Екатерина Тарасюк - Разочарованный (Thnks Fr Th Mmrs)

• Название: Разочарованный (Thnks Fr Th Mmrs)
• Автор: Екатерина Тарасюк
• Жанр: Русское современное
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-00039-112-9

Тлевший пепел, смешанный с золой, неприятно скрипел. Из ретрансляторов доносилось шипение сломанного радиоселектора. Все, что находилось в кабинете, после пожара обуглилось и потемнело. Не полностью сгоревшие тетрадные листки разлетелись по всему классу. Тонкий удовый запах пылью поднимался вверх, паучьим коконом сжимая легкие. Дневной свет пробирался сквозь закопченные стекла окон, напоминая огни ночной автострады.

Марк, сложив руки домиком, вальяжно сидел на единственном чистом стуле и пренебрежительным взглядом наблюдал за тем, как Ева выводила на доске знакомые до судороги слова: «The Поэт». Ее глаза были полны тревоги, и она с надеждой посмотрела на юношу, затем на дверь, за которой послышались шаги и тяжелое сбивчивое дыхание.

Кто из них лучше сумеет рассказать, почему у школы Зверя всегда была плохая репутация?

---

Незапланированная прогулка по парку Екатерининского дворца выдалась скверной из-за холодного моросившего дождя. Кто-то побежал покупать сувениры, а кого-то привлекли стеклянные разноцветные цветки, стоимостью около полутора сотни. Девочки падкие на все яркое и блестящее, поэтому они первыми рванули в крохотный киоск, размером с собачью будку, стоявший под огромным дубом. Достав из сумки темно-зеленый зонт, Анна Александровна встала в начале тропы, куда в скором времени должен был подъехать автобус. Следить за детьми ей не нравилось, но справляться с ними было всяко проще, когда рядом была Галина Николаевна, учитель со стажем, легко находившая общий язык с детьми. Девятый «А» был первым классом в начале тернистого жизненного и профессионального пути Анны Александровны, словом, Per Aspera Ad Astra[30]. И она справлялась довольно-таки неплохо.

Созвонившись с фирмой, у которой заказывали автобус, Галина Николаевна подошла к коллеге и с упоением стала наблюдать за детворой, обсуждавшей, как ей казалось, свежие впечатления. Ева Романова, никогда не выделявшаяся из толпы, увлеченно фотографировала дворец вместе с ансамблем с разных ракурсов, затем перешла на съемку однокашников. Кира Саванова, невероятно яркая внешне и совершенно непонятная внутри, гуляла за руку со Стасом, чьи оценки оставляли желать лучшего, но, впрочем, парнем он был неплохим – всегда был готов помочь по первому зову. Таня Пуголовкина лбом прислонилась к витрине с теми стеклянными цветочками, скорее всего, она купит себе один, но свой любимый, розовый. Сурикова с отрешенным видом стояла спиной к подруге, нацепив солнцезащитные очки и надев наушники, по очкам стучал дождь, но ей было плевать. Сурикова всегда выглядела пафосно (особенно в костюме Винни Пуха). Но даже наушники не смогли уберечь ее от писклявого вскрика Тани, увидевшей «миленькую розовенькую шняжку»; девушка раздраженно обернулась и что-то сказала старосте.

– А когда-то и ты была такой, Анечка, – с непонятной гордостью произнесла Галина Николаевна. – Ты же у меня училась, верно?

– Да, у вас, – кивнула та, продолжая смотреть за подопечными.

– Кстати, что ты планируешь делать с Егором? Я слышала от твоих девчонок, что он опять что-то натворил.

– Ничего я с ним не собираюсь делать. Родителям говорить бесполезно. На меня не реагирует. Ребята с ним разбираться не хотят, – Анна Александровна покачала головой, – один только Марк не побоится его осадить. Может, он ему вправит мозги, если будет подходящая «головоломка».

– Зильберштейн? – обеспокоенно уточнила учительница. – Ох, Анечка, прошу, присмотри за парнем.

– Что же в нем такого особенного, что Вы так о нем озаботились?

Тем временем Марк, оставшийся в одиночестве, уселся на скамью, смахнув с нее дождевые капли, и, положив на колени свою небольшую сумку, достал из нее приготовленный его матушкой пудинг, упакованный в банку из-под майонеза.

– Тяжелое детство у ребенка было, – опечаленно выдохнула женщина. – С отцом у него были очень… напряженные отношения, поэтому вырос он без него. Слава Богу, что ему помогали сестра и мама.

– В наше время многие растут в неполных семьях.

– К сожалению, это так. Только не над всеми в детстве издевались родители. Одному Богу известно, что пришлось пережить этому чудному юноше, но мне бы не хотелось, чтобы у него вновь были проблемы со сверстниками. Ты пойми, у него вовсе не дрянной характер, – как бы то ни было, характер Марка все-таки не был примером для подражания. – Возможно, минувшие проблемы оставили глубокий отпечаток на психике.

Выдержав скромную паузу, Анна Александровна, размышляла; во-первых, взглядом отыскала Зильберштейна, за обе щеки уплетавшего содержимое майонезной банки, во-вторых, она выглядела Еву, с интересом показывавшую снятое за день. Такие разные.

– Ну, Марк неплохо общается с Евой, – не то чтобы женщину нисколько не тронуло то, что поведала коллега по поводу ученика. Просто она не знала, как правильно отреагировать в данной ситуации.

– Дай Бог, если так.

Почему так много Бога?

– Люблю хэппи энды, – сдержанно улыбнулась Ева, когда они с Марком вышли на миниатюрный балкончик. Одноклассник, хлюпнув носом, согласился и закурил, вежливо предложив однокласснице. – Нет, спасибо. Мне больше нравится, как пахнет. Знаешь, иногда табак пахнет намного приятней, чем самые дорогие духи. Хотя, как я заметила, самые дорогие – это те, что брендовые, а я больше по селективам.

– Парфманьячка что ли? – усмехнулся Марк.

– Немного, – улыбка Евы вмиг стала смущенной. – Мне очень нравится твой парфюм.

– А ты неплохо разбираешься в запахах!

– Это точно, – кивнула девушка и печально добавила: – Но еще от Влада вкусно пахнет, мне нравится.

– От Бреднева-то?

– Почему Бреднева?

– Потому что он – бред.

– Бред – это то, что я никак не могу выбросить из головы тот странный запах, – отстраненно сообщила Романова, не решившись заступаться за друга.

– Что за «тот» запах?

Она неуверенно закусила губу.

– Рядом с той мертвой девушкой очень специфично пахло…

– Покойники гниют, разлагаются, – усмехнулся Зильберштейн, сделав затяжку.

– Нет, не то. Это был такой… терпкий аромат, но холодный. И привкус как у крови, – Ева сжала руку в кулак.

– Удовый.

– Прости, что?

– Удовый запах – это смесь лекарств и свежей крови. Такие у «Свободной Республики Апельсинов» и «Montale» – они занимаются их созданием. – Марк на минуту замолчал. – Кстати, тебе помогла как-нибудь моя коллекция?

– Можно и так сказать, – Романова сложила руки за спину. – Следуя ей, некий The Поэт вернулся. Жертвой под вторым номером, очевидно, стала участница группы МетамфетоМиР, что ты уже и сам мог заметить, если собрал, на первый взгляд, совершенно несвязанные статьи.

– Ты весьма наблюдательна, только, прошу, не смей корчить из себя детектива, – скривился Марк. – Тошно от таких интриганов. Но по поводу The Поэта – случай очень интересный. Когда я изучал историю нашего округа, то кое на что наткнулся. Когда вернемся домой, покажу тебе мои наработки. Возможно, проанализировав, сумеем обнаружить что-нибудь новое.

– Жду не дождусь! Чувствуется, нас ожидает нечто интересное, – Ева любила, когда люди говорили с ней на интересные ей темы, а поскольку это бывало редко, то она от переизбытка эмоций обняла Марка за шею. В принципе, к подобным сюрпризам он уже привык, но в этот раз все вышло немного иначе: собираясь отпустить приятеля, Ева на какое-то время замешкалась, внимательно посмотрев в глаза парня и томно приоткрыв рот. Не правда ли заманчивый момент для того, кто хочет сделать первый шаг? Но вместо этого Марк, наклонив голову, чихнул, и Романова отпустила его. Мне кажется, ей не понравился такой поворот событий, или она просто поняла, что поцелуй стал бы фатальной ошибкой для только начавшейся дружбы. – В общем, я пойду спать. Спокойной ночи. Не засиживайся!

– Гребаный Город на Костях! – выругался Марк, кинув окурок вниз.

– Марк? – на соседнем балкончике показалась Анна Александровна.

– А, здравствуйте! – несколько ошарашенно произнес парень.

Думаю, эта поездка ребятам еще не скоро забудется, а впереди их еще поджидали сюрпризы.

– Что ты делаешь в номере Евы после отбоя?

Ноль – четыре. Hair back, collar up, jet black, so cool

Looking at myself in the broking mirror
Eve my reflection now I hated
Hard to tell myself that isn’t real
When everybody saying
That you are loser

(Mushmellow – «Loser»)[31]

Декабрь. 2007 год.

Ничем не примечательное декабрьское утро. Приближалась пора тренировок новогодних танцев, если конкретнее – вальса, в которых участвовали ребята с седьмого по одиннадцатый. От каждого класса должны были представлены минимум три пары (естественно, минимум не соблюдался). Заявки на участие надо было оставлять у классного руководителя, затем, как правило, через несколько дней начинались репетиции после уроков. Помимо присутствия на репетициях кому-то надо было подобрать красивое платье, а кому-то прийти хотя бы в парадных штанах, накрахмаленной рубашке и лаковых штиблетах. Торжество происходило двадцать восьмого декабря, в последний учебный день перед зимними каникулами. На выступление приходили посмотреть родители; конечно, кто был бы не рад увидеть своих чад, участвовавших в настолько грандиозном, по меркам школы Зверя, зрелище? Большинство считали участие в новогоднем концерте престижным, учитывая, что это могло улучшить отношения с учителями.

Но, как правило, сами ученики были от него не в восторге – после всего это цирка начиналось жалкое подобие дискотеки, а пришедших родителей отводили на какое-то чаепитие в столовую, где они с притворной любезностью общались друг с другом и педагогами.

Конечно, были и такие ребята, которые всегда хотели попасть на данное мероприятие в качестве участников, но каждый раз им что-то в этом препятствовало: то все пары составлены задолго до объявления о наборе, то никто даже не хочет быть твоим партнером из-за того, что ты кого-то не устраиваешь… В общем, не все оказывались в счастливчиках.