Анатолий Елахов - Великое село

• Название: Великое село
• Автор: Анатолий Елахов
• Жанр: Короткие истории

Героями этой книги, полной удивительных приключений, стали крестьянские дети, геолог Северьянов, бабка Горошина, дед Гарапон, пастух Велесов, колхозники, нефтяники, секретари обкомов, знаменитые писатели и режиссеры… В ней размышления о великой крестьянской цивилизации, еще не оцененной и не понятой нами… Выражаю признательность Леониду Николаевичу Вологдину, Сергею Борисовичу Бунееву, моим друзьям за поддержку в издании этой книги. На обложке фотография автора.

---

На второй день пути ударил мороз под тридцать. Тайга словно оцепенела от стужи, на ветках деревьев появилась бахрома инея. Это мороз выжимал из деревьев лишнюю влагу. Воздух стал стеклянным, трактора уже не грохотали так, как вчера, их шум стал тоньше и звонче, словно в тайге кололи и били стекло.

Но снегу было мало, и колонна шла уверенно вперед.

В полдень подошли к закованной в лед речке Стриге. Отсюда до Шаманозера оставалось всего километров двадцать.

Первым выскочил на лед Курбан. Он прокатился в утнах по льду. Лед стоял как броня. Следом за ним высыпали на лед и остальные.

– Мой дед Сулейман рассказывал, что впервые увидев лед, он долго не мог преодолеть страх и вступить на него, – веселился Курбан, подпрыгивая и всем весом пробуя крепость льда. – Для южного человека дико, что река может быть твердой!

Иван Тимофеевич Русов прошелся, постукивая по льду пешней, попросил Костю пробить лунку, чтобы определить толщину льда и глубину реки.

За эти морозные бесснежные дни образование льда на реках шло стремительно. Костя долбил лунку минут пять, прежде чем в ней показалась вода.

Лед был не менее сорока сантиметров, а глубина реки на середине – около трех метров.

Все смотрели на Русова, ожидая решения.

– По моим предположениям трактора должны пройти. Первая сотка тащит за собой горючее, потом возвращается и перетаскивает вагончик. Потом идет второй.

– Конечно, можно не рисковать, заняться устройством переправы, наморозить дорогу и спокойно переправиться, но времени потеряем много. – Размышлял вслух Русов. – А это для нас чревато тем, что наши противники снова возьмут верх и финансирование экспедиции прекратится. Мы должны действовать стремительно.

– Николай! Ты пойдешь первым, – решительно сказал он, обращаясь к трактористу. – Отцепляй вагончик. Держи дверцы кабины открытыми, чтобы можно было выскочить, если лед обломится.

– Пройдем, Иванович! – Обрадовано замотал головой Николай и радостно бросился к трактору.

Вскоре все было готово к переправе. Болотоход медленно спустился с берега на лед и замер, как зверь перед решающим прыжком.

– Пошел! – Дал отмашку Русов, напрягшись так, словно он сам должен был перетянуть на ту сторону реки цистерну с солярой.

Трактор взревел всей сотней лошадиных сил и вылетел на лед, кроша поверхность его на искрящиеся под солнцем кристаллы.

Минута, другая прошли в напряженном ожидании. Лед удерживал железную махину. И вот гусеницы подминают противоположный берег Стриги.

– Ура! – грохнули геологи, и тайга отозвалась им многократным эхом.

Трактор оставил на противоположном берегу сани и снова вернулся за вагончиком. Все прошло благополучно. Лед держал, как броня, даже ни единой трещины не появилось на его поверхности.

У второго трактора, старенького уже ХТЗ, гусеницы были много уже, поэтому сани с оборудованием, цементом перетаскивали тем же болотником.

Наконец, настал черед переправиться второму тягачу.

Молодой тракторист, почти мальчишка, сильно волновался, но пытался виду не подать.

– Не бойся Гриша, – наставлял его Русов. – Попытайся спуститься, как можно мягче на лед, а дальше жми на всю гашетку! Главное не потерять скорости. Понял? Но в случае чего, увидишь, лед проседает и трещит, оставляй рычаги и прыгай, как можно дальше, да смотри, на гусеницу не угоди.

– Понял, Иван Тимофеевич. – Отвечал парнишка, унимая волнение.

Трактор, взревев мотором, подошел к кромке берега и вдруг, не сбавляя ходу, ринулся на лед. От удара тяжелой машины лед затрещал, по нему побежали глубокие трещины и вода начала выступать на поверхность. Трактор летел к середине реки, но лед под ним начал стремительно проседать, гусеницы уже выбрасывали за собой водяной веер, скрывшись в воде на половину. Еще секунды две, три и трагедия станет неминуемой.

– Прыгай! – Перекрывая рев двигателя, закричал Русов! – Прыгай, Гриша!

Из распахнутой кабины появилась голова Гриши, он испуганно оглянулся на берег и бросился вон. Он успел откатиться от медленно оседающего в воду трактора, встал на колени и, глядя, как река забирает его машину, заплакал.

Первым к нему прибежал Курбан и потащил потрясенного Гришу на берег.

– Не реви, – строго сказал ему Русов, бледный как мел от пережитого потрясения. – Нет такого случая из которого геолог не нашел бы выхода. Не реви, достанем мы твоего тягача.

Трактор ушел под воду полностью, даже труба была не видна.

Лукьян подошел к Русову. В глазах его было страдание.

– Что делать, Тимофеевич, станем? – Спросил он с печалью в голосе.

– Без этого трактора экспедицию загубим, – отвечал Русов. – Поэтому выхода у нас нет. Будем доставать.

– Как? – Поразился Лукьян.

– Тросами, – ответил односложно Русов.

Перешли на другой берег, Русов велел достать трос с чокером, протащить его от болотохода до полыньи.

…Полынья парила, темная свинцовая вода, от вида которой уже начинали болеть зубы, свивала упругие струи над едва видимыми очертаниями трактора.

Русов велел принести валенки, тулуп и бутылку спирта, после чего стал решительно раздеваться у кромки полыньи. Его красивое, тренированное тело тридцатилетнего мужчины, обнаженное среди этой оцепеневшей от мороза тайги и закутанных в меховые одежды людей, казалось пришедшим из других миров. Все замерли, не в силах что – либо сказать.

А Русов, взяв в руки один конец троса с чокером, ухнул в ледяную купель.

Ему показалось, что тело его сжало со всех сторон с такой силой, что он не сможет больше сделать ни вздоха. Миллионы острых игл впились в него, а руки и ноги начало сводить судорогой. Но, собирая в кулак волю, Русов справился с непреодолимым желанием вынырнуть и спрятаться под меховую полость тулупа. Он открыл глаза и начал погружение.

Трактор, видимо, еще какое-то время шел по дну. Поэтому передняя часть его – фаркоп, за который нужно было завести трос, оказалась под слоем речной гальки. Хуже того, большой валун не давал возможности зацепить чокер. Русов уперся ногами в дно и попытался плечом отодвинуть валун в сторону. Но камень лишь едва пошевелился.

Больше находиться под водой не было сил. Еще несколько секунд и он может остаться здесь у этого трактора навечно. И тогда прощай мечта о сибирской нефти…

Его долго не было на поверхности, опасно долго. Наконец, он вынырнул, отдуваясь, и протянул руку. Его подхватили, вытащили на лед и запахнули в тулуп.

Шурочка, чуть не плача, протянула Русову в дрожащей руке стакан со спиртом.

Русов выпил спирт залпом и даже не стал его запивать, молча стоял, прислушиваясь к себе.

Наконец, спирт начал действовать, погнал кровь по жилам, глаза у Русова оттаяли, и он выдохнул с огорчением и в то же время твердой решимостью:

– Трудно одному завести трос, очень трудно. Но я справлюсь. Я буду нырять до тех пор, пока не закреплю его.

– Эх, где наша не прападала. – Курбан ударил шапкой о лед и стал сбрасывать с себя полушубок.

Остановил его Костя.

– Не надо, Курбан. Охолонись! Ты человек южный, тебе нужно еще много на севере пожить, чтобы закалиться. Я пойду. Для меня это дело привычное. И Костя сбросил с плеч фуфайку.

– Подожди меня, Иванович! – Сказал он твердо. – Я помогу.

Они вместе ушли под воду, и ныряли в полынью еще дважды, прежде чем сумели отодвинуть камень и закрепить трос на ХТЗ.

Тем временем ломами и пешнями остальной народ пробил во льду к берегу дорогу.

Теряя силы и сознание, Русов дал отмашку и, взревев стосильным мотором, болотоход медленно начал выводить к берегу утонувший трактор. Скоро показалась его труба, потом кабина и вот уже весь он, обрастая тут же ледовым панцирем, показался на берегу.

И снова дружное «ура» потрясло заиндевевшую тайгу.

Отпоив героев спиртом и чаем, Шурочка уложила их спать в жарко натопленном вагончике. Тем временем Гриша с Николаем пытались оживить «утопленника». Их усилия не пропали даром. К вечеру «утопленник», взревев мотором, заявил о себе.

Моржи-добровольцы уже пришли в себя и сидели вместе со всеми за вечерним чаем.

Шурочка не сводила влюбленных глаз с Руссова.

Первая буровая

К Шаман-озеру подошли через день на рассвете. Шли всю ночь, чтобы наверстать упущенный день. Николай с Гришей едва не засыпали за рычагами. Шурочка тои дело поила их крепким чаем из термоса. Наконец, под утро тайга раздалась, и в свете фар передовой сотки открылся заснеженный простор Шаман-озера.

С трех сторон вплотную к озеру подступала тайга, сосны стояли прямо по урезу воды, с четвертой южной стороны к озеру примыкала небольшая поляна, на которой еще виднелись следы недавнего человеческого присутствия.

Это были останки вогульского стойбища покачевского рода Щуки. В сумеречном свете словно призрак чернел обнаженными ребрами чум. Ветрами и непогодой с него сорвало покров. Навесы и вешала для вяления рыбы завалились, наполовину торчал из-под снега деревянный лодка – обласок с поломанным веслом…