Михаил Ахманов - Другая половина мира

• Название: Другая половина мира
• Автор: Михаил Ахманов
• Издательство: Лениздат; «Ленинград»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 5-289-02349-6

Мир Дженнака, наследного принца Одиссара, во многом подобен земному, но цивилизация в нем зародилась не на берегах Средиземноморья, а в Эйпонне, на материках двух Америк. Там воздвигнуты великие города и проложены меж ними дороги, там куют стальные клинки и спускают на воду корабли, там поклоняются милосердным богам, и боги эти сделали Дженнака своим избранником, даровав ему необычайно долгую жизнь. Но на заре ее Дженнак подвергается тяжким испытаниям, ибо, как считают жрецы, лишь вкусивший страдания в юности может стать мудрым правителем. Повинуясь судьбе, Дженнак теряет свою возлюбленную, сражается с дикими племенами, противостоит предательству; наконец, он отправляется на восток, в земли Европы и Африки, чтобы стать Колумбом своего мира.

---

Может быть, подумал Дженнак, если он уснет, то щелка в грядущее приоткроется? И он узнает, что случится с ним, с Вианной, с его бойцами и с этой маленькой крепостью на краю безбрежной степи? Увидит Фирату через день или два… или через двадцать дней… Какой? Лежащей в развалинах? Сожженной? Или торжествующей победу?

* * *

Дыхание его сделалось глубоким и размеренным, кожа перестала ощущать холод и жар, мышцы расслабились. Уснуть… уснуть и увидеть…

Он знал, что надежда на это невелика; он еще не умел вызывать по собственной воле то, что хотелось. Видения приходили и уходили, подобные журавлям, что сегодня летят к озеру, а завтра — к реке; иногда они были страшными, иногда — таинственными, но очень редко в них удавалось усмотреть какой-то смысл. Да и тот был темен либо слишком очевиден. Взять хотя бы Фарассу, лениво размышлял Дженнак, уплывая в сон. Фарасса полон мечтами о власти — вот потому и привиделся в белых перьях… возможно, Фарасса злоумышляет против него… наверняка злоумышляет… И что же? Разве второе зрение способно раскрыть его планы? Где и когда он нанесет удар? И какой? Может быть, о том известно Мейтассе, но посылаемые им видения так смутны!.. Лицо Фарассы, костер на площади, и эти корабли с огромными белыми парусами… корабли… корабли…

Загрохотал барабан. Очнувшись, Дженнак вскочил, пытаясь нашарить в темноте клинки и доспехи. Не стоило тушить свечу, но так попросила Вианна. Дома, в уютном дворцовом хогане, она никогда не стеснялась, однако здесь, в окружении семи сотен мужчин, сгрудившихся на крошечном клочке земли…

Барабан продолжал греметь — не мерным рокотом сигнальных кодов, а оглушительным гулом набата. Дженнак натянул кожаную безрукавку и сапоги, защелкнул боевые браслеты, опоясался двумя клинками. Руки совершали привычные движения, голова была ясной, словно он проспал не меньше шести колец; остывший за ночь доспех холодил кожу. Ему попался шлем — легкий, со стальными прокладками. Дженнак отшвырнул его в сторону, затем пальцы коснулись гладкого металла, и раскрытый соколиный клюв двумя иголками впился в ладонь. Ну, если не панцирь, так шлем будет надежным… Дженнак водрузил его на голову и торопливо затянул ремень под подбородком.

В темноте тихо шевелилась Вианна — видно, тоже искала одежду. Он повернулся к ней и сказал:

— Разыщи свечу, чакчан, зажги и сиди здесь. Грхаб пойдет со мной, но тебя будут охранять.

— На нас напали? — К облегчению Дженнака, голос девушки звучал спокойно.

— Да. Оденься, но не выходи, можешь попасть под стрелу. А здесь даже огонь не достанет. На крыше — земля и трава, бревна в стенах, что бочки…

— Иди, мой повелитель, иди. Я останусь здесь, как ты велел.

Дженнак выскочил наружу, едва не налетев на Грхаба; за его спиной раздались удары и взметнулся фонтанчик искр — Вианна нашла-таки огниво. Мимо с тяжелым топотом бежали солдаты. Он схватил первого попавшегося за плечо; воин был высок, почти с него ростом. Ротодайна. мелькнула мысль. Ну, это и к лучшему; пусть стережет дочь своего бывшего вождя.

— Возьми еще двоих, балам. Будете охранять мою женщину. Она вон там, — Дженнак кивнул в сторону огонька, мелькавшего в только что покинутом хогане. — Наружу ее не выпускайте!

— Как прикажешь, светлый господин. — Солдат выкрикнул имена товарищей, и к нему подбежали двое.

Над бревенчатой стеной форта взметнулись огни факелов, по углам зажгли смолу в больших железных котлах. Стало светло, почти как днем, и Дженнак увидел спины воинов дежурной тарколы, согнувшихся у бойниц. Они стреляли; и к ним на вал развернутым строем уже поднимались копейщики. Двойные лезвия длинных пик то серебрились в лунном свете, то отливали алым; над плечами у каждого круглился щит, и казалось, что по склону ползет шеренга странных черепах с остроконечными жалами. Дженнак побежал к валу.

Грхаб, поторапливаясь за ним, неодобрительно пробурчал:

— Где панцирь, балам? Говорил я тебе…

Дженнак отмахнулся. Перед ним — вверху, у самой изгороди, ярко освещенные факелами — замаячили две фигуры: тощая и длинная — Аскары, коренастая и широкоплечая — Кваммы. Санраты то пронзительно свистели, то что-то кричали друг другу, и сквозь барабанный гул он с трудом разобрал:

— Торопливому койоту тоже выпадает добыча! — ревел Аскара.

— Пока ему не продырявят шкуру, — ответствовал Квамма.

— Шкуру с койота тяжелей содрать, чем ощипать керравао!

— Ну, сейчас мы поглядим, кто сохранит волосы, а кто — перья!

Они перебранивались и хохотали, направляя движениями рук и свистом своих бойцов на валы; добравшись до санратов, Дженнак увидел, что три сотни солдат Кваммы занимают оборону с юга, севера и востока. Еще две тарколы плотными четырехугольниками темнели у колодца — видимо, в резерве; остальные уже поднялись на западный вал.

Повернув голову, Аскара вгляделся в лицо Дженнака:

— Видишь, мой господин, мы не решились атаковать, зато вонючки сами пожаловали к нам в гости.

— Кажется, ты говорил, что они нападут лишь через день?

— Говорил. Но у них, наверно, есть свой Аскара, нетерпеливый койот вроде меня. — Зубы санрата блеснули в усмешке. — Если ты не против, повелитель, пусть твой керравао Квамма отправляется на южный вал и следит, чтоб пожиратели грязи не прорвались в долину по речному берегу. А с севера…

— Туда я послал тарколу Орри, — перебил Квамма. — Эти кентиога — отменные стрелки, так что у подножия холма и ящерица не проскочит. — Дождавшись кивка Дженнака, санрат устремился к изгороди, выходившей к реке. — Счастливой охоты, старый койот! — долетел из темноты его голос.

— Побереги перышки, осторожный керравао! — рявкнул в ответ Аскара и поманил Дженнака к бойнице: — Погляди, наком, что они делают… Ну и ловкачи!

— Мимо рва на полном скаку проносились всадники; то один, то другой нырял вниз, сраженный стрелой. Но остальные что-то метали в ров — как показалось Дженнаку, большие мешки. Барабан на сигнальной вышке смолк, и теперь он слышал лишь топот рогатых скакунов, свист стрел да шелест толстых шерстяных рукавиц, скользивших по стержням луков; изредка раздавался гневный глухой рев раненых животных. Тасситы же молчали.

— Что они делают? — Дженнак повернулся к длинному санрату.

— Бросают мешки с землей. Завалят ров в двух-трех местах на ширину пяти копий и полезут на насыпь. — Аскара шевельнул плечами. — Не знаю, чего они добиваются. Их всего втрое больше, чем нас, а без лестниц, больших щитов и превосходства пять к одному Фирату не взять.

— Может, какая-то хитрость?

— Может. Но эту штуку, — Аскара вытянул из ножен свой огромный клинок, — не перехитришь!

Дженнак тоже обнажил оружие и вместе с Грхабом сдвинулся влево, к вышке. У частокола было тесновато; сейчас тут трудились сотни полторы бойцов, да еще столько же стояло внизу, сменив длинные копья на секиры. Стрелки Аскары, согнувшиеся у амбразур, метали стрелы непрерывным потоком — у каждого было по два арбалета, и стоявшие рядом копейщики перезаряжали их. Люди эти, служившие на границе годами, часто сталкивались с тасситскими набегами и имели большой опыт на сей счет.

Дженнак, однако, понимал, что сейчас атакующих стрелами не остановишь: ночью можно поразить цель за пятьдесят шагов, но не за сто. Рукопашная схватка была почти неизбежна.

— Скоро… — пробормотал Грхаб за его спиной. — Скоро полезут, поганые ублюдки… Чтоб Хардар припек им задницы!

Ров был уже засыпан в двух местах, посередине и у самой юго-западной вышки. Темная масса спешившихся тасситов прихлынула к отвесному склону холма в полном молчании. У них были лестницы, но немного, и жерди с набитыми поперечинами; еще Дженнак заметил, что многие воины раскручивают ремни с крюками на концах. Под стеной скопилось уже с полтысячи человек, недоступных для стрелков, остальные смутными тенями маячили где-то за рвом, непрерывно передвигаясь на своих косматых скакунах. Вдруг оттуда долетел протяжный вопль — «Харра! Харра!», сверкнуло пламя, и из темноты понеслись огненные стрелы. Они падали подобно дождю, и каждая несла сразу две смерти — на остром своем наконечнике и на древке, где пылал промасленный жгут соломы. Грхаб притиснул Дженнака к бревнам, прикрывая собственным телом; кто-то на стене вскрикнул, кто-то выругался, но шум перекрыла команда санрата:

— Дротики! Горшки! Поторопитесь, ленивые ублюдки!

— Пусти! — Дженнак попытался вырваться из медвежьей хватки Грхаба, но тот держал крепко. — Пусти, проклятый Хардар!

— Хардар мудр, — пригибая Дженнака к земле, поведал сеннамит. — Он не любит, когда суются под стрелы без панциря. Вот когда дерьмодавы полезут наверх…

Под стеной грохнуло — раз, другой — и Дженнак ощутил едкий запах горючего масла. Масло это являлось не столь губительным, как огненное кейтабское зелье, называемое молниями Паннар-Са, но ожоги от него получались жуткие, и боевой клич тасситов на мгновенье сменился проклятиями и стонами. Дженнак вывернул шею, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, но видел он сейчас лишь клочок звездного неба, нависший над краем бруствера. Внезапно в бревно, в локте от его лица, с глухим чмоканьем впился крюк, затем застучали жерди и лестницы, и, наконец, все звуки вновь перекрыл оглушительный вопль тасситов: «Харра! Харра!» Грхаб откачнулся вправо и рявкнул: