Терри Пратчетт - Цвет волшебства (сборник)

• Название: Цвет волшебства (сборник)
• Автор: Терри Пратчетт
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24558-1

Цикл "Плоский мир", подцикл про волшебника-недоучку Ринсвинда.

В пародийно-юмористическом цикле множество аллюзий на самых популярных авторов жанра — Дж.Р.Р. Толкина, Роберта Говарда, Спрэга де Кампа, Г.Ф. Лавкрафта, Энн Маккефри, Фрица Лейбера, Эдгара По и сказки 1000 и одной ночи. Имеется также множество ассоциаций с американскими и австралийскими фильмами. Как признался сам автор: «Я и сам не был уверен в том, что делаю. Мне просто нравилось дотошно пародировать плохую фэнтези-литературу, да и кое-что из хорошей». По стилистике книги Пратчетта напоминают Дугласа Адамса с его «Автостопом по Галактике».

Содержание:

Цвет волшебства (перевод И. Кравцовой) (The Colour of Magic, 1983 г.)

Безумная звезда (перевод И. Кравцовой) (The Light Fantastic, 1986 г.)

Посох и шляпа (перевод И. Кравцовой) (Sourcery, 1988 г.)

Эрик (перевод И. Кравцовой) (Eric, 1990 г.)

Интересные времена (перевод С. Увбарх) (Interesting Times, 1994 г.)

Последний континент (перевод С. Увбарх) (The Last Continent, 1998 г.)

---

Ринсвинд посмотрел. Она определенно была больше, чем прошлой ночью.

— Так что мы подумали, может, у тебя имеются какие-то предложения, — продолжил старший тролль с покорностью в голосе — если только возможно выразить покорность голосом, похожим на клокотание гранита в каменном горле.

— Вы можете прыгнуть за Край, — предложил Ринсвинд. — Во вселенной множество мест, где лишние камни не помешали бы.

— Мы слышали об этом, — отозвался тролль. — И встречались с валунами, которые пытались это проделать. По их словам, сначала ты миллионы лет паришь в пространстве, а потом раскаляешься и падаешь. В результате оказываешься на дне огромной дыры в пейзаже. По-моему, это не особо умно.

С грохотом, напоминающим стук угля, катящегося по желобу, он поднялся и потянулся, выставив в стороны толстые, шишковатые руки.

— Что ж, предполагается, мы должны тебе помочь, — сказал он. — Что ещё мы можем для тебя сделать?

— По идее, я должен был сварить суп. — Ринсвинд неопределенно помахал луковицами. Возможно, решительностью или героикой в его жесте даже не пахло.

— Суп? — переспросил тролль. — И всё?

— Ну, может быть, понадобится ещё пара сухариков.

Тролли переглянулись, выставляя напоказ столько драгоценных зубов, что на эти алмазы можно было бы купить средних размеров город.

Наконец самый большой тролль сказал:

— Ладно, суп так суп, — он со скрежетом пожал плечами. — Просто мы представляли себе, что легенда будет, ну, немного более… не знаю, я почему-то думал… хотя, полагаю, это неважно.

Он протянул Ринсвинду похожую на гроздь ископаемых бананов ладонь.

— Я Кварц, — представился он. — Вон того зовут Хризопраз, а это Брекчия, Яшма и моя жена Берилл — она немного метаморфна, но кто из нас не метаморфен, в наши-то дни? Яшма, слазь с его ноги.

Напрягаясь в ожидании хруста раздавленных костей, Ринсвинд осторожно взял поданную ему лапу. Но хруста не последовало. Ладонь тролля была шершавой и немного замшелой у ногтей.

— Мне очень жаль, — сказал волшебник. — У меня никогда раньше не было знакомых троллей.

— Мы — вымирающая раса, — грустно поведал Кварц, когда вся компания выступила в путь под сверкающими звездами. — Юный Яшма — единственный голыш в нашем племени. Мы, видишь ли, страдаем от философии.

— Да? — откликнулся Ринсвинд, пытаясь поспеть за своими спутниками.

Тролли двигались не только быстро, но и тихо — большие округлые тени, скользящие сквозь ночь, точно видения. Их продвижение отмечалось лишь раздающимся время от времени приглушенным писком какого-нибудь ночного существа, не услышавшего, что идут тролли.

— О да. Мы жертвы философии. В конце это приходит к каждому из нас. Говорят, в один прекрасный вечер ты начинаешь просыпаться, но вдруг думаешь: «А чего беспокоиться-то?», — и продолжаешь спать дальше. Видишь вон те каменные глыбы?

Ринсвинд увидел в траве несколько громадных силуэтов.

— Тот, что с краю, — это моя тётка. Не знаю, о чем она думает, но она не шевелится уже двести лет.

— О боги, как это печально.

— Да не, это-то не проблема, потому что мы рядом и можем присмотреть за ними, — сказал Кварц. — Видишь ли, здесь, в округе, не так много людей. Я знаю, это не ваша вина, но вы, похоже, не в состоянии отличить мыслящего тролля от обыкновенного камня. Моего двоюродного дедушку, к твоему сведению, в прямом смысле слова взорвали.

— Это ужасно!

— Да, только что он был троллем — и вдруг превратился в декоративный камин.

Они остановились перед знакомым с виду утесом. В темноте тлели останки разбросанного костра.

— Похоже, тут случилась драчка, — объявила Берилл.

— Они все исчезли! — воскликнул Ринсвинд, подбежав к опушке поляны. — И лошади тоже! Даже Сундук!

— Кто-то из них протек, — сообщил Кварц, опускаясь на колени. — Смотри, здесь красная водянистая субстанция, которую вы носите во внутренностях.

— Кровь!

— Так она называется? Никогда не понимал, что такого вы находите в ней.

Ринсвинд с совершенно растерянным видом сновал по поляне, заглядывая за кусты на случай, если там кто-то прячется. И вскоре он споткнулся о маленькую зеленую бутылочку.

— Коэново растирание! — простонал он. — Коэн без него и шагу не ступит!

— Знаешь, — заметил Кварц, — вы, люди, делаете такую штуку, ну, когда мы становимся совсем уж медлительными и заболеваем философией, вы распадаетесь на куски…

— Это называется «умирать»! — выкрикнул Ринсвинд.

— Оно самое. Они этого не сделали, потому что здесь их нет.

— Если только их не съели! — возбужденно предположил Яшма.

— Гм, — задумался Кварц.

— Волки? — спросил Ринсвинд.

— Мы расплющили всех волков в округе много лет назад, — заверил его тролль. — Вернее, не мы, а дедуля.

— Он их не любил?

— Нет, просто не смотрел, куда идет. Гм-м.

Тролль снова взглянул на землю.

— А здесь след. От конских копыт.

Он посмотрел на близлежащие холмы, где отвесные скалы и грозные утесы неясно вырисовывались над залитыми лунным светом лесами.

— Дедуля живет там, наверху, — негромко сообщил он.

В том, как это было произнесено, присутствовало нечто такое, отчего Ринсвинд решил, что ему не хочется встречаться с дедулей.

— Этот дедуля опасен, да? — рискнул спросить он.

— Он очень старый, большой и злобный. Мы не видели его в наших краях уже много лет, — ответил Кварц.

— Веков, — поправила Берилл.

— Он их всех расплющит! — добавил Яшма, прыгая вверх-вниз по Ринсвиндовой ноге.

— Просто иногда так случается, что по-настоящему старый и большой тролль уходит в одиночку в горы… В общем, камень берет верх, если ты меня понимаешь.

— Нет.

Кварц вздохнул.

— Люди порой поступают как животные, не так ли? А тролль иногда начинает думать как камень, только камни не очень-то любят людей.

Брекчия, костлявый тролль с песчаниковой поверхностью, постучал Кварца по плечу.

— Так мы пойдём за ними или нет? — поинтересовался он. — В легенде говорится, что мы должны помочь этому желеобразному Ринсвинду.

Кварц поднялся на ноги, немного подумал, схватил волшебника за шиворот и размашистым, скрежещущим движением посадил себе на плечи.

— Мы идём, — твердо заявил он. — А если встретимся с дедулей, я постараюсь всё ему объяснить.

В двух милях от поляны трусила сквозь ночь вереница лошадей. Три из них несли пленников, искусно связанных и с кляпами во ртах. Четвертая тащила грубую повозку, на которой лежал стянутый верёвками, завёрнутый в сеть и молчаливый Сундук.

Херрена негромко приказала колонне остановиться и подозвала к себе одного из своих людей.

— Ты уверен? — спросила она. — Я ничего не слышу.

— Я видел силуэты троллей, — отрезал он.

Она оглянулась вокруг. Деревья поредели, землю покрывал толстый слой гравия, а лежащая впереди тропа вела к лысому, каменистому холму, который в багровом звездном свете казался особенно неприятным.

Эта тропа вызывала у неё беспокойство. Она была чрезвычайно старой, но ведь кто-то же её проложил, а убить тролля не так уж легко.

Херрена вздохнула. Внезапно ей пришло на ум, что карьера секретарши — не самая плохая идея.

Уже не в первый раз она подумала, что в положении наёмницы множество недостатков, не последний из которых состоит в том, что мужчины не воспринимают тебя всерьез, пока ты их не убьёшь в прямом смысле этого слова, после чего они вообще перестают тебя воспринимать. Да и эти кожаные шмотки, которые выводят её из себя, но, такое впечатление, представляют собой незыблемую традицию. И ещё пиво. Для таких, как Хрун-Варвар и Симбар-Убийца, вполне нормально кутить ночами напролёт в низкопробных забегаловках, но Херрена позволяла себе это только в том случае, если на стол подавались приличные напитки в небольших бокалах, предпочтительно с вишенкой внутри. А что касается туалетов…

Но она была слишком рослой, чтобы стать воровкой, слишком честной, чтобы пойти по тропе наёмного убийцы, слишком умной, чтобы выйти замуж, и слишком гордой, чтобы избрать единственную оставшуюся общедоступную женскую профессию.

Так что она стала наёмницей и преуспела в этом ремесле, сколотив скромное состояние, которое заботливо приберегала на будущее. Херрена ещё не знала, каким будет это будущее, но она сделает всё возможное, чтобы оно включало в себя биде.

Где-то вдалеке послышался треск ломающегося дерева. Тролли никогда не понимали, зачем огибать деревья.

Она снова посмотрела на холм. Вправо и влево расходились два высоких отрога, а наверху торчал огромный выступ, в котором — она прищурилась — виднелись какие-то пещеры?

Пещеры троллей. Но уж лучше это, чем блуждать вслепую в потёмках. А после восхода солнца вообще не будет никаких проблем.