» » » » Аполлон Коринфский - Народная Русь. Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа


Авторские права

Аполлон Коринфский - Народная Русь. Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа

Здесь можно купить и скачать "Аполлон Коринфский - Народная Русь. Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа" в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: Мифы. Легенды. Эпос, издательство Литагент «АСТ»c9a05514-1ce6-11e2-86b3-b737ee03444a, год 2011. Так же Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги на сайте LibFox.Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.
Аполлон Коринфский - Народная Русь. Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа
Рейтинг:
Название:
Народная Русь. Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа
Издательство:
неизвестно
Год:
2011
ISBN:
978-5-17-074219-6, 978-5-271-35658-2
Вы автор?
Книга распространяется на условиях партнёрской программы.
Все авторские права соблюдены. Напишите нам, если Вы не согласны.

Как получить книгу?
Оплатили, но не знаете что делать дальше? Инструкция.

Описание книги "Народная Русь. Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа"

Описание и краткое содержание "Народная Русь. Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа" читать бесплатно онлайн.



Данная книга представляет собой масштабный труд талантливого русского писателя Аполлона Аполлоновича Коринфского (1868-1937), которому удалось собрать богатейший этнографический материал, исследуя запутанное переплетение сохранившихся языческих мифов и обрядов и христианства на Руси, историю всех праздников, поэтические воззрения славян на природу и мироустройство.

Это плод более чем двадцатилетних наблюдений автора над бытом крестьянина-великоросса, дополненных сравнительным изучением всех ранее появлявшихся в печати материалов по русской и славянской этнографии. Самостоятельные наблюдения автора сосредотачивались преимущественно на Нижегородско-Самарском Поволжье (губерниях Нижегородской, Казанской, Симбирской, Самарской).






Осина, трепещущая при одной мысли о своем вековечном позоре, осина заклеймлена в народной молви проклятием. «Горькая осина – проклятая Июдина виселица!» – говорит деревенский люд, вспоминаючи о том, что это дерево избрал предатель Света Истины для своей смертной петли. «Какое проклятое дерево без ветра шумит?» – загадывается об осине загадка. В чернолесье сплошь да рядом встретишь обок с «Июдиной виселицей» кудреватую липу, приманивающую пчел – Божьих работниц – своим медовым цветом, а лесопромышленника – соблазняющую лыком да лутошками. Пахари-лапотники, глядючи на липу-щеголиху, повторяют друг за дружкой: «Шел я по дорожке, нашел лисят, все на липке висят. У них лапы гусины, а сами в башмаках; я их – тык, а они с липки – шмыг!» (лыки) или: «На дереве – лип-лип, а на ноге скрип-скрип!» (лапти), «В избу – вороном, а из избы – лебедем!», «На Туторевом болоте туторь туторя убил; кожу снял – домой взял, мясо там бросил!» (лутошка) и т. д. О можжевельнике ходит новгородским полюдьем такое крылатое слово: «Дерево – елево, три года – ягода, на четвертый год – в голову кок!», «Ты, рябинушка, ты кудрявая!» – поется в симбирской песне, подслушанной в стороне от Волги, за Свиягой-рекой. «Красненько, кругленько, листочки продолговатеньки!» – обрисовывает это деревцо новгородский люд; «В лесу на кусту – говядинка весит!» – говорят самарские луковники, ставропольские огородники. «Под ярусом-ярусом – зипун с красным гарусом!» – вторят самарской загадке пензенские загадчики, словно соперничая с теми в красовитости речи. О дереве вообще – обмолвился-молвит русский народ во многом множестве красных-цветистых речей. «Весной веселит, летом холодит, осенью питает, зимой согревает!» – покрывает все эти речи воронежское присловье. Листва – главную красу дереву придает. Оттого-то, вероятно, и величают лист «Паном Пановичем» в русском народе. «Пан Панович упал в колодец, – говорит деревня, – воды не смутил и сам не потонул!» Чернолесье представляется глазам русского сказателя зимою – «с седой бородой», летом – «в шубе». У черного леса, по словам подлесных жителей, успевших за свой век приглядеться к жизни каждой травки в лесной понизи, летом новая вырастает, осенью старая отпадает. «Все паны скидывали чапаны, один пан не скинул чапан!» – говорит охочий до загадок-отгадок сельский люд, разгуливая взглядом от чернолесья к краснолесью.

«Лес – богат, не то что наш брат!» – приговаривает питающаяся от его щедрот, перебивающаяся с хлеба на воду беднота. «Он, лес-то, купец пузатый: всяким харчом, всяким товаром торгует!» – добавляет бывалый человек, исколесивший лесные просеки-засеки из конца в конец. «В лесу – и обжорный ряд, в лесу – и пушнина, в лесу тебе – и курятная лавочка!» – можно услышать в северных губерниях, где одним хлебом со своей «неродимой» полосы не прокормишься, если не пойдешь в лес по грибы, по ягоды, по красного зверя, по рябца-тетерева, – часом с лукошком, а часом и с охотничьим припасом. О грибах, об ягодах сыпать присловьями горазды девки красные. «Стоит Егорка в красной ермолке; кто ни пройдет – всяк поклон отдает!» – ведут они речь про землянику-ягоду. Гриб в народном представлении является то стариком в колпаке – «на бору на юру», то «мальчиком с пальчик» («был балахон, шапка красенькая»). По иным местам ему (мальчику) имя дают: «Стоит Антошка на одной ножке; его ищут, а он нишкнет!», «Маленький Тимошка сквозь землю прошел, в колесе душу пронес, красну шапку нашел!..» и т. д.

Есть места на Святой Руси, где мужика не пахарем, а звероловом да птицеловом звать было бы правильнее: живет там он не сохой-Андреевной, а ружьем да силками, – кормится не полем, а лесом. У такого мужика и соха на свой лад налажена: «огнем пышет, полымем дышит» (ружье). «Летит птица орел, несет в зубах огонь; поперек хвоста – человечья («звериная» – по иному разносказу) смерть!», «Летит ворон, нос окован, где чкнет, руда пойдет!», «Черный кочет – рявкнуть хочет!», «Сухой Мартын – плюет через тын!», «Летит птица, во рту спица, на носу – смерть!» – перебивают одна другую загадки о ружье. «Птичка-невеличка, полем катится – ничего не боится!», «Летела тетеря вечером – не теперя, упала в лебеду и теперь не найду!», «За Костей пошлю гостя, не знай – Костя придет, а посол пропадет!» – говорится о пуле; «Летит птица крылата, без глаз, без крыл, сама свистит, сама бьет!» – о стреле, оружии, которое в наши дни отходит в область преданий везде, кроме только разве ближних соседей Крайнего Севера, обитателей тайги-тундры.

В стародавние годы лес считался священным местом у всех славянских народов. Быть может, и теперь в сокровенном уголке души суеверного русского человека, испытывающего благоговейное смущение при входе в лес, просыпается – еле внятным отголоском – пережиток язычества пращуров, признававших заповедные лесные места своими храмами. В священных рощах древнеязыческой Руси, над истоками текущих вод, совершались жертвоприношения воплощенным в природе богам. В этих рощах, под страхом незамолимого смертного греха, – запрещалось охотиться за зверьем и птицей, не позволялось рубить ни одного дерева. Здесь, под вековой сенью древес, благословлялись жрецами брачные союзы. В особо отведенных урочищах устраивались кладбища, где находили себе вечный покой завершившие свой томительный жизненный путь. Еще до сих пор в поволжских селах встречаются заброшенные лесные кладбища, говорящие своим видом о глубокой старине прохождения. О свадьбах-«самокрутках» ходит в народной Руси выражение: «венчались вкруг ракитова куста». В Симбирской губернии, верстах в шестидесяти – семидесяти от губернского города – там, где русские села как бы вкраплены узором в сплошные чувашские и мордовские деревни, – еще всего лет двадцать назад посреди полей можно было видеть уцелевшие от топора-истребителя и свято охранявшиеся населением старые одинокие дубы, позабытыми на поле битвы богатырями возвышавшиеся над равниною. Это – заповедные деревья, уцелевшие от истребленных священных рощ (по-чувашски – «кереметь»). Под ними время от времени устраивались мирские пирушки: кололся барашек, пенилась по чашкам-пивнушкам хмельная брага, лилось крепкое зелено вино, играла-выговаривала самодельная чувашская балалайка (все чуваши – прирожденные балалаечники), пелись песни, переносившие ко дням позабытой старины. У чуваш, год от года русеющих соседей великоросса, и у почти совсем обрусевшей и слившейся с ним – путем браков – трудолюбивой мордвы эти дубы и теперь считаются священными. Их обвешивают жертвенными полотенцами, к ним обращаются с молениями о дожде, перед ними дают обеты. Если же где под таким деревом догадливою благочестивой рукою поставлена часовенка или водружен деревянный крест да еще бежит-журчит ручеек-студенец, – то к такому месту принято ходить на богомолье. Чуваши, несмотря на всю свою кажущуюся заскорузлость, являются ревностными христианами и проявляют жажду света, выводя из своей среды через горнило симбирской центральной чувашской школы, основанной благодаря просветительной деятельности Ильминского, выдающихся поборников православия (учителей и священников), идущих на служение темному родному люду.

Дуб издавна считался на славянской земле священным деревом. Летописи свидетельствуют о том, как на славянском Западе проповедниками христианского учения вырубались заповедные рощи, чтобы воочию показать бессилие языческих богов перед светоносным могуществом единого Бога. Было это на Святой Руси – во времена Владимира Красна Солнышка и ближайших его преемников на великокняжеском столе. Но до сих пор напоминают о почитании дубовых рощ разбросанные по неоглядному светлорусскому простору рощицы-«жальники», превратившиеся в места отдыха утомленных зноем путников.

Дуб является олицетворением силы-мощи и в древности был посвящен могучему Перуну. «На святом окиян-море, – гласит заговорное народное слово, – стоит сырой Дуб крековистый (кряжистый?). И рубит тот дуб стар-матер мужик своим булатным топором. И как с того сырого дуба щепа летит, такожде бы и от меня (имярек) валился на сыру землю борец-молодец по всякой день, по всякой час!» Дошло до наших дней славянское предание о дубах, стоявших будто бы «еще до сотворения мира», когда-де не было ни земли, ни неба, а разливался по всей вселенной один «окиян-море». Стояли, по словам предания, посреди этого океана два дуба, на тех дубах сидело два голубя. Спустились эти голуби на морское дно, захватили клювами песку да камешков и принесли Творцу мира. Так-де и были созданы и земля, и небо. По другому преданию, существует железный («прьвопосаждень») дуб, на котором держатся вода, огонь и земля, а корень этого дуба стоит «на силе Божией». Растет-поднимается этот дуб до самых седьмых небес, а коренится в глубочайших недрах подземного царства.

Как домашний очаг отдается народным суеверием под защиту Домового, поля – под покровительство Полевика – «житного деда», воды – Водяного, так и над темными лесами властвует Лесовик, а в широкой степи живет Стеновой. О последнем все меньше да меньше преданий-сказаний остается в народной памяти, – вероятно, потому, что и самому степному простору становится все тесней на белом свете: распахивает его острый плуг, и с каждым годом быстрее. «Степовой – не Домовой, в подпечек не посадишь!» – говорят деревенские краснословы; «Степовому не поклонишься – и степь за темен лес покажется!», «Хорош хозяин у степи: ни сена не косит, ни пить-есть не просит!» Воплощение «степного хозяина» русский народ видит в крутящихся вихрях. Иногда он, по словам суеверного люда, «показывается»; и не к добру такое появление забываемого духа степей – родича-властителя «Стрибожьих внуков» (буйных ветров). Вздымаются, бегут по дорогам сивые вихри, сталкиваются друг с дружкой на перекрестках. И вот – из толпы их, в самой середине-воронке, поднимается и Стеновой: сивый, как вихрь, высокий старик с длинною пыльной бородою и развевающеюся во все стороны копною волос. Покажется, погрозит он старческою костлявой рукою и скроется. Беда тому путнику, который, не благословясь, выедет-выйдет из дому да в полдень попадет на перекресток, где крутится пыльная толчея вихрей: «Бывали случаи, что так и пропадали люди!» – гласит народное слово. «Ведьмы свадьбу с ведьмаками правят!» – приговаривает деревня, смотря на пляску вихрей, столбами проносящихся со степи вдоль по улицам, и торопливо загоняет ребятишек по избам.


На Facebook В Твиттере В Instagram В Одноклассниках Мы Вконтакте
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!

Похожие книги на "Народная Русь. Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа"

Книги похожие на "Народная Русь. Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.


Понравилась книга? Оставьте Ваш комментарий, поделитесь впечатлениями или расскажите друзьям

Все книги автора Аполлон Коринфский

Аполлон Коринфский - все книги автора в одном месте на сайте онлайн библиотеки LibFox.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Отзывы о "Аполлон Коринфский - Народная Русь. Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа"

Отзывы читателей о книге "Народная Русь. Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа", комментарии и мнения людей о произведении.

А что Вы думаете о книге? Оставьте Ваш отзыв.