Станислав Николюкин - Правовые технологии посредничества (медиации) в Российской Федерации: научно-практическое пособие

• Название: Правовые технологии посредничества (медиации) в Российской Федерации: научно-практическое пособие
• Автор: Станислав Николюкин
• Жанр: Юриспруденция

В настоящем издании комплексно исследуются теоретические и практические особенности применения процедуры посредничества (медиации) в Российской Федерации с учетом не только действующего Федерального закона от 27 июня 2010 г № 193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)», но и международно-правовых актов. Обоснована целесообразность использования посредничества (медиации) для участников конфликта, для судопроизводства и для государства в целом.

Благодаря множеству примеров из судебно-арбитражной практики, из арбитражной практики Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации, их анализу и подробным комментариям, книга может быть рекомендована в качестве практического пособия для российских и иностранных граждан и предпринимателей.

Издание также может представлять интерес для научных работников, преподавателей, судей, посредников (медиаторов), практикующих юристов, а также широкого круга читателей.

---

В 1833 г. Положение о третейских судах было включено в Свод законов Российской империи. При переиздании Свода законов в 1842 и 1857 г. Положение о третейских судах включалось в Свод с некоторыми изменениями.

С принятием Положения о третейских судах был введены «суды по совести», которые разрешали спор, во-первых, исходя из начал справедливости, совести; во-вторых, исходя из принципа законности. Кроме этого в Положении о третейских судах говорилось о двух формах, в которых мог существовать третейский суд, – это «узаконенные» третейские суды, которым предписывалось руководствоваться при осуществлении судопроизводства правилами и обычаями, принятыми в общей торговой практике[100], и добровольный третейский суд (действующий на основании соглашения, заключаемого сторонами).

В середине XIX в. правительство Российской империи демонстрировало стремление стимулировать частных лиц передавать возникающие между ними споры на разрешение третейских судов. В связи с этим правительством предписывалось разрешать при помощи «узаконенных» третейских судов споры в следующих сферах общественных отношений:

при учреждении страховых компаний;

при возникновении споров между лицами одного сословия;

при возникновении споров в определенных местностях, населенных национальными меньшинствами (например, учреждение третейских судов предусматривалось Уставом 1827 г. для управления ногайцами и иными магометанами).

Тем не менее идея «узаконенных» третейских судов оказалась непрактичной. Это было связано, во-первых, с нежеланием сторон обращаться к «узаконенному» третейскому суду, и во-вторых, с отсутствием специально подготовленных третейских судей, роль которых в основном исполняли государственные чиновники и часто делали это недобросовестно. В конечном итоге, по свидетельству современников, третейский суд выродился в средство тяжелой и бесконечной волокиты[101].

С.В. Пахман, опираясь на специальные исследования быта русского народа, отмечал, что третейские суды не имели широкого распространения. Во многих местностях третейские суды «…вовсе не известны, так что крестьяне прямо заявляли, что к третейскому суду они не обращаются или третейского суда не знают и т. п. В других местностях третейские суды встречаются, но не в большем употреблении. Вообще, крестьяне, как видно, прибегают к третейскому суду неохотно. В некоторых местностях третейским судом крестьяне считают волостной суд, потому что на нем присутствуют трое судей»[102].

Другие исследователи отмечают, что «.во время господства крепостного права жизнь крестьянского сословия, игнорируемая законодательством, подавляемая произволом помещиков, всецело замыкалась в сельских сходах, где решались полюбовно, при участии стариков, все дела и тяжбы как юридического, так и экономического свойства»[103].

В ходе судебной реформы 1864 г. «узаконенные» третейские суды были упразднены, а принятый в 1864 г. Устав гражданского судопроизводства регламентировал деятельность только добровольных третейских судов.

Однако и институт добровольных третейских судов уже в пореформенное время подвергался нападкам со стороны юристов, «…не ограничивавшихся лишь разоблачением всех мельчайших дефектов законной его организации и осуждением некоторых эпизодов из сферы его действий, вопиющих о соответственных реформах, но и доходивших подчас до худоскрытых пожеланий окончательного упразднения этой формы суда, как оказавшейся, по поверке, положительно вредною, или, по меньшей мере, бесполезною»[104].

Некоторые юристы выступали с заявлениями, требуя упразднения третейских судов как органов, сознательно потворствующих и даже творящих злоупотреблением правом, в то время как государственный суд, не обладая правом касаться существа решений третейских судов, «. оказывается бессильным пресечь причиняемое им зло»[105].

Злоупотребления в сфере третейского судопроизводства носили различный характер. Наиболее значимыми они оказывались в сфере, связанной со спорами о правах на недвижимость. Так, очень часто заинтересованные лица устраивали фиктивные третейские процессы, в ходе которых пытались добиться укрепления прав на недвижимое имущество. В других случаях при помощи третейских разбирательств недобросовестные лица пытались избежать уплаты крепостных пошлин, уплачиваемых за переход прав собственности на недвижимое имущество.

В целях предотвращения злоупотреблений в этой сфере в 1887 г. в Устав гражданского судопроизводства была введена дополнительная статья 1394-1, которая предоставляла право мировому судье или окружному суду, получившим решение третейского суда, состоявшееся по иску о праве собственности на недвижимое имущество или о праве на владение или пользованием оным, передавать копию этого решения казенной палате, которая, усмотрев, что этим решением установлен переход от одного лица к другому недвижимого имущества во избежание платежа крепостных пошлин, составляла расчет следующих ко взысканию платежей по правилам о порядке взыскания пошлин с имуществ, переходящих безвомездными способами.

Особо хотелось бы выделить деятельность коммерческих судов для разрешения торговых споров, которые разрешались на основании Устава торгового судопроизводства.

История коммерческих судов уходит в XVI в. и основывается на идее сословной (купеческой) и ярмарочной юрисдикции[106]. В дальнейшем коммерческие суды попали «под опеку» государства и были инкорпорированы в судебные системы государства, хотя при этом и продолжали нести в себе некоторые черты частных, третейских судов.

Важно отметить, что первый российский Коммерческий суд был основан в Одессе в 1808 г. по инициативе местных купцов, которых поддержал герцог Ришелье, передавший соответствующее ходатайство вышестоящим властям[107].

Как отмечают исследователи, коммерческий суд в Одессе действовал на началах третейского судопроизводства. Так, Д.И. Мейер, приводя пример по спору между субъектами страхования, указывал, что «…третейский суд там устраивается при посредстве Коммерческого суда, в котором первоначально поступает страховой иск. Вместе с тем должно заметить, что уж если между страхователем и страховщиком доходит до судебного разбирательства, то дело редко кончается третейским судом, а поступает на решение высших судебных мест, если не путем апелляции, то посредством жалобы»[108].

В последующем коммерческие суды были образованы и в других городах Российской империи – Таганроге (1818), Феодосии, впоследствии переведенном в Керчь (1819), Архангельске (1821), Измаиле (1824), Санкт-Петербурге (1832), Москве (1833), Новочеркасске (1834), Тифлисе (1853), Варшаве (1876). Правовой основой деятельности коммерческих судов стал Указ императора Николая I от 14 мая 1832 г., которым были утверждены Учреждение коммерческих судов и Устав торгового судопроизводства. Этот указ действовал вплоть до 1917 г.

По правовой природе коммерческие суды были своего рода судебными гибридами, поскольку организовывались на смешанных началах[109]. Публичный аспект проявлялся в том, что публичная власть участвовала в создании и контроле над коммерческими судами: во-первых, председатель суда и его товарищ (заместитель) определялись правительством и назначались именными высочайшими указами; во-вторых, содержание коммерческих судов осуществлялось за счет средств, отпускаемых из казначейства; в-третьих, допускался апелляционный пересмотр решений, принимаемых коммерческим судом (при этом кассационный пересмотр вступивших в законную силу судебных решений был невозможен). Частноправовой характер коммерческого суда проявлялся в том, что судьи коммерческого суда избирались из числа кандидатов, предлагаемых от городского общества (особыми выборными собраниями от купеческого, мещанского и ремесленного сословий).

Руководствуясь тем соображением, что «коммерческий суд» должен быть вместе с тем и судом примирительным[110], комитет предложил освободить коммерческие суды от прокурорского надзора, что для условий России того периода было делом немыслимым и весьма прогрессивным с точки зрения укрепления частноправовых начал жизни общества.

Необходимо также отметить, что развитие коммерческих третейских судов, в рамках которых разрешались споры между купцами, было наиболее динамичным. Так, в конце XIX в. широкое распространение получили биржевые третейские суды. Это было связано с тем, что сделки, совершаемые на биржах, были достаточно сложными с юридической точки зрения и требовали квалифицированных юристов, которые могли бы разрешать споры, возникающие из таких сделок. Биржевой третейский суд заседал во все биржевые дни и свои решения принимал на основании устного слушания, без особых формальностей тотчас по обращении к нему спорящих[111].

Подобного рода судоустройство и судопроизводство было привлекательным для торговцев, заинтересованных в скорейшем разрешении и урегулировании возникающих конфликтов. О высоком уровне разрешения биржевых споров биржевыми третейскими судами свидетельствует тот факт, что к посредничеству арбитражной комиссии при Калашниковской хлебной бирже Санкт-Петербурга обращались торговцы со всей Европы, в том числе из Берлина, Гамбурга, Ливерпуля, Лондона и т. д.