Ирина Королева - Гахиджи

• Название: Гахиджи
• Автор: Ирина Королева
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Елена – молодая девушка, жизнь которой состоит из сплошных вопросов без ответов, начиная с загадочной смерти матери, вызвавшей детскую амнезию и непонятной, граничащей с сумасшествием, ненависти отца. Вскоре она собирается отметить свое восемнадцатилетие на Кубе, вместе с вырастившей её тётей Мартой и двоюродной сестрой Катериной, но судьба решает иначе. Они попадают во власть Бермудского треугольника, где надежно скрыт остров, являющий собой рай человеческий. Но так ли это? Что ждет её там? Какие испытания? Но, главное, она находит там ответы на все свои вопросы. И ей становится страшно…

---

Книга 1

Райский остров.

Пролог

Наталья бежала сквозь дикие заросли, путаясь в длинном подоле зеленого платья. Плотный шелк облепил худые ноги, пряча многочисленные порезы и источая слишком сильный для охотника запах крови. Наталья задыхалась, все её сознание кричало и билось в истерике, мышцы онемели, но она бежала. Бежала так быстро, что прежде не смогла бы поверить и в половину такой скорости. Дикий ужас гнал женщину вперед, хотя она и знала, что выхода все равно нет. Дыхание со свистом вырывалось из пересохшего горла, ноги онемели настолько, что не чувствовали боли, а бока превратились в сплошную невыносимую резь, но она все равно бежала, ненавидя себя за то, что не может бежать сильнее. Горло сводило судорогой, ноги казались неродными, но парализующий тело страх придавал телу нечеловеческое ускорение. Бледная луна с трудом освещала путь, да еще и эти чертовы сумерки, когда глаза не успевают так быстро приспособиться к наступающей тьме, но если бы все произошло днем? Или ночью? Когда нет этого сумеречного наплыва, неужели это изменило бы предначертанное? Она не знала. Просто злость и ненависть, переплетеные в один комок искали выхода, и она проклинала доступное. Сумерки быстро сгущались пряча от неё дорогу в густой мгле. Смутные очертания выступающих из ниоткуда валунов и толстых деревьев сильно замедляли бег, заставляя падать или ловить равновесие, но она не сдавалась. Колючие ветки постоянно били по лицу и телу, разрывали молодую кожу на тысячу ссадин и порезов, из которых сочилась липкая кровь, но огромные бордовые пятна на одежде и засохшие брызги на лице были не из её ран. То была кровь Даррена. Наталья коротко взвыла, вспомнив недавнюю картину, и опять судорожно задышала, на большее её голосовых связок не хватило. Она продолжала бежать, натыкаясь на острые ветки, словно сговорившиеся с преследователем и жаждущие её крови не меньше и изредка, когда позволяло дыхание, вскрикивать. Вдруг неподалеку раздался жуткий вой и в темноте мелькнули два красных уголька глаз. Он был слишком близко. Отчаяние резануло по сердцу, но воспаленный ужасом мозг все равно погнал вперед. Наталья кинулась в густые заросли папоротника, прикрывая лицо от хлестких ударов упругих веток, но вдруг нога зацепилась о выступающий камень, выворачивая лодыжку ступней вверх. Обессиленное тело плашмя полетело на землю, собирая по пути острые сучья. Удар. Словно все тело встряхнули за ноги, как только что выстиранное белье. Боль, настолько сильная, что одеревеневшее тело не захотело подчиниться команде встать и бежать дальше. Треск рвущейся ткани, теплая липкая влага оросила руки, лицо. Наталья догадалась, что это кровь. Опять кровь. Она попыталась встать, не давая себе даже секунды, на то чтобы перевести дыхание, но резкая боль прострелившая лодыжку вновь вернула её на землю. Тяжелые шаги огромных лап и звериное рычание раздавались совсем рядом. Огромный монстр с чутьем охотника уверенно шел по следу. Наталья с силой закусила губу, чтобы сдержать крик и поползла вперед. Сухая земля, сплошь усеянная камнями, забирала из молодого тела последние силы, но она упорно ползла вперед, отталкиваясь руками и упираясь изодранными коленями. Ей нужно было уйти, хотя она и знала, что это бесполезно. Ей нужно было двигаться, хотя она и не знала куда. Ей было страшно, но не страх перед монстром довел её до отчаяния. Она уже видела его. Намного страшнее было то, что из-за неё только что умер Даррен. Её Даррен, любовь к которому ослепила и она не смогла оттолкнуть его, хотя прекрасно знала, что их встречи слишком опасны. Наталья знала, что принадлежит Омари, этому монстру, холодно преследующему её в ночной мгле, но все же не оттолкнула любимого, ради его же спасения. Она виновата, только она. Перед глазами опять всплыла жуткая картина разодранного тела, которое еще минуту назад ласково обнимало её за плечи. Кроваво белесые куски мяса с небольшими фрагментами одежды, а еще рука, лежащая на широком листе папоротника и судорожно шевелящиеся пальцы…

Тяжелые шаги раздались уже за спиной и через секунду, огромная лапа одним рывком приподняла Наталью над землей и словно поломанную игрушку привалила к дереву. Женщина потеряла равновесие от столь резкого рывка, но удержалась, обхватив поросший мхом ствол. Она с ненавистью посмотрела в холодные, налитые кровью глаза Омари. Она хотела плюнуть ему в лицо, но от быстрого бега все её тело буквально высохло изнутри. Она хотела крикнуть, что лучше убьет себя, чем даст ему то, чего он хочет, но голосовые связки парализовало судорожно сипящее дыхание. Она не смогла произнести ни слова, а только захлебываясь своим же дыханием, смотрела в налитые кровью узкие глаза зверя.

Омари в это время пристально осматривал изувеченное девичье тело. Сплошные рваные раны, порезы, а в придачу еще и вывих лодыжки. Как теперь скрыть ото всех такие увечья? Злость начала туманить разум и больше всего ему захотелось свернуть этой женщине шею, но он не мог. Вернее, мог конечно, но это разрушило бы все его планы и надежды. А все из-за чего? Из-за каких-то там чувств к ублюдку Даррену. Что это за чувства такие, он не понимал, потому что всю его сущность составляла ненависть, и это непонимание бесило его еще сильнее. Его жутко злило, что эта женщина чуть не сорвала все его планы, но как настоящий охотник, он сдержался. Он слегка склонил на бок свою жуткую морду и сощурил кровавые глаза, размышляя как скрыть ото всех такие глубокие ссадины и травмы. Через минуту его сильная рука взлетела, и он легонько шмякнул Наталью по затылку. У девушки закатились глаза и подогнулись колени, но он быстро подхватил её рукой, проявляя неуместную ласку, и перекинул через плечо. Легкое бесчувственное тело повисло на бугрящихся плечевых мышцах. Омари осмотрелся по сторонам, втягивая плоскими ноздрями ночной воздух, и направился в сторону поселения Даррена. Ему нужно было подкрепиться и привести себя в порядок…

Глава 1

Елена вышла с центрального входа средней общеобразовательной школы города Ханска и присела на неподалёку стоящую деревянную скамейку. Ей жутко захотелось побыть в одиночестве и хоть немного подумать о своей жизни. Голова закружилась. Неотступающая с утра легкая тошнота только усиливала и без того тоскливое настроение. Она уселась поудобнее, откинувшись на деревянную спинку и сбросила школьную сумку с плеча. Росшие в изобилии акация и ясенелистный клен скрывали только начинающее набирать силу солнце, отчего в тени скамьи было значительно прохладнее. Посильнее запахнув тонкую ветровку, Елена с грустью оглядела здание школы. Небольшое двухэтажное здание с кое-где облупившейся краской и небольшой вывеской, агитирующей стремиться к знаниям, стало её вторым домом за прошедшие десять лет. Последний выпускной экзамен остался позади, и вскоре ей предстояло покинуть этот небольшой уютно расположившийся в 150 км от Японского моря городок и вернуться домой к отцу. К отцу, которого она практически и не знала. Ей предстояло продолжить обучение в Светогорском Государственном Университете экономики и бизнеса. Елене было страшновато возвращаться домой, да и как можно было называть домом город, в котором она прожила без малого восемь лет, город, где жил её отец. За все эти годы он ни разу не позвонил ей лично, не поговорил, не спросил, как дела, не забрал на каникулы, а только исправно присылал денежные переводы тёте Марте, своей родной сестре на содержание дочери. Елена почти не помнила своё детство, когда у неё были мама и папа, не было даже мелких вспышек коротких воспоминаний, из которых, можно было бы определить, было ли её детство счастливым. Она помнила только, как спрашивала у отца, где мама и когда она вернется, но он лишь отводил глаза, уходя в свою комнату и напиваясь там до бессознательного состояния. Спустя некоторое время тётя Марта приехала и устроила грандиозную взбучку своему брату Николаю. Она забрала Елену к себе и с тех пор ничего не изменилось, не считая, что Николай бросил пить и снова занялся своим почти, что разорившимся магазином по продаже антиквариата.

Елена поежилась, ощутив внезапно увеличившуюся дурноту. В последнее время ей не удавалось хорошенько поразмыслить над своим будущим, все решения относительно её принимал отец, а Марта только передавала информацию племяннице, напоминая при этом, что она всегда может отказаться. Хотя на самом деле, Елена не могла, боязнь разочаровать Марту, мечтающую о примирении отца с дочерью, не оставляла ей выбора.

Тошнота усилилась и Елена стала дышать глубже. Слегка приоткрыв рот, она не спеша втягивала в себя прохладный воздух, насыщая до предела легкие живительным кислородом. С каждым вздохом тошнота утихала, зато добавилось легкое головокружение. «Да что со мной такое» подумала она, доставая из сумки бумажные платочки, учитывая, что позавтракать она не успела, отравление можно было исключить. «Это, наверное, от усталости и нервного перенапряжения» подумала Елена. В последнее время она много готовилась к выпускным экзаменам и плохо спала, переживая за результаты итоговой аттестации, и вот результат, организм наконец-то взбунтовался. Уныло расположившись на неудобной скамейке и тоскливо рассматривая прозрачную упаковку платков, Елена никак не походила на выпускницу только что успешно сдавшую последний экзамен. Для неё этот момент стал переломным. Еще вчера она была учащейся средней школы и жительницей Ханска, чего ей не хотелось бы менять, а уже сегодня выпускницей, которой предстояло покинуть дом ради смутных и пугающих перспектив. Девушка судорожно вздохнула. Неожиданно желудок скрутил сильный спазм, и Елену резко вырвало прямо на каменную плитку. Схватив дрожащими руками целлофановую упаковку, она с трудом разорвала её, вынимая ароматизированный платочек. Легкий запах лаванды смягчил тошноту, но не успев толком вытереть рот, Елена вскрикнула от пронзившей живот сильной судороги. Схватившись руками за больное место, она повалилась на лавочку и уткнулась лбом в шершавую деревянную поверхность. Боль казалась невыносимой. Елена застонала, стиснув зубы. Бисеринки пота мгновенно заблестели на болезненно сжатом лбу, подчеркивая неестественную бледность, проступившую на лице. Боль продолжала нарастать, беспощадно раздирая все внутренности, Елена надсадно, глухо закричала и потеряла сознание.