Ольга Голутвина - Крылья распахнуть!

• Название: Крылья распахнуть!
• Автор: Ольга Голутвина
• Издательство: АСТ
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-100187-2

Если душа зовет в полет — надо лететь!

Нет корабля? Нет команды? Нет денег? И в Королевскую небоходную академию принимают только дворян? Значит, не быть Дику Бенцу капитаном-небоходом?

Но Бенц не из тех, кто сдается перед судьбой. И пусть небесная дорога заведет его в контрабандисты. Пусть при этом он ухитрится нажить влиятельных и опасных врагов, в том числе и грозный магический орден. Это не устрашит Дика. Самое важное для него — видеть паруса над облаками и слышать, как звучат над палубой его корабля три самые главные команды:

Крылья распахнуть!

На взлет!

Курс держать!

«Крылья распахнуть!» — первая часть запланированной трилогии «Паруса над облаками», и описывает она мир, явно напоминающий Европу примерно так восемнадцатого столетия, даже основные страны названы достаточно прозрачно: Франусия, Спандия, Альбин, Джермия… Правда, судя по всему, география с европейской не так уж схожа, так что прямые параллели проводить вряд ли стоит. И над этим миром летают самые настоящие корабли — с мачтами, рулём и парусами, а ещё с деревянными крыльями и удивительными животными — лескатами — в трюмах. Лескаты и держат корабли в воздухе, такое уж у них свойство, усиленное магией к тому же. Морские корабли, конечно, тоже существуют, но настоящие смельчаки мечтают только о том, чтобы стать леташом, лучше всего, безусловно, капитаном собственного летучего красавца. С самого детства об этом мечтал и Дик Бенц, уроженец захолустного городка, внебрачный сын провинциальной актрисы. Но куда же такому в капитаны, ведь только дворянам открыта эта дорога!?

---

— Это сколько ж тебя не было? С прошлого лета?

— Около того, песьи ласты… А ты денечки считал?

Конец содержательной беседе положил примчавшийся за барак мальчишка-юнга.

— Эй, утопленник, влезай в штаны и шлепай к Свену. Адмирал желает взглянуть на твою воскресшую рожу.

— За шуточки, песьи ласты, уши оборву! — без особой злости ответствовал Шарах и принялся натягивать просохшие штаны.

2

У них есть вождь. Добычу делит он.

Никто из них не будет обделен.

Но кто же этот вождь? Известно им,

Что он прославлен и неустрашим.

Повелевает он, и сух приказ,

Но безошибочны рука и глаз.

Д. Г. Байрон

Тьма-Гавань — не случайная бухточка, попавшаяся пиратам на пути. Нет, это серьезное убежище, способное выдержать осаду. Скалы прикрывают бухту с неба, да и с моря тоже — от тех, кто не знает, как туда заходить. По берегу стоят бараки для команды и пленных, в небольшой пещере хранится запас копченой рыбы и мяса, по камням журчит ручей. К скалам прижался маленький форт из бревен и камня. Парни поговаривают, что оттуда можно тайными ходами отступить сквозь скалы. Но если и впрямь есть такие ходы, то знает о них лишь пиратский адмирал Свен Двужильный. А соваться к адмиралу за разъяснениями — таких дурней не водится ни на «Барракуде», ни на «Облачной ведьме», ни на «Медвежьей лапе», ни на «Красном когте».

Свен Двужильный, легенда поднебесья — он засиделся до утра с офицерами двух стоящих в бухте кораблей. Пили не какие-нибудь южные вина, которые Свен не жаловал, а забористую джермийскую горлодерку да виктийское пиво, темное, густое, бьющее по ногам и в лоб, словно веслом.

А по Свену и не скажешь, что всю ночь беседовал с бочонком! Разве что чуть покраснели глаза — золотистые, ястребиные, острые, опушенные короткими белесыми ресницами. А длинное лицо не выглядит измученным похмельем. Рот сбит в жесткую усмешку, нос — что клюв хищной птицы, острый подбородок торчит вперед вызывающе и зло. А мочки прижатых к черепу ушей оттягивают крупные серьги из неведомого камня, привезенного из Эссейди. Яркий камень, оранжевый, словно солнцем насквозь пропитан, а сами серьги — в форме рыб. Знают эти серьги все моряки и небоходы Антарэйди (понаслышке, конечно же, понаслышке!) и называют — «Свеновы акулы».

Сидит этот сухощавый, гибкий зверь на дощатой лавке, стоит перед ним тарелка с копченой сельдью и глиняная кружка с пивом — поправиться-то надо! Свен с ленивым интересом прислушивается к голосам за маленьким оконцем, прорубленным в мощной бревенчатой стене.

Про воскресшего леташа ему, конечно, уже доложили.

И уж если пиратский адмирал пожелал видеть нежданно вернувшегося Шараха, то Шараху лучше поторопиться.

* * *

— Здравствуй, Свен, сын Вильдигара, внук Станхельма, — торжественно, полным именем повеличал леташ своего адмирала.

— И тебе здравствовать, Шарах с «Медвежьей лапы», — небрежно ответил Свен. — Садись, рассказывай, где тебя носило?

Шарах послушно уселся на скамью напротив адмирала и начал объяснения:

— Так… это… мне, песьи ласты, в драке за «Золотого гуся» по брюху перепало…

— Знаю. Да, вот что… хоть там дело и не выгорело, но в общей суматохе ваш боцман подцепил два мешка таумекланского перца. Раз ты выжил, тебе причитается доля. «Медвежья лапа» в рейде, но я вместо капитана посчитаю и выдам тебе деньги. Мелочь, а пригодится.

Шарах довольно кивнул, но благодарить не стал. Адмирал сроду не обсчитал никого из пиратов ни на полушку. Да летучие головорезы и не позволили бы себя обирать.

— Так как же ты выжил?

— Я… это… меня парни за мертвого сочли, оставили.

Свен задумчиво кивнул. Он не участвовал в битве за «Золотого гуся» в Хмурой бухте, но ему доложили, что купеческий корабль оказался ловушкой, приманкой. Команде захвата пришлось отступить, «Медвежья лапа» чудом унесла крылья от двух королевских фрегатов. Да, парням было не до того, чтобы собирать тела павших товарищей.

— Меня… это… мужичье из-за холмов наползло, песьи ласты… мертвых обобрать…

— Слушай, Шарах, — не удержался адмирал, — ты не слишком ли быстро говоришь? А то я за полетом твоей мысли как-то не успеваю…

Леташ понял иронию Свена. Речь стала чуть более гладкой и быстрой, загадочные «песьи ласты» вкраплялись в нее реже. И поведал Шарах адмиралу, как береговые жители, обшаривая трупы, нашли его и хотели добить, но ведьма-провидица, властная старуха, запретила им это, заявив, что леташ еще богам надобен. Она же и кишки пирату вправила, и живот зашила, и выходила Шараха у себя в землянке за холмами. Мастерица баба, ничего не скажешь! Шарах, понятное дело, наврал про себя, что он альбинец с «Золотого гуся». Не говорить же, что пират! Местные удавят, и бабка не отстоит…

Адмирал понимающе кивнул. Да, он старался ладить с прибрежным народом, но в Виктии, а не на Спорных Землях.

А Шарах продолжил рассказ о том, как в Хмурой бухте остановился на ночлег барк «Милость Эссеи». Деревенский староста не поленился пробежаться до бухты и спросил: не подбросят ли господа альбинцы соотечественника до родимых земель? Эссея и Вильди за доброе дело капитану милость окажут.

Капитан оказался человеком великодушным, взял «соотечественника» до Ривертауна. Там Шарах, ослабевший и нищий, думал не о том, как вернуться к братьям-пиратам, а о том, как выжить. Удалось пристроиться городским метельщиком. А как малость окреп, так осень подкатила. Разве мог Шарах мечтать добраться до Горячих Ключей — самого теплого края Виктии, где зимуют летучие корабли? Кое-как перезимовал в Ривертауне, бабенку-вдовушку себе завел, у нее грелся. По весне бы и в путь, да незадача вышла. Застал Шарах у своей бабенки чужого хмыря и измордовал от души… кто ж знал, что хмырь окажется стражником, да еще и десятником…

— Ну, ясно, — развеселился Свен. — Это уж альбинская народная примета: битый стражник — к тюремной отсидке!

— Угу, — кивнул Шарах. — Я… того… весну и лето проторчал в узилище.

Свен перестал улыбаться, бросил жестко:

— Дальше рассказывай.

А рассказ подходил к концу: выйдя из тюрьмы, Шарах нанялся на один рейс на «Легкий ветер», что летел в Виктию с грузом овощей. В портовом городке Китовая Пристань распрощался с «Легким ветром», купил у местных рыбаков «акулу» — крошечное одномачтовое суденышко. Загрузился водой и едой, двинулся вдоль берега — скрытно, таясь и от летящих кораблей, и от береговых промысловиков. Шел к Тьме-Гавани. Надеялся, что, пусть и осень на носу, хоть одно судно там стоит…

— Что ж, — протянул Свен, — повезло тебе. А могло еще больше повезти. Только вчера отчалила «Облачная ведьма», а там рулевым — побратим твой, Тирас Козел. Появись ты на день раньше — свиделись бы.

Круглая физиономия Шараха расплылась в улыбке.

— Живой, стало быть… побратим-то… Ничего, свидимся в Горячих Ключах. А мне, песьи ласты, еще надо рассказать… Это… поручение у меня.

Адмирал заинтересованно вскинул голову.

Леташ поведал ему, как, выйдя из тюрьмы без медяка в кармане, сладился с хозяином харчевни — наколол дров за миску похлебки. Сидел, лопал… и вдруг подсаживается к нему незнакомый человек, по виду дворянин. Говорит: «Меня мучает вопрос: не согласитесь ли вы, уважаемый, принять вот эту монету?» И кладет золотой возле миски с похлебкой. Полновесный золотой, с персоной Аргента Второго. У Шараха глаза на лоб полезли. Спрашивает он: за что, мол, плата? И слышит в ответ: за разговор.

Разговор вышел странный и опасный. Оказывается, один из слуг господина встречался прежде с Шарахом и теперь хозяину донес: мол, этот бродяга — пират, человек Свена Двужильного. Господин предполагает, что Шарах вскоре отправится на поиски своих. И на этот случай для него есть поручение: передать пиратскому адмиралу кое-что…

Когда Шарах дошел в своем рассказе до этого места, за его спиной тихо приоткрылась дверь в соседнюю комнату. Кто-то встал на пороге. Свену видно было из-за дверного косяка лишь плечо в матросской рубахе и рассыпавшиеся по этому плечу рыжие волосы, слишком длинные для мужчины.

Свен не удивился и не стал пялиться на дверь. Опустил глаза на блюдо с копчеными рыбинами, ухватил одну, принялся сдирать с сельди шкурку.

Шарах тем временем излагал поручение: неизвестный дворянин готов щедро заплатить Свену Двужильному, если тот захватит шхуну «Миранда» и возьмет в плен двоих членов команды. Человека и илва.

Светлые брови адмирала дрогнули:

— В плен? Я? Что за ерунда? Я беру судно ночью, груз днем, но экипаж — никогда. И не пробовал.

Леташ солидно кивнул, соглашаясь со своим командиром.

Разумеется, пираты захватывают корабли ночью, тихо подобравшись на шлюпках и устроив резню во мраке. На воздушный абордаж Свен свою команду не бросает.