Николай Грошев - Сага о Тёмных Героях. Дилогия (СИ)

• Название: Сага о Тёмных Героях. Дилогия (СИ)
• Автор: Николай Грошев
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015

Эта книга рассказывающая о приключениях Логана и его друзей.

Книга повествует о тех безобразиях, что учинил отряд Логана, на пути к Лабиринту Теней. О битвах его, с представителями Империи, символизирующими собой добро. Причём, каждый из них добро понимает несколько по-своему. Логану плевать на такие сложности — ему нужны земли, власть и воины. Будут воины — будет всё остальное. Но, увы, воинов он может получить лишь в Лабиринте Теней. Непобедимых, сильных, бесстрашных… Он и понятия не имеет, кого именно он получит в свою команду, войдя в Лабиринт Теней. Логан — король варварского города Тара, ныне оставшийся без королевства. Суб-Зеро — адепт школы ниндзя и Слитый с Силой, что позволяет ему владеть магией Холода, на примитивном уровне. Анталия — возлюбленная Логана, ослепительная красотка и слегка вампир.

---

Парлимкар в один миг сплёл и бросил заклинание. Единственное, но неодолимое, если удар нанесён исподтишка. Мощное и смертоносное.

— Какого цвета Источник Всего?

Парлимкар услышал эти слова. Его заклинание рассеялось. Непонятно как и отчего.

— Каким было Мироздание в молодости?

Маг попытался вернуться в своё тело. Группа людей, существо и вампир пропали. Он стремительно нёсся над землёй, но…, в своё тело он не вернулся. Пред его глазами, не стоял юный принц. У него вовсе не было глаз. Он очутился во Тьме.

— Ты хочешь посмотреть?

Во тьме полыхнули огнём две узкие щелки. Они медленно расширялись. Очень скоро маг повстречался взглядом с кошмарными глазами. Кошачьи зрачки, золотой белок и огненные пламени в которых горят эти насмешливые глаза. Да, они насмехались.

— Кто ты?

Мысленно спросил маг, чувствуя, как душу захлёстывает ужас.

— Я покажу тебе один из дней молодости Мироздания. Смотри Смертный.

— Я не…, хочу…, опусти…

— Его звали, когда-то давно, Шаиддах Разрушитель Миров. Смотри маг!

Глаза пропали. И мир вокруг взорвался кипящим морем из двух красок. Золото и Тьма. Парлимкар увидел бурю из потоков золотого сияния. Бурю, бушевавшую во Тьме. Золотое сияние не было мягким и баюкающим, совсем нет. Оно ревело и кипело яростью. Потоки сияния взметались вверх и сталкивались с другими потоками. В ослепительной вспышке взрывались эти потоки. И вновь они свивались в тугие спирали, вновь врезались друг в друга. А в пологах сияния, иногда появлялись червоточинки — маленькие чёрные точки, которые, наверное, были кусочками Тьмы. Сияние рвалось, закручивалось в спирали и маг, начинал понимать, что происходит у него на глазах. Он ведь был магом, он видел, что такое это золотое сияние в действительности. Боевые Заклинания такой сложности, что только узлов Сил в каждом было больше, чем мог Парлимкар охватить сознанием. Божественная Магия. Страх в его душе превратился в ужас. А вскоре он почувствовал, как со страхом смешивается паника. Он понял, что такое чёрные точки, видимые в золотых вихрях и пропадающие, когда на место золота приходила Тьма. Миры, планеты. Он видел планеты — да, он знал, что они такое. И теперь видел, как всю вселенную рвут на части золотые вихри, в которых планеты казались едва заметными искорками Тьмы. Они гибли, когда сияние касалось их. Маг видел гибель целой вселенной! На миг видение гибнущего Мира, в широком смысле этого слова — которое было знакомо лишь магам Эрфии и может быть (маги Эрфии точно не знали) Колдунам Меча. Одна из множества вселенных умирала на его глазах. И на миг он увидел другую вселенную. Там золотых вихрей не было. Там всё пылало в золотом сиянии! Там не осталось места даже Тьме. На миг он увидел большую пустынную планету, на ней стояли сотни величественных базальтовых, ярко-красных храмов. Их красный цвет почти пропал — золотое сияние тугим потоком било из каждой пяди камня храмов. Оно рвалось сюда и из самого пространства — ломая и коверкая его. Храмы пропали, и маг понял, осознал, что видел сейчас место, где развернулась циклопическая по своим масштабам битва магов. Нет, битва Богов. Первая виденная им вселенная — там сражения не шло, её просто зацепило отдачей от страшных заклинаний, коими Боги осыпали друг друга. Отражённые эти заклятья разрывали пространство и врывались в первый попавшийся мир, где вырывались на свободу и уничтожали всё на своём пути…

Маг дико закричал — его вопль обратился ментальным ударом большой силы, и ему некуда было уйти. Панический ужас сделал своё дело, маг не просто не попытался погасить последствия своей неосознанной волшбы, он даже не обратил внимания на то, что сотворил. Мысленно воя от ужаса он попытался сбежать, вырваться из видений, навязанных ему неведомой силой с пылающими глазами, но не мог. Ему пришлось смотреть на битву, в которой гибли Миры и в огне которой, не видно было ведущих её Богов. Маг стремительно терял свой разум. Его волшба не найдя выхода ударила по его же душе. Душа Мага Эрфии разлетелась тысячами осколков и их бесстрастно поглотил Поток, за миг до того, как в взбесившемся сиянии видения проступила странная фигура, фигура одного из тех кто играл титанической силой, убивавшей сейчас Миры…

— Шаиддах. — Прогремел в разуме мага тот же голос. Прогремел в пустом, девственно чистом разуме. — Тот, что носил имя Разрушителя Миров…. Жаль, что ты Смертный не успел увидеть эту тварь, ведь сейчас, моё самое приятное воспоминание ожило. Воспоминание о том, как погиб Шаиддах…, один из тех, кому предстоит возродиться. Прощай маг…, мне, и правда, жаль, что я вынужден был поступить так с тобой. Но ты погиб зная, ради чего сделано то, что ещё предстоит сделать….

— Парлимкар! — Воскликнул Актион, когда маг упал. Он даже не упал, а будто стёк наземь. Принц схватил его за плечи и легонько тряхнул. Голова старика вертелась из стороны в сторону, словно у тряпичной куклы. На миг его стеклянные глаза устремились к лицу Актиона, не видя его. А в следующую секунду, веки Эрфийского мага закрылись.

Актион аккуратно положил мёртвое тело наземь. Он выпрямился. По его каменному лицу медленно текли слёзы. В глазах полыхнуло бешенство, несвойственное принцу.

— Мага мы возьмём живьём. — Прошипел Актион.

За его спиной тенями возникли лесные бродяги и двинулись к телу мага. Они позаботятся о нём. Где-нибудь здесь, в этом лесу, маг будет похоронен. Позже они вернутся за его телом и отвезут в Пиреней, где маг Эрфии и верный слуга Империи, будет похоронен подобающим образом, со всеми полагающимися почестями. А мага из преследуемых отродий, Актион не убьёт сразу. О нет! Так легко эта тварь не отделается. Парлимкар сказал, что сильный маг покончит с ними одним жестом? Что ж, он не знал всего. Как не знал даже Энейд, его отец. И уж никто и предположить не мог, что металлическая броня на его плечах, несёт в себе множество неприятных сюрпризов, не имеющих ничего общего с магией.

— Что ж, мои люди могут увидеть чуточку больше того, что им положено видеть.

Прошептал Актион, направляясь к своей лошади и отряду, замершему посреди дороги, отряду готовому к любому его приказу.

8

Воздев руки к высокому сводчатому потолку храма, монах Ордена Грома магистр Армадон, нараспев читал молитву своему богу. Ему хором вторили три десятка послушников. Среди них были представители обоих полов, но девушек всё же заметно меньше. Они выстроились в три линии за спиной Армадона, и низко склонив головы, пели почти в унисон с настоятелем и магистром Армадоном. Ни один из них, включая магистра, не смотрел на алтарь, подле которого пели молитву Великому Каилу. Они также не смотрели по сторонам. Магистр смотрел в небеса, взывая к вниманию бога неба, его послушники, посвятившие себя служению Господу своему, но ещё не принявшие монашеского сана, смотрели строго себе под ноги, на пол. Они символизировали смирение и собственную бренность, зависимость от всего земного.

Сейчас, в святилище — главном и самом большом помещении храма, пребывали почти все его обитатели. Одетые в скромно пошитые коричневые балахоны, но пошитые из дорогой ткани прямиком с портовых рынков Корда. У Армадона, балахон был чёрным. Чёрный — цвет ночного неба и грозовых туч. Коричневый цвет земли — презренный цвет ещё только ищущих Его милостей и Его мудрости. Были и монахи в балахонах других цветов, но, конечно, не здесь, не в этом захолустье подле древней, давно брошенной торговой дороги. Тут и деревенек-то, способных платить церковную десятину и содержать вечно молящихся монахов, почти не было. Захолустье. Но, тем не менее, монахи Валлии и здесь не ударили в грязь лицом. Несмотря на то, что храм настоятеля Армадона, считался одним из беднейших — своего рода церковная дыра для прозябания в глуши, внутренне убранство храма отличалось некоторой роскошью. И богатством. Это обстоятельство не выпячивалось на показ — надо отдать должное монахам Валлии, они обладали вкусом и тонким чувством прекрасного. Храм казался не шибко богатым и собственно обычным, хотя и красивым местом. Сумрачно внутри — да, но этот полумрак лишь добавлял остроты тому, что нельзя было разглядеть сразу. Искусная резьба, рельефы и барельефы, делали святилище храма само по себе очень любопытным местечком и к тому же, очаровательным. Конечно, если не знать, что вот под тем огромным барельефом в виде лица красивого и гордого юноши время от времени положено проливать кровь грешника. Всё больше кровь артериальную. Если не знать, что расположенный под ним причудливый лабиринт из разной ширины и высоты неглубоких канавок, удивительно умиротворяющий, если долго на него смотреть не отрываясь — на самом деле, великолепно сбалансированная и отлаженная до микрона система кровостока.

Но если забыть или не знать всего этого — храм удивлял с первого взгляда и поражал при ближайшем рассмотрении. К примеру, тускло светящиеся серебряным светом письмена, в дальнем левом углу огромного святилища, были вовсе не флюриолюминесцентной краской. И даже не кровью того дракона — коего когда-то жестоко убил Каил лично, чем спас род людской от ужасающей участи, как любезно поясняли сами письмена. Совсем нет. Мягким серебристый свет краски, был в основном заслугой бриллиантовой крошки и малоизвестного на этом континенте, сока маленького кривобокого деревца. Сию надпись, нельзя было стереть с камня, даже разрушив саму стену. Сок спаял этот кусок камня в одну плиту. А этот сок стоил куда больше чем бриллианты пошедшие на крошку. И надо сказать о сём факте никто не кричал на каждом углу. И даже на вопрос: