Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты

• Название: Полное собрание сочинений. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты
• Автор: Лев Толстой
• Жанр: Русская классическая проза

---

– Во всемъ, во всемъ виновата – сказала она. – Коли не была бы виновата, не была бы тутъ, – сказала она и жалостно улыбнулась. Одного зуба не было.

107

Зачеркнуто: Жандармъ выхватилъ саблю изъ ноженъ и сталъ у дверей.

Во время перваго еще удаленія присяжныхъ Нехлюдова выбрали старшиной. Онъ стоялъ за оправданіе, но голоса раздѣлились, и отвѣты были невыгодны для подсудимыхъ.

1) Виновна ли Евфимія и т. д. – Да, виновна.

2) Виновенъ ли Симонъ и т. д. – Да, виновенъ.

3) Виновна ли Екатерина и т. д. – Да, виновна в томъ, что поднесла съ коньякомъ, но заслуживаетъ снисхожденія.

4) Виновенъ ли фармацевтъ. – Да, виновенъ.

108

Вопрос, очевидно, относился к Масловой, но начатая фраза не имеет в рукописи продолжения.

109

Зачеркнуто: Фармацевтъ къ ссылкѣ въ Сибирь.

110

Зач.: заключенію въ тюрьму и потомъ

111

Зачеркнуто: Волхонкой, Остоженкой

112

Зач.: бросилъ военную службу и вернулся въ деревню, и воспоминанія нынѣшней зимы, какъ онъ сблизился съ семьей Алины и какъ понемногу

113

Зач.: Это было страшное пониженіе: все было забыто, всѣ планы служенія людямъ и самосовершенствованія. Потомъ былъ подъемъ послѣ войны, когда онъ бросилъ службу, а тутъ болѣзнь, смерть матери и невольное сближеніе съ Алиной и еще худшее пониженіе въ этой Капуѣ утонченности, въ которой онъ жилъ всю нынѣшнюю зиму. Сначала сочувствовали его горю, ему даже приписывали гораздо больше горя, чѣмъ онъ испытывалъ, и соболѣзновали ему, и ему нельзя было не быть признательнымъ за это соболѣзнованіе. Но кончилось все тѣмъ, что онъ, самъ не зная какъ, дошелъ до того положенія, въ которомъ онъ чувствовалъ себя уже чѣмъ то связаннымъ съ семействомъ Кармалиныхъ и уже вполнѣ готовымъ на самую ту великосвѣтскую, роскошную, пошлую жизнь, которую онъ такъ осуждалъ и отъ которой надѣялся всегда быть далеко.

Положеніе было таково, что если бы онъ теперь прекратилъ свои частыя посѣщенія и не сдѣлалъ бы предложенія, всѣ сказали бы и заинтересованные почувствовали бы, что онъ поступилъ нехорошо.

114

Разумѣется, его заманивали, но все это дѣлалось такъ тонко, умѣренно, благородно, самъ онъ такъ мало былъ способенъ думать, что заманиваютъ, что онъ, разумѣется, не думалъ этого. Вспоминая объ этомъ, онъ вспомнилъ и то, что его просили прямо изъ суда придти къ нимъ и у нихъ обѣдать.

115

Зачеркнуто: было письмо, про которое сказалъ Провъ, встрѣчая его. Письмо было толстое, сѣрое, поддѣлка подъ грязную бумагу, но пахло какимъ то апопонаксомъ. <«Какова степень паденія, что я знаю, что есть на свѣтѣ апопонаксъ».>

116

Зач.: красивымъ почеркомъ, не по французски, а по русски, но по русски въ томъ же смыслѣ, какъ бумага была сѣрая:

117

[Матушка говорит, что это самое меньшее, что могут сделать добрые гражданки для тех, кто отправляет дело правосудия в общих интересах. Приходите же непременно, когда угодно. А. К.»]

118

Зачеркнуто: захватилъ свѣжихъ папиросъ и, выйдя на улицу, взялъ перваго хорошаго извощика и поѣхалъ на Поварскую. Действительно, <Ивины> Кармалины были еще

119

Зачеркнуто: Ивинъ,

120

Зач.: Ильичъ Черенинъ,

121

Зач.: Марья Власьевна, бѣдная родственница,

122

Зач.: Ивинъ.

123

Зач.: Черенинъ,

124

Зач.: Пожалуйста, мнѣ грибковъ еще, – подозвалъ онъ обносившаго грибы къ жаркому.

125

Зачеркнуто: [– Ах, бедный Дмитрий Иванович, вы, должно быть страшно устали.]

126

Зач.: – Интересный были дѣла? – спросилъ дядюшка, оттирая вино, съ усовъ и бороды.

Дядюшкѣ, какъ всегда, никакого дѣла не было ни до какихъ дѣлъ на свѣтѣ, кромѣ своего животнаго удовлетворенія, но надо было сказать что нибудь, и онъ сказалъ и успокоился, не получивъ и не ожидая отвѣта, и продолжалъ ѣду.

– Чтоже привезли, что обѣщали? – сказала Алина. Она говорила о романсѣ.

– Нѣтъ, забылъ. Простите.

– Отчего же? Вы обѣщали мнѣ, – сказала она, какъ бы не замѣчая того, что онъ сказалъ: забылъ, а не отказывался принести.

– Не стоитъ того. Пожалуйста, позвольте мнѣ не показывать вамъ, – отвѣчалъ онъ.

– Развѣ такъ дурно? Я же показываю вамъ свое рисованье.

– Не то что дурно, a мнѣ стыдно заниматься этимъ. Мнѣ просто стыдно.

– Не понимаю, – сказала она. <Хотите сливокъ?>

Лакей въ это время подошелъ съ своимъ серебряннымъ подносомъ къ Миссъ Реджъи зa пять шаговъ, какъ бы дѣлая какое то дѣло, несъ налитую чашку чая Нехлюдову. Катерина Александровна предлагала разныхъ сортовъ печенья. Онъ взялъ что попало и молча сталъ пить чай.

127

Зач.: чувствуя, какъ начинаютъ опутывать его опять тѣ паутины, которыя его опутали. Но онъ не боялся ихъ теперь.

128

Зач.: Онъ видѣлъ теперь эту простую обжорливость отца и дяди, мертвенность и непомѣрную гордость друга дома Черенина, видѣлъ просто глупость Катерины Александровны, видѣлъ изысканность простоты наряда Алины, видѣлъ главное, это

129

На полях против последних пяти строк рукой Толстого написано и затем зачеркнуто: Споръ съ Чич[еринымъ]. «Да вѣдь вы же владѣете» – «Владѣю еще, но не буду владѣть».

130

Зачеркнуто: И Нехлюдовъ зналъ, что это значитъ только то, что ему, старику, хочется скорѣе курить свою сигару и пить кофе. Онъ старался не думать. Онъ зналъ только, что такъ оставить этого онъ не можетъ, что это должно произвести переворотъ во всей его жизни. Какъ? Что? Онъ не зналъ. Онъ зналъ одно, что завтра

131

[как это меня занимает,]

132

[Какое-нибудь дело, в котором замешано самолюбие. Он очень обидчив, наш дорогой Митя.]

133

[перевернуть страницу]