Борис Сапожников - Ultima Forsan

• Название: Ultima Forsan
• Автор: Борис Сапожников
• Жанр: Фэнтези

Представьте себе, что зомби-апокалипсис случился не в XXI веке, не в XX, даже не в начале XIX, а в то страшное время, когда чума, прозванная Чёрной смертью, опустошала города и веси. Представьте себе, что вместо того, чтобы спокойно лежать в могилах жертвы чумы поднимаются на следующую ночь, и идут убивать. Им нужна плоть и кровь живых людей, а в жилах они несут проклятые чернила – ихор, разносящий чуму.

---

Обернувшись к своим людям, Кожаное лицо сорвал повреждённую выпадом капитана Тенкеша маску и швырнул её на пол.

Мне довелось повидать многое – травмы, полученные во время рейдов, и старые шрамы, которыми хвастались старшие товарищи, не раз выбиравшиеся из передряг в мёртвых городах. Ведь там кого только не встретишь, и все норовят оставить какую-нибудь особенно уродливую отметину на память о себе. Однако никто не мог и близко сравниться с Кожаным лицом. Сказать, что он был изуродован – это значит ничего не сказать. По лбу шёл глубокий шрам, как будто ему пытались вскрыть череп, будто яйцо, края его терялись в густой, чёрной шевелюре сына вильдграфа. Левая сторона лица застыла гротескной маской боли и ненависти, с обострившимися чертами, впалой щекой и острыми, грозящими порвать восковую, как у свежего покойника, кожу скулами. Над правой же явно поработал огонь. Около рта не хватало куска кожи, а дальше шли три длинных шрама, как будто щеку разорвали на несколько неровных лоскутов. Правого уха не было вовсе, вокруг того места, где ему полагалось находиться, красовалась багровая проплешина неровной шрамовой ткани, тянущаяся на шею и уходящая куда-то под доспехи.

- Хирург, ты жив ещё? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь, однако вперёд выступил среднего роста рейтар, ничем не отличавшийся от остальных.

- Жив, конечно, - пожал плечами он, - что мне станется. Драчка-то плёвая была.

- Мне нужна новая маска, - заявил Кожаное лицо, проходя к одному из немногих уцелевших столов и ставя рядом с ним стул, которому тоже повезло пережить осаду постоялого двора. Он тяжело опустился на жалобно скрипнувший под его весом стул. – Прежнюю, как видишь, испортила эта венгерская скотина. Сними кожу с его лица и ещё пары-тройки гусар, только гляди, чтобы без угрей, как в прошлый раз. Когда отправимся обратно во Фрейбург, мне нужно будет новое лицо.

- Не впервой, - с тем же отменным равнодушием снова пожал плечами рейтар по прозвищу Хирург и отправился на двор. Наверное, к своему коню за инструментами для прикладной таксидермии.

- Приведите сюда вильдграфа, - продолжил раздавать распоряжения Кожаное лицо. Я заметил, что его люди сейчас стараются как можно реже глядеть на него, даже для столь прожжённых и битых жизнью ничуть не меньше моего наёмников, это было слишком неприятное зрелище. – Хочу удостовериться, что с ним всё в порядке. И обращаться с ним как положено – это всё ещё правитель Шварцвальда!

Рейтары отправились на поиски комнаты, где держали вильдграфа, и вскоре постоялый двор наполнился обычными звуками обыска. Топотали тяжёлые шаги, трещали выбиваемые двери, падали на пол засовы, не выдержавшие натиска рейтарских сапог.

- А ты, бродяга, себя хорошо показал в драке, - сказал мне Кожаное лицо.

Ни я, ни вор к обыску не присоединились, так и остались в главном зале постоялого двора вместе с молчавшим какое-то время командиром рейтар.

- Да и ты, вор, тоже, не ожидал даже от вас подобной доблести.

- Ты не оставил нам выбора, - пожал плечами я.

- Человек – не крыса, - покачал головой Кожаное лицо, - даже перед лицом смертельной опасности многие трусят и бросают оружие, пытаются спасти свою жизнь любой ценой. Но вы из другого теста, таких я беру в свои рейтары. И вам бы предложил, но не вижу смысла воздух сотрясать – сразу ясно, вы не пойдёте.

Он помолчал несколько секунд, прислушиваясь к тому, что творится на постоялом дворе. Его люди продолжали обыск, но судя по всему без особого результата. Главное здание было пусто. Лишь слышались размеренные удары чем-то тяжёлым.

- Ломают какую-то особенно прочную дверь, - сказал в пространство Кожаное лицо, - вильдграф скорее всего за нею. Интересно, при нём остался кто-нибудь из гусар?

- Вряд ли, - заявил вор. – Я не один день прожил с ними, они все были лихими рубаками, но предусмотрительности ни на грош. Им вполне достаточно было запереть вильдграфа покрепче, даже охранников у его дверей не оставив. Ну, и ставни заколотить, чтобы старик не сбежал через окно.

- Тем лучше для нас, - кивнул изборождённым шрамами подбородком Кожаное лицо. – Вы получите свою награду сполна, во Фрейбурге, конечно. Я-то такими финансами не располагаю. Заодно постережёте его в карете, должен же кто-то с ним внутри торчать. Вы оба те ещё конники, как и старый вильдграф, только задерживать нас будете. А так скорее награду свою получите.

Оправдание вышло у Кожаного лица какое-то совсем неуклюжее. Ясно же как белый день, что он нам с вором попросту не доверяет. Ему нужно доставить во Фрейбург не только вильдграфа, но и нас, а из кареты мы точно сбежать не сможем. Заодно и склонного к побегам владыку феода постережём.

Тут судя по треску дверь не выдержала и рейтары с топотом ворвались в комнату. И почти сразу прозвучали два выстрела, потом послышался шум потасовки, удары, однако вскоре всё стихло.

- Если они причинили вред вильдграфу, - обычным отстранённым тоном произнёс Кожаное лицо, - я с них всех шкуры поспускаю.

Однако с Гильдериком фон Шварцвальдом обращались уважительно, как и велел Кожаное лицо. Да, он выглядел слегка помятым, но лишь потому, что его буквально волокли на себе трое рейтар.

- Так и знал! – выплюнул нам в лица вильдграф. – Твари! Сволочи! Предатели! Всем вам гореть в геенне огненной тысячу лет!

- Довольно, - осадил его Кожаное лицо, поднимаясь на ноги и нависая над отцом. – Хватит горячиться, это вредно в вашем возрасте. – Он обернулся к рейтарам, спустившимся со второго этажа. – Кто стрелял?

- Вильдграф, - ответил тот, кто выдал мне ольстры с пистолетами. – Ему оставили пару пистолетов и палаш, на всякий случай. Двоих наших ранил, но ничего серьёзного, и не такие дыры зарастали.

- Если ты думаешь, что сумеешь доставить меня во Фрейбург…

- Довольно, - оборвал вильдграфа Кожаное лицо. – Если надо будет, тебя повезут связанным по рукам и ногам. А эти двое, - он кивнул в нашу сторону, - проследят, чтобы в карете ты не наделал глупостей, твоё сиятельство. Им заплатят только за живого тебя, а не за твой труп, так что уж будь уверен: они постараются. Не так ли, господа?

Он даже не обернулся в нашу сторону, чтобы увидеть наши с вором кивки.

- Надеюсь, мы поняли друг друга, твоё сиятельство? – Он долго и пристально глядел в глаза вильдграфа. – Если же нет, то мне придётся отрубить тебе ступни. Это сочли вполне приемлемым, и даже выдали мне снадобья, чтобы не допустить заражения, и лауданум, чтобы ты не сошёл с ума от боли.

- Ты и прежде был чудовищем, - заявил вильдграф, - теперь же служишь ещё более страшным… существам… Надо было дать тебе умереть…

- Может быть.

Эти два слова, произнесённые Кожаным лицом, как будто придавили вильдграфа к земле. Спина его ссутулилась, голова поникла. Он совсем повис на руках державших его рейтар, и теперь тем приходилось прикладывать усилия уже не для того, чтобы удерживать его, а чтобы не дать ему упасть.

Кожаное лицо кивнул и отвернулся от вильдграфа. Рейтары отвели старика в сторону и усадили за один из столов подальше от сына.

- Готовьте карету и лошадей, - бросил Кожаное лицо, садясь обратно на тот же стул. – Мы выезжаем, как только Хирург мне новую маску сделает.

Не прошло и получаса, как мы с вором и вильдграфом Гильдериком сидели в карете, прежде принадлежавшей Ханнсегюнтеру. На козлах устроился один из рейтар, а со всех сторон её окружили его товарищи, ведущие в поводу трофейных гусарских коней. Я переоделся обратно, никто не претендовал на моё оружие, и я забрал так и оставшийся в большой комнате, где ночевали гусары, свой палаш, а также кинжал и пистолет с патронной сумой и пороховницей. Трофеев рейтарам и без этого хватало. Вор тоже сменил мундир на привычную ему одежду и сидел рядом с вильдграфом, положив себе на колени знакомую мне короткую дубинку. Сложенный лук он пристроил на противоположное сидение, около меня, поставив рядом и закрытый колчан, полный стрел.

Кожаное лицо махнул рукой, давая сигнал отправляться, и небольшой отряд, окружающий роскошную карету, двинулся вперёд – мы ехали на север, к столице Шварцвальда, городу Фрейбург. А за нашими спинами первые языки пламени лизали деревянные стены постоялого двора. Ему суждено будет стать общей огненной могилой для чёрных гусар графа Ханнсегюнтера.

Глава 19. Ожидаемая неожиданность.

Немало повидал я мест, для которых определение «дыра» подходило бы лучше, чем Фрейбургу. Он был самым грязным из виденных мной грязных городов, даже непонятно, как он не вымер от чумы, прокатившейся по этим землям пару лет назад. За высокими стенами царила антисанитария, от сточных канав несло так, что над ними, наверное, летом мухи падали замертво, нищие жались к стенам домов в надежде на жалкие крохи тепла и кутались в лохмотья, не обращая внимания на то, что им на головы выливались целые ушаты помоев. Мостовая была далеко не везде в городе, а там где имелась, пребывала в плачевном состоянии, по большей же части под ногами хлюпала жидкая, холодная грязь. У задних дверей трактиров нищие дрались с тощими собаками за выплеснутые на улицу остатки пищи и рылись в них, как можно скорее обгладывая с костей невидимые глазу остатки мяса.