'Сине-фантом' Журнал - Сине-фантом No 10

• Название: Сине-фантом No 10
• Автор: 'Сине-фантом' Журнал
• Жанр: Публицистика

---

-124

в центре внимания оказывается всего лишь одна, пусть даже и достаточно существенная сфера нашей культурной жизни. Но и по этой локальной зарисовке можно делать свои предварительные выводы. Для этого обратимся уже конкретно к результатам последнего киноисследования.

3. Принципиальные различия языковых массивов.

Первое и наиболее очевидное расхождение: в своем отношении ко всем предложенным в анкете видам современного искусства, в том числе, и к кино русскоязычный контингент придерживается более "уважительной" точки зрения.

Таким образом, почти весь оценочный уровень (по х и даже просто по процентам максимальных оценок) в русском массиве оказывается выше, чем в эстонском. В этом можно убедиться хотя бы на примере следующей таблицы.

Процент максимальных оценок ("очень важно")

видов искусств для разных языковых массивов.

___________________________________________________

Русские Эстонцы

___________________________________________________

Художественная литература 59 31

Музыка 39 42

Телевидение 44 39

Кино 29 20

Театр 18 19

Изобразительное искусство 16 9

___________________________________________________

Как видно из приведенных данных, соотношение либо почти на равных - пусть даже с небольшим - 1-3 % - преимуществом эстонцев (театр, музыка), либо с очевидным преобладанием (от

-125

5% до почти 30%) русских по всем остальным предложенным сферам. Коэффициент корреляции тоже показывает преобладание высокого уровня положительных оценок у русскоязычного контингента.

Корреляционные связи показателя "язык заполнения анкеты

и роли, и значения различных форм искусства.

Художест

-->0.27-- венная

литература

_____________ В кино важно то, * Русский язык* Изобрази что оно учит __0.41__* заполнения * -->0.18-- тельное правильным пос- * анкеты * искусство тупкам в жизни *_____________*

-->0.16-- Кино

Чем выше коэффициент корреляции, тем более тесная взаимосвязь прослеживается между языком и положительными (максимальными) баллами шкалы соответствующего показателя.

Заметно выделяется явно высокий авторитет литературы, чья особая роль в некоторой степени обуславливается "книжным бумом" (или, точнее, книжным дефицитом) предшествовавшего десятилетия.

Но даже еще более контрастное различие заметно в отношении к воспитательной функции кино, достаточно осознанно воспринимаемого большей частью русской аудитории как "учебник жизни". Соответствующая раскладка по процентам выглядит здесь следующим образом:

-126

__________________________________________

очень важно не очень в кино

важно важно этого нет

__________________________________________

Р Э Р Э Р Э Р Э

__________________________________________ Важно ли в кино то, что оно учит 29 7 40 32 13 35 3 10 правильным поступкам в жизни __________________________________________

Таким образом, первостатейную задачу формирования посредством кино эталонов "правильного" поведения отмечают 69% русских против 39% эстонцев, относящихся к этой функции киноискусства намного сдержаннее.

Итак, высокий авторитет искусства вообще, роль кино как носителя идеалов и воспитателя - оценки, присущие русской аудитории.

И в то же время, вывод о высоких духовных запросах русской аудитории был бы преждевременным. Можно сколько угодно подчеркивать на словах роль театра, но не быть реально вовлеченным в его повседневное функционирование. Более того, оказаться совсем далеко от театрального искусства как такового. Если судить по предложенным выше оценкам, то заинтересованных в развитии русского театра в республике должно быть не меньше, чем эстонского. На практике же все выглядит совершенно иначе, и говорить о широком общественном мнении, сопровождающем жизнь театра, пока не приходится.

Дело здесь не в материальной базе, не в периферийности положения местной русскоязычной культуры и отсутствии возможности удовлетворения духовных запросов. Стоит сравнить посещаемость, к примеру, тех же кинотеатров (опять-таки по субъективным оценкам респондентов) эстонцами и русскими, чтобы понять: в структуре свободного времени кино занимает одно и тоже место. Допустим, в театр русские не желают ходить из-за

-127

его низкого уровня, но по отношению к кино все находятся в более менее равных условиях. Отсюда следует, что подчеркнутое значение важности киноискусства у русской аудитории в республике не соответствует ее реальному интересу к кинематографу.

Об этом же свидетельствуют материалы теста.

Поскольку полученные при помощи теста данные оказались весьма показательными, имеет смысл несколько подробнее раскрыть его механизм. В анкету был включен поименный список тех, кто делает кино или в той или иной степени связан с киноискусством (15 фамилий режиссеров, актеров, сценаристов, операторов советского и зарубежного кино). Отвечавшим предлагалось выбрать из перечисленных сфер деятельности, чем конкретно занимается данный человек. В зависимости от количества правильных ответов сформировались пять групп, которые условно определялись следующим образом:

1 группа - вообще нет правильных ответов: "Уровень полного незнания (или демонстративного неприятия теста)" - 13% общего числа опрошенных;

2 группа - 1-4 правильных ответа: "Уровень минимальной информированности" - 43%;

3 группа - 5-8 правильных ответов: "Уровень избирательного интереса"- 30%;

4 группа - 9-12 правильных ответов: "Уровень относительно хорошего знания" - 12%;

5 группа - 13-15 правильных ответов: "Уровень практически полной информированности (киноэрудиты)" - 2%.

Приведенные выше процентные показатели отражают картину по всему массиву. Какие же коррективы вносит в эту картину язык?

Большая часть из ответивших русских (58%) составила группу минимальной информированности (1-4 правильных ответа), и еще 10% не ответило вовсе. У эстонцев, соответственно, 33% и 16%. Все последующие группы по степени информированности среди своего языкового контингента представлены выше в эстонскоязычном массиве. Следовательно, и здесь нет оснований го

-128

ворить о большей заинтересованности в кино или даже наличии знаний, соответствующих высокому авторитету кино.

Таким образом, вербальный (оценочный) и реальный (поведенческий) уровень русскоязычного населения республики находятся в относительном противоречии. Пользуясь не совсем научной терминологией, можно вспомнить роман-утопию английского писателя Джорджа Оруэлла, в котором такой синдром назван "двоемыслием". Итак, возникает некий пиетет к духовным ценностям, высокая оценка которых, навязанная средствами массовой информации, становится естественной для индивида - вне зависимости от личного контакта и понимания этих духовных ценностей. Недооценка значения искусства представляется такому человеку чем-то "неприличным", несоответствующим требованиям общественного мнения. Но от пиетета к духовным ценностям сами эти ценности ни ближе, ни понятнее не становится. Реальная контактность и информированность определяются не абстрактными представлениями, а вполне прозаическими потребностями и возможностями.

Трудно сказать, присуще ли подобное раздвоение эстонской аудитории. Но даже если присуще, то намного в меньшей степени, чем русскоязычному массиву, где положительное мнение об искусстве так очевидно завышено, а реальная контактность - на уровне средней. Подобное состояние можно условно определить как наличие чрезмерного уровня "эмоциональной восторженности" по отношению к искусству.

При этом не следует полностью списывать со счетов группу русскоязычных киноэрудитов (по данным теста их около 2%, что в общей структуре населения республики может соответствовать примерно 7000 человек - на аналогичные 16.5 тыс.эстонцев). Сравнивая предлагаемые цифры, необходимо принимать во внимание то, что структура эстонского населения оказывается более разнородной, и любые группы в нем в процентном отношении редко достигают однородного доминирования.

Особенность же русскоязычной части населения республики - гомогенность. Т.е. здесь тоже встречаются самые разные

-129

уровни восприятия, оценок, потребностей и творческих возможностей. Но представлен каждый из этих уровней (от низшего до высшего) обычно не столь многочисленной группой, как то видно у коренного населения республики. В русскоязычном контингенте отдельные подходы и позиции, как правило, растворяются в господствующей тенденции, присущей большинству. Пока эта тенденция отражает некий общий средний подход, где изначальные национальные (или региональные) особенности мигрантов играют лишь второстепенную роль. В результате возникает некая наднациональная общность. Ее отличительные черты: миграционная активность (т.е. люди без больших проблем меняют свое первоначальное местожительства), приспособление к сложившимся условиям (или приспособление этих условий для себя). Массовая подверженность "модным" увлечениям - в том числе и в сфере искусства, причем, как правило, без заметного перехода с уровня потребления на уровень творчества.