АКАДЕМИЯ НАУК СССР, АКАДЕМИЯ МЕДИЦИНСКИХ НАУК СССР - НАУЧНАЯ СЕССИЯ, ПОСВЯЩЕННАЯ ПРОБЛЕМАМ ФИЗИОЛОГИЧЕСКОГО УЧЕНИЯ АКАДЕМИКА И. П. ПАВЛОВА (28 июня — 4 июля 1950 г.)

• Название: НАУЧНАЯ СЕССИЯ, ПОСВЯЩЕННАЯ ПРОБЛЕМАМ ФИЗИОЛОГИЧЕСКОГО УЧЕНИЯ АКАДЕМИКА И. П. ПАВЛОВА (28 июня — 4 июля 1950 г.)
• Автор: АКАДЕМИЯ НАУК СССР АКАДЕМИЯ МЕДИЦИНСКИХ НАУК СССР
• Жанр: История

---

    Огромная серия кастрированных собак, изученных главным образом, М. К. Петровой, показала, что резко выраженные функциональные нервные заболевания могут быть во многих случаях получены и путем, экспериментально вызванных нарушений во внутренней среде организма и, в частности, с помощью экспериментальных нарушений работы эндокринной системы.

    Оказалось, что даже в тех случаях, когда искусственно внесенный во внутреннюю среду организма дефект был хорошо компенсирован, такие животные тем не менее проявляли своеобразную нервную неустойчивость и повышенную ранимость к внешним неблагоприятным воздействиям. Патологические состояния высшей нервной деятельности нередко возникали у них под влиянием уже незначительных затруднений в экспериментальных заданиях и протекали необычно тяжело.

    Напомним также, что еще при жизни И. П. Павлова ярко выраженные нарушения корковой динамики были получены Э. А. Асратяном при экспериментальном повреждении вегетативного нервного аппарата, а именно при перерезке у собак шейных симпатических нервов. Эти опыты, как и данные М. К. Петровой, в свою очередь содействовали пониманию некоторых патогенетических механизмов в происхождении функциональных заболеваний высшей нервной деятельности, вызываемых первичными поражениями во внутренней среде организма, в частности повреждениями симпатической нервной системы.

    Непосредственным продолжателем работы в области экспериментальной патофизиологии функционально-обусловленных заболеваний головного мозга, после смерти И. П. Павлова, была М. К. Петрова, с непревзойденной энергией и страстной заинтересованностью в течение ряда лет разрабатывавшая научные идеи своего учителя в данной области.

    Ею было значительно дополнено учение об экспериментальных неврозах; так, например, были получены различные формы экспериментально вызванных фобий, подробно изучены явления патологической застойности возбуждения, собран огромный материал по кожно-дистрофическим и другим соматическим нарушениям, вызванным срывами высшей нервной деятельности, и т. д. Исключительный интерес представляют наблюдения и опыты М. К. Петровой в области влияния экспериментальных неврозов и хронических перенапряжений нервной системы на возникновение опухолей как доброкачественных, так и злокачественных.

    Очень много сделано М. К. Петровой также в разработке лечения экспериментальных неврозов и, в особенности, в связи с работами павловской клиники в области сонной терапии этих заболеваний. Интересно, что благотворное влияние сонной терапии было установлено ею не только в отношении экспериментально вызванных нарушений высшей нервной деятельности, но и в отношении сопровождавших их различного рода соматических нарушений. Таким образом, естественно выдвигался вопрос о клиническом применении длительного сна при внутренних заболеваниях, связанных с перенапряжением нервной системы.

    Смерть проф. Петровой нанесла тяжелый ущерб развитию павловской экспериментальной патофизиологии высших отделов центральной нервной системы.

    Работы Петровой и Асратяна по изучению заболеваний высшей нервной деятельности, вызванных искусственными нарушениями эндокринных и вегетативных функций, были с успехом продолжены рядом других учеников И. П. Павлова.

    Несомненно, очень большое значение для развития исследований в области патологических нарушений высшей нервной деятельности, связанных с заболеваниями внутренних органов, должны иметь физиологические исследования К. М. Быкова и его многочисленной школы.

    Много ценного для расширения и углубления патофизиологии функциональных заболеваний нервной системы у животных и для дальнейшего развития идей И. П. Павлова в этой области, в годы, прошедшие после его смерти, было сделано М. А. Усиевичем, А. О. Долиным и их сотрудниками.

    Начатые еще при жизни И. П. Павлова и продолжающиеся до сих пор экспериментальные исследования М. А. Усиевича показали, что различного рода перенапряжения нервной системы, приводящие у собак к срыву высшей нервной деятельности, сопровождаются более или менее ярко выраженными нарушениями работы внутренних органов и изменениями состава крови. Так, наблюдается повышение или угнетение диуреза, нарушения желчевыделения, изменения голодной перистальтики желудка, значительные колебания в количестве активных химических агентов в крови и, что представляет особенный интерес для клиники внутренних болезней, устойчиводлительное усиление желудочной секреции и резкое повышение кровяного давления с последующей стабилизацией его на высоком уровне.

    Лечение экспериментально вызванных нарушений высшей нервной деятельности животных обычно приводило в опытах Усиевича и к нормализации рабогы внутренних органов.

    Большой интерес представляет разработанная А. О. Долиным область патологических условных рефлексов.

    Сочетая инъекции аконитина, камфоры, бульбокапнина и других веществ с какими-либо индифферентными раздражителями, он превращал эти ранее совершенно безвредные агенты в условные раздражители тяжелых патологических реакций. Применяя теперь эти раздражители, он получал в ответ на них то условную реакцию в виде резко выраженных нарушений сердечной деятельности, то явления условной каталепсии, то условный рефлекс в виде судорожного припадка и т. п.

    Таким образом, было экспериментально показано, что при некоторых условиях через мозговую кору по механизму патологической временной связи может быть получена полная дезорганизация вегетативной и соматической деятельности подопытного животного. Однако в дальнейших опытах Долиным было показано, что тем же кортикальным путем может быть проведена и экспериментальная терапия вызванных нарушений: их торможение и вместе с тем восстановление нормальных отношений во внутренней среде организма.

    Работы М. К. Петровой, К. М. Быкова, Э. А. Асратяна, М. А. Усиевича и А. О. Долина открывают широкие перспективы для дальнейшего развития идей И. П. Павлова, положенных в основу учения о высшей нервной деятельности в различных областях клинической медицины.

    Еще в работах М. К. Петровой, а позднее в опытах В. С. Дерябина, И. С. Цитовича и Ю. П. Фролова, были исследованы нарушения корковой динамики при некоторых токсикозах, а также было установлено разное их течение у представителей различных типов нервной системы.

    Специальной задачей нашей лаборатории в течение пяти последних лет было всестороннее изучение экспериментально вызванных с помощью разнообразных токсических веществ заболеваний нервной деятельности животных и вместе с тем разработка соответствующего лечения. Таким образом, и в данном случае, следуя И. П. Павлову, экспериментальная патология нервной системы была тесно связана с экспериментальной терапией.

    Исследования нашей лаборатории, выполненные Котляревским, Горшелевой, Хозак, Фаддеевой и Изергиной, были, в основном, сосредоточены в следующих направлениях.

    Обычное внимание исследователей центрировалось, преимущественно, на различиях в картинах разных интоксикаций, на специфических особенностях влияния каждой из них на нервную систему. Отнюдь не отказываясь от изучения различий и особенностей, мы тем не менее особенное внимание, по некоторым соображениям, устремили на черты сходства, на общие черты, имеющиеся в действии казалось бы самых различных токсических веществ на работу высших отделов нервной системы и в ее ответных реакциях на эти вещества. Под таким углом зрения нами изучались нарушения нервной деятельности, вызванные мескалином, бульбо- капнином, тэсом, стафилококковым токсином, стрептококковым токсином и т. д.

    За недостатком времени я не могу здесь говорить обо всех общих чертах их действия, открывшихся перед нами.

    Скажу только, что во всех случаях раньше, сильнее и длительнее всего поражались наиболее молодые в эволюционном отношении функции головного мозга, особенно наиболее новые условные связи и процессы внутреннего торможения, а позднее всего — наиболее старые, древние функции нервной системы, при обратном развитии процесса, наоборот, ранее всего восстанавливавшиеся.

    Очень ясно и притом многообразно выступало влияние на характер течения различных интоксикаций типа высшей нервной деятельности животных.

    Если интоксикации предшествовало экспериментальное перенапряжение нервной системы и срыв высшей нервной деятельности, то в большинстве случаев у животных отмечалось особенно тяжелое и затяжное течение интоксикации. Отсюда следовало, что в подобных случаях лечение, более чем когда-либо, должно было направляться не только на детоксикацию организма, но и на восстановление нарушенной высшей нервной деятельности.

    Если бы перед нами в данном случае было не животное, а человек, то мы сказали бы, что он нуждается не только в детоксицирующих мероприятиях, но одновременно и в лечении его нервно-психической деятельности, в частности, в научно обоснованной психотерапии.