Александр Петровский - не магией единой

• Название: не магией единой
• Автор: Александр Петровский
• Жанр: Детективная фантастика

В магическом мире, а точнее, в школе для высшей знати, убита девушка, дочь влиятельного аристократа. Если убийцу не найдут, хана королю и всем его министрам. Но королевские сыщики не то бессильны, не то саботируют.

Алиса, 15-летняя мелкая аристократка и крутая магичка, дочь министра внутренних дел, пытается раскрыть это убийство. Поскольку сей опус — детектив, убийца так или иначе будет найден.

---

— Да, — подтверждаю я.

— А потом, когда сделаю своё дело, спускаться оттуда?

— Да, спускаешься, садишься на самолёт, и улетаешь.

— Тогда зачем мы приземлялись? Почему нельзя подать ковёр прямо к нужному окну?

— Делай, как считаешь нужным. Не тяни время.

Стражник возвращается в самолёт, тот взлетает и замирает в воздухе.

— Какое окно? — спрашивает лётчик.

— То, которое в комнате Эльзы.

— Ты мне пальцем покажи. Откуда мне знать, какое из окон — в её комнате? Я тут в первый раз.

— Я - тоже.

Оба с надеждой смотрят на меня. Лихорадочно пытаюсь сообразить и подсказать.

— Стражник, ты знаешь, какое окно, — заявляю я. — Это разузнали ваши шпионы.

— Вспомнил! — вскрикивает он. — Мне же наши шпионы всё подробно объяснили, как я мог забыть? Вон то окно! И побыстрее, и так много времени потеряли непонятно на что.

Самолёт подлетает к окну, стражник распахивает створки, раздаётся громкий и противный скрип. Из окна вылетает огненный шар, попадает в стражника, и тот катается по самолёту, пытаясь сбить пламя. Самолёт улетает прочь, мой мысленный взгляд следует за ним. Я вижу, как не то сильный встречный ветер, не то магия лётчика гасят огонь. Стражник укоризненно смотрит на меня. Его лицо покрыто волдырями от ожогов, волосы и брови превратились в пепел.

— Ты не предупредила меня, что окна скрипучие, — говорит он. — Но это как раз хорошо. Скажи мне, девочка, если бы я смог убить дочь герцога, что мне было предназначено дальше в твоих фантазиях? Ведь я должен убить и пилота, он же свидетель, как его оставить в живых? Но пилоты — не дураки, он понимает, что не жилец, и примет меры.

— Понимаю, — кивает пилот. — Только стражник не может меня убить, пока мы в полёте, он же сам не умеет самолётом управлять.

— Она знает, я ей говорил, — перебивает его стражник. — Ты не слышал, потому что тебя тогда ещё не было.

— Это и так всем понятно. Так вот, чтобы он меня не убил, я должен сбросить его с большой высоты. Жалко его, конечно, но себя жальче.

— Видишь, на что ты меня обрекла? Да и его тоже. Думаешь, его пощадят? Но не переживай за нас, девчонка, нас же на самом деле нет и никогда не было, мы просто снимся тебе.

— Вы не можете мне сниться, потому что я не сплю, — возразила я, но не очень уверенно.

— Спишь, спишь, — засмеялись они оба. — Зачем отрицать очевидное?

Я хотела им что-то ответить, но тут меня разбудил сторожевой демон, и отвечать стало некому.

* * *

Ник, наверно, проснулся уже давно, и сейчас возился в душевой. Вода сильно шумела, но он пел громче. Пел на тот самый мотив, который насвистывал при нашей первой встрече. Несколько слов оказались знакомыми — ругательства Иного мира, из тех, что я уже слышала и от Ника, и от мамы. О чём шла речь в песенке, я так и не поняла, хотя очень старалась, и даже попыталась использовать ясновидение.

Пел он совсем не так, как наши менестрели, почти не менял высоту голоса, но мне всё равно нравилось. Наверно, потому, что нравился он. Школьное проклятие и не думало меня отпускать, а на Ника почему-то совсем не действовало. Ведь должно быть всё наоборот — рыцарь влюбляется в прекрасную даму и завоёвывает её, совершая в её честь подвиги. Или не завоёвывает, это уж как повезёт. Ник, правда, не рыцарь. Может, из-за этого он и отказался от рыцарского титула, который предлагал ему принц?

Из душевой он вышел сияющий, и не только потому, что побрился. Он просто излучал отличное настроение, и я не удержалась и улыбнулась ему в ответ. Ник почти не хромал, но на трость всё же опирался. Пока он паковал свою бритву в футляр и прятал в сумку, я вылезла из-под одеяла и тоже собралась идти в душевую.

— Проснулась уже, — обратился он ко мне всё с той же радостной улыбкой. — Что ж, тогда с добрым утром, благородная леди Алиса! Это у нас приветствие такое есть.

— Тогда и тебя с добрым утром! А почему ты вдруг вспомнил мой титул?

— В знак глубочайшего уважения. Короче говоря, признаю, что был не прав. Я понял, как убили Эльзу, не входя в её комнату и не нанося удар кинжалом. Похоже, с вашими заклинаниями, принуждающими к правде, всё в порядке.

— Я тоже поняла. Прикинула, как бы это убийство совершал посольский стражник, и поняла.

— В смысле, я?

— Не ты, но такой же, как ты. Подобрался к окну, открыл его, и метнул кинжал. Он, наверно, лежал на подоконнике.

— Ну, не совсем так, Алисочка. Если открывали окно, всё с подоконника упало на пол. Створки же открываются внутрь. На самом деле окно открывать не понадобилось. Оно с самого начала было открыто. Там и крючки специальные, чтобы оно само не закрылось. С проветриванием здесь явно не в порядке, душно.

— С вентиляцией? Да, душно. Наверно, трубы надо прочистить. Окно ты закрыл?

— Я. Не хочется, чтобы сюда что-нибудь залетело. Птичка там какая-нибудь, или кинжал. Скрип был ужасный, но ты не проснулась.

— Потому что он в мой сон вписался. Там посольский стражник открывал окно. Кстати, а где ты прятался те дни, что сыщики тебя не видели в посольстве?

— Алиби проверяешь? Нигде я не прятался, у наследного принца в замке гостил. По его личному приглашению. Точнее, пригласил он папу, а я с мамой — сопровождающие лица.

— Но ведь Его Высочество был здесь!

— Это не то Высочество. Мы были в замке у его отца, тоже наследного принца. Очень легко проверить. Если стесняешься сама, попроси того принца, который здесь. Он тебе не откажет.

— Ты забыл, что я сама умею определять ложь. Мне не нужно никого спрашивать.

— Ужасное умение. Наверно, в семье из-за этого большие неудобства.

— Как-то привыкли за несколько веков. Так что у нас с расследованием?

— Всё. Докладываем сыщикам, и пусть они допросят всех магистров и учеников, не метал ли кто-нибудь в Эльзу кинжала.

— Но все говорили, что не убивали её. Значит, всё-таки двойник?

— Нет, Алиса. Это глупая версия. Вот смотри. Меня на самом деле зовут не Ник, и не Николас. В вашем языке нет звуков, чтобы произнести моё имя.

— А наоборот — есть?

— В смысле?

— Звуки нашего языка, которых нет в вашем.

— Есть и такие. Так вот, теперь, когда ты знаешь, что меня на самом зовут не Ник, ты сможешь правдиво сказать, что не находишься с Ником в одной комнате?

— Не знаю. Наверно, нет. Как же тогда убийца обошёл заклятие?

— Поначалу я думал, что через фокус с отцовством.

— Это как?

— Ну, в нашем мире есть такое высказывание, «счастлив тот, кто знает, кто его настоящий отец». Предположим, Эльза на самом деле не дочь герцога. Заказчик убийства об этом знает, и говорит тому, кого нанял убийцей. Думаю, слов будет мало, потребуются доказательства. В нашем мире можно определить, кто чей потомок. Сравнивают… не знаю, как по-вашему… наследственный набор?

— Генетический материал, — подсказала я. — Магически щупают предка и потомка, и определяют.

— И ты так умеешь?

— Нет, конечно. И не буду уметь. Этому учат в высших школах Гильдии, причём только тех, кто станет мудрецом-генетиком. Я только знаю, что проверка на родство — дело долгое и дорогое.

— А ещё можно по группам крови. В смысле, можно определить, что двое людей — наверняка не предок и потомок.

— Об этом ничего не знаю. Ник, разве важно, как определяли, что Эльза — не дочь герцога? Как-то определили, а потом заказчик сказал это убийце под заклятием правдивости. И всё, этого хватит. Да только Эльза — не ублюдок. Она очень похожа на отца, а ещё больше — на его мать.

— Да, ты говорила. А жаль. Здесь её очень часто называли дочерью герцога, аж напрашивается версия, что на самом деле не дочь, и кто-то на этом попробовал сыграть.

— Магистр литературы, — вспомнила я.

— Что «магистр литературы»?

— Он единственный сказал мне, что не убивал дочь герцога. Остальные не убивали Эльзу или леди Эльзу.

— Раз Эльза — на самом деле дочь герцога, это неважно.

* * *

На истории нас учили, что когда-то нами правил Многомудрый Король, который умел делать десять дел одновременно. Наверно, он должен был справляться с королевскими обязанностями во много раз быстрее других королей, а значит, у него была масса свободного времени, и он мог много развлекаться. Но об его отдыхе в учебнике ни слова. Зато чемпионом по развлечениям явно был Весёлый Король, который и одним-то делом занимался только если этого избежать совсем не получалось. А ведь при нём королевство жило нормально, не Золотой Век, но и не ужасы, как при некоторых других.

Тягаться с Многомудрым Королём я не собиралась, поэтому под душем делала всего два дела — подбирала мотив для похабной песенки Ника, и пыталась придумать, как можно было убедить магистра литературы поверить, что Эльза не дочь герцога, хотя на самом деле она его дочь. Нет, всё же не два дела, а целых три — я ведь ещё и принимала душ, это тоже считается.