Джеральд Даррелл - Птица-пересмешник

• Название: Птица-пересмешник
• Автор: Джеральд Даррелл
• Издательство: Издательство «Амфора»
• Жанр: Роман
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-367-03068-6, 978-5-4357-0315-3

В романе «Птица-пересмешник», в отличие от других книг Джеральда Даррелла, не описываются путешествия всемирно известного натуралиста и его команды в заповедные уголки нашей планеты. На этот раз читателю предстоит познакомиться с жизнью выдуманного острова Зенкали, его жителями, в которых угадываются черты наших с вами современников, и с удивительной птицей-пересмешником, способной спасти всех от катастрофы.

---

– Право, не смешно ли, что будущее рода человеческого оказывается под угрозой из-за какого-то дерева и какой-то птицы? – взвился сэр Осберт, который уже оправился после конфуза.

– Меня поражает, как это вы не понимаете, что будущее рода человеческого зависит от охраны, а отнюдь не хищнической и непрерывной эксплуатации природы, – сказал сэр Ланселот, чье терпение явно подходило к концу.

– Джентльмены, джентльмены, – примиряюще сказал король. – Я прекрасно понимаю, что какие-то ваши надежды не оправдались, но, пожалуйста, не выходите из себя. Вы оба изложили мне свою точку зрения, оба привелиценные аргументы в защиту своей позиции. Теперь позвольте сообщить об этом особому совещанию. Если у его членов возникнет желание задать вам вопросы, не будете ли вы так любезны изложить свои взгляды непосредственно им?

– С удовольствием, – сказал сэр Ланселот.

– Еще одна задержка… – пробурчал сэр Осберт, пожав плечами. – Ну что ж, придется согласиться, хоть я и полагал, что ситуация ясна как Божий день…

– А именно? – вкрадчиво спросил король.

– Я хотел сказать, что каждому должно быть ясно, как важен для Зенкали аэродром, – выпалил сэр Осберт.

– В таком случае не надо упускать из виду, как важны для зенкалийцев пересмешник и дерево омбу, – сказал Кинги. – Вы сейчас оба будете шокированы, но минувшей ночью была предпринята попытка вторжения в долину с целью уничтожения всех деревьев и птиц.

– Боже, Боже, как же так? – воскликнул сэр Ланселот. – Как это случилось?

Сэр Осберт хранил молчание.

– К счастью, заговор был раскрыт и злодеи схвачены, – мягко сказал Кинги. – Надеюсь, в скором времени выяснится, кто стоял за спиной заговорщиков.

Лицо сэра Осберта стало белым, точно у покойника, а затем стало медленно наливаться румянцем. Он нервно прокашлялся.

– Вот негодяи… Вот мерзавцы… – сказал он абсолютно бесцветным голосом. – А знаете ли вы, кто в этом заговоре участвовал?

– К сожалению, зачинщиком был один важный государственный чиновник, – скорбно сказал Кинги. – Он будет депортирован. Но больше всего нас интересует, кто же все-таки стоял за ним.

– Боюсь, его трудно будет расколоть, – сказал сэр Осберт, – но даже если это удастся, все равно вряд ли вытянешь из него всю правду.

– Ну, я думаю, мы сумеем развязать ему язык, – сказал Кинги, – но вам я больше не хочу докучать этой чушью. Как только у меня будут новости, я вам сообщу. Кстати, если хотите задать вопросы еще кому-нибудь, не стесняйтесь. Мистер Ганнибал и юный мистер Флокс будут рады ответить.

Он проводил обоих противников до дверей столовой и передал на попечение мажордома. Затем он вернулся и сел за стол.

– Ну, – обратился он к Ганнибалу, – что вы об этом думаете?

– Мои симпатии на стороне сэра Ланселота, – признался Ганнибал. – Он хоть честный малый, а вот в честности сэра Осберта позволю себе усомниться.

– Согласен, – сказал Кинги, – однако Лужа по-прежнему не пришел в сознание, и мы не в состоянии проверить эту точку зрения. Фактически мы не можем предпринять ничего разумного, пока не появится Друм и не очнется Лужа. Полагаю, самое для вас правильное – это идти домой и ждать новостей.

Голова у Питера дико ныла, а вся левая половина лица пылала, как после сильного ожога. Ганнибал взял беднягу за руку, и оба покинули дворец.

– Я просил Одри приехать ко мне к обеду, – сказал он. – Я, конечно, уложу тебя в постель, но, весьма возможно, ты скоро понадобишься. Уж прости мне такой эгоизм. Выпей фунт аспирина, поплотнее пообедай – и будешь здоров.

– Вот именно, аспирина, – согласился Питер, – а потом завалиться бы в постель и отключиться!

Когда Ганнибал привел Питера к себе домой, нашим героем тут же занялась Одри. Она скормила ему фунт аспирина, который он запил прохладительными напитками, и искупала в бассейне, не погружая в воду, естественно, изувеченного лица. Затем последовал спокойный роскошный обед, и к концу его, попивая кофе на веранде, Питер почти полностью пришел в норму. Тогда Ганнибал, оставив молодежь, умчался в город по каким-то делам.

– Не знаю, как ты себя чувствуешь после всего этого, да еще с таким шрамом на лице, а у меня за последние дни просто в голове помутилось, – сказала Одри. – Как вспомню, какой тихой, блаженной жизнью мы жили, пока не открыли эту Долину пересмешников, так прямо выть хочется.

– Я тоже совершенно выбит из колеи, – хмуро сказал Питер. – Я даже задумываюсь, стоило ли вообще открывать эту треклятую долину.

– Ну что ты, Питер! Ты понимаешь, что говоришь?

– Не знаю! А собственно, что она дала хорошего? На улицах – толпы угрюмых вояк, блуждающих, как мартовские коты, и устраивающих друг с другом драки – из-за забастовки в заведении Мамаши Кэри. Церкви пустуют. Гинка и фангуасы готовы перегрызть друг другу глотки. Кинги и Ганнибал не находят себе места. Остров наводнили ужасные люди вроде Брюстера и кучи любителей животных. Действительно, было райское, тихое местечко: ну зачем мы его взбаламутили?

– Да что за вздор ты несешь! – возмутилась Одри. – Фангуасы рады, что вновь обрели свое божество. Видел бы ты доктора Феллугону, когда я рассказала ему о целой роще омбу! Бедняжка, он ударился в слезы и со всех ног кинулся к Стелле, да так, что я не поспевала за ним! Нет, с моей точки зрения, открытие принесло куда больше хорошего, чем дурного!

– Да, похоже, ты права, – сказал Питер. – Хотелось бы только найти выход из тупика, в котором мы очутились.

– Единственная причина, почему мы оказались в этом тупике, заключается в том, что бедняжка Кинги не упускает ни одной возможности, дабы проявить свой демократизм, – сказала Одри. – Ему ведь ничего не стоило надавить на особое совещание по вопросу о плотине, но он всегда стремится отыскать наиболее мягкий способ решения любой проблемы.

– Боюсь, после сегодняшней утренней встречи он перестанет так деликатничать, – хмуро сказал Питер.

Тут к нему неслышным шагом подошел Могила.

– Пожалста, сэ , масса Флокс, – сказал он. – Пришел масса Друм.

– А, Друм! – вскричал Питер. – Как раз вовремя! Пригласи его сюда!

– Да, сэ', – ответил Могила.

Друм скользящим щагом вошел на веранду, сверкнув своей желтозубой улыбкой. На нем была та же самая одежда, в которой Питер видел его в последний раз, и было ясно, что он несколько дней не мылся и не брился. Большой ящик для коллекций, который он нес на своем тщедушном плече, совершенно перекосил его детскую фигурку.

– Профессор Друм, – сказал Питер со всей сердечностью, на какую был способен по отношению к этому неопрятному человечку, – а мы вас так ждали! Его Величество и мистер Олифант горят желанием побеседовать с вами.

Друм сделал неуклюжий поклон.

– А! – сказал он. – Значит, я им понадобился-таки? Что ж! Люди везде одинаковы – в поисках решений обращаются к науке как к последнему средству, хотя заботятся о ней в последнюю очередь!

– Присядьте-ка с дороги да выпейте… Чего вам? Ах да, лимонного сока, – вспомнил Питер. – Ганнибал будет здесь через десять минут.

– Да, хорошо бы лимонного сочку для прохлаждения, – сказал Друм, усаживаясь в кресло, сплетая свои волосатые ноги и ставя себе на колени ящик с коллекциями, который он крепко обхватил руками, словно только что родившегося, и притом хилого, младенца.

– Ура! Смилостивились сильные мира сего! Снизошли-таки до простого человека! – изрек профессор, с жадностью и сипением потягивая лимонный сок.

– Я что-то недопонял вас, профессор, – сказал Питер.

Друм поднял свой длинный заскорузлый палец:

– Мой милый Флокс! Забыл, сколько раз я просил аудиенции у Кинги или Олифанта! Много-много раз! А сколько раз они избегали меня, делали вид, что меня нет? Но мы, люди науки, хоть и отвержены массами, но не считаем это оскорблением. Нет! Мы, ясно мыслящие ученые, прекрасно отдаем себе отчет в том, что миром правят бездари! Поверишь ли, Флокс, но вряд ли во всем мире найдется хоть один политик, для которого биология – не пустой звук. Многие даже не представляют себе, как функционируют их собственные почки, не говоря уже о чем-то более хитроумном! При слове «эколог» они думают, что это иностранец из какой-то загадочной страны! Биология сводится для них к плотским утехам, которым они обучаются еще за школьной партой! Нужно ли удивляться, мистер Флокс, что последние, к кому наши владыки обращаются за консультацией, – это мы, авторитетные ученые! Вот когда ситуация окончательно запутывается, они и прибегают к нам со слезами, умоляя помочь, как ребенок к папаше со сломанной игрушкой, умоляя починить!

– Видите ли, Друм, на это была масса других причин, – осторожно начал Питер и честно, без обиняков сказал собеседнику, что хоть он и сочувствует ему, но вид у него настолько непрезентабельный, что все шарахаются.