Анатолий Чехов - У самой границы

• Название: У самой границы
• Автор: Анатолий Чехов
• Издательство: Московский рабочий
• Жанр: О войне
• Год: 1965

Никто не услышит, как по мягкой болотной траве пробирается враг. Пограничник услышит… Темной зимней ночью трудно увидеть на снегу белый маскхалат нарушителя. Пограничник увидит… Чей след? Кто здесь прошел? Почему сдвинут камень, сломан куст? Почему вдруг метнулась на дальней поляне косуля? Пограничник все разузнает. Об этой интересной, полной тревог и волнений жизни на границе рассказывает книжка Анатолия Чехова «У самой границы».

Анатолий Викторович Чехов опубликовал уже не одну книгу на эту тему: «Пять шагов до горизонта», сборники рассказов «Командир корабля», «След в пустыне», роман «Черный беркут»

Военной темой А. В. Чехов увлекся не случайно. В тридцать девятом году восемнадцати лет ушел он в армию с первого курса Ленинградского политехнического института. Участвовал в боях с немецко-фашистскими захватчиками на фронтах Отечественной войны: Западном, Ленинградском, 1-м Белорусском, 1-м Дальневосточном. А после войны закончил Литературный институт имени А. М. Горького и стал профессиональным писателем.

---

Саша заметил, что старший лейтенант, разглядывая топаз и серный колчедан, молча посмотрел на Сухомлинова, как бы спрашивая — стоящие это или не стоящие камни.

Сухомлинов, уже оправившись от смущения, едва заметно серьезно кивнул головой.

— А что,- храбро повторил Славка -Думаете, если б у нас пулемет был, не смогли бы стрелять, да?

— Эх, вы, люди военные,- засмеялся дядя Андрей.- Ну-ка, скажи мне, что такое строй?

— Строй, это святое место,- с готовностью выпалил Славка.

— А если подробнее сказать: строй — это самый строгий порядок, а в строгом порядке у каждого свое святое место,- поправил его Лузгин.- Вот и было бы дело: открыли бы вы огонь из пулемета, а капитан Рязанов посмотрел бы в бинокль и сказал: «Что такое? Что там еще за точка? Своих никого я туда не посылал, значит, противник. А ну-ка всыпьте туда пару мин!» И остались бы от вас рожки да ножки… А насчет места в строю, взять хотя бы тебя,- обращаясь к Саше, продолжал дядя Андрей.- В капитаны метишь, а на капитанский мостик — сто ступенек. На первую не станешь, на мостик не попадешь. Пулемет — на десятой, а первая — русский с арифметикой. Вот здесь оно и есть, ваше святое место.

— Так ведь долго ждать до десятой! — возразил Славка.

Саша ничего не сказал. Последнее время он сомневался, готовиться ли ему в морскую школу или стать пограничником. Хорошо бы моряком-пограничником!

— Я, собственно, к вам вот зачем,- обратился старший лейтенант к Сухомлинову.- Вот эти молодые люди, если поручить их дельному человеку, могут оказать экспедиции серьезную помощь, хотя бы в районе нашей заставы… Ну, а для них это была бы огромная школа.

— Что ж,- подумав, ответил Аркадий Павлович.- Возьму ребят. Послезавтра станем недалеко от деревни, поговорю с главным геологом, если разрешит, быть по-вашему.

В комнату вошел шофер, как и полагается шоферу, в кожаной куртке с «молниями» и замасленных штанах.

— Аркаша, ехать пора,- сказал он, козырнув Луз-гину.- Один рыбу ловит, другой митингует…

— Молчи, Кузя, молчи! — живо отозвался Аркадий.- Тут серьезные дела делаем. Вот какие у нас хлопцы будут работать, настоящие геологи!

Кузя скептически посмотрел на «геологов», еще раз молча козырнул старшему лейтенанту и вышел.

— Дела они делают… Машину надо грузить, а не дела делать…- донесся его ворчливый голос.

— Сейчас погрузим,- крикнул ему вслед Аркадий,- зови там Шакирзянова! Ну, товарищи,- сказал он,- предложение ваше принимаю. Только бы начальник разрешил.

Когда продукты были уложены в машину, мрачный Кузя нажал на стартер. Шакирзянов и Аркадий Павлович помахали на прощанье рукой и скрылись за лесистой сопкой. Ребята и старший лейтенант долго еще стояли и смотрели им вслед.

Что-то хорошее и радостное только что было с ними, и хорошее это не ушло, оно осталось, осталось ощущение, что работа твоя нужна другим, что не зря ты живешь на земле.

А сколько таких вот людей, как этот Аркаша, шагали сейчас по лесам, степям и пустыням, заглядывали в потайные уголки, разведывая недра, и шаг за шагом отвоевывали у природы несметные богатства, раскрывали самые сокровенные тайны.

Досадно было, что они со Славкой так мало поработали над коллекцией,- могли бы и еще что-нибудь найти. Но все-таки их топаз, кусок лабрадора и серный колчедан уже пошли в общее большое и настоящее дело.

— А теперь будем книжки читать,- сказал старший лейтенант.- Что смотрите? Да, книжки. По минералогии. Раз уж я за вас поручился, извольте заниматься, чтоб от вас настоящий толк был.- И Лузгин с ребятами направился к дому.

На порог вышел Алька с кусочком хлеба в руках,

— Тобик! Тобик!-позвал Алька.

Саша только сейчас вспомнил, что целое утро нигде не видел Тобика.

— Тобик! Тобик!-закричали все трое.

Тобика не было.

— Аграфена Петровна, вы не видели нашего Тобика? — крикнул Саша в окно.

— За тетей Нюрой побежал, а больше я его не видала,- ответила Аграфена Петровна.

— Дядя Андрей, ты не знаешь, куда Нюра пошла?

— Я знаю,- сказал Славка,- тетя Нюра сегодня в медпункте больных принимает. Пошли спросим!

— Районного врача куда-то вызвали,- пояснил дядя Андрей,- вот ее и попросили больных принять. Ладно, поищите пока Тобика, а я вам кое-что подберу.

Медпункт помещался в том же доме, где и клуб, только первый раз Саша проскочил мимо него, не заметив на двери таблички с красным крестом.

Ребята вошли в большую комнату, где вчера Федя возился с приемником. На лавке, ожидая своей очереди, сидела старушка с живыми, быстрыми глазами. В открытую дверь справа видно было, как Нюра в белом халате с очень серьезным лицом выслушивала через трубочку веснушчатого загорелого мальчишку. Рядом с мальчишкой стояла женщина с его рубашкой в руках.

Нюра увидела Сашу, но продолжала прием.

Саша сложил руки коробочкой, отставил большие пальцы, чтобы они были похожи на собачьи уши, и похлопал ладонями: дескать, не знаешь ли, где Тобик?

Нюра вопросительно и сердито подняла брови. Конечно, она ничего не поняла. Тогда Славка присел на корточки, прыгнул и сделал вид, что лает. Если б у Славки был хвост, он бы и хвостом завертел.

Теперь Нюра поняла, еще больше рассердилась и энергично махнула рукой: никакого, мол, Тобика не знаю, убирайтесь отсюда.

Старушка, ожидавшая приема, посмотрела на них неодобрительно, но смолчала, чтобы не забыть, где и что у нее болит.

— Может быть, он опять в кладовке дежурит? — предположил Саша.- Или в сарай его заперли?

Ребята вернулись в дом Карпа Яковлевича и заглянули в кладовку. Тобика здесь тоже не было.

— Тобик! Тобик! — кричал на улице Алька.

— Тобик! — позвал Саша, но никто не завозился, не откликнулся.

— Славка, смотри, что тут есть,- сказал Саша.

В углу стоял запыленный ткацкий станок. На нем еще сохранились нити основы, крашенные луком или корой ольхи. Рядом — большая деревянная ступа, и — самое интересное — ручная мельница. Два круглых камня лежали друг на друге, к верхнему была приделана палка, другим концом укрепленная на раме. Саша потянул за эту палку — жернов тяжело и со скрипом немного повернулся. На всем: и на ткацком станке и на мельнице лежал толстый слой пыли. В это время Славка нашел какой-то обожженный кол с острым четырехгранным стержнем на конце. Он взял этот кол, как пику, наперевес и пошел в атаку на висевшие под потолком сетки.

— Стой, Славка,- крикнул Саша,- это рогатина! Наверное, с нею и на медведя ходили!

Славка дал и Саше подержать рогатину, потом они осмотрели целую гору железок у стенки, покрутили самодельную ручную крупорушку и вышли в коридор. Тобика нигде не было. Не было его и в сарае.

— Тобик! Тобик! — надрывался Алька на улице.- Саша, иди скорей! — крикнул он.- Старшкна Лавров едет…

Над озером, отдаваясь эхом от склонов сопки, разносилась песня «Славное море, священный Байкал!» Пел старшина, несколько голосов не совсем стройно вторило ему.

Из-за мыса показались лодки. Лавров неторопливо греб, толчками продвигая вперед груженую лодку. С весел блестящей пленкой стекала вода, все ближе и ближе подходили высоко поднятые осмоленные носы лодок. В них не видно было обручей и сеток, только в одной лежал темной массой невод, а в широких корзинах и прямо под скамейками везде была рыба — крупная, отборная и столько, сколько за один раз Саше никогда еще не приходилось видеть.

— Эй, пионерия! — крикнул Карп Яковлевич.- Вот она, добыча! На ваш продольник самая большая щука попала — двадцать фунтов!

Подцепив крупную щуку под жабры, Карп Яковлевич поднял ее из лодки. Пасть щуки была раскрыта; пожалуй, Алька влез бы в нее прямо «с ручками».

Лодки, шурша по песку, причалили к мосткам. На берег пришли деревенские ребята, с ними — Айно. Карп Яковлевич дал еще немного полюбоваться зубастой щукой, темными полосками и пятнами на ее спине и бросил ее в лодку.

— А как вы узнали, что двадцать фунтов? — спросил Саша.

— А вот они, весы-то, еще дед мой вешал ..- В руках у Карпа Яковлевича была большая деревянная колотушка — палка в метр длиной с деревянным шаром на конце. По всей палке чернели зарубки, возле шара болталась подвижная веревочная петля.

— Самый точный безмен! — спрыгнув в воду и вытаскивая лодку на берег, сказал Лавров.- Карп Яковлевич больше употребляет его как булаву, а тут не утерпел и щуку взвесил.

— Ну-ка, ребята,- удерживая лодку с неводом, сказал Карп Яковлевич,- просушите пока невод. Айно, покажи, где его развешивать.

Саша прыгнул в лодку, Славка за ним. Айно села на весла и оттолкнулась от мостков.

— Давай я буду грести!- предложил Саша. Он занес весло и целым дождем брызг окатил Славку. Славка взвизгнул, но Саша и не думал баловаться — грести ему приходилось не так уж часто, а тут, как и во всяком деле, требовалась сноровка.

— Давайте, ребята, я буду грести,- предложила Айно,- вы сильные, вам и развешивать будет удобнее.