Николай Золотницкий - Цветы в легендах и преданиях

• Название: Цветы в легендах и преданиях
• Автор: Николай Золотницкий
• Издательство: Фирма "Т-Око", 1992
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1992
• ISBN: 978-5-86282-016-4

Эта книга написана замечательным дореволюционным писателем, автором многих популярных книг о природе Николаем Федоровичем Золотницким и была впервые издана еще в самом начале ХХ века. Собранный в ней уникальный материал рассказывает об эстетической и эмоциональной роли самых привлекательных и популярных цветов в жизни людей и даже стран, а также в поэзии разных народов.

Рассказы о цветах включают исторические эпизоды, легенды и сказания, в которых реальные факты переплетаются с вымыслом и народной молвой.

---

«Опустясь головкой соннойПод огнем дневных лучей,Ждет мерцающих ночей,И лишь только выплываетВ небо красная луна,Он головку поднимает,Пробуждаяся от сна.На листах душистыхБлещет чистых слез его роса,И любовно он трепещет,Грустно глядя в небеса...»

Впрочем, мнение, что цветы лотоса цветут только ночью, не совсем верно, так как они нередко распускаются вечером и остаются открытыми до позднего утра. Так, в июне он раскрывает свои цветы в 8 часов вечера и закрывает лишь в 10 утра, а затем, по мере уменьшения продолжительности дня, раскрывает их даже гораздо ранее, и в августе, например, они цветут уже начиная с 6 часов вечера.

Эта же мнимая таинственная связь между цветами лотоса и светилами побудила египтян посвятить его богу солнца Озирису. Вследствие этого Озирис изображался с цветком лотоса на голове. Лотосом же украшались головы и жрецов этих богов. Точно также и цари египетские в знак своего божественного происхождения надевали на голову эти цветы, а равно и сама эмблема их власти — царский скипетр — изображалась в виде цветка лотоса со стеблем. Наконец, он изображался, то в бутоне, то распустившимся, и на государственной монете.

Кроме того, лотос был посвящен также и египетской богине плодородия — Изиде; а так как плодородие у них зависело главным образом от разлития реки Нила, ил которого — главная причина плодородия, то лилия эта считалась невестой Нила. Поднимались воды — появлялись и лотосы; опускались они — оставались лежащими в песке и подземные части лотоса. И чем дольше заливал Нил своими водами страну, тем больше появлялось на водной поверхности их цветков. А потому появление лотосов на воде египтяне приветствовали с восторгом.

Египетские девушки и юноши, нарвав цветов лотоса, украшали ими жилища, себя и бегали в венках по улицам сел и городов, приветствуя всех радостным криком: «Много лотосов на воде, велико будет плодородие». В знак благодарности и восторга они украшали этими цветами статую Озириса и убирали ими его алтарь. Если же, наоборот, не наступало долгое время разлития Нила, то лучшим средством, чтобы ускорить его, считалось украшение венком из лотосов богини Изиды.

Многочисленные применения встречал лотос в Египте и в общественной жизни. Без него, по-видимому, не могло обойтись ни одно общественное, ни одно семейное торжество.

Из него плели венки, которыми украшали снаружи и внутри храмы, им украшали головы почетных гостей, убирали танцовщиц и певиц. На пирах вместе с сластями слуги обязательно разносили гостям и цветы лотоса, причем ни один гость ни на минуту не мог оставаться без цветка, и как только его цветок начинал увядать, то сейчас же заменялся свежим.

Изображение лотоса встречается и в египетской архитектуре. Первые колонны египетских храмов являлись исключительным подражанием цветку лотоса на стебле, а французские ученые, участвовавшие в экспедиции Наполеона в Египте, нашли много сходства с этим цветком и в других частностях египетских построек. Так, в кругу при основании колонн египетские архитекторы то и дело помещали изображение листьев нимфей, а ту часть колонны, которая была близка к вершине, они снабжали связкой лотосовых стеблей. Кроме того, и в украшениях капителей попадались бутоны и цветы лотоса.

Но лотос имел еще и экономическое значение в Египте: корневища его считались съедобными и составляли пропитание тысяч египетских семей. Корневища эти обыкновенно по спаде вод собирали, сушили на солнце и складывали в особые подвалы на хранение. Их ели главным образом в отварном виде, как картофель. По вкусу своему они также несколько напоминали картофель, но вызывали сильную жажду. Вообще они были в таком ходу и пользовались такой любовью народа, что продавались всюду разносчиками на улицах.

Кроме того, по словам Диодора1, в пищу шли также и мучнистые зерна лотоса, которые размалывали в муку и пекли из нее хлеб. Затем из корня и семян приготовляли еще лекарство «неню-фар», откуда, вероятно, произошло и французское название кувшинки — «nenu-phar». В дело шли и плоские, блюдцеобразные его листья. Из них приготовляли сосуды для напитков, и древнегреческий писатель Страбон рассказывает, что в его время все лавки Александрии были завалены этими листьями.

Кроме белого лотоса в Египте встречался еще чудный голубой, или, как его называли, небесная водяная лилия2. Изображение его встречается на памятниках, относящихся к эпохе до IV-ой и V-ой египетских династий, правивших за три с половиной тысячи лет до н. э. Прекрасное же его изображение мы находим еще и на известной картине «Жатва папируса», взятой из гробницы царя Татохен, жившего, по определению египтологов, от 3466 до 3333 года до н. э.

Таким же поклонением, каким пользовался лотос некогда у древних египтян, пользуется теперь еще третий его вид — красный лотос — у буддистов в Тибете и Монголии3.

Один путешественник, посетивший недавно храм Ламы в горах Сиккима, описывает его таким образом. «Идол Будды помещается за алтарем под балдахином или за шелковой занавеской. По обеим сторонам вокруг него расположены пестро одетые и раскрашенные изображения святых старцев и женщин. Будда изображен сидящим с поджатыми ногами, причем пятка левой ноги обращена вверх, а левая рука покоится на голове, держа лотос и драгоценный камень. Будда имеет обыкновенно курчавые волосы, ламы — митру на голове, а женщины — различные головные украшения. Большинство из них носят на голове венки из роз и серьги. Все стоят на грубых пьедесталах и так представлены, что имеют вид, будто все выходят из красных, пурпуровых лепестков лотоса».

В горах Тибета встречаются также гигантских размеров надписи, высеченные на скалах или на прикрепленных к скалам громадных каменных таблицах: «Om Mani Padme Oni» («Да будет благословен Он (Будда) с лотосом и драгоценным камнем») — молитвенное приветствие, с которым обращаются к Будде.

Иногда, впрочем, к нему обращаются также и со словами: «Om Mani Padme» («перл создания в лотосе»), так как, по буддистскому верованию, сотворение мира является как бы последовательным творением бесчисленных лотосов, заключающихся один в другом до бесконечности.

Так же приветствуют Будду и индийские буддисты, которые, переплетая поэтические сказания о разных растениях и животных с жизнью своих богов, говорят в своих священных легендах и о лотосе.

По их сказанию, творец мира был преследуем и побежден своим непримиримым врагом — всеуничтожающей водою. Нигде он не находил ни покоя, ни защиты, пока не укрылся в розоподобных цветках лотоса. Здесь ждал он в безопасности до удобной минуты, а затем вышел из своей чудной темницы в еще большем величии и начал сеять всюду богатство и пищу. Поэтому-то индусы возлагают цветы лотоса и его плоды на жертвенник своих богов и украшают его изображением свои храмы и своих богов.

С лотосом же связано и само рождение Будды. «Когда наступило время появления его на свет, — говорит одно индийское предание, — то все цветы царского сада, белые, красные и синие лотосы прудов открылись и как бы замерли в ожидании этого великого чуда; точно так же замерли в своем роспуске листья деревьев и вся выраставшая из земли растительность. Тогда Майя, мать Будды, сошла с паланкина, на котором покоилась, и вышла в сад. При ее приближении деревья в знак благоговения наклонились к земле, а в ту минуту, когда она разрешилась от бремени, земля потряслась и с неба упал обильный дождь из нимфей и лотосов. Слуги бросились к новорожденному Будде, чтобы поддержать его, но, вырвавшись из их рук, он пошел сам. И всюду, где только его нога ступала на землю, вырастал громадный лотос».

Точно такой же дождь из цветов падает с неба на Будду, когда его, ребенка, ведут во храм, чтобы дать ему имя; когда его ведут в первый раз в школу к учителю; когда он удаляется из мира, чтобы в уединении поститься и молиться, и когда он одерживает победу над искушавшим его злым духом Мара. Наконец, лотосы всех цветов сыплются с неба на тело Будды, когда на седьмой день после смерти его кладут на костер, чтобы сжечь...

Но не одни индусы-буддисты обожают лотос, его обожают — и особенно родственный с ним вид нелюмбиум — также и индусы, поклонники Брамы.

Одаренные богатой фантазией и любовью к созерцательности, браманисты видят в цветке этом символ вечно изменяющихся и плодотворных сил природы. По их словам, богато покрытая лотосами и нелюмбиумами вода, когда блестит под яркими лучами солнца или мерцает при серебряных лучах месяца и испускает нежное благоухание, позволяет видеть и чувствовать, как совершается созидание организма из жидкого элемента, а в самом лотосе можно наблюдать воплощенный обмен между огнем и водой, между твердым и жидким веществом. Поэтому-то Брама, отец в сего сущего, как и Будда, изображается всегда с лотосом в руке или покоясь на лотосе.

В одном из гимнов Вед о Браме поется: