Джасинда Уайлдер - На веки вечные

• Название: На веки вечные
• Автор: Джасинда Уайлдер
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2015

Эвер, Иногда эти письма — все, что помогает мне прожить еще неделю. Даже если ты пишешь о всякой ерунде, ни о чем важном, они важны для меня. С Грэмпсом все в порядке, и мне нравится работать на ранчо. Но... я одинок. Чувствую, что изолирован, как будто я никто, как будто нигде нет для меня места. Как будто я просто нахожусь здесь, пока что-то не случится. Я даже не знаю, что хочу сделать со своей жизнью. Но твои письма… благодаря им я чувствую, что связан с чем-то, с кем-то. Когда мы впервые встретились, я влюбился в тебя. Я думал, ты прекрасна. Так прекрасна. Было трудно думать о чем-то еще. Потом лагерь закончился, и мы больше не встречались, и теперь все, что осталось от тебя — эти письма. Черт, я только что сказал тебе, что влюбился в тебя. Влюбился. В ПРОШЕДШЕМ времени. Больше не знаю, что это такое. Любовь по переписке? Любовь, как в книгах? Это глупо. Прости. Я просто установил для себя правило, что никогда не выбрасываю то, что пишу, и всегда посылаю это, очень надеясь, что тебя это не отпугнет. Ты мне тоже снилась. То же самое. Мы в темноте вместе. Только мы. И это было, как ты и говорила, как будто воспоминание, превратившееся в сон, но это было воспоминание о том, чего никогда не было, только во сне это было так реально, и даже больше, я не знаю, более ПРАВИЛЬНО, чем все, что я когда-либо чувствовал в жизни или во сне. Интересно, что это значит, что нам снился один и тот же сон. Может, ничего, может, все. Может, ты расскажешь?    

---

Он продолжал наотрез отказывать мне в том, чтобы я пришла в его дом, который не был по-настоящему его домом. Каждый месяц он продлевал аренду квартиры, в которой жил с Алексом, но несколько раз высказывался, как ненавидит ее. Она напоминала ему об Алексе, о том, как он нашел его. У меня он оставался так долго, как только мог, но, учитывая Стеф и то, что у него тоже были занятия, это было не так долго, как нам бы хотелось, и совсем не так уединенно.

— Может, это безумие, — сказал Кейд, окуная картошку в жидкий сыр, — а что если нам найти свое жилье?

Я едва не подавилась колой.

— Ммм... что? — я повернулась к нему. — Хочешь сказать, жить вместе?

Он пожал плечами, и я видела, что Кейд пытается сделать вид, что спокоен, хотя это было совсем не так.

— Да. То есть, я, конечно, знаю, что прошло только две недели, но разве это так мало?

Я не ответила сразу. Я думала о том же, но не стала озвучивать. То, что я думала о том, чтобы переехать к парню, которого знала только две недели, казалось безумием.

— Хотя наши отношения не совсем обычные. Мы ведь познакомились не две недели назад. Это не так.

— Для тебя это безумие? — спросил он.

Я попыталась повторить его попытку казаться спокойной и так же в этом преуспела. Сердце у меня колотилось словно бешеное.

— Да. Но у нас же все — безумие, правда? Я хочу сказать, разве это нормально, что два человека влюбляются друг в друга так быстро и с такой силой, как мы?

— Нет, я не думаю, что это нормально, — он посмотрел на меня. — Тебе кажется, что мы слишком торопимся?

— Именно это и беспокоит меня. Может, это у нас просто... медовый месяц или что-то вроде того?

Я выпалила следующие слова:

— Я не говорю, что не хочу. Я хочу. Правда. Просто... все это между нами иногда пугает меня.

Кейден взял меня за руку.

— И меня.

— Ты, правда, хочешь жить со мной?

— Да. Абсолютно точно, — его янтарные глаза серьезно, внимательно, смотрели на меня. — Я хочу все делать с тобой. И хочу, чтобы ты была моя. Хочу, чтобы у нас было свое жилье. Хочу запереть за собой дверь и держать тебя в постели, пока ты не сможешь пошевелиться. Хочу видеть, как ты весь день ходишь голая. Не хочу уезжать от тебя, чтобы привезти чистую одежду. Хочу провести с тобой каждый момент моей жизни.

Я так и растаяла.

— А ты не устанешь от меня? Может, тебе нужно личное пространство?

— Нет! — он покачал головой. — Я скучаю по тебе каждую секунду. Мне трудно сосредоточиться в классе, потому что хочу быть дома с тобой. Хочу вместе делать домашнюю работу. Вместе готовить обед. Мне не нужно пространство. Я так долго был один, сам по себе, даже если в моей жизни и были люди, которые заботились обо мне.

Он посмотрел на меня с любопытством.

— А тебе нужно пространство?

Я сжала его руку.

— Нет! Я не это хотела сказать. Просто... я чувствую то же самое. Я не хотела казаться навязчивой, или слишком... нуждающейся в тебе. Я как будто не могу провести и часа без тебя и не удариться в сентиментальные воспоминания. Я навязчива. И я нуждаюсь в тебе. Я просто... хотела, чтобы ты знал, что у тебя может быть свое личное пространство, если тебе понадобится отдохнуть.

Кейд прислонил ко мне голову.

— Мне нет нужды дышать. Ты — мой воздух.

Позади я услышала сдавленный удивленный смешок. Повернулась и увидела мужчину средненго возраста, который сидел один. На нем была потертая футболка «Van Halen» и потрепанная бейсболка.

— Простите. Не хотел подслушивать. Просто вы так чертовски милы, что от этого зубы сводит. Вам нужно пожениться и пережить этот этап. Серьезно.

Он покачал головой, откусил огромный кусок шаурмы и продолжил говорить с набитым ртом:

— Я честно скажу, что никогда не чувствовал ничего подобного. Даже не думал, что это возможно. Вы как... блин, как два персонажа из голливудского кино или подобной хрени.

Мы смеялись, пока оплачивали счет и выходили из кабинки. И пока мы ехали в общежитие, я заметила задумчивое выражение на лице Кейдена. Мы зашли в комнату и застыли от удивления и смущения: Стеф лежала на диване, оседлав парня, которого я раньше не видела. Они были совершенно голые, его согнутые волосатые ноги лежали на подлокотнике дивана. Стеф откинулась назад, подняв лицо к потолку, придерживая свои теперь ярко-оранжевые волосы и громко стонала, ее огромные сиськи покачивались в такт ее движениям на парне.

Она услышала, как мы заходим, и вскрикнула в шоке, нагнулась к парню, руками прикрывая грудь.

— О, Боже! — закричала она. — Простите! Я думала, вы будете гулять подольше!

Я не знала, что сказать и сделать. Спотыкаясь, я пошла за Кейдом к себе в комнату и закрыла за собой дверь. Как только я это сделала, то услышала стоны Стеф, шлепки и ворчание ее парня. Я достала телефон, включила музыку и прибавила громкость «Bulletproof Weeks» Мэтта Натансона — не совсем то, что нужно, чтобы включить-на-полную-и-оглохнуть, но она помогла.

Я рухнула на кровать, хохоча.

— О... Боже... Я бы смогла прожить остаток жизни и не увидеть это.

— Да, это было шокирующе.

Я схватила за руку Кейда и потрясла.

— Я знала, что Стеф довольно крупная, но... Боже, ты видел размер ее сисек? Они просто огромные!

Кейд покраснел.

— Просто не замечал их, — пробормотал он, потом ухмыльнулся, — предпочитаю твои.

— А почему мои тебе больше нравятся? У нее же больше.

Он нахмурился.

— Ну, для начала, они приделаны к тебе. И дело не только в размере. Видела когда-нибудь фотографии женщин, у которых имплантаты гигантских размеров? Для меня в этих буферах размером с баскетбольный мяч нет ничего сексуального. Это просто большие, фальшивые, пластиковые... штуки. А у тебя идеальный размер. Большие, округлые, мягкие. Они покачиваются и подпрыгивают. А большие сиськи — нет. А твои... Господи, я даже не знаю, как и описать их. Как я и сказал, это ты. Часть тебя.

Я наклонилась к нему.

— Хороший ответ, малыш.

Он рассмеялся.

— Не так было и трудно ответить. Я люблю тебя и хочу тебя.

Он скорчил гримасу.

— Думаю, ты должна помочь мне стереть из памяти ту картинку, которая осталась у меня в голове.

— Да? — я потянула за воротник моей футболки, приоткрывая грудь. — Вот так?

Он покачал головой из стороны в сторону.

— Для начала сойдет. Но можно и больше.

Я приподняла подол футболки так, что показался край бюстгальтера и немного кожи.

— А если так?

— Я думаю, если ты совсем снимешь футболку, будет лучше.

Кейд уселся на кровать, прижался спиной к стене, скрестил руки на груди, глядя на меня.

— Если я сниму футболку, тебе тоже придется снять, — сказала я и взяла подол футболки, готовясь снять ее.

— Вполне честно. — Кейд скинул футболку за секунду и отбросил ее в сторону, обнажив мощные мускулы. — Твоя очередь.

Свою футболку я сняла медленно, скомкала ее и кинула ее ему в лицо. Он прижал ее к носу и понюхал, потом отложил в сторону.

— Картинка уже исчезла?

— Не-е. Думаю, мне надо увидеть чуть больше.

Я ухмыльнулась.

— Ну, тогда, я думаю, тебе тоже нужно снять еще что-то из одежды. У меня в голове тоже есть свои картинки, знаешь ли.

Я изобразила, что меня передергивает.

— Эти худые, волосатые ноги...

Он рассмеялся, поднялся с постели и встал передо мной. Я повернулась, чтобы смотреть на него. Он быстро расстегнул пуговицу на джинсах, но я остановила его.

— Медленнее. Мне тоже нравится, когда ты раздеваешься.

Он нахмурился, как будто такая мысль ему не приходила в голову. Потом пожал плечами и расстегнул джинсы, на этот раз, более медленно, дразняще. Когда молния была расстегнута, он взглянул на меня, застегнул ее и снова расстегнул, а потом стал стягивать джинсы с бедер. Когда я увидела выпуклость в его трусах, то не могла не закусить губу и в ожидании выгнула одну бровь. Кейд снова натянул джинсы, потом взял их вместе с трусами и опустил, показывая мне свой член. А потом снова надел их, как раз тогда, когда я стала задумываться о том, чтобы возбудить его с помощью рта. С того первого раза я делала так еще несколько раз, но никогда не доходила до оргазма. Он всегда останавливал меня, чтобы он войти в меня и кончить там. Мне нравилось то, как сосредоточенно он входил, как были напряжены его мускулы, как горели глаза, как он медленно погружался и медленно двигался, нарочно дразня нас обоих.

Он снял джинсы, на этот раз только джинсы, и откинул их в сторону, потом скрестил руки и стал ждать. Я подошла к нему, моя грудь касалась его груди. Я не могла удержаться и поцеловала его в грудь, над соском, потом расстегнула свои джинсы и сняла их. Кейд потянулся к трусам, но я остановила его.

— Дай я.

Я потянула вниз резинку — до бедер, до коленей, вместе с этим опускаясь, так что я встала перед ним на колени и посмотрела наверх со сладострастной улыбкой. До того, как он успел пошевелиться, я взяла его в рот — глубоко, почти до горла. Колени у него подкосились, а потом я встала, удовлетворенная своей работой. Теперь он был твердый, как скала, и стоял абсолютно прямо.