Владимир Высоцкий - Не вышел из боя

• Название: Не вышел из боя
• Автор: Владимир Высоцкий
• Издательство: Центрально-Черноземное книжное издательство
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1989
• ISBN: 5-7458-0033-Х

В настоящее издание вошло более трехсот поэтических произведений лауреата Государственной премии СССР Владимира Высоцкого, неоконченный «Роман о девочках», воспоминания, статьи, этюды о жизни и творчестве поэта…

---

Лишь брань и пули настигают цель.

Про всё писать — не выдержит бумага,

Всё — в прошлом, ну, а прошлое — быльё и трын-трава.

Не раз нам кости перемыла драга —

В нас, значит, было золото, братва!

Но чуден звон души моей помина,

И белый день белей, и ночь черней, и суше снег —

И мерзлота надёжней формалина

Мой труп на память сохранит навек.

Я на воспоминания не падок,

Но если занесла судьба — гляди и не тужи:

Мы здесь подохли — вон он, тот распадок, —

Нас выгребли бульдозеров ножи.

Здесь мы прошли за так, за четвертак, за ради бога,

В обход и напролом, и просто пылью по лучу, —

К таким порогам привела дорога.

В какую ж пропасть напоследок прокричу?

[1977]

Был побег «на рывок»…

Был побег «на рывок» —

Наглый, глупый, дневной:

Вологодского — с ног,

И — вперёд головой!..

И запрыгали двое,

В такт сопя на бегу, —

На виду у конвоя

Да по пояс в снегу.

Положен строй в порядке образцовом,

И взвыла «Дружба» — старая пила,

И осенили знаменьем свинцовым

С очухавшихся вышек три ствола.

Все лежали плашмя —

В снег уткнули носы,

А за нами двумя —

Бесноватые псы.

Девять граммов горячие,

Как вам тесно в стволах!

Мы на мушках корячились,

Словно как на колах.

Нам — добежать до берега — до цели,

Но свыше — с вышек — всё предрешено:

Там у стрелков мы дёргались в прицеле —

Умора просто, до чего смешно!

Вот бы мне посмотреть,

С кем отправился в путь, —

С кем рискнул помереть,

С кем затеял рискнуть.

Где-то виделись будто…

Чуть очухался я,

Прохрипел: «Как зовут-то?»

И — «Какая статья?»

Но — поздно: зачеркнули его пули

Крестом — затылок, пояс, два плеча.

А я бежал и думал: «Добегу ли?» —

И даже не заметил сгоряча.

Я к нему, чудаку:

Почему, мол, отстал?

Ну, а он — на боку

И мозги распластал.

Пробрало — телогрейка

Аж просохла на мне!

Лихо бьёт трёхлинейка —

Прямо как на войне.

Как за грудки, держался я за камни

(Когда собаки близко — не беги).

Псы покропили землю языками

И разбрелись, слизав его мозги.

Приподнялся и я,

Белый свет стервеня.

И гляжу: кумовья

Поджидают меня.

Пнули труп — сдох, скотина,

Нету проку с него:

За поимку — полтина,

А за смерть — ничего.

И мы прошли гуськом перед бригадой,

Потом — за вахту, отряхнувши снег.

Они — обратно в зону, за наградой,

А я — за новым сроком за побег.

Я сначала грубил,

А потом перестал.

Целый взвод меня бил —

Аж два раза устал.

Зря пугают тем светом —

Тут с дубьём, там с кнутом.

Врежут там — я на этом,

Врежут здесь — я на том.

…А в промежутках — тишина и снеги,

Да зайцы, да медведики, да лось…

И снова вижу я себя в побеге,

Неправду вижу: будто удалось.

Надо б нам вдоль реки —

Он был тоже не слаб, —

Чтоб людям не с руки,

А собакам — не с лап.

Вот и сказке конец:

Зверь бежал на ловца —

Снёс, как срезал, ловец

Беглецу пол-лица.

Я гордость под исподнее упрятал —

Видал, как пятки лижут гордецы.

Пошёл лизать я раны в лизолятор —

Не зализал, и вот они — рубцы.

Всё взято в трубы, перекрыты краны.

Ночами только воют и скулят…

Но надо, надо сыпать соль на раны.

Чтоб лучше помнить — пусть они болят.

1976–1977

ПРО РЕЧКУ ВАЧУ И ПОПУТЧИЦУ ВАЛЮ

Под собою ног не чую,

И качается земля.

Третий месяц я бичую,

Так как списан подчистую

С китобоя-корабля.

Ну а так как я бичую —

Беспартийный, не еврей —

Я на лестницах ночую,

Где тепло от батарей.

Это жизнь — живи и грейся!

Хрен вам — пуля и петля!

Пью, бывает, хоть залейся, —

Кореша приходят с рейса

И гуляют от рубля.

Рупь не деньги, рупь — бумажка,

Экономить — тяжкий грех.

Ах, душа моя — тельняшка

В сорок полос, семь прорех!

Но послал господь удачу, —

Заработал свечку он! —

Углядев, как горько плачу,

Он шепнул: «Валяй на Бачу,

Торопись, пока сезон».

Что такое эта Вача —

Разузнал я у бича.

Он на Бачу ехал плача,

Возвращался — хохоча.

Вача — это речка с мелью

В глубине сибирских руд.

Вача — это дом с постелью,

Там стараются артелью,

Много золота берут.

Как вербовавши ишачу —

Не ханыжу, не торчу.

Взял билет, лечу на Вачу.

Прилечу — похохочу.

Нету золота богаче —

Люди знают, им видней.

В общем, так или иначе, —

Заработал я на Ваче

Сто семнадцать трудодней.

Подсчитали — отобрали

За еду, туда-сюда…

Но четыре тыщи дали

Под расчёт — вот это да!

Рассовал я их в карманы,

Где и рупь не ночевал,

И уехал в жарки страны,

Где кафе да рестораны —

Позабыть, как бичевал.

Выпью — там такая чача! —

За советчика-бича.

Я на Вачу ехал плача,

Еду с Вачи хохоча.

Проводник в преддверье пьянки

Извертелся на пупе,

То же и официантки.

А на первом полустанке

Села женщина в купе.

Может, вам она — как кляча,

Мне — так просто в самый раз!

Я на Вачу ехал плача,

Еду с Вачи, веселясь,

То да сё да трали-вали…

Как узнала про рубли —

Слово за слово у Вали.

Сотни по столу шныряли,

С Валей вместе и сошли.

С нею вышла незадача,

Я и это залечу…

Я на Вачу ехал плача,

Возвращаюсь — хохочу.

Суток пять — как просквозило.

Море — вот оно, стоит.

У меня что было — сплыло,

Проводник воротит рыло

И за водкой не бежит.

Рупь последний в Сочи трачу —

Телеграмму накатал:

«Шлите денег — отбатрачу.

Я их все прохохотал».

Где вы, где вы, россыпные?

(Хоть ругайся, хоть кричи.)

Снова ваш я, дорогие —

Магаданские родные —

Незабвенные бичи!

Мимо носа носят чачу,

Мимо рота — алычу…

Я на Вачу еду — плачу,

Над собою хохочу.

ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ ТЕЛЕВИЗИОННОЙ ПЕРЕДАЧИ «ОЧЕВИДНОЕ — НЕВЕРОЯТНОЕ» С КАНАТЧИКОВОЙ ДАЧИ

Дорогая передача!

Во субботу, чуть не плача,

Вся Канатчикова дача

К телевизору рвалась,

Вместо чтоб поесть, помыться,

Уколоться и забыться, —

Вся безумная больница

У экрана собралась.

Говорил, ломая руки,

Краснобай и баламут

Про бессилие науки

Перед тайною Бермуд.