Генри Шлезингер - Искусство шпионажа: Тайная история спецтехники ЦРУ

• Название: Искусство шпионажа: Тайная история спецтехники ЦРУ
• Автор: Генри Шлезингер
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-9614-4578-7

В книге представлена история противостояния разведки США и спецслужб ведущих стран мира, и в первую очередь КГБ СССР, сквозь необычную призму – тайную деятельность ученых, инженеров и офицеров Оперативно-технической службы ЦРУ. Авторы, признанные эксперты в области истории разведки и шпионской спецтехники, раскрывают секреты создания и применения одного из самых изощренных и скрытых от глаз инструментов шпиона – устройств специального назначения. Микрофототехника, камуфляж, скрытое наблюдение, стены, в нужный момент обретающие «уши», управление человеческим сознанием – это поле боя, на котором между супердержавами ведется не менее ожесточенная борьба, чем на «шпионской передовой». Большинство историй, рассказанных в книге, долгие годы хранились в архивах под грифом «Секретно», и сегодня у нас есть редкая возможность – в деталях узнать об сложнейших и уникальных разведывательных операциях, успех или провал которых на 90 % зависел от «невидимых героев» – ученых и инженеров.

---

Как ни раскладывай фотографии, они не показывают полной картины. После первых успехов разведывательных спутников американское руководство крайне нуждалось в информации о планах советских лидеров. Особенно актуально это было в 1960 г. в период выборов американского президента.

Кандидат от демократов Джон Кеннеди обвинил республиканцев в недостаточном внимании к национальной безопасности. Демократы спрашивали, как могла республиканская администрация допустить отставание США в этой важнейшей сфере? В свете неточных прогнозов Пентагона и жестких заявлений советского лидера Никиты Хрущева эта проблема беспокоила американских избирателей. Эйзенхауэр строил свою умеренную политику в отношении Советского Союза в том числе и на основе информации, полученной с помощью самолетов-шпионов U-2. Но, к сожалению, эта секретная информация не могла стать достоянием широкой общественности. Фотографии могли бы опровергнуть утверждения о слабости республиканцев в обеспечении национальной безопасности, но без доказательств их позиция была очень уязвимой. Национальный разведывательный отчет о советских ракетах показал, что технически и количественно Америка отстает от СССР{127}, и в национальном словаре появился термин «ракетное отставание».

Американская же общественность слышала хвастливые заявления Хрущева и аргументы Кеннеди против республиканцев. Два года спустя разведка с помощью Пеньковского сопоставила его информацию с фотографиями, полученными от спутников, и официальная оценка советской военной мощи была пересмотрена в течение президентского срока Кеннеди{128}.

Намерения и планы СССР узнать было крайне затруднительно. Тоталитарное государство централизованно контролировало СМИ и своих граждан. Внутри Советского Союза даже дорожные карты и железнодорожные расписания обычно содержали неточности. И наоборот, в любом издании The New York Times, The Washington Post или The Wall Street Journal СССР находил больше подтверждений своим предположениям о действиях американского руководства, чем американская разведка – о событиях в Советском Союзе. Это были отчеты о деятельности сельскохозяйственной отрасли, курсы акций, экономическая статистика и множество других данных, широко доступных в Соединенных Штатах, аналоги которых в СССР считались государственной тайной или преднамеренно искажались.

«Железный занавес» был прозрачным только с одной стороны. Советское руководство могло смотреть сквозь него, но американские лидеры, отчаянно нуждавшиеся в информации об СССР, оставались в неведении. В разгар холодной войны планы кремлевских лидеров были неизвестны Америке. Советские чиновники на Мавзолее Ленина на Красной площади в первомайский праздник в сочетании с плохого качества фотоснимками, сделанными военными атташе, которым удавалось присутствовать на советском параде военной техники, становились объектами глубокого анализа западных разведок. Последние не считали подобные фотоснимки слишком тривиальными для исследования. Практики-профессионалы, которые изучали их, назывались «кремленологами».

Однако в стенах ЦРУ постепенно росла прежде немногочисленная плеяда офицеров, утверждавших, что шпионаж нового типа, основанный на современной оперативной технике, можно применять на улицах Москвы так же, как и в космосе. Эти офицеры, по собственному опыту знавшие советскую тактику контрразведки внутри «железного занавеса», могли бы использовать свои знания для противодействия неуязвимому КГБ{129}. Они считали, что если новые методы шпионажа объединить со всеми существующими к тому моменту техническими наработками, то можно эффективно бороться со слежкой в Москве. Это новое поколение офицеров-агентуристов нашло союзника в энергичном Сеймуре Расселе, руководителе TSD с его инженерами и учеными{130}.

Глава 5 Дело за инженерами

Война больше не рыцарский подвиг, а подрывная деятельность, и эта деятельность имеет свой собственный, специальный арсенал инструментов и оружия. Только [Директорат] исследований и развития способен создать такой арсенал…

Из письма Стэнли Ловелла Аллену Даллесу, 1951 г.

Когда Сеймур Рассел взялся за руководство TSD летом 1962 г., никто не сомневался, что он будет разочарован своим новым назначением. Для Рассела, честолюбивого и успешного оперативного офицера, назначение вне сферы региональных отделов разведки означало шаг назад в его стремительной карьере. После нескольких успешных лет в качестве оперативного офицера и резидента Рассел имел все основания ожидать, что его назначат руководителем оперативного подразделения, ответственного за работу, например, в Западной Европе или Азии, или даже заместителем директора ЦРУ по планированию.

«Сеймур Рассел жил операциями, – заметил офицер TSD, который стал одним из его первых заместителей. – Он не скрывал своего нежелания работать в TSD. Он метил на высокую должность в руководстве разведки». А TSD был только одним из вспомогательных подразделений, не входивших в шесть главных региональных направлений, таких как страны Дальнего Востока, Африки или Советский Союз.

Рассела представили руководящему составу TSD его заместитель, доктор Сидней Готлиб, и Ричард Кругер, возглавлявший Директорат исследований и развития. Химик по образованию, Готлиб руководил в ЦРУ одним из наиболее закрытых исследований в рамках программы MKULTRA. Готлиб пришел в Лэнгли окольным путем. В 1944 г. он поступил на государственную службу в Департамент сельского хозяйства, после этого работал в Управлении по контролю за качеством пищевых продуктов и лекарственных препаратов, а затем получил место в Университете штата Мэриленд до перехода в 1951 г. в ЦРУ. После шестилетней работы в маленьком химическом отделе с дюжиной сотрудников внутри TSS в середине 1950-х гг., он был направлен в двухгодичную командировку в Германию, чтобы затем возвратиться в Вашингтон в 1959 г. и возглавить в TSS программу исследований и развития.

Кругер в молодости занимался тем, что устанавливал скрытые микрофоны и аппаратуру записи в офисе Даллеса и был в то время его техническим наставником. Затем он перешел в программу, связанную с радарами и самолетами-шпионами U-2. Теперь же, погруженный в программу «Глобальные технологии», он возвратился к основам шпионских методов.

Только за последнее десятилетие TSD расширился от 50 сотрудников в 1951 г. до подразделения в несколько сотен инженеров, мастеров, ученых, психологов, художников, резчиков печатей и технических специалистов. После 1962 г., когда в ЦРУ был создан отдельный Директорат исследований, TSD работал исключительно для обеспечения оперативной деятельности, а также для поддержки 20 % своих сотрудников, работавших на зарубежных базах ЦРУ. За исключением специальных направлений типа СССР и Китая, эти разбросанные по всему миру техники могли прибыть в любое место для технического обеспечения оперативных офицеров ЦРУ. Если в операции требовалось установить скрытую камеру, микрофон или организовать контроль телефона, техник мог это сделать. Если что-то не работало, техник мог это «что-то» починить. Кроме того, если оборудование не работало и после ремонта, техник мог заменить его на другую подходящую систему.

Среди молодых оперативных офицеров сотрудники TSD ценились за изобретательность и оперативно-технические навыки. Но были и серьезные проблемы. Многие офицеры, не имевшие тяги к технике, не могли освоить специальные устройства. Мероприятия проводились на основе личного опыта сотрудников, полученного в ходе Второй мировой войны. Когда специалистов TSD привлекали для консультаций или для работы со спецтехникой, их помощь часто рассматривалась как второстепенная по сравнению с ежедневными мероприятиями с агентурой или деятельностью оперативного офицера. «Как здорово иметь возможность, когда нужно, задействовать офицеров-техников, но даже если у нас не было спецсредств, мы проводили мероприятия», – рассказывал офицер-агентурист, работавший в начале 1960-х гг. Компоненты, необходимые для миниатюризации оперативной техники с малым энергопотреблением и высокой надежностью, еще только начинали разрабатывать. А научный прогресс 1960-х гг., как и указания Рассела и доктора Готлиба, требовали, чтобы спецтехника и оперативные мероприятия эффективно дополняли друг друга.

Рассел был также одним из небольшой группы старших офицеров своего поколения, которые уже понимали, что технический потенциал давал преимущества в мероприятиях разведки. «Когда вы приезжали в одну из резидентур Рассела за границей, то видели, как удачно технические методы сочетаются с оперативной работой. Он действительно вникал в сухие термины офицеров-техников, чтобы разобраться в сути их работы, – рассказывал ветеран TSD. – Многие руководители резидентур ЦРУ не хотели вникать в то, что может сделать офицер-техник, многие, не не Рассел».