Светлана Пархоменко - Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости

• Название: Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости
• Автор: Светлана Пархоменко
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2004
• ISBN: 5-94201-362-4

В работе рассматриваются теоретические и практические вопросы уголовно-правовой регламентации деяний, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости. На основе критического анализа отечественного и зарубежного уголовного законодательства, с учетом практики применения норм гл. 8 УК РФ предлагается комплекс мер по усовершенствованию их законодательного описания.

Для специалистов в области правотворчества, аспирантов и студентов юридических вузов, работников судов и правоохранительных органов, всех интересующихся этой проблемой.

---

Следует отметить, что в отечественной литературе по уголовному праву вплоть до 80-х гг. прошлого столетия четко сформулированные определения понятия ОИПД (либо аналогичные им) отсутствовали. Это характерно даже для тех работ, которые были посвящены исследованию всей совокупности рассматриваемых обстоятельств и в которых специально ставился вопрос о понятии таких обстоятельств[84]. По-видимому, это объясняется только одним: отсутствием необходимых и достаточных предпосылок в уголовном законе для разработки определения понятия ОИПД. Вместе с тем этот «недостаток» имел и отдаленный положительный эффект: при отсутствии легального понятия ОИПД, при «растворении» норм о необходимой обороне и крайней необходимости в нормативном материале о преступлении в этих исследованиях было обосновано не только положение о жесткой неразрывной связи таких обстоятельств с понятием преступления с увязкой отдельных из них с конкретными его (преступления) признаками, но и создан методологический фундамент для сквозного анализа всей Общей части УК на предмет выявления в ней круга ОИПД, круга более широкого, чем тот, который в последующем законодательно нашел свое закрепление в гл. 8 УК РФ 1996 г. С этой точки зрения выделение специального раздела «Обстоятельства, исключающие преступность деяния» в теоретической модели уголовного закона, опубликованной в 1987 г., было и теоретически проработанным, и логически ожидаемым. Именно в этой коллективной работе ИГПАНа СССР А. Б. Сахаровым было дано первое определение понятия ОИПД и назван исчерпывающий, по мнению автора, перечень таких обстоятельств с претензией на их нормативное закрепление[85].

Обозначив ОИПД в качестве правового института и стремясь дать общее законодательное его определение, фиксирующее единый характер «всех относящихся к нему обстоятельств», А. Б. Сахаров предложил следующую дефиницию: «Исключающими преступность признаются обстоятельства, при которых деяние, признаки которого предусмотрены уголовным кодексом, не является преступлением ввиду отсутствия общественной опасности, противоправности или вины»[86]. Оставляя без внимания в данном случае предлагаемый автором перечень ОИПД, также претендующий на законодательное закрепление, попытаемся ответить на два, как нам представляется, исходных для определения понятия ОИПД вопроса: 1) ОИПД – это и есть сама, например, необходимая оборона или крайняя необходимость либо это есть какое-то привходящее обстоятельство, говоря словами В. А. Блинникова, «внешний фактор, воздействие которого на лицо исключает противоправность (курсив наш. – С. П.) причинения последним вреда интересам, охраняемым Уголовным законом, при соблюдении критериев допустимости»[87]? 2) Всегда ли «срабатывает» жесткая увязка конкретного ОИПД с отсутствием в нем (либо в обусловленном им деянии) конкретного признака преступления?

Отвечая на первый вопрос, сделаем оговорку принципиального характера. Определяемое в данном случае понятие ОИПД не подлежит корректировке. Повторимся: в обозначении рассматриваемого явления в рамках учения о преступлении оно наиболее точно и юридически корректно, не случайно с момента его легализации никто не ставил его под сомнение. Думается, что не в результате такого сомнения при непосредственном определении понятия ОИПД в литературе порой происходит и подмена слова «исключающих» на слово «устраняющих» преступность деяния. В тех источниках, где это имеет место, речь по-прежнему идет об обстоятельствах, исключающих преступность деяния[88]. Хотя, строго говоря, такая «игра слов», на наш взгляд, необоснованна, поскольку содеянное, подпадающее под признаки того или иного ОИПД, изначально, при условии непревышения пределов реализации, не является преступлением, а потому не может устранять то, чего не было.

Если сказанное принять за аксиому, то одна из основных формулировок, составляющих определение, предложенное А. Б. Сахаровым, – «обстоятельства, при которых деяние не является преступлением» – уже сама по себе не совсем согласуется с определяемым понятием: «обстоятельства, исключающие преступность деяния». К слову сказать, подобный оборот используется при определении понятия ОИПД и в работах по уголовному праву, опубликованных уже после принятия УК РФ 1996 г.[89]

Что исключает преступность деяния? – Сам акт правомерной необходимой обороны или общественно опасное посягательство, при наличии которого необходимая оборона может иметь место? По-видимому, первое обстоятельство. В противном случае и в названии, и в содержании ст.  37 УК следовало делать акцент именно на посягательство, а не на защиту от него со всеми вытекающими отсюда процессуальными процедурами и правовыми последствиями. Вместе с тем следует признать, что указанное разноречие не лишено законодательных оснований. Не причинение вреда в результате физического или психического принуждения, по мысли законодателя, а само такое принуждение вынесено в название ст.  40 УК, т. е. и в самом тексте уголовного закона четко и последовательно не проводится грань между тем, что вызывает правомерное поведение, и самим таким поведением. И это при том, что еще задолго до регламентации в УК РФ 1996 г. гл. 8, специально посвященной ОИПД, Ю. В. Баулин, констатируя единство конкретных ОИПД (понимаемых автором в качестве правомерных поступков) с присущими основаниями для их совершения, очень точно указал на необходимость проведения границы между ними[90].

Мы не отрицаем принципиальной допустимости критикуемого в данном случае подхода к определению понятия ОИПД. Но он допустим лишь тогда, когда определяется несколько иное понятие – «обстоятельства, при которых исключается преступность деяния». Однако об этом в литературе никто не говорит, и, возможно, с учетом этого нюанса в большинстве случаев ОИПД определяются путем указания именно на правомерное поведение (деяние, поступок, действия, действия (бездействие)), а не на «внешние факторы» его вызвавшие.

Наряду с двумя рассмотренными вариантами ответа на поставленный нами вопрос при определении понятия ОИПД в учебнике по уголовному праву под редакцией А. И. Рарога используется и такая формулировка, как «специфические условия, которые указывают на то, что причинение лицом вреда не образует посягательства на объекты уголовно-правовой охраны и содеянное не рассматривается в качестве преступления»[91]. К сожалению, более в тексте данного источника это словосочетание не встречается. Поэтому остается надеяться, что здесь идет речь о самих обстоятельствах (условиях), исключающих преступность деяния, а не об условиях правомерности каждого из них, порой прямо не предусмотренных в УК; условиях, в большинстве своем доступных пониманию только специалистами в области уголовного права, а не обычным гражданам[92].

Повторим поставленный выше вопрос «Что исключает преступность деяния?» в несколько другом ракурсе: о чем идет речь в гл. 8 УК – об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, либо о деяниях, преступность которых исключается в силу отсутствия каких-то обстоятельств? По воле законодателя избрав в качестве определяемого понятия в данном случае понятие ОИПД, не оказываемся ли мы тем самым изначально связанными в трактовке содержания этого понятия? Исключает преступность деяния, совершаемого в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости и т. п., не само по себе это деяние, а юридическое отсутствие в нем конкретных признаков (или признака) преступления. Другого варианта исключения преступности деяния в уголовном законе просто не может быть, поскольку даже в случае декриминализации деяния оно утрачивает преступность вследствие исключения противоправности, т. е. опять же признака преступления. Именно признаки последнего в своей совокупности и только они могут сначала «превращать» непреступное деяние в преступное, а впоследствии своим отсутствием – исключать преступность деяния, тем самым выступая в качестве обстоятельств, исключающих преступность деяния. Поэтому, строго говоря, в гл. 8 УК речь идет не об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, а о конкретных ситуациях, в которых такие обстоятельства проявляют себя. Другой вопрос: как и посредством какого понятия эти ситуации отражаются в уголовном законе?

Подчеркнем: сказанное не умаляет обоснованности использования самого по себе понятия ОИПД, за которым «скрываются» обстоятельства, противоположные по значению общественной опасности, противоправности или виновности. Сомнения возникают в корреляции этого понятия с конкретными обстоятельствами, о которых, как это вытекает из названия гл. 8 УК, должна идти речь в этой главе.