Сара Блэкли-Картрайт - Красная шапочка (последняя, неизданная глава)

• Название: Красная шапочка (последняя, неизданная глава)
• Автор: Сара Блэкли-Картрайт
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2015

Последняя, неизданная глава книги «Красная шапочка».

---

Сезар уже рычал, от него веяло небывалой пугающей мощью. И эти звуки, это зрелище завораживали Валери.

Она глубоко вздохнула, чтобы справиться со страхом. Хотя ее обуревал не только страх — были и другие чувства, а какие именно — не распознать, столь мудрено они перемешались.

— Так почему же не ушел?

— Потому что любил своих девочек! И хотел забрать вас с собой. Чтобы вы тоже были богаты и счастливы!

— Но тебе пришлось ждать кровавой луны.

Наконец-то фрагменты начали складываться в жуткую правдивую картину. Не хотелось говорить с этим человеком, хотелось убить его на месте, — но надо было обуздать гнев и разобраться до конца.

— Да. — Было видно, что он оценил по достоинству выдержку Валери. — По праву рождения первой должна была получить от меня дар старшая дочь. Но я узнал, что она влюблена в Генри. И тогда я подделал письмо и пошел к Люси, чтобы сказать: Генри уже посватался к Валери, но я могу предложить тебе кое-что получше. Твою настоящую силу!

Валери казалось, она плывет, будто вдруг лишилась тела.

— Когда же я перед ней предстал в облике Волка и заговорил, — продолжал Сезар, — она ничего не поняла. Но ведь мое родное дитя, в чьих венах струится Волчья кровь, обладает достаточной силой, чтобы понять меня! И тут все стало ясно. Люси никак не может быть моей дочерью. Твоя мать меня обманула. А ведь ты, Валери, об этом знаешь.

Девушка была на грани обморока. Она уже поняла правду, но слишком боялась, чтобы выразить ее словами. Да разве имеет значение, кто был отцом? Важно лишь то, что Люси была ее сестрой! А ее убили!

— В ту ночь она была так хороша! Нарядилась в свое лучшее платье… А я столько лет осторожничал, обдумывал каждый шаг… и вот потерял власть над собой!

Валери медленно кивнула — она наконец поняла подлинную натуру своего отца. То, что ей, сколько она себя помнила, казалось слабостью, на самом деле было потаенной силой.

— Ты отомстил ее матери.

— Да! И ее любовнику! — добавил он с демонической гордостью, меряя комнату шагами.

От Сезара и запах теперь шел особый — лесной и пряный, как от корней лука и мускатного ореха.

— Отец мой был Волком. Наш запах — запах оборотня — до сих пор хранят его одежды. — Сезар откинул крышку сундука, прижал к лицу ворох мужских рубашек, шумно вдохнул. — А моя мать так и не понимала, что это означает, до своего смертного мига. — Он стиснул челюсти, громко заскрежетал зубами.

Валери догадалась, что отец душит в себе рыдания.

— Я любил и жену свою, и дочь. Да, она была моей дочерью! И я никогда не желал им зла.

Рубашки полетели обратно в сундук.

Девушка не поверила. Он замышлял зло — замышлял и творил.

Валери шагнула к своей корзине.

— Идем со мной, — повернулся к ней Сезар. — Один укус, и ты станешь такой же, как я.

— Почему не заставишь силой? — спросила она, будто плюнула ему в лицо.

— Мне нужен не раб, а союзник, — ответил он таким тоном, будто не испытывал ни малейших сомнений в собственном благородстве.

— Но я не стану делать того же, что делаешь ты. Попросту не смогу.

— Сможешь, Валери! Еще как сможешь, ведь в твоих жилах течет моя кровь. — Сезар возвышался над дочерью, навязывал ей горчайшую и страшнейшую правду с улыбкой, больше всего похожей на злобный оскал. — Это же дар! Его я получил от отца и теперь готов передать тебе. А ведь я даже сильнее, чем он. И ты будешь сильнее, чем я.

Валери сознавала, как легко и просто было бы уступить, сдаться.

— И мир упадет к нашим ногам! Мы обретем всемогущество! Неуязвимость! — убеждал он с мрачной страстью в голосе.

Мысли Валери обратились к тем, кто был ей дорог, кто по-настоящему любил ее. К матери и сестре. К бабушке. Ко всему светлому и доброму, что только есть на свете, и к тому, что недавно у нее на глазах произошло на церковном дворе.

К силе, которой обладает любовь.

«У меня не Волчья сущность», — сказала себе Валери.

И в этом она теперь была уверена абсолютно.

— Так значит, Бог все же есть, — проговорила она, набравшись смелости, — если ты — дьявол.

— Коли так, ты дочь дьявола, — ухмыльнулся Сезар.

Ответить Валери не успела — отец вдруг наклонил голову. Вот точно так же прислушиваются собаки… и волки! Ее взгляд метнулся к двери, и в следующее мгновение сквозь щель прошло лезвие топора, с треском переломило засов. Дверь распахнулась, в проеме возник Питер.

От Валери не укрылось, как молниеносно Сезар оценил ситуацию, его взор скользнул по переднему плану, затем по среднему, затем по заднему.

— А ты не так уж и грозен, когда в небе солнце. — Питер говорил шепотом, но от него исходила обжигающая ярость.

С топором в руке он устремился на Сезара. Валери вздохнула с облегчением: ну вот и конец чудовищу. Но ее отец с невероятной быстротой вскинул руку, и лезвие застыло в дюйме от его лба.

— Как ты узнал? — прорычал он.

Валери отпрянула к стене, прижала руки к грубому дереву. Что же делать? Ее все еще мутило — сказывались ушиб головы и запах похлебки.

На другом краю комнаты шел поединок. Молодой лесоруб напирал, на шее, обтянутой воротником, вздулись жилы. Оба дрались молча — но это было красноречивое безмолвие, лютое и кровожадное.

Ходили ходуном половицы, клубами вздымалась пыль. Вот крепкий кулак Сезара угодил в цель. Питер устоял и ответил сплеча, достав до челюсти. Валери даже не поморщилась, желание увидеть монстра поверженным, мертвым овладело ею целиком. Сезар больше не отец ей. Он даже не человек, а Волк. Сгусток зла, который необходимо уничтожить.

Двумя руками Питер занес свое оружие, чтобы вонзить острую сталь в голову Сезара, но в последний миг тот поднырнул, обхватил противника и швырнул через всю комнату: в щепки разлетелись полки возле ткацкого станка, посыпались на пол разбитые склянки. Питер беспомощно осел, а Сезар подскочил, свирепо ударил ногой. И еще раз, и еще!

— Отец!

Сезар остановился и медленно повернулся к Валери.

Дочь его была похожа на икону, на девочку из сказки. Как раньше он казался ей идеальным отцом, так и перед ним предстало вдруг то самое чадо, о каком он всегда мечтал. На ее лицо ниспадал алый капюшон, и она прижимала к груди корзинку.

— А я тебе кое-что принесла, — произнесла она самым что ни на есть бархатным голосом.

— Что? — прорычал Сезар.

Он стоял, и сопел, и сверлил корзинку глазами. Но почему-то не решался приблизиться.

— Сейчас покажу, — ласково пообещала девушка.

Он взглянул на поверженного Питера, потом снова, с нежной отцовской гордостью, на Валери.

— Ну давай показывай. — Сезар взял тряпицу, вытер рот.

Валери протянула корзинку, лишь самую малость приподняв крышку. Пока Сезар словно зачарованный вглядывался в щель, девушка посмотрела на Питера, потом выразительно перевела взгляд на лежащий в нескольких футах от него топор. Оборотень не отрывал глаз от корзинки, не замечал, с какой сверхъестественной быстротой двигается его враг.

И вот — разворот с одновременным замахом, и лезвие вонзается Сезару в спину. Расколота лопатка, торчащая рукоять напоминает ангелово крыло…

Сезар вскинулся, обеими руками схватился за топорище. Даже не в горле у него, а где-то гораздо глубже зародился бешеный рев, голосовые связки затрепетали, как натянутые резиновые жгуты. Это зверь в нем рвался на поверхность, но Валери опередила.

— Вот что я тебе принесла!

Девушка сдернула платок, явив глазам монстра содержимое корзинки. Руку отца Соломона с окоченелыми пальцами-крюками, сжимающими в мертвецкой хватке ничто.

Валери посмотрела прямо в затопленные ужасом глаза отца.

«До чего же проще стать зверем, чем прожить такую вот жизнь», — подумала она.

И прежде чем Сезар успел шевельнуться, она совершила то, чего уже не исправить. Схватила холодную конечность и вонзила ему в живот острые серебряные когти. И держала, и налегала, пока ядовитое серебро разбегалось по его телу.

На миг Валери встретила его взгляд — словно ее собственные глаза блеснули в зеркале. Она слышала дыхание отца, тяжелое, как у запыхавшегося ребенка. А потом он упал. Мертвый.

И в том, что он не оживет, Валери была абсолютно уверена.

Валери стояла со слезами на глазах, какие-то бессвязные слова срывались с уст. Приблизился Питер, обвил руками хрупкие девичьи плечи, прижал ее к себе и держал, пока она не затихла.

Она смотрела на безжизненное тело — не зверя, убившего столь многих любимых ею людей, а родного отца. Ей и самой хотелось умереть. Все рухнуло. Ничего не осталось. Жить больше незачем.

— Прошу тебя, уведи меня отсюда.

Питер взял ее за руку — и вдруг поморщился, и разжал пальцы, и отстранился.

— В чем дело? — недоуменно посмотрела на юношу Валери.

Тот не хотел отвечать. Но в конце концов приподнял разорванный рукав и буркнул: