Ольга Голутвина - Крылья распахнуть!

• Название: Крылья распахнуть!
• Автор: Ольга Голутвина
• Издательство: АСТ
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-100187-2

Если душа зовет в полет — надо лететь!

Нет корабля? Нет команды? Нет денег? И в Королевскую небоходную академию принимают только дворян? Значит, не быть Дику Бенцу капитаном-небоходом?

Но Бенц не из тех, кто сдается перед судьбой. И пусть небесная дорога заведет его в контрабандисты. Пусть при этом он ухитрится нажить влиятельных и опасных врагов, в том числе и грозный магический орден. Это не устрашит Дика. Самое важное для него — видеть паруса над облаками и слышать, как звучат над палубой его корабля три самые главные команды:

Крылья распахнуть!

На взлет!

Курс держать!

«Крылья распахнуть!» — первая часть запланированной трилогии «Паруса над облаками», и описывает она мир, явно напоминающий Европу примерно так восемнадцатого столетия, даже основные страны названы достаточно прозрачно: Франусия, Спандия, Альбин, Джермия… Правда, судя по всему, география с европейской не так уж схожа, так что прямые параллели проводить вряд ли стоит. И над этим миром летают самые настоящие корабли — с мачтами, рулём и парусами, а ещё с деревянными крыльями и удивительными животными — лескатами — в трюмах. Лескаты и держат корабли в воздухе, такое уж у них свойство, усиленное магией к тому же. Морские корабли, конечно, тоже существуют, но настоящие смельчаки мечтают только о том, чтобы стать леташом, лучше всего, безусловно, капитаном собственного летучего красавца. С самого детства об этом мечтал и Дик Бенц, уроженец захолустного городка, внебрачный сын провинциальной актрисы. Но куда же такому в капитаны, ведь только дворянам открыта эта дорога!?

---

— Припозднилась, добрый человек, — учтиво отозвалась Мара — и вдруг резким движением вырвала у сторожа стаканчик с костями. Тот дернулся было отнять свое имущество, но был встречен таким железным взглядом, что отступил.

Мара высыпала кости себе в руку, покатала их по ладони.

— Гляди, — сказала она юнге. — Кость на ребро встает — и падает шестеркой вверх. А вот — снова шестеркой. Свинец в этих костях.

— Какой еще свинец? — возмутился сторож. — А ну, отдай кости, дура-девка!

— Она не дура-девка, а леташ! — оскорбился юнга за «старшую сестру», — Ее прозвали Спандийской Змеюкой, вот! Будешь хамить — прибьет!

Мара не поддалась на лесть.

— Сколько проиграл? — строго спросила она парнишку.

— Полделера, — виновато выдохнул тот.

— Верни ребенку полделера, крохобор позорный! — обернулась Мара к сторожу. — Нашел на ком мастерство отрабатывать!.. А ну, верни, я сказала! Еще раз тебя возле нашего юнги увижу — заставлю кости сожрать и стаканом закусить!

Сторож сердито швырнул горсть меди под ноги мальчишке, взял с тумбы фонарь и зашагал прочь, бормоча сквозь зубы ругательства. Выбраниться вслух он не рискнул.

— Ну, какой из тебя Рейни? — укоризненно сказала пастушка пареньку, который в полутьме подбирал монеты. — Олух ты, Олух и есть! Тебе кости в руки брать…

Она не закончила фразу.

Стремительно приближаясь, над пристанью загремел собачий лай.

Свора бродячих псов неслась вдоль берега — сторож едва успел шарахнуться в сторону. Опережая преследователей на скачок, перед сворой летел крупный кот.

Заслышав лай, с другого конца пристани ответно бухнул басом пес сторожа.

Кот, сообразив, что бежит навстречу новой опасности, заметался, увернулся от клыков и кинулся с пристани — как показалось Маре, прямо в волны. Но тут же девушка поняла, что он спрыгнул в шлюпку.

Юнга подхватил одно из лежащих на причале весел. Мара свирепо взмахнула ведром. Свора шарахнулась в сторону, но не разбежалась.

— В шлюпку! — мрачно приказала пастушка.

Юнга кинул в шлюпку оба весла, перебрался туда и вставил весла в уключины.

Не сводя взгляда с собак, Мара бросила в шлюпку ведро и спрыгнула туда сама.

Свора, сгрудившись на краю причала, вновь залилась лаем.

— Джермийские собаки, — усмехнулась Мара. — Уважают городской порядок. В нашем спандийском порту свору бы ведром не остановить.

Кот забился под банку и притих. Виден был серо-полосатый бок, напомнивший Маре о Филине. На миг по сердцу резанула тоска: как там илв? И Лита? И остальные?..

— Нельзя кота — на причал! — взмолился юнга. — Разорвут!

— Не будем ждать, пока эти псины соизволят разойтись! — хмуро ответила Мара. — Греби к «Миранде»!

Юнга просиял и навалился на весла.

* * *

Пока Мара и юнга поднимались по веревочному трапу, пока Райсул и Рейни на талях поднимали шлюпку на борт, кот сидел тихо, как контрабандист в укрытии. Но когда днище шлюпки легло на кильблок и трое леташей принялись закреплять ее найтовами, кот сиганул через борт, заметался по палубе, словно шаровая молния, и юркнул в приоткрытую дверь кормового отсека.

— Это что за явление? — вопросил Райсул.

Мара и Олух принялись наперебой рассказывать про собачью свору.

Не дослушав, Райсул направился к кормовому отсеку. Юнга поспешил за ним — если надо, спасать кота. Мара замешкалась.

В отсеке Райсул взял с жестяного широкого подсвечника толстую сальную свечу и повел ею по сторонам. В круг света попадали переборки, койки леташей, сундучки с их немудрящим добром. Что угодно, кроме кота.

— Еще хорошо, что можно на борту свечу жечь, — сказал Райсул. — Каково было бы эту тварь в темноте из-под койки вытаскивать? Да и со светом вытаскивать — мало радости. Руки исполосует!

— А мы его по-другому вытащим, — раздался позади веселый голос Мары.

Пока Райсул со свечой искал кота, она успела сбегать на камбуз. И теперь в руках у нее были два ломтя окорока.

— Киса-киса-киса, — заворковала девушка и бросила один из кусков на пол.

Леташи притихли в ожидании.

Через несколько мгновений из-под койки высунулась когтистая лапа, сцапала мясо и утащила в темноту.

Юнга бросил быстрый взгляд на Райсула. Увидел, что небоход улыбается, и облегченно вздохнул. Успокоился за судьбу кота.

Выждав немного, пастушка бросила второй кусок — и он тут же отправился вслед за первым. Из-под койки не доносилось никаких звуков: кот лопал тихо.

— И сколько жратвы придется извести на его милость? — поинтересовался Райсул.

Ответить Мара не успела. Из-под койки показался гость. Безошибочный инстинкт всего кошачьего племени подсказал бродяге: здесь его не обидят.

Кот был огромен. Правое ухо было когда-то разорвано, бока запали: видно, пришлось голодать. Сейчас он уже не напоминал мастью илва: при свете шерсть цветом отдавала больше в рыжину. Держался кот не как побирушка, ожидающий, что его вышвырнут, а как солидная персона. Издав сиплое мяуканье, он уверенно подошел к Райсулу и принялся тереться о ногу леташа.

— Ишь ты, — дипломатично восхитилась Мара, — до чего умная тварь! Чует, кто здесь главный.

Райсул озадаченно цокнул языком:

— Надо же… И что делать с этим одноухим льстецом?

— Может, оставим? — стараясь казаться равнодушной, предложила Мара. — Погуляет по грузовому трюму, подумает насчет крыс…

Кот снова мяукнул.

— Он согласен, — умилился халфатиец. — Что ж, оставим до возвращения капитана, а там — как он решит. Корабельный кот — это член команды.

Условно принятый член команды тут же запрыгнул на ближайшую от двери койку.

— Эй, юнга, он у тебя в ногах спать собирается, — ухмыльнулась пастушка. — А как мы этого приблудыша назовем?

— Бертран Острый Коготь, — с неожиданной твердостью ответил Рейни.

Улыбка исчезла с лица Мары.

* * *

Утром Райсул обнаружил на палубе задушенную крысу.

— Глянь-ка, — окликнул он Мару, насыпающую из бочонка в ведро корм для лескатов. — Новичок-то и впрямь взялся за работу!

Мара подошла, подняла крысу за хвост:

— Положу в корм, тварюшки слопают.

— Может, тебе не ходить к загону одной? — озабоченно спросил халфатиец, которому очень не понравилась рассказанная вчера Марой история о трех наглецах.

А девушка уже жалела, что вчера распустила язык.

— Не ходить одной? Ну, пусть мне из столицы пришлют роту гвардейцев. Для сопровождения.

Райсул недовольно повел плечами, но спорить со Спандийской Змеюкой не стал.

— Не будем спускать шлюпку, — решил он. — Вон сколько сегодня перевозчиков!

Действительно, у причала покачивались лодки. Их хозяева сидели рядышком на пристани и болтали — старые рыбаки, уже не годные для тяжелого труда в море, но еще способные принести медяк-другой в семью.

Райсул взял из подставки сигнальный флаг на тонком древке и умело завертел им в воздухе. Старики на берегу прекратили беседу, затем один встал и спустился в лодку.

Мара усмехнулась. В спандийских портах тоже лодочники высматривают, кого перевезти, но там по первому знаку с борта все бросаются по лодкам и гребут азартно, едва не ломая весла в стремлении обойти соперников. А чинные джермийцы установили очередь и строго ее соблюдают…

Сойдя на берег, Мара расплатилась с учтивым седовласым гребцом и двинулась было по причалу. Но тут произошло что-то странное и страшноватое.

Словно невидимое облако окружило девушку — Мара почувствовала его ледяной укус не на коже, а на сердце. Ноги онемели, руки едва не выронили ведро с кормом. Дыхание остановилось в горле. Маре показалось, что ее обнюхивают… словно неведомый зверь подкрался, ловит запах и решает: годишься ты в добычу или нет?

И разом все исчезло. Холод отпустил девушку. Мара готова была поклясться, что в последний миг почувствовала чужое разочарование и злость: не та дичь!

Пастушка сделала несколько шагов на негнущихся ногах. Да что же это такое, а? Заболела она, что ли? Всякая чушь мерещится…

Тут странное происшествие вылетело у девушки из головы, потому что идущий навстречу сторож сказал неприязненно (видно, злился за отобранные вчера кости):

— Как тебя… Спандийская Змеюка, да? Ты с «Миранды»? Ступай за ворота. Там господин спрашивает кого-нибудь из ваших…

Мара не то что пошла — полетела! Господин? Ну, кто еще это может быть, как не эдон Ференандо!

Едва оказавшись на улице, девушка поняла, что ошиблась.

У ворот стояла коляска, запряженная ухоженной гнедой кобылкой. В коляске, держа вожжи, сидел прилично одетый молодой человек — светловолосый, худощавый. В другое время он показался бы Маре довольно симпатичным, но сейчас девушка была горько разочарована.