Роберт Джордан - Запретный город Готхэн

• Название: Запретный город Готхэн
• Автор: Роберт Джордан
• Жанр: Героическая фантастика

---

— Мы будем следующими, — сказал третий. — Туранцы погибли. Седлаем лошадей и поскорее уходим отсюда. Лучше умереть в горах, чем безропотно ждать здесь, стоя, словно овцы на убой.

Пятью минутами позже они последовали на север так быстро, как только были в состоянии погонять лошадей.

Конан не видел того, что произошло. Сойдя со склона ниже пещеры, северянин не пошел больше, как раньше, вдоль горного хребта, а направился прямо к огням Готхэна. После короткого марша варвар достиг дороги, ведущей в город с востока. Дорога вилась сквозь деревья, как немного более темная нить на фоне темной груды плоскогорья.

Киммериец дошел по ней до самых городских стен, так что в пределах его видимости оказались большие ворота в мощных, темных бастионах. Стражники стояли, небрежно упершись на копья, ибо Готхэн не боялся нападений, да и чего здесь следовало опасаться? В конце концов, даже самые смелые из племен этой страны избегали демонопоклонников. Ночной ветер принес из-за ворот звуки разговоров и перебранки.

Конан был уверен, что люди, которых он ищет, находятся где-то в Готхэне, и что они собираются вернуться в пещеру. Но у него была и причина, не связанная с местью, по которой киммериец также хотел войти в Готхэн. Скрытый в глубокой тени и глубоко задумавшийся, он услышал позади себя, тихий стук копыт на пыльной дороге. Варвар втиснулся глубже между деревьев, но потом, пораженный внезапной мыслью, повернулся и направился к ближайшему повороту, где и притаился в темноте у дороги.

Вскоре появилась вереница вьючных мулов, подгоняемых идущими вокруг людьми. У них не было факелов, но по их движениям можно было бы сделать вывод, что они хорошо знают дорогу. Глаза Конана достаточно привыкли к тусклому свету звезд, чтобы он смог распознать в них иргизов в длинных плащах с округлыми меховыми капюшонами. А их лица были обмотаны шелковыми шарфами. Они прошли так близко, что киммериец почувствовал смрад их тел.

Северянин сжался еще больше, а когда последний из мужчин прошел мимо него, на горле иргиза сжалась стальная рука, заглушая крик, а в челюсть влетел удар железным кулаком. Иргиз обмяк без сознания в захвате Конана. Остальные были уже вне поля зрения, а шуршания навьюченных на седла тюков было достаточно, чтобы заглушить звуки схватки.

Конан перетащил свою жертву под прикрытие темных ветвей и спокойно раздел ее, стянув сапоги и шарф. Он надел одежду местного воина, пряча меч и кинжал под длинный плащ. Через несколько минут варвар шел в хвосте колонны, опираясь на свою трость, словно устав от долгого путешествия. Северянин знал, что человек, которого он оставил в кустах, пролежит, не приходя в сознание в течение нескольких часов.

Киммериец подобрался к хвосту отряда, но держался позади, как отставший.

Он был достаточно близко к каравану, что мог бы сойти за его члена, однако, не так близко, чтобы кто-то мог окликнуть его или, дабы быть опознанным другими.

Никто не окликнул северянина также, когда тот проходил через ворота. Даже в свете факелов под большим, темным сводом киммериец выглядел, как местный житель, а его смуглое лицо, частично видимое из под капюшона, было укрыто в тени одежды.

Он шел, не привлекая внимания, по улице, освещенной факелами между беседующими и торгующими за прилавками и прямо на земле людьми. Северянин мог бы сойти за одного из многочисленных торговцев или пастухов, блуждающих вокруг и осматривающих город, который являлся одним из наиболее фантастических поселений мира.

Готхэн не был похож на любой другой из видимых Конаном городов.

Легенды гласили, что его построили много веков назад последователи одного демона, которые были изгнаны из своей далекой родины и нашли убежище в этой забытой и не отмеченной ни на одной карте стране. Управляло же этой землей одно изолированное племя черных иргизов, наиболее диких среди своих братьев.

Нынешние жители города были метисами, потомками первых его строителей и черных иргизов.

Конан заметил прогуливающихся по улицам жрецов, высоких людей с резкими чертами лица и бритыми черепами, которые составляли правящую касту в Готхэне, и еще раз задумался об их происхождении. Они не были иргизами. Их религиозными убеждениями не были выродившиеся суеверия, это было истинное поклонение демонам. Архитектура храмов отличалась от всего, что киммериец до сих пор видел.

Но варвар не тратил время на гадания, или на бесцельное брожение. Он направился прямо к большому, каменному зданию, пристроенному к склону холма, у подножия которого и был выстроен Готхэн. Мощные, слепые каменные стены, казалось, были частью самой горы.

Никто не остановил его. Горец поднялся по длинной лестнице, шириной не менее сотни футов, опираясь на свою трость, словно странник, уставший от долгого путешествия. Большие, коричневые двери были открыты и не охраняемы.

Он вошел в большой зал, погруженный в темноту, лишь слегка рассеиваемую бледным светом лампад, в которых горел расплавленный жир.

Монахи, с выбритыми головами, двигаясь в тени, словно призраки, и не обращали на него никакого внимания, принимая его видимо за крестьянина, который пришел, чтобы принести скромную жертву на алтарь Эрлика, Господина Седьмого Круга Ада.

На другом конце зала от потолка до земли свисал большой раздельный занавес из покрытой позолотой кожи. К нему вело с полудюжины ступеней, пересекающих зал. Перед занавесом неподвижно, как статуя, сидел жрец со скрещенными ногами, сложив руки на груди, и склонив голову, как будто находясь в каком-то слиянии с невидимыми духами.

Конан остановился у подножия лестницы, сделал движение, как будто собирается пасть ниц, а потом отскакивает в испуге.

Священнослужитель не обратил на него внимания. Он видел слишком много крестьян из дальних краев, которые испытывали суеверный страх перед занавесом, что скрывал страшное изображение Эрлика. Робкий иргиз будет блуждать по храму несколько часов, прежде чем успокоиться достаточно, чтобы быть в состоянии принести божеству свою жертву. Кроме того, ни один из жрецов не обратил внимания на человека в кафтане, который, словно бы смутившись, выбежал наружу.

После того, как Конан убедился, что никто не смотрит на него, он проскользнул сквозь темные ворота на расстоянии от позолоченного занавеса и пошел ощупью по не освещенному коридору, пока не достиг лестницы. Северянин в спешке, но в, то, же время осторожно двинулся по ней, и вскоре вошел в длинный коридор, в котором мерцали как светлячки в туннеле, искры света.

Варвар знал, что огни были слабыми лампадками в маленьких кельях, протянувшихся вдоль коридора, и в этих каморках жрецы проводили большую часть своего времени, созерцая мрачные тайны, о чьем существовании во внешнем мире даже не подозревали. Коридор заканчивался лестницей, по который Конан поднялся, не замеченный жрецами в своих камерах. Крошечных точек света в комнатах было не достаточно, чтобы даже немного осветить коридор.

Достигнув места, где лестница изгибалась, Конан удвоил осторожность, зная, что на верхней части лестницы он повстречает охранника. Но он знал также, что охранник, скорее всего, спит. Стражник действительно был там, полуголый гигант с морщинистыми чертами на глухонемом лице. Его голова покоилась на лежащем, на коленях широком, изогнутом мече и было похоже на то, что он спит.

Конан неслышно проскользнул мимо него и вошел в верхний коридор, тускло освещенный развешенными на определенном отдалении лампами. Здесь не выходило наружу открытых келий, но по обеим сторонам виднелись тяжелые, окованные бронзой двери из тикового дерева. Конан подошел прямо к одной из них, особенно богато украшенных резьбой и сверху увенчанных необычным орнаментом из выпуклых прямоугольников. Киммериец присел рядом, внимательно прислушиваясь, затем рискнул и мягко постучал в девять раз с перерывом между каждой тройкой ударов.

Затем последовал момент напряженного молчания, а потом донесся топот быстрых шагов по ковру, и, вдруг громко лязгнув, дверь открылась. В ней появилась стройная фигурка, обрамленная мягким, падающим изнутри светом.

Красивое, стройное, полное жизни женское тело, которое, казалось, излучает некую магнетическую силу самого Запретного Города Готхэна. Ее глаза искрились ярче драгоценностей, полыхающих на повязке вокруг стройных бедер.

Несмотря на одежду местного скотовода на Конане, в глазах девушки блеснула искра узнавания. Она накинулась на киммерийца, сжав его в крепких объятиях смуглых и сильных, как стальная пружина рук.

— Конан! Я знала, что ты придешь!

Конан вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Быстрым взглядом он убедился, что кроме них здесь никого не было. Толстые шерстяные ковры, шелковые атласные диваны и шторы, являли разительный контраст с мрачным уродством остальной части храма. Потом все его внимание было обращено к женщине, стоящей перед ним с белыми руками, сложенными в жесте, самого радостного триумфа.