Дмитрий Пятков - Участие Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований в гражданских правоотношениях

• Название: Участие Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований в гражданских правоотношениях
• Автор: Дмитрий Пятков
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2003
• ISBN: 5-94201-263-6

Книга является одной из первых монографий новейшего периода российской истории, посвященных комплексному исследованию участия Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований в гражданских правоотношениях. Наряду с этим в монографии дается развернутое понятие такого феномена в отечественном праве, как разграничение публичной собственности. Предлагаются пути решения многих общеправовых и межотраслевых проблем, вызванных участием Российской Федерации, ее субъектов и муниципальных образований в правовых отношениях (гражданских, административных, финансовых и др.). Значительная часть работы посвящена истории правового регулирования участия публичных собственников в имущественных отношениях, сравнительному анализу законодательства некоторых субъектов Российской Федерации по вопросам управления публичной собственностью.

Для ученых, аспирантов и студентов юридических специальностей, юристов-практиков, специализирующихся по вопросам права собственности, государственного управления, участия публичных образований в гражданском обороте, а также для всех, кто сталкивается с деятельностью публичных собственников. Может быть использована в учебном процессе в рамках курсов государственного, гражданского, административного и предпринимательского права.

---

Таким образом, отечественной юридической наукой допускалось непосредственное самостоятельное участие государства в гражданском обороте. Предпосылкой такого участия являлась гражданская дееспособность государства. Более того, на раннем этапе развития цивилистической мысли в России предлагалось использовать и различную терминологию для обозначения деятельности государственных органов и отношений представительства.

Советское государство – правосубъектная система публично-властных организаций

В отечественной цивилистике большое распространение получил взгляд на государство как систему, что в первую очередь обусловлено федеративным устройством СССР. Причем на вопрос о правосубъектности такой системы различными авторами давались неодинаковые ответы. Менялись представления и об элементном составе государства-системы.

Если А. В. Венедиктов в своих работах ограничивался лишь указанием на Советское государство как субъекта правоотношений, не затрагивая вопроса о правосубъектности членов Федерации[101], то для других ученых правосубъектность республик, государственных и административно-территориальных образований непосредственно становилась предметом научного анализа.

Например, Я. Ф. Миколенко конструировал абстрактное понятие государства как всей системы органов диктатуры пролетариата. К числу органов диктатуры пролетариата Я. Ф. Миколенко относил и СССР, и союзные республики. О каждом из этих органов-государств, по его мнению, в надлежащих случаях можно и нужно говорить как о самостоятельных субъектах правоотношений, как об особом лице в праве[102]. Таким образом, наряду с государствами – органами (СССР и республики) предлагалось признать существование государства – системы этих и других органов. Я. Ф. Миколенко предлагал и новые принципы научного исследования, считая, что нужно отказаться от правил формальной логики, когда понятие «лицо» всегда с одним и тем же содержанием, тождественно самому себе, постоянно. На этом основании государственные органы объявлялись собственниками государственного имущества. Но и само абстрактное государство не переставало быть собственником того же имущества, поскольку все, что принадлежит госоргану, всегда принадлежит государству[103].

Иначе объяснял участие Союза ССР и республик в отношениях собственности А. В. Карасс. Он считал, что право собственности принадлежит и Союзу ССР через соответствующие союзные республики, и тем самым союзной республике в составе СССР. Помимо этих субъектов какое-либо другое абстрактное лицо-государство не упоминалось. При таком подходе субъектами правоотношений, причем одних и тех же правоотношений, т. е. отношений собственности по поводу одного и того же имущества, считались и союзные республики, и Союз ССР, как самостоятельные субъекты права[104]. Речь не шла о какой-либо общей собственности Союза ССР и союзных республик. Кроме того, концепцией А. В. Карасса в отдельных случаях допускалось существование имущества, принадлежащего на праве собственности только Союзу ССР (имущество, находящееся за границей, т. е. не расположенное на территории какой-либо союзной республики)[105].

Попытка более четко определить субъектный состав отношений государственной собственности была предпринята С. М. Корнеевым, который рассматривал Союз ССР в качестве единственного субъекта права государственной собственности[106]. «Но при этом, – писал ученый, – необходимо учитывать, что Союз ССР – союзное (федеративное) государство, это – союз государств, союз республик. Если что-либо принадлежит республикам, входящим в Союз, то тем самым это принадлежит им всем вместе, т. е. принадлежит союзу республик»[107]. Давая характеристику собственности союза государств, С. М. Корнеев использует предложенный ранее М. А. Турубинером термин «федеративная собственность»[108]. Федеративная собственность в его представлении становилась каким-то особым видом права собственности.

Таким образом, в отличие от А. В. Карасса, С. М. Корнеев не придавал какого-либо значения месту нахождения имущества при решении вопроса о субъекте права государственной собственности. Если имущество находится на территории какой-либо республики, оно принадлежит не только этой республике, но и в равной мере всем другим республикам как членам союза государств. Имущество, находящееся за границей, также принадлежит в равной мере всем республикам, союзу республик. В концепции С. М. Корнеева, как и в концепции А. В. Карасса, не отрицалась правосубъектность ни СССР, ни союзных республик, однако границы правосубъектности этих лиц так и не были четко определены.

По мнению А. А. Пушкина, «под государством следует подразумевать как Союз ССР, так и отдельные союзные республики, что прямо предусмотрено в ст. 11 Основ гражданского законодательства СССР и вытекает из федеративного устройства нашего государства»[109]. При этом в другой своей работе А. А. Пушкин писал: «Советское государство в целом является субъектом права государственной социалистической собственности. Оно единый собственник всего государственного имущества»[110]. Эти два утверждения в принципе позволяли самые разнообразные конструкции гражданской правоспособности государства.

Вопрос о государстве – участнике гражданских правоотношений, в том числе о государстве-собственнике имущества, оставался открытым.

Наиболее последовательное решение было предложено М. И. Брагинским сначала в статье «Гражданская правосубъектность Союза ССР и союзных республик», опубликованной в 1963 г.[111], а затем в монографии «Участие Советского государства в гражданских правоотношениях», вышедшей в свет в 1981 г.

Суть решения, предложенного М. И. Брагинским, заключалась в следующем. Он рассматривал Советское государство в качестве правосубъектной системы, центром которой объявлялся Союз ССР, также действовавший в качестве самостоятельного субъекта права. Система, которую возглавлял Союз ССР, состояла в первую очередь из союзных и автономных республик, а также всех известных административно-территориальных образований, как субъектов права, и государственных юридических лиц. Другими словами, эта система охватывала все звенья государственного управления, которые рассматривались не в административно– или государственно-правовом, а в гражданско-правовом аспекте.

Субъектом права государственной собственности М. И. Брагинский признавал лишь саму правосубъектную систему – Советское государство. Причем институту права государственной собственности отводилось место в государственном праве. М. И. Брагинский считал, что «отношения, в которых государство выступает как собственник от своего имени, регулируются государственным, а не гражданским правом, и, следовательно, для выступления в подобных отношениях государство нуждается в правосубъектности государственно-, а не гражданско-правовой»[112]. В сферу гражданско-правового регулирования попадали совершенно иные субъекты и отношения, а именно отношения оперативного управления.

Субъектом права оперативного управления было признано каждое звено, каждый элемент системы: от Союза ССР до первичного административно-территориального образования, а также государственные юридические лица. По поводу соотношения таких явлений, как Советское государство и Союз ССР, М. И. Брагинский писал следующее: «С точки зрения состава закрепленного за ним имущества Советский Союз неадекватен понятию Советского государства. Имущество Советского Союза составляет лишь часть имущества государства, как определенной системы. Вместе с тем Советский Союз – центр системы»[113].

Советское государство, в концепции М. И. Брагинского, было единственным собственником всего государственного имущества, что не создавало препятствий для четкого разграничения иных по своей природе прав Союза ССР и союзных республик и других образований на это же имущество.

Субъекты права оперативного управления становились обособленными самостоятельными участниками и обязательственных правоотношений. М. И. Брагинский утверждал, что в конкретных гражданских правоотношениях, «которые опосредствуют движение объектов, составляющих государственную социалистическую собственность, стороной является уже не государство в его единстве, а государственная организация – юридическое лицо, Союз ССР, отдельные союзные республики, иные государственные образования, административно-территориальные единицы»[114].

Так были объяснены и единство государственной собственности, и явные признаки гражданской правоспособности государственных и административно-территориальных образований. В основу описанной концепции М. И. Брагинским был положен тот факт, что система и ее звенья не могут быть одновременно участниками одних и тех же (имущественных) правоотношений. Иначе «одно и то же имущество составляло бы субстрат сразу двух субъектов гражданского права («части» и «целого»), что следует считать невозможным»[115].