Сборник - Последнее следственное дело архиепископа Феодора (Поздеевского)

• Название: Последнее следственное дело архиепископа Феодора (Поздеевского)
• Автор: Сборник
• Жанр: Религия
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-89101-411-4

Книга посвящена памяти одного из самых значимых иерархов в истории Русской Церкви XX века, последнего перед закрытием настоятеля Данилова монастыря архиепископа Феодора (Поздеевского). Владыка был яркой незаурядной личностью: аскет, ученый монах, ревнитель святоотеческого Православия и в то же время активный борец с революцией, монархист, печальник о судьбе русского народа. Он оказал огромное влияние на церковную политику по отношению к богоборческой власти, был образцом непреклонного стояния в вере. Но о жизненном пути Владыки, особенно в послереволюционное время, до сих пор известно очень мало. Подробное повествование о последнем, «расстрельном», деле Владыки не только поможет гораздо больше узнать о его голгофском пути, но еще и поставит перед читателем вопрос, который каждый должен решить для себя сам: насколько можно верить тому, что написано в протоколах допросов следственных дел 30-х годов?

---

В конце этого обвинительного заключения была записана задача на будущее: «Материал на Холмогорова, Керенченко (даниловский монах Антоний (Коренченко). – Ред.) и других лиц, связанных с ними, выделить и провести самостоятельное следствие». (Т. 4, л. 76.)

И это «самостоятельное следствие» продолжилось. Арестовывать пока не спешили, собирались еще сведения, выяснялись связи. И только в декабре 1936 года начались аресты даниловцев в Киржаче.

2. Аресты и допросы в Киржаче

28–30 декабря 1936 года в городе Киржач Владимирской области были арестованы одновременно многие даниловцы – близкий друг и сподвижник владыки архимандрит Симеон (Холмогоров), иеромонах Игнатий (Бекренев), игумен Алексий (Селифонов), иеродиакон Анания (Алексеев), монах Антоний (Коренченко), келейник отца Симеона Михаил Карелин и другие. Было заведено «Дело по обвинению Холмогорова, Коренченко, Бекренева, Селифонова, Алексеева и Матвейченко», дело № П-8151.

Уже в справке на арест архимандрита Симеона[12] от 27 декабря 1936 г. – то есть еще до всех допросов – в общем-то, все, в чем потом будут обвинять владыку Феодора, было уже перечислено:

«Схимонах-архимандрит Холмогоров является активным сторонником «Пустынной церкви», созданной ссыльным епископатом на основе контрреволюционной программы ИПЦ. Проживая в г. Владимире, затем в г. Киржач, он проводил активную деятельность по насаждению контрреволюционных групп, объединяя их в тайные домашние скиты. Связанный с епископом Феодором, он получал от него указания и практически их осуществлял. Было стянуто в Киржач около 20 человек, которые проводили работу с верующими. Они распространяли клеветнические слухи и измышления против Сов. власти и ее отношения к религии, возбуждали недовольство верующих политикой партии и правительства» (№ 8151-П, л. 10).

При аресте и обыске 29 декабря 1936 г. по адресу г. Киржач, ул. Свободы, д. 55, у «Семена» Михайловича Холмогорова было изъято: «паспорт, переписка, фото разных лет, церковные книги, сургуч, печать». На то, что была изъята переписка, обратим особое внимание!

Так что следователи уже изрядно поработали над разработкой этого «дела», было «собрано» достаточно «материала», за даниловскими монахами наблюдали, особенно в последние месяцы, после владимирских арестов и дела епископа Афанасия, хорошо «поработали», судя по всему, и осведомители. Особо отметим, что ведут это дело, а потом и дело владыки Феодора, те же следователи, что и владимирское дело № П-8218 – «опер. уполном. 3-го отделения СПО УГБ НКВД ИО» мл. лейтенант ГБ Кирьянов и «нач. 3 отд. Секретно-политич. УГБ Управления НКВД по ИПО» Новиков. Поэтому из владимирского дела в киржачское переходят те же обвинения и формулировки – «контрреволюционная программа ИПЦ», потом будет и «контрреволюционная платформа ссыльных епископов», «Пустынная церковь», «тайные постриги», «нелегальные сборища» и «провокационные слухи». Уже прослежены связи, известно, кто руководитель – архиепископ Феодор (Поздеевский).

* * *

Прошли аресты, начались допросы. Первые допросы – 31 декабря 1936 г.

Вместе с даниловскими монахами был арестован живший в то время в Киржаче и хорошо знакомый с даниловцами (что лишний раз подтверждает, насколько тщательно собирались данные о связях) Серафим Александрович Голубцов, 1908 года рождения, из семьи преподавателя Московского художественного института, после окончания учебы в 1925 году он был певчим при Даниловском монастыре, в 1929 году вместе со многими даниловцами был арестован и осужден на 3 года ссылки, которые отбыл в 1933 году, и после этого жил сначала во Владимире, потом в Киржаче, работал счетоводом на фабрике Урицкого Киржачского шелкокомбината.

Архимандрит Симеон (Холмогоров), иеромонах Николай и иеромонах Анания (Алексеев) (справа). 1920-е гг.

Текст этих первых протоколов допросов приводим почти полностью, без сокращений (только исправляя орфографические ошибки и пунктуацию и, если неразборчиво или не видно на сгибе, ставим знак <…>), потому что они все-таки еще похожи на стенограммы допросов:

Показания обвиняемого Голубцова Серафима Александровича от 31 декабря 1936 г.

Вопрос: Вы Симеона Холмогорова знаете?

Ответ: Знаю с 1928 года, т. к. вместе с ним пел на клиросе в церкви быв. Даниловского монастыря в г. Москве.

Вопрос: Как Вы часто с ним встречались?

Ответ: До 1929 г. я с ним встречался часто, бывая у него на квартире, он был моим духовным отцом. В 1929 г. я был выслан, и связи с ним никакой не имел. В 1935 году я приехал на жительство в гор. Владимир, где мне Петр Степанович Коренченко сказал, что отец Симеон хочет со мной повидаться, сообщив, что «Симеон» проживает во Владимире, и показал квартиру. После этого я во Владимире с «Симеоном» встречался несколько раз. У «Симеона» в квартире была нелегальная домашняя церковь, службу совершал он сам. На совершаемых «Симеоном» церковных службах я присутствовал неоднократно. В ноябре м-це 1935 года на почве того, что он уговаривал меня стать монахом и окончательно остаться в нелегальной его тайной общине, я с ним расстался и с тех пор не видал, и где он находится, я не знаю.

По вопросу моей встречи с Симеоном Холмогоровым во Владимире я выше показал неправду – о том, что он живет во Владимире я узнал в 1935 году от члена «нелегальной общины» «Симеона» Полины Ивановны, фамилию не помню, проживающей: г. Москва. Даниловский вал, дом 6 или 8. точно не помню, которая дала мне его адрес во Владимире (подчеркнуто следователем. – Ред.), с которым я поехал к «Симеону» и после этого остался на постоянное место жительство во Владимире и до подыскания квартиры в течение несколько дней жил у Симеона.

Вопрос: Следствие Вам не верит, что Вы с 1935 г. ноября м-ца не имели связи с Холмогоровым.

Ответ: Подтверждаю свои показания.

Вопрос: Кто входил в нелегальную общину?

Ответ: Архимандрит Симеон Холмогоров, иеродьякон Коренченко Петр Степанович, проживающий в данное время в Киржаче, послушник Симеона молодой человек по имени Миша, фамилии и отчества не знаю, келейница Симеона Лидия Сергеевна Виноградская, иеромонах или игумен Алексей и Полина Ивановна, о которой я говорил выше. Других, входящих в общину, я не помню ни по имени, ни по фамилии.

Вопрос: Кто руководил общиной?

Ответ: Архимандрит Симеон.

Вопрос: Кто посещал Холмогорова?

Ответ: Все поименованные мною выше лица Холмогорова посещали. Кроме того, приезжали из других городов, но я никого не знаю.

Вопрос: Следствие Вам не верит и предлагает рассказать, кто приезжал и откуда?

Ответ: Приезжали незнакомые мне лица мужского и женского пола, кто они и откуда, мне не известно.

Вопрос: Следствие вторично настаивает, чтобы Вы назвали этих лиц.

Ответ: Подтверждаю свои показания.

Вопрос: С какой целью названные Вами лица посещали Холмогорова?

Ответ: С целью совершения религиозных обрядов и с целью материальной помощи Симеону Холмогорову.

Вопрос: Следствие не верит Вам, нам известно, что эти посещения преследовали контрреволюционные цели.

Ответ: Подтверждаю свои показания. О контрреволюционной деятельности мне ничего не известно. (Лл. 189–191 об.)

Далее спрашивают о встречах с Коренченко в Киржаче. Голубцов рассказывает, что они были случайными или по бытовым вопросам.

Голубцов Серафим Александрович. Фотография 1931 г.

Карелин Михаил Петрович. 1930-е гг.

Виноградская Лидия Сергеевна (монахиня Серафима). 1937 г.

В тот же день был допрос архимандрита Симеона, судя по всему, после Голубцова или, возможно, одновременно, потому что допрашивали разные следователи – Кирьянов и Новиков. Отец Симеон был прикован к инвалидной коляске, после того как в 1907 году на него, в то время ректора Тамбовской семинарии, было совершено покушение. Отец Михаил (Карелин) был келейником отца Симеона и хорошо знал состояние его здоровья. Вот, что он рассказывал (запись 1989 г.):

– Арестовали жестоко, некрасиво. Я пришел с работы, а у нас полный дом НКВД, и уже все они перевернули, и на батюшке лица нет, взволнованный такой, расстроенный. Подали они какую-то карету, батюшку, меня, Лидию Сергеевну – была такая келейница, всех нас посадили, увезли. Потом всех разлучили. Оставили меня только с батюшкой отцом Симеоном. Это трагические дни, кошмарные дни. Нас отвезли в тюрьму, и, может, суток не прошло, как открылась дверь через маленький волчок, и ключарь сказал, чтобы я собирался со всеми вещами. Я говорю: «Что, на прогулку?» – А он сказал, что я сюда больше не вернусь. Я должен был оставить батюшку одного, беспомощного. Я поклонился батюшке в ножки, говорю: «Простите, батюшка, благословите». Батюшка вымолвил последние слова: «Ну вот, теперь мы больше не увидимся, я здесь умру, а ты еще вернешься, ты еще многое увидишь».