Елена Перелыгина - Социальная стабильность: от психологии до политики

• Название: Социальная стабильность: от психологии до политики
• Автор: Елена Перелыгина
• Жанр: Политика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-46317-6

Это уже ни для кого не секрет – не только материальные блага делают человека счастливым. Есть более значимое условие, при котором страна и ее народ будут жить в гармонии и благополучии и люди будут чувствовать себя защищенными, окруженными государственной заботой и уверенностью в завтрашнем дне. Это условие – социальная стабильность. Как ее добиться? Какие факторы на нее влияют? Как ее сохранить в трудные времена экономических потрясений и перемен?

В книге Александра Донцова и Елены Перелыгиной «Социальная стабильность: от психологии до политики» в доступной и увлекательной форме раскрываются главные составляющие социальной стабильности любого государства с любым экономическим укладом.

Эта книга будет полезна не только государственным служащим, политикам и руководителям, от кого зависит спокойная и счастливая жизнь людей; она будет интересна и рядовым гражданам, от единства и воли которых во многом зависит как сегодняшний день, так и будущее нашей страны.

---

Важное значение для понимания оснований и механизмов межгруппового взаимодействия имеют модели межгруппового развития. В аспекте стабильности представляют интерес определенные стадии в развитии групп, которые фокусируются не на актуальности действия, а на сохранении и поддержании характеристик и «форм взаимодействия» в группе. В связи с этим заслуживает внимания циклическая модель К. Левина, которая включает три стадии: размораживание, изменение и замораживание, последняя из которых (стадия «замораживания») характеризует состояние системы как стабильное. В циклической модели группового развития В. Сатира эта стадия соответствует фазе «Статус-кво», которая наступает, когда взаимодействие в группе характеризуется постоянством и устойчивостью[176]. Кроме того, важным основанием для формирования стабильности является групповая сплоченность на основе ценностно-ориентационного единства, которое реализуется в условиях, когда члены группы занимаются социально значимой совместной деятельностью и разделяют общие ценности[177].

В различных моделях межгруппового взаимодействия анализ механизмов отношений между индивидуальным и коллективным в системе социальной стабильности идет от индивидуального к коллективному. Как отмечает С. Московичи, в межгрупповом взаимодействии происходит обмен ненавистью, завистью, любовью, удовольствием и т. д. между индивидами, т. е. оно всегда включает психические элементы, что позволяет считать взаимодействие в системе стабильности в сущности психологическим взаимодействием. При этом коллективные структуры, или функции, являются такими взаимодействиями людей, которые смогли объективироваться[178]. А. Щюц, определяя соотношение между индивидуальным и коллективным в процессе исследования межгруппового взаимодействия, особое внимание уделял особенностям взаимодействия в ситуациях ближайшего окружения и ситуациях широкого окружения. Так, действующие участники социального отношения в ближайшем окружении «настроены друг на друга». Субъект, «действующий в условиях социального отношения более широкого окружения, ожидает простой соотнесенности деятельности обеих сторон. …Таким образом, при социальной деятельности, проходящей в условиях более широкого окружения, взаимная соотнесенность существует лишь в воображении действующих лиц, тогда как взаимная настроенность при социальном отношении в ближайшем окружении самостоятельно познается на опыте каждым из обоих партнеров в силу того, что он живет в мы-отношении»[179], определяя отношения между индивидуальным и коллективным элементами взаимодействия.

Соотношение между индивидуальным и коллективным в межгрупповом взаимодействии при наличии харизматического лидера часто определяется наличием сильного сходства между характером лидера и характерами его фанатичных приверженцев, как это было с Гитлером. Если рассмотреть эту группу людей с точки зрения социальной психологии, то можно увидеть, что наиболее ревностные последователи Гитлера вышли из среды мелкой буржуазии, т. е. из класса, который потерял надежду, был преисполнен негодования и насмешливо характеризуется Э. Фроммом как «тип велосипедиста», поскольку его представители «кланялись в пояс перед вышестоящими и пинали ногами нижестоящих», обратив свою энергию «на обретение власти над другими и даже на саморазрушение»[180]. Следует отметить, что Гитлеру, обладающему харизмой и талантом убеждения, был присущ «нарциссизм», т. е. были необходимы аплодисменты, энтузиазм окружающих, прежде всего для самоутверждения, он нуждался в овациях как доказательстве истинности собственных идей: «…он нуждался в других, которые поверили бы в него раньше, чем он сам смог поверить в себя»[181]. Для сопротивления Гитлеру было нужно, чтобы индивидуальное человеческое существо в структуре межгруппового взаимодействия выступало как фокус политических интересов. Такое сопротивление могли оказать люди с неавторитарными характерами, убеждения которых включали противодействие террору.

Авторитарный характер в структуре межгруппового взаимодействия обладает структурной предрасположенностью повиноваться, подчиняться, но он также обладает потребностью господствовать. В то же время подлинно демократический характер, по убеждению Э. Фромма, представляет собой, напротив, отказ от господства и подчинения, утверждает человеческое достоинство и равенство. Тем самым индивидуальный характер, предопределяя роль индивида в межгрупповом взаимодействии, оказывает влияние на протекание этого взаимодействия в целом, определяя его «социальный характер». В данном аспекте роль личности как субъекта социальной стабильности тесно связана с необходимостью определять цели и ставить эмоции им на службу, что позволяет гармонизировать процесс межгруппового взаимодействия и стабилизировать его.

Вышеизложенная позиция позволяет трактовать личность, ее свойства и интересы как основу социальной стабильности. В этом ракурсе достижение социальной стабильности предполагает подчиненность естественных коллективов (т. е. групп) задачам личностной реализации. Достижение этих целей основывается на придании социальным институтам двоякой ориентации: защищать сферу личности от принуждения и угнетения со стороны групп и институтов; создать условия для самореализации личности, ее инициативы и ответственности. Особая роль в этом процессе принадлежит процессу воспитания, когда начинается пробуждение личности.

Институциональная работа, организованная в соответствии с этими принципами и нацеленная на эффективное взаимодействие различных социальных групп, предполагает обеспечение связи между различными духовными ячейками сообщества с целью добиться не догматического единства, невозможного без духовного принуждения, но «органического, братского единства сообщества», которое является подлинным основанием социальной стабильности[182]. Достижение этой цели в современной ситуации межгруппового взаимодействия часто связывается с идеями здорового консерватизма, уделяющего главное внимание вопросам сохранения традиционных ценностей и выступающего в этом случае идеологическим мотивом социальной стабильности[183]. Несмотря на все перемены, эти ценности живы. Так, Барак Обама, характеризуя семейные ценности в США, признает, что характер семейных связей и взаимодействий изменился, но в то же время указывает, что «шестьдесят семь процентов американских семей по-прежнему образованы состоящими в браке партнерами и подавляющее большинство американцев по-прежнему считает брак лучшим основанием для личной близости, экономической стабильности и воспитания детей»[184].

Новое обращение к традиционным социальным ценностям показывает, что стабильность системы – в ней самой. При этом события (т. е. элемент системы) не отделяются от системы, а «выделяются» в ней. В этом аспекте представляет интерес позиция Н. Лумана, который теоретически правильным различением в данном случае полагает не «элемент(событие)/система» и не «элемент(событие)/процесс», а «элемент(событие)/отношение»[185]. При этом события не могут меняться, так как между их возникновением и исчезновением нет промежутка времени, включающего что-то «событийное». Социальные структуры, несмотря на необратимость событий, гарантируют определенную обратимость отношений, их повторяемость, цикличность, прогнозируемость. Осмысление перспектив межгруппового взаимодействия в системе социальной стабильности сегодня связано с представлением о динамической стабильности, осуществляемой через постоянное взаимодействие и обновление системы. Здесь речь идет не о возвращении в стабильное состояние покоя через поглощение возмущений, на которых построены классические теории равновесия, а об обеспечении обновления элементов системы, которые должны непрерывно воспроизводиться в межгрупповом и межиндивидуальном взаимодействии.

Острота актуальности проблемы социальной стабильности обостряется тем, что глобализм, согласно зарубежным ученым, выступает как антитеза патриотизма, а транснациональная корпорация – как антитеза традиции и стабильности вследствие ряда присущих ей свойств (приспособляемость, аморальность, эффективность, максимальная ориентация на прибыль, отсутствие связи с национальной культурой)[186].

Одним из базовых требований к реализации глобальной социальной задачи по достижению стабильности в процессе межгруппового взаимодействия является учет интересов определенных социальных групп, в частности молодежи как наиболее активной и деятельной части населения, от которой напрямую зависит социальное развитие общества. Так, молодежь хочет своего социального пространства, своего времени, своей правды, не верит персонажам и идеологии прошлого. В этой ситуации обеспечение социальной стабильности напрямую обусловлено необходимостью обновления этики для молодежи, сочетающей стремление к лидерству, имеющимися средствами и необходимыми для роста и удовлетворения их ценностями[187]. Таким образом, учет интересов и поисков молодежи во взаимодействии социальных групп в социуме может стать плодотворной основой стабильности.