Коллектив авторов - Страхослов (сборник)

• Название: Страхослов (сборник)
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2016
• ISBN: 978-617-12-1390-6

«Чертова дюжина» – довольно емкое и точное описание сборника ужасов под редакцией непревзойденного Стивена Джонса! Под одной обложкой собраны 12 интригующих рассказов именитых мастеров хоррора. Дж. Харрис, К. Ньюман, М. Грей, Р. Кэмпбелл и др. гарантируют вам бессонную ночь в атмосфере таинственности и мистики… Говорят, что в парижском Театре Ужасов разыгрывают кровавые представления. Тридцатидвухлетняя Кэйт Рид подобралась слишком близко к разгадке… («Гиньоль») Знаменитый актер Даррен Лоури на пике популярности… был, пока не рассердил ведьму! («Забвение»)

---

– Так значит, речь не идет только о владельце газет?

– Нет. Тут замешан кто-то с политическими связями. Возможно, учитывая, что тут, как и у меня на родине, многим заправляют священники, – и со связями в католической церкви. Да, и «свой человек» в армии. Я полагаю, вы можете назвать имя человека, полностью подходящего по это описание.

– Она имеет в виду Жоржа Дю Руа, – сказала Клара.

Кэйт пожала плечами, не подтверждая и не опровергая это предположение.

– И его приспешников, – продолжила Клара. – Мортена, Ассоланта, Прадье и Керна.

Проспер-Жорж Дю Руа де Кантель, когда-то скромный Жорж Дюруа, выслужился из грязи в князи. В буквальном смысле. Он был в армии во времена франко-прусской войны, участвовал в подавлении Коммуны, затем служил в Алжире. Выйдя в отставку, работал журналистом, потом стал редактором и – благодаря мезальянсу – владельцем «Ла Ви Франсез», респектабельной газеты для среднего класса. Построил целую издательскую империю, выкупив другие газеты, в том числе и пресловутую «Л’Анти-Жюиф». Все старательно делали вид, что забыли о его тесте, от которого он и унаследовал «Ла Ви». Тесть Дюруа был одним из еврейских финансистов, во французском Новом Завете названных дьяволами. Ранняя часть его карьеры даже вызывала у Кэйт уважение: тогда он был талантливым репортером и необычайно амбициозным юношей, стремившимся подняться по социальной лестнице. Он справедливо выступал против людей, растративших часть средств на строительство Панамского канала, и бессовестно заврался в своих публикациях, одобрявших суд над Дрейфусом. Его статьи привели к увольнению нескольких высших государственных служащих. Перейдя от издательского дела к политике, он стал депутатом от Аверони[119] в Палате представителей[120], хотя его газеты обеспечивали ему куда большее влияние, чем пламенные речи в Национальной ассамблее[121]. Президенты принимали от него предложения как приказы. Он был основателем одного из нескольких французских антисемитских обществ, и, судя по его статьям, евреи ему мерещились повсюду… По его мнению, именно они были повинны во всех несчастьях Третьей республики. Наконец-то снизойдя до статьи о «монмартрских исчезновениях», «Ла Ви» обвинила во всем безумных раввинов.

Лицо Перса оставалось невозмутимым. Но, быть может, и он задумался о том, осмелится ли месье Эрик пойти против Дю Руа?

– Тебе бы просто хотелось, чтобы это оказался он, верно, Кэти? – ухмыльнулась Клара. – Он настоящий злодей, прямо как в мелодрамах. Тебя выгнали из Англии, потому что ты перешла дорогу такому типу, как Жорж Дю Руа. Представляешь, насколько тебе будет приятнее наказать его за эти преступления, а не выяснить, что убийца… ну, кто-то вроде Бертрана Кейе? Жалкий безумец, ничтожный и нищий, как и его жертвы.

– Кейе? Оборотень? Я не понимаю…

– Он был в одном из номеров Гиньоля, Дарога. Одним из чудовищ. Гиньоль на его примере показал, как действует ничтожный монстр в мире, где правят наделенные властью чудовища.

– Вы строите свою теорию… на театральной постановке?

– Сама эта теория появилась из-за театральной постановки, – ответила Клара. – В конце этого номера Гиньоль показал на сцене Дю Руа и его приспешников, назвав их «Легион Ужаса». Священник в соседней ложе, пускавший слюни и бормотавший «Шлюха!» всякий раз, когда Берму пытали, покраснел от ярости. Признаю́, я была удивлена. Этот номер смотрелся весьма неуместно. Да и само понятие «Легион Ужаса» кажется довольно странным.

– Все остальное представление состояло только из каких-то мерзостей, – согласилась Кэйт. – Но этот номер был продуманным. Прямо как… редакционная статья в бульварной газетенке.

– Да… Я была разочарована. Я думала, Гиньоль должен быть кем-то вроде вольнодумца в духе Пана, а вовсе не анархистом, готовым подложить оппоненту бомбу.

– Ты не о том думаешь, Клара. Дело не в оскорблении Дю Руа на сцене. Не это интересно и подозрительно. Интересно, что все молчат по этому поводу.

– Молчат?

– Почему Гиньоля не вызвали на дуэль? Если Дю Руа не готов сражаться сам, то многие из его друзей вполне могли бы застрелить наглеца.

– Во французских дуэлях нет чести, – прокомментировала Юки. – Пистоли… ха!

– По какой-то причине Гиньоля не трогают. Кто-то его защищает. Он осмеливается оскорблять тех, кто легко мог бы заткнуть ему рот.

– Тебе просто мерещатся масонские заговоры. Или заговоры иезуитов, – хмыкнула Клара. – Чем ты лучше Дю Руа с его одержимостью евреями?

Ее слова обидели Кэйт, но она стояла на своем.

– Я подозреваю, что если мы выясним, почему Легион Ужаса терпит Théâtre des Horreurs, мы узнаем, кто стоит за этими убийствами. Если все приобрело настолько широкий размах, как кажется, то по собственному опыту вам говорю: никто не поблагодарит нас, если мы вытащим истину на свет божий… Если нам вообще позволят это сделать.

Перс улыбнулся, что для него было большой редкостью.

– Мисс Рид, боюсь, возникло некоторое недоразумение… Наше агентство наняли не для того, чтобы посадить убийц на скамью подсудимых, а для того, чтобы покончить с ними.

Оставалось обсудить кое-что еще.

Кэйт показала прорези на рукаве.

– Ты просто где-то зацепилась по неаккуратности, – поморщилась Клара.

– Значит, ты тоже.

Кэйт указала на три параллельных разреза на ее корсаже прямо над бедром. Клара повернулась, и дыры разошлись, как раны.

Она присвистнула.

– Я ничего не заметила.

Юки обнаружила аккуратные, точно декоративные, разрезы на своем кимоно – на рукаве.

– Чтобы мы не заметили этого, ткань должны были взрезать чем-то очень острым, – сказала японка. – Тонкие лезвия. Умелая рука.

Она взяла три чайные ложки и вложила их между пальцами, а потом сжала кулак. Ложки торчали, точно когти. Она взмахнула рукой, демонстрируя, как был произведен удар.

Кэйт подозревала, что Юки может ранить противника этими ложками сильнее, чем обычный апаш ножом.

Ей вспомнились острые накладные ногти на руке Гиньоля, три крошечных кинжала, торчавшие из дыр в перчатке.

– Я видела… мне показалось, я видела Гиньоля, – сказала Кэйт.

– Человек в маске, – напомнила Клара. – Он может оказаться кем угодно.

– Я его тоже видела, – кивнула Юки. – Настоящего Гиньоля. Того, из театра. Другой костюм, другая маска… но глаза те же.

Перс даже бровью не повел.

– Думаю, мы можем считать это предупреждением. Мы все живы только потому, что Гиньоль оставил нас в живых.

Юки опустила ложки. Невзирая на то, что бой так и не состоялся, она прикидывала свои шансы в дуэли: зонтик против когтей. Что ж, быть может…

Клара была вне себя от возмущения. У нее было меньше платьев, чем хотелось бы. Из Китая она уехала, прихватив всего пару драгоценностей, которые можно было выгодно продать. Европейские модные наряды были ей не по карману. Итак, она попросила денег на швею – сверх обычного жалования. Перс возразил, сказав, что все необходимые наряды они могут брать в костюмерной. В результате давней договоренности месье Эрик мог пользоваться имуществом Оперы. Кэйт подумалось, что забавно будет увидеть Клару, щеголяющую в костюме Эмилии из Ливерпуля[122] или Марии Стюарт. Сама же она просто достанет нитку и иголку, которые всегда брала с собой в дорогу, и зашьет рукав, так что никто ничего не заметит.

Англичанка осматривала прорези на своем платье, касаясь уцелевшей кожи и не сломанных ребер. Тело у нее тоже было белым, как фарфор. Может, она принимает ванны с мышьяком или белизной?

– Это было не предупреждение, – покачала головой Юки. – Змеи никого не предупреждают. Они просто кусают. Это приглашение?

– На танцы вечером? – фыркнула Клара.

Кэйт вспомнился танец в кафе. Апаш, гонявшийся за своей девушкой и избивавший ее под музыку. Пощечины и порезы – все, как мужчинам нравится.

– Может, просто отрубим этому клоуну голову? – мрачно предложила Клара. – А потом сожжем этот дурацкий театр дотла. Это решит проблему Гиньоля. Нет театра – нет театральных убийств.

– Легко сказать, – возразила Кэйт. – Слишком уж много масок Гиньоля. Сложно будет выбрать, кому нужно рубить голову.

– Давайте отрубим их все. Соберем целую гору отрубленных голов.

– Тебе стоит заняться театральным делом, Клара. Я знаю один театр, где твой талант оценят по достоинству.

Клара вдруг состроила рожицу и очень по-детски показала Кэйт язык. Та, не сдержавшись, рассмеялась.

Перс остановил эту перепалку.

– Ангелы, прошу вас… Мы ведь не в школе. Прошу вас оставаться в рамках пристойности. Последние события нужно воспринимать серьезно. Месье Эрик очень резко реагирует на любые действия, направленные против его агентов. Будут… приняты ответные меры.

– То есть мы можем пасть первыми жертвами в войне масок?

– Мисс Рид, агентство «Призрак Оперы» не допустит, чтобы с вами что-то случилось.