Филип Фармер - Миры Филипа Фармера. Том 05. Мир одного дня: Бунтарь, Распад

• Название: Миры Филипа Фармера. Том 05. Мир одного дня: Бунтарь, Распад
• Автор: Филип Фармер
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-88132-146-4

Включенные в пятый том собрания сочинений Ф. X Фармера романы «Мир одного дня: бунтарь» и «Мир одного дня: распад» завершают одноименную трилогию, повествующую о борьбе прирожденного бунтаря Джеффа Кэрда против бесчеловечного режима тотальной слежки.

---

Это доказывало, что он в заключении, а стекло должно ограждать его от любопытства пролетающих мимо. А также на тот случай, если он сам попытается подать какие-нибудь сигналы с просьбой о помощи.

В комнате было две двери — обе закрыты. Он толкнул ближайшую, но она не поддалась. Другая, однако, легко скользнула в сторону и открыла его взору унитаз, несколько раковин с кранами, мыло на полочках, полотенца на крючках и массивную ванну из белого мрамора с зелеными прожилками. Дункан был так потрясен, что удивился, как это он еще стоит на ногах, а не сел на пол при виде такой роскоши. Как только он шагнул внутрь, свет зажегся автоматически.

Выпив большой стакан воды, он посмотрел на себя в зеркало в переливающейся красно-черной раме и увидел там осунувшегося красноглазого Дункана в той же одежде, что была на нем в последний раз. Он умылся, вытерся и уже собирался открыть дверь, чтобы выйти, как она вдруг открылась сама. В дверях стояла Сник с открытым ртом. Потом рот уменьшился до нормальных размеров и она сказала:

— О! Слава Богу! Это ты!

— Более или менее, — ответил он и подумал: вряд ли ему показали «Пер Гюнта» по простому совпадению. Похоже, что тот, кто держит их здесь, знал о Дункане больше, чем тому хотелось бы.

То, что Сник была еще жива, могло означать, что их тюремщик, возможно, расположен оставить ей жизнь и в дальнейшем. Дункан задумчиво смотрел, как она причесывается. Затем она спустила трусики, уселась на унитаз, поднатужилась и издала громоподобный звук, и хотя он собирался немедленно с ней все обсудить, ему пришлось срочно ретироваться, чтобы спастись от удушья. Пытаясь избавиться от запаха, словно пропитавшего не только легкие, но и все его тело, он сделал несколько приседаний, но от физических усилий голова заболела еще больше. Он отдавал себе отчет, что скорее всего за ними следят и что в любой момент может войти их наблюдатель и объявить пленникам о своих планах на их счет. И он предпочел бы, чтобы это произошло как можно скорее. Но, похоже, тюремщики не торопились.

У второй двери раздался звонок. Дункан повернулся и увидел, что часть до этого абсолютно гладкой стены разворачивается вокруг своей оси. На обратной стороне висела полка с двумя покрытыми салфетками подносами. Он подошел к полке и, как и предполагал, обнаружил два завтрака. Он забрал подносы, и стена тут же вернулась в прежнее состояние, не оставив ни малейшего зазора. Дункан пытался заглянуть в щель, пока плита разворачивалась, но там была лишь темнота.

Еды для двоих было более чем достаточно: яйца, бекон, тосты, каша, молоко, апельсиновый сок, кофе и витаминные таблетки — все продукты, конечно, без холестерина. Дункан позвал было Сник разделить с ним эту маленькую радость, но, услышав шум душа, решил начать трапезу в одиночестве. Тем более что, судя по тому конфузу, который с ней случился, когда она вошла в туалет, она скорее всего прохладно отнесется к еде. Дункан все же предпочел бы сначала обсудить ситуацию. Это мало чем могло им помочь, но отчасти сняло бы напряжение.

То, что именно «Нимфа» прислала к нему на квартиру отряд, было ясно и так. И им было совсем не трудно раскаменить Каребару. А отключение электричества автоматически отменялось при переходе управления к средовикам.

Сник вышла из туалета. Всю одежду и обувь она держала в одной руке, подальше от себя. Ее кожа была насухо вытерта, но волосы были еще влажными и сверкали, как мех морского котика. Она направилась к стиральному комбайну, стоящему в дальнем углу комнаты на небольшом столике. Его цилиндрическая поверхность переливалась цветами от голубого к фиолетовому, крошечные горгульи на крышке периодически кивали головами. «За эту игрушку, — подумал Дункан, — хозяин, наверное, отвалил кучу кредитов».

Сник положила вещи внутрь, закрыла дверцы, нажала на кнопку, открыла дверцы, достала вещи и оделась. По мере того как Дункан наблюдал за ее действиями, его аппетит уменьшался. Поскольку древние правила благопристойности уже давно не действовали по причине вредного воздействия на психику, он решил, что Сник демонстративно прошлась перед ним голышом, чтобы возбудить его. Но зачем дразнить, если он сейчас ничего не сможет сделать? Угораздило же его влюбиться в ведьму с садистскими наклонностями!

Хотя, с другой стороны, он мог ей приписать побуждения, которых на самом деле не было.

Сник присела к столу напротив Дункана и принялась за еду. Но вдруг сморщила нос, сказала «фу!» и уставилась на него.

— Ты не помылся и не постирал одежду. И воняешь, как скунс.

— Тогда чего ты сидишь здесь? — сказал Дункан и указал ей вилкой на диван.

Она забрала свой поднос и пересела к окну.

— Я, конечно, извиняюсь, но ты испортил мне завтрак. Надеюсь, ты не обиделся. Но разве ты не чувствовал того же, пока я не отстиралась?

— У меня были заботы поважнее, — ответил он. — К тому же я пропотел и перепачкался, спасая твою задницу.

— И свою тоже, — парировала она. Пережевывая тост с беконом, она оглядывала комнату. — Ты встал раньше меня. Что ты думаешь обо всем этом?

— Нас заперла здесь «Нимфа». Каким образом — не знаю. Но думаю, когда они захотят, мы все узнаем. И, вероятно, очень скоро.

— Пока мы были под туманом, они могли нас допросить.

— Да, конечно. Но зато они будут заботиться обо мне, пока не разберутся, как мне удается лгать под туманом.

— Но ты этого не очень-то хочешь.

— Может быть. Я сам не понимаю, что говорю. Но мое подсознание работает на меня, притворяясь сознанием.

— У тебя должно быть до черта объединившихся сознаний.

— Восемь, — сказал Дункан. — Я человек из многих составных. Но лучше всего у меня получается с тех пор, как я стал Дунканом. Но пока что сознательно объединить остальных я не могу.

Поев, он постирал одежду, предоставив Сник любоваться его наготой — интересно, что она при этом думает? После душа он, уже одетый, вышел из туалета. Сник играла с окном, подходя к нему и отступая, делая его то черным, то прозрачным.

— Судя по высоте соседних башен, мы находимся где-то на одном из последних уровней, — сказал Дункан.

— Да. И в той же ‘башне.

Дункан спросил у стенного экрана, который час и какое сегодня число. На экране появилась надпись: «Среда, 9 часов утра». Подозрения Дункана, что они довольно долго пробыли окамененными, рассеялись. Хотя хозяин, по каким-то своим причинам, мог показать им то время, которое ему угодно. «Хотя зачем ему это? — подумал Дункан. — Как глупо. Я уже стал таким, что никому и ничему не доверяю».

Вновь зазвенел звонок, и стена повернулась. Сник встала и поставила на пустую полку подносы. Секция тут же вернулась в прежнее положение. Дункан запротестовал было: дескать, не стоит работать на своих тюремщиков, но… вот черт, если они хотят получить еду в следующий раз, нужно отдать чистые тарелки. Всю жизнь их дрессировали, заставляли быть чистыми, опрятными и законопослушными, так что Дункан сам с трудом удержался, чтобы не броситься убирать подносы.

Не успела Сник отвернуться от полки, как открылась вторая дверь. Сник замерла, а Дункан, в эту минуту встававший со стула, счел за лучшее сесть снова. В комнату вошли мужчина и женщина в штатском, держа в руках протонные пистолеты, и замерли у дверей. Следом появился высокий мужчина средних лет. Он был без оружия и тоже одет в штатское, но его одежда выглядела дорогой и элегантной. Он остановился между стражниками. А за ним в комнату вошел огромный, толстобрюхий мужчина со множеством подбородков, одетый в коричневую рясу За ним следовали еще два вооруженных стражника.

Дункан вскочил:

— Падре! Падре Кабтаб!

Кабтаб радостно заревел в ответ:

— Идите к папочке! — И распахнул объятия.

Сник, сияя, кинулась к нему, а за ней улыбающийся во весь рот Дункан. Один из стражей рявкнул:

— Стоять! Ни с места!

Сник застыла на бегу, а Дункан снова плюхнулся на стул.

— Вы, все трое — туда, на диван, — приказал охранник.

По пути к дивану Кабтаб поймал-таки Дункана в объятия и уже не отпускал. Потом подхватил Сник и влепил ей в макушку сочный поцелуй.

— Я боялась, что с тобой уже покончили, — сказала она.

— Я еще поборюсь! — прорычал Кабтаб. — Посмотрим! Наш хозяин хорошо меня обработал, но вы помните, что сказал один паук некоей мисс Маффет!

Незнакомый мужчина тем временем разглядывал Дункана светло-голубыми глазами, которые эффектно контрастировали с его смуглой кожей. У него были очень густые черные брови, крупный ястребиный нос, довольно толстые губы и массивный подбородок. Дункану показалось, что он уже где-то видел этого человека, но не смог пробудить свою память. Но все же что-то его настораживало, беспокоило. Ему казалось, что этот человек может быть очень опасен И эти ощущения не имели отношения к данной ситуации.