Олимпиад Иоффе - Избранные труды. Том IV

• Название: Избранные труды. Том IV
• Автор: Олимпиад Иоффе
• Жанр: Детская образовательная литература
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-94201-560-2, 5-94201-234-2

Открывая четвертый том, читатель получает уникальную возможность познакомиться с «поздним» Иоффе, трудами, созданными Олимпиадом Соломоновичем в США в период с конца 1990-х по 2005 год, в России работы публикуются впервые.

Данный том также содержит ряд статей, вышедших в 50–70-е годы ХХ века и уже давно ставших юридической классикой.

Для студентов, преподавателей юридических вузов, специалистов в области частного права, теории и истории государства и права, а также для всех интересующихся проблемами права.

---

До сих пор мы лишь констатировали отделенность от имущественных одних и связанность с ними других личных отношений. Но эти явления должны быть объяснены. Свое объяснение они получают в том, что если у личных и имущественных правомочий разные объекты, то они отделены друг от друга, и, наоборот, тесно друг с другом связаны при совпадении их объектов. Так, например, право на охрану чести и достоинства не соединяется с какими-либо имущественными правомочиями, так как честь и достоинство не могут быть объектами последних. Наоборот, личные и имущественные правомочия автора или изобретателя находятся во взаимном переплетении, так как они связаны с одним и тем же объектом – авторским произведением или изобретательским предложением. Единство материального объекта, наблюдаемое у некоторых личных и имущественных правомочий, опирается на такое же единство, существующее в самих реальных (фактических) отношениях, которые вследствие этого выступают как органическое целое, с необходимостью предопределяющее единство применяемого к ним правового метода.

Действительно, имущественные отношения отличаются от личных неимущественных и по занимаемому ими месту в системе общественных явлений (первые входят в базис, а вторые – в надстройку), и по своему содержанию (первые обладают экономической ценностью, а вторые лишены ее). Рассматриваемые на таком, так сказать, глубинном уровне, они предстают как явления, существенно различные. Но объединенные одним и тем же материальным объектом и образующие поэтому единое целое, те же отношения, рассматриваемые на другом, если, можно так выразиться, более высоком уровне, характеризуются существенной общностью.

Так, если регулируемые советским гражданским правом имущественные отношения выражаются в стоимостной форме, связанные с ними и также включаемые в сферу действия гражданско-правовых норм личные неимущественные отношения проявляют индивидуальность личности, получающую уже не стоимостную, а морально-политическую общественную оценку. Однако и та и другая форма – как стоимостная, так и общественно-оценочная – лишь тогда находят надлежащее осуществление, когда юридическое нормирование выражаемых ими общественных отношений строится на началах равенства участников этих отношений.

Следовательно, решающее свойство гражданско-правового метода – вытекающее из норм гражданского права равенство субъектов гражданских правоотношений – предопределяется не какой-либо обособленной, пусть и решающей по своим масштабам, составной частью предмета гражданско-правового регулирования, а этим предметом в целом – социалистическими имущественными и связанными с ними (но только связанными, а не какими-либо другими) личными неимущественными отношениями.

Логические пределы понятий юридического лица, оперативного управления, хозяйственного обязательства[148]

Правовые исследования, как, впрочем, и иные теоретические поиски обнаруживают свое высшее воплощение в закрепляющих их выводы научных понятиях. Как ни многообразны выполняемые этими понятиями конкретные функции, они концентрируются преимущественно вокруг задач двоякого рода: отразить предмет исследования в его познанных пределах и быть инструментарием постоянного расширения уже достигнутых пределов его познания. Очевидно, например, что так же, как понятие отрасли не только отражает внутреннее членение системы права, но и обязывает к раскрытию ее отдельных структурных элементов, понятие системы права в свою очередь не только констатирует внутреннее единство этих элементов, но и ориентирует на исследование каждого из них под углом зрения такого единства.

Правильно образованное, подлинно научное понятие обладает также и самодовлеющей ценностью. Но его всесторонняя значимость проявляется лишь с того момента, когда оно начинает функционировать в качестве одного из звеньев научно-понятийного аппарата, представляющего собой не конгломерат понятий, не их арифметическую сумму или неупорядоченную совокупность, а единый четко налаженный механизм, стройную, во всех своих подразделениях согласованную систему, координированную в одних и субординированную в других образующих ее составных частях.

Координационные связи устанавливаются между такими научными понятиями, которые, не перекрещиваясь друг с другом в логическом объеме, выступают как однородные по характеру отражаемых в них объектов, а потому могут быть объединены на базе более широких обобщений. При этом равновеликость логических объемов сопоставляемых понятий обусловливает их прямую, а разновеликость – косвенную координацию. Поскольку, например, понятия административного проступка и уголовного преступления как общеотраслевые равновелики по объему, а как однопорядковые объединимы в категории правонарушения, они находятся в отношениях прямой координации. Напротив, понятия административного проступка и преступления против личности состоят в отношениях косвенной координации, ибо их объемы разновелики, и они могут стать соизмеримыми лишь после того, как общеотраслевой категории административного проступка внутриотраслевое понятие преступления против личности будет противопоставлено через отраслевую же категорию уголовного преступления.

Субординационные связи также предполагают однородность понятий по характеру отражаемых ими объектов. Но они либо перекрещиваются в объемах, и тогда возникает логическая субординация, либо, оставаясь вне объемного взаимопересечения, выполняют служебную роль одно по отношению к другому, и тогда возникает субординация функциональная. Наиболее привычна благодаря своей повседневной обиходности логическая субординация, сообщающая о себе всякий раз, когда сопоставляются видовые и родовые понятия, например, правовой и социальной нормы или гражданского и вообще социалистического правоотношения. Сравним, однако, такие явления, как правосубъектность и представительство. Представительство не составляет вида правосубъектности и не восходит к ней как к своему ближайшему или более отдаленному роду. Но в определенных обстоятельствах правосубъектность реализуется через представительство, а представительство при всех условиях обслуживает реализацию правосубъектности. Поэтому и его понятие опирается на правосубъектность как на свою исходную категорию, хотя в смысле логического объема не уступает этой категории ни в малейшей степени. Но строится ли субординационная связь как логическая или функциональная, она, подобно связи координационной, тоже бывает прямой и косвенной. Все зависит от того, примыкают ли взаимосвязанные понятия друг к другу непосредственно или разделены определенными промежуточными звеньями. Нет никаких сомнений в том, что с общей категорией социальной нормы понятие юридической нормы состоит в прямой, а понятие отраслевой нормы – в косвенной логической связи. С не меньшим основанием можно утверждать, что к категории правосубъектности от понятия представительства ведет прямая, а от понятия полномочия представителя – косвенная функциональная связь.

При выработке научных понятий важно не только соблюсти требования, предъявляемые к их образованию, но и безошибочно определить место, отводимое вновь созданному понятию в общем понятийном аппарате данной науки или системы наук. Неправильно образованное понятие вовсе не работает. Но оно не работает само по себе, не вызывая аритмии в функционировании всего научно-понятийного аппарата. Когда же допускаются погрешности в установлении координационных или субординационных связей между двумя или несколькими понятиями, это сказывается как на понимании каждого из них в отдельности, так и на соединенном использовании целой их совокупности.

В советской цивилистической науке фундаментальное значение имеют три центральных ее понятия: правосубъектность, право собственности, обязательство. Между понятиями права собственности и обязательства существует прямая координационная связь, проявляющаяся в общей для них категории гражданского правоотношения. В косвенной координационной связи с ними состоит понятие правосубъектности, превосходящее их по масштабам обобщения и находящееся на том же уровне абстракции, что и категория гражданского правоотношения. Вместе с тем каждое из перечисленных понятий находится со многими другими в субординационной связи – логической или функциональной.

Первая может быть проиллюстрирована такими логическими рядами, как: субъект гражданского права – юридическое лицо; право собственности – право государственной собственности; обязательство – договорное обязательство. В этих рядах соотношение рода и вида выражено с такой выпуклостью, что едва ли нуждается в каких-либо комментариях. Вторая, функциональная, субординация может быть проиллюстрирована такими парными сочетаниями, как: правосубъектность – представительство; право собственности – право оперативного управления; обязательство – ответственность за его неисполнение. Право оперативного управления в такой же мере не является видом права собственности, а ответственность за неисполнение обязательства видом самого обязательства, в какой представительство не может иметь видового значения для правосубъектности. Но поскольку в пределах социалистического имущества право собственности в большем или меньшем объеме реализуется посредством права оперативного управления, а реализации обязательств содействуют меры ответственности, установленные на случай их неисполнения, между выражающими эти явления понятиями складывается функциональная связь, основанная на служебном подчинении одного из них другому.