Роджер Желязны - Дворы Хаоса

• Название: Дворы Хаоса
• Автор: Роджер Желязны
• Издательство: Терра-Азбука, Terra Fantastica
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996
• ISBN: 5-7921-0090-Х, 5-7684-0068-0

Самый знаменитый в мире фэнтезийный сериал, выдержавший многомиллионные тиражи! «ЯНТАРНЫЕ ХРОНИКИ» — магический роман Роджера Желязны в десяти книгах, известный в России под названием «ХРОНИКИ ЭМБЕРА».

…Корвин находит пропавшего много столетий назад своего отца Оберона — повелителя Янтаря. Чтобы сохранить равновесие мира, Корвин создает новый Образ Янтарной Вселенной и отправляется в Хаос в поисках сил, нарушающих равновесие мира. Эстафета вечной битвы переходит к юному Мерлину — сыну Корвина и Дары из Хаоса. Мерлин обучается на тени Земля и конструирует компьютерную гиперсистему по управлению тенями. Мерлин ищет своего пропавшего отца, как вдруг выясняет, что за ним — за Мерлином — идет охота…

---

Сзади донесся тихий быстрый звук, и я понял, что не успею вытащить Грейсвандир. Так что я крутанулся на месте, поднимая перед собой посох и нанося удар им.

Этот маневр помешал прыжку зверя, и удар его пришелся в плечо. Но он опрокинул меня на кости. Посох вырвало у меня из рук при толчке, и за долю секунды — пока падал мой противник — я решил выдернуть Грейсвандир, а не искать на ощупь посох.

Я ухитрился выдернуть клинок из ножен, но и все. Я все еще лежал на спине, и острие клинка едва поднялось над полом пещеры, когда шакал пришел в себя и прыгнул опять. Я изо всех сил заехал ему концом рукояти в морду.

Отдача пробежала по руке и вверх до плеча. Шакалья голова дернулась назад, тело его перекрутилось. Я тут же вывел клинок в боевую позицию, взявшись за рукоять обеими руками, и сумел привстать на правое колено, прежде чем зверь бросился еще раз.

Как только я увидел, что движение достаточно прицельно, то всем весом налег на клинок, глубоко вогнав его в тело шакала. Быстро отпустил клинок и откатился подальше от щелкающих челюстей.

Шакал взвизгнул, попытался подняться, рухнул. А я лежал, задыхаясь, рядом, там, где упал. Я почувствовал под собой посох и крепко сжал его в ладони. Повел вокруг, защищаясь, затем привалился спиной к стене пещеры. Шакал больше не поднимался и лежал поверженный, в прежней позе. В тусклом свете я сумел разглядеть, что его рвет. Запах был невыносим.

Затем шакал обратил взгляд в мою сторону и затих.

— А было бы так здорово, — сказал он тихо, — сожрать принца Янтаря. Меня всегда интересовала… королевская кровь.

Затем глаза его закрылись, дыхание оборвалось, и я остался наедине с вонью.

Я поднялся, не отходя от стены, — посох все еще выставлен вперед — и осмотрел зверя. Прошло много времени, прежде чем я заставил себя вытащить клинок из его трупа.

Быстрый осмотр показал, что я не в тоннеле, а всего лишь в пещере. Когда я вышел наружу, туман пожелтел, и его теперь разгонял ветерок из нижних краев долины.

Я привалился к скале и попытался определить, какой дорогой идти. Настоящей тропы здесь не было.

В конце концов зашагал налево. Этот путь казался немного круче, а я хотел забраться выше уровня тумана и как можно выше в горы. Посох продолжал исправно служить. Я по-прежнему прислушивался, нет ли шума бегущей воды, но вокруг ничего не было слышно.

Я из последних сил брел вверх, а туман поредел и поменял цвет. Наконец я смог разобрать, что карабкаюсь на дикое плато. Над ним я начал улавливать проблески неба, многоцветного и вспенивающегося.

За спиной раздалось несколько резких раскатов грома, но я по-прежнему не видел фронта бури. Тогда я ускорил шаг, но через несколько минут почувствовал нарастающее головокружение. Я остановился и, отдуваясь, уселся на землю. Меня переполняла горечь неудачи. Даже если я запрыгну на это плато, у меня было ощущение, что буря ревет как раз над ним. Я потер глаза тыльной стороной ладоней. Что пользы продолжать, если нет возможности выполнить?

Сквозь фисташковые клубы пронеслась тень, пала ко мне. Я поднял посох, потом увидел, что это всего лишь Хьюги. Он затормозил и приземлился к моим ногам.

— Корвин, — сказал он, — ты зашел удивительно далеко.

— Но, скорее всего, недостаточно, — сказал я. — Буря, похоже, приближается.

— По-моему, да. Я размышлял, и мне захотелось помочь тебе оправда…

— Если ты вообще хочешь мне помочь, — сказал я, — то я мог бы сказать как.

— И как же?

— Лети обратно и посмотри, далека ли буря и насколько быстро она продвигается. Затем вернись и расскажи мне.

Хьюги переступил с лапы на лапу. Затем:

— Лады, — сказал он, подпрыгнул в воздух и захлопал крыльями в ту сторону, где, как мне представлялось, находился северо-запад.

Я оперся на посох и встал. Я вполне мог продолжать подъем с прежней скоростью. Я вновь активировал Талисман, и сила хлынула в меня вспышкой красной молнии.

Пока я преодолевал уклон, с той стороны, куда удалился Хьюги, потянуло влажным ветерком. Раздался еще один громовой раскат. Но никакого рева и грома.

Я потратил большую часть прилившей энергии на то, чтобы взобраться быстро и энергично на пару сотен метров. Если я проиграю, то с тем же успехом можно проиграть и наверху. Там же я мог бы оглядеться и оценить, осталось ли вообще хоть что-нибудь, ради чего стараться.

Взбираясь, я видел небо все яснее. Оно значительно изменилось с тех пор, как я в последний раз смотрел на него. Половина его была ничем не нарушаемой чернотой, а вторая половина — клубком расплывающихся цветов. И вся эта небесная чаша вращалась вокруг точки прямо над моей головой. Я разволновался. Это было то небо, которое я искал, небо, которое было надо мной в тот раз, когда я совершил путешествие в Хаос. Я забрался повыше. Я хотел сказать что-нибудь доброе, но глотка моя чересчур пересохла.

Едва я приблизился к краю плато, как услышал хлопанье крыльев, и Хьюги вдруг оказался у меня на плече.

— Буря вот-вот наползет тебе на задницу, — сказал он. — Может оказаться здесь в любую минуту.

Я продолжал карабкаться вверх, добрался до ровной земли и вполз на нее. Затем я постоял мгновение, тяжело дыша. Этот район ветер должен держать чистым от тумана, поскольку это была высокая плоская равнина, и я мог видеть небо. Я прошелся, чтобы найти точку, с которой мог взглянуть за край. Пока я передвигался, звуки бури донеслись до меня более ясно.

— Я не верю, что ты пересечешь ее, — сказал Хьюги, — не промокнув.

— Ты знаешь, что это не обычная буря, — прохрипел я. — А не то я был бы благодарен за возможность напиться.

— Знаю. Я выражался фигурально.

Я прорычал что-то грубое и продолжил путь.

Постепенно вид передо мной менялся. Небо все еще отплясывало танец с вуалями, но освещения уже было более чем достаточно. Когда я добрался до точки, где окончательно удостоверился в том, что лежит передо мной, то остановился и навалился на посох.

— В чем дело? — спросил Хьюги.

Но я не мог говорить. Я просто махнул рукой на огромную пустошь, которая начиналась где-то под дальним краем плато и тянулась по меньшей мере миль на сорок, утыкаясь потом в еще одну горную гряду. И далеко влево и по-прежнему уверенно уходила черная дорога.

— Пустыня? — сказал Хьюги. — Я мог бы сказать тебе, что она там. Почему ты не спросил?

Я издал нечто среднее между стоном и всхлипом и медленно опустился на землю.

Сколько я оставался недвижным — не знаю. Я почувствовал, что мое помешательство перевалило за грань небольшого. В сути его я, кажется, видел возможный ответ, хотя что-то во мне восставало против ответа. В конце концов я очнулся от шума бури и хлопающих крыльев Хьюги.

— Я не смогу перебраться через пустошь, — прошептал я. — Пути нет.

— То есть ты потерпел поражение, — сказал Хьюги. — Но это не так. В борьбе нет ни победы, ни поражения. Все это лишь иллюзия твоего ego.

Я медленно поднялся на колени.

— Я не говорил, что потерпел поражение.

— Ты сказал, что не можешь дойти до цели.

Я оглянулся, туда, где сейчас вспыхивали молнии, — буря карабкалась ко мне.

— Верно, мне не пройти этого пути. Но если Папа проиграл, то я получил шанс сделать кое-что — то, что, как Брэнд уверял меня, сделать мог он один. Мне придется создать новый Образ, и мне придется сделать это прямо здесь.

— Ты? Создать новый Образ? Если Оберону не удалось, как может сделать это человек, который едва стоит на ногах? Нет, Корвин. Смирение — это величайшая добродетель, которую тебе нужно воспитывать.

Я поднял голову и опустил посох на землю. Хьюги спорхнул вниз, встал возле него, а я внимательно посмотрел на птицу.

— Ты не хочешь верить ничему из того, что я говорил, верно? — сказал я ему. — Но это не важно. Конфликт между нашими точками зрения непреодолим. Я рассматриваю желание как скрытую индивидуальность, а борьбу — как ее рост. Ты — нет.

Я вытянул руки и положил их на колени.

— Если для тебя величайшим благом является единение с Абсолютом, то почему бы тебе не слетать и не соединиться с ним прямо сейчас, в тот наступающий облик всеохватного Хаоса? Если я потерплю поражение, он станет Абсолютом. Что до меня, то, пока есть во мне дыхание, я должен пытаться воздвигнуть против него Образ. Я делаю это, потому что я тот, кто я есть, а я — человек, который мог стать королем в Янтаре.

Хьюги опустил голову.

— Сначала я посмотрю, как тебя будет клевать воронье, — сказал он и хмыкнул.

Я быстро протянул руку и свернул ему шею, сожалея, что у меня нет времени разжечь огонь. Хотя все это и смахивало на жертвоприношение, трудно было сказать, кому принадлежала моральная победа, раз уж я все равно рано или поздно намеревался это сделать.