужно противиться проникновению не только экономизма, но и технологизации в сферы бытия, которые по своей природе являются спонтанными, живыми и естественными. Экзистенциальными. Как в личных отношениях, так и в социуме. Лозунг «рыночной должна быть экономика, а не общество» важно дополнить: «технологическим должно быть производство, а не жизнь». Эти подходы не совместимы с продолжением оргии потребительства, которой предается богатая часть человечества и безумной, поистине сорвавшейся с цепи производственной эксплуатации среды собственного обитания, с безответственным, в конечном счете самоубийственным манипулированием своим телом и психикой. Нужно соблюдение экологических табу, запретов в отношении природы и охрана констант наследственной идентичности человека. Они – новые Заповеди Устойчивости общества и нашего выживания в нем. Их описанию, объяснению, обоснованию посвящена огромная литература, все их примерно знают и здесь нет смысла повторять. Нам не хватает не знания, а воли к их выполнению. Воли к самоуправлению. Не хватает не информации, не богатства, а способности к недеянию, в конце концов к мудрости, которую, по-видимому, придется выстрадать. Выстрадать трудно, тяжело, «на грани». Но так продлимся.

Если, конечно, нам удастся сохраниться как живым, телесным существам, не допустить превращения человека из формы природного и естественного бытия в нечто иное, техногенное и при том непрерывно изменчивое, что означает исчезновение в бесконечном потоке становления. Если, для начала, человек сумеет поставить заслон хотя бы демонтажу самого способа воспроизводства своей жизни, подвергающегося все большей опасности, ведущей к «сумеркам любви». Если он сохранит пол и останется Homo eroticus.

Глава II. Сумерки любви

1. Источник жизни и высшая ценность духа

Жизнь как пламя. Ей все время нужен новый материал. Способность размножаться, воспроизводить себе подобные существа взамен сгоревших при обмене веществ, является признаком отличия живого от неживого. Примитивные организмы могут производить идентичное потомство простым делением (бинарное, множественное, фрагментацией, спорами, клонированием, почкованием), у высших обязательно взаимо-действие разных по наследственным и морфофизиологическим характеристикам особей. У них образуется пол, благодаря чему генетические изменения из обусловленных случайными мутациями, превращаются в постоянный механизм отбора полезных свойств, «встроенный» в эволюцию биоты. Возникновение полового деления и есть граница между низшей и высшей формами жизни на Земле. Это была подлинно сексуальная революция. В рамках развития и совершенствования живого она по своему значению сравнима с появлением органических существ вообще.

Половая стратегия жизни предполагает, что субстратное разделение особей сопровождается обратной тягой к единству, влечением к образованию нового целого и тем самым восстановлению онтологической тождественности вида. Поляризованность субстрата компенсируется энергией соединения. Кроме наследственных биологических выгод возникновение полов увеличивает эффективность взаимодействия с внешней средой. Оно целесообразно поведенчески, когда к особи предъявляются противонаправленные требования: быть спокойной, например при рождении и воспитании потомства или быть агрессивной, продолжая защищать свою территорию; охотиться ради собственного выживания или кормить детенышей; быть ориентированной вовне или вовнутрь. Одновременное действие по разным векторам дисфункционально, сужает возможности видового прогресса. Деление по полам решает эту задачу, закладывая более адекватную структуру ответа на вызов сталкивающихся друг с другом обстоятельств. Разделение функций «по полам» первый шаг к сложности и получению эмерджентного выигрыша. На этот путь тем или иным образом встали все высшие существа. Диалектика пола является выражением общего нарастания сложности развития живого. В мифах и философии древних она обычно распространялась на мироздание в целом. Соединение и разделение, любовь и вражда рассматриваются как силы, пронизывающие любое сущее. Космос живой, имеет края и полюсы, он намаг/н/ичен, напряжен, в силу чего представляется как Мировая Душа, Абсолютный Дух, Бог.

Возникновение человеческого духа настолько связано с полом, что наряду с объяснением этого события божественным Актом или совместным трудом, в некоторых теориях его предлагают считать результатом противоречия между влечением и социальностью. Табуирование инстинктов, особенно такого фундаментального как половой, рождает воображение, а потом мысли. Во всяком случае признано, что первобытная культура, протокультура пронизана сексуальностью, вращается вокруг гениталий. Половые отношения лежат в основе матриархата, когда вся жизнь, пока не знали отцов, организовывалась вокруг рождения и воспитания потомства. Хотя значение физической силы и агрессивности на охоте, в удовлетворении инстинктов и борьбе с враждебными племенами было выше, чем когда-либо, структура социальных отношений определялась родством и кровью, по материнской линии. Лишь с появлением возможности производить больше, чем сразу съедали, то есть накопления, а потом собственности и классов (да простят мне этот «марксизм» представители новой идеологической конъюнктуры) возникают семья и патриархат. Семья (семя) по своей сути всегда патриархальна, эти институты рождались и исчезают вместе. Возникновение семьи было первым поражением почти еще природной сексуальности от культуры. Отныне семья – «ячейка общества». Сексуальность перестает быть непосредственной и спонтанной, она не просто структурируется, а целенаправленно, потребностями новых социально-экономических форм жизни регулируется. Регламентирующее вторжение культуры в свободу секса порождает лицемерие (желания, которые трудно скрыть, приходится закрывать набедренными повязками) и… любовь, предпосылки к ней. Если в происхождении сознания в целом из напряжения между желаниями и запретами можно сомневаться, то в отношении морали и любви это кажется бесспорным.

Становление индивида как личности шло рука об руку с процессом его выделения из рода, а потом и общины. Между родом и личностью образуется разрыв, который в ходе истории расширяется. Его можно считать выражением драмы взаимодействия природы и культуры. Их противоречие разрешалось прежде всего через изменение места половых отношений в обществе, способов реализации «основного инстинкта». На стороне рода – телесность, потребности продолжения природно-биологического существования человека, радость, которую он получает от их удовлетворения, на стороне личности – сознание, хотя вначале еще «родовое», связанное с овладением внешней природой, ее использованием ради облегчения жизни, удовлетворения от достигаемых целей. Воздвигаемые перед непосредственной чувственностью препятствия, ее «преследование» вплоть до подавления, вели к усложнению и сублимации переживаний, их возгонке в более тонкое состояние. Но как бы это соотношение родового и индивидуального ни менялось, закон сохранения человека в качестве особого биологического вида ставил ему границы: поддерживать взаимное влечение полов, служа тем самым источником продолжения жизни.

Считается, что связывать с полом все формы любви – чувство красоты, дружбу, симпатию, милосердие, любовь к Богу (как делал, в частности, З. Фрейд) значит вульгаризовать проблему. Вряд ли, однако, будет убедительнее эту связь совершенно разрывать. Да, стороны здесь полярны: от «никакой любви нет», в лучшем случае она «ловушка для воспроизводства вида», в которую, подразумевается, умный человек не попадет, до: «любовь – божественная (космическая) сила», к которой секс не имеет отношения. Эта полярность факт, но она континуальна. Исключая, ее стороны предполагают друг друга. Это не две разные субстанции, хотя бы и в единстве, а одна, хотя в разных состояниях. Идентичность человека как Homo sapiens обусловлена сохранением континуальности как таковой. Потеряв способность к любви, он не возвратится в животное и даже в варвара, а утратив интерес к сексу, он не станет ангелом и даже святым. Это будет трансформация в какое-то иное качество, которая сейчас практически начинается. Пока же надо напомнить о высочайшей ценности любви, до сих пор признававшейся человечеством. Как впрочем и секса, ибо различая корни и вершину дерева, не стоит их расчленять (чтобы не наломать дров).