Михаил Тихомиров - Труды по истории Москвы

• Название: Труды по истории Москвы
• Автор: Михаил Тихомиров
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 978-5-94457-165-6

Труды выдающегося русского историка академика М.Н. Тихомирова (1893–1965) составили значительный этап в развитии москвоведения, связывая историю Москвы с закономерностями развития всей страны и совершенствуя научные методы постижения этой истории. Сборник содержит фундаметальную монографию «Средневековая Москва в XIV–XV веках», работы исследовательского и научно-популярного характера, посвященные различным аспектам и периодам истории столицы, а также страницы воспоминаний автора – коренного москвича.

---

Представление П. В. Сытина о малой заселенности посада к востоку от позднейшего Китай—города решительно опровергается показаниями летописей. В 1472 году «погоре посад на Москве по реку по Москву да по Явузу».[209] Значит, в это время посад уже доходил до Яузы. Выводы П. В. Сытина сделаны им при полном невнимании к летописным известиям, а на них в основном и базируются наши замечания о топографии средневековой Москвы.

В целом следует признать, что Занеглименье XIV–XV веков было более бедным, чем восточная часть города. Отчасти это объясняется относительно слабой его защищенностью от нападений в отличие от восточных кварталов Москвы, прикрытых глубокой долиной Яузы, военное значение которой отмечалось иностранными авторами уже в начале XVI века. Во всем Занеглименье XV века известна только одна каменная церковь Георгия, которую так и величали в летописях и грамотах: Егорий каменный.

ЗАМОСКВОРЕЧЬЕ

Древнейшим названием Замоскворечья было Заречье. Впервые под этим названием оно становятся известным в 1365 году. Это название сохраняется и позже, в конце XV века, когда район Замоскворечья был уже в достаточной мере населенным. В пожар 1475 года, начавшийся в Замоскворечье, у церкви Николы, «зовомой Борисовой», погорело много дворов.[210] Во время пожаров пламя нередко перекидывалось с одной стороны Москвы—реки на другую. Это показывает, что строения подходили очень близко к берегам, и река не служила абсолютным препятствием для пламени.

Заречье еще в большей степени, чем Занеглименье, представляло собой городское предместье. Источники наши ни разу не упоминают о существовании в нем каменных церквей; не было здесь и монастырей. Эта часть города была самой небезопасной, так как татарские отряды обычно подходили к Москве с юга. В непосредственной близости к Кремлю располагался обширный «великий луг», упоминаемый в завещаниях великих князей. Характерное название «Болото» сохранило современным москвичам память о прежнем «великом луге», лежавшем напротив Кремля. Другое название, «Балчуг», как назывался проезд от Москворецкого моста к Пятницкой улице, производят от татарского слова «балчек» – грязь. Впрочем, по Далю, слово «балчук» обозначало «рыбный торг, привоз, базар». И это, вероятно, более приемлемое объяснение этого слова, чем балчек – грязь. Тут, поблизости от Балчуга, стояла церковь Георгия с выразительным прозвищем «в Яндове», то есть во впадине. Каменная церковь Георгия в Яндове, построенная в XVII столетии, сохранилась и действительно стоит, точно в яме, «яндове», затерявшись среди новых городских построек.

По Замоскворечью проходила дорога в Орду, направление которой определяется современной Ордынкой. Нигде в Москве не чувствуется такой сильный татарский элемент в топографических названиях, как в Замоскворечье. Возможно, название «Кадашевская слобода» появилось от какого—нибудь татарского слова, если только не от русского кадаш, или кадина, что, по Далю, обозначает бондаря, бочечника. Позднее в Замоскворечье находим Татарскую улицу, сохранявшую свое название до нынешнего времени.

Замоскворечье было связано с остальным городом несколькими мостами. В зимнее время ледяная гладь Москвы—реки делалась рынком – обычай, державшийся до нашего времени.

ЗАЯУЗЬЕ

За пределами Кремля и Китай—города городские постройки раскидывались просторнее, чем в городе, группируясь отдельными слободками, отделенными друг от друга лугами, садами, реками, а порой и просто оврагами или пустырями. «За рекою у города у Москвы» тянулся луг великий, занимая большую площадь в современном Замоскворечье. О нем великие князья говорят особо в своих духовных грамотах, отмечая тем самым его немалое экономическое значение. Другой, Васильевский, луг простирался вдоль Москвы—реки от великого посада до Яузы, на том месте, где позже был построен Воспитательный дом. Вообще берега Москвы—реки в пределах города представляли собой обширные луга. «Москва – быстрая река», как о ней говорит Задонщина, текла еще не стесненной набережными.

В отличие от Подола, который не получил развития далее, вниз по течению Москвы—реки, упираясь в болотистый Васильевский луг, великий посад разрастался в основном по нагорной территории Китайгородского холма. Еще в XIV веке нагорный район, по—видимому, был заселен относительно слабо, насколько об этом можно судить по тому, что Никольский (Никола Старый) и Богоявленский монастыри на Никольской улице считались загородными. В XV веке великий посад занимает уже всю площадь позднейшего Китай—города. Впрочем, до начала XVI века нагорная территория почти не имела каменных зданий; исключением был собор Богоявленского монастыря, который обозначали почтительным прозвищем «Богоявление каменое». Построение этого собора приписывают тысяцкому Протасию и относят к 1342 году. На площади великого посада жили просторнее, чем в Кремле, тут стояли дворы некоторых купцов (например, «Весяков двор»).[211]

Поселения продолжались и далее на восток по направлению к Яузе. На ней находилась пристань («пристанище») и при ней «одрины» (амбары), которые принадлежали вдове Владимира Андреевича Серпуховского и сдавались в наем пришлым купцам.[212] Населенным был и район Заяузья с его ремесленными слободами (Гончарной и Кузнецкой). Здесь на высоком холме при впадении Яузы в Москву стояла церковь Никиты Мученика, названная уже в известии 1476 года. В этом районе находился Спасский монастырь, где игумен Чигас построил каменную церковь из кирпича (1483 год).[213]

На далекой окраине города уже во второй половине XIV века возникло два богатых монастыря: Симонов монастырь на высоком холме над Москвой—рекой и Андроников (Андроньев) монастырь на возвышенном берегу Яузы. Симонов монастырь получил свое название от владельца местности Симона Головина. Монастырь, основанный сперва на Старом Симонове, был перенесен на новое место, но сохранил свое название. Симонов монастырь строился под покровительством великого князя и его бояр, которые «даяху имения много, злато и серебро, на строение монастырю». О каменной церкви Успения летописец отзывается как о великой. Она строилась 29 лет и была окончена в 1404 году.[214]

Почти одновременно с Симоновым был основан Андроников монастырь на высоком холме над Яузой. В создании этого монастыря принимал участие митрополит Алексей. Митрополит построил монастырь в память своего благополучного прибытия в Константинополь и спасения от бури. Каменная церковь в Андроникове монастыре, в основном сохранившаяся до нашего времени в переделанном виде, – древнейший сохранившийся памятник архитектуры великокняжеской Москвы.[215]

Симонов и Андроников монастыри со своими деревянными стенами и каменными храмами сделались передовыми форпостами Москвы. Недаром же эти московские монастыри выросли на юго—восточной окраине города, обращенной в сторону Золотой Орды, откуда постоянно можно было ждать внезапного набега.

ЗАСТРОЙКА И ПЛАН ГОРОДА

Застройка города шла неравномерно, и великокняжеская Москва мало напоминала знакомый нам город с рядами домов, выстроившихся вдоль улиц. За пределами Кремля и великого посада поселения располагались отдельными слободками, отделенными друг от друга речками, оврагами («ярами»), рощами и болотами. Кроме Яузы и Неглинной, в черте города протекали ручьи (например, Черторый и Рачка). О лесных оврагах («дебрях») напоминают нам названия Никола Дебренский и Григорий Неокесарийский, «что в Дебрицах». Кое—где поднимались отдельные холмы, «горы». Холмистый рельеф придавал Москве особую прелесть.

Как и другие русские города, Москва XIV–XV веков застраивалась стихийно. Кремль, первоначальное ядро города, был обстроен со всех сторон посадами и слободами. Улицы создавались стихийно, без всякой планировки, вырастая вдоль больших проезжих дорог. Иногда и свои названия они получали по названиям дорог: Тверская, Дмитровка, Стромынка. Поэтому так извилисты и прихотливы московские центральные улицы. В этом отношении особенно интересна Варварка (ул. Куйбышева), или древняя Варьская улица. Она вьется по краю большого оврага. Глубоко внизу лежит Зарядье, а дома на Варварке прилепились к самому краю оврага. Иногда дом стоит на краю оврага (например дом бояр Романовых), а двор этого дома лежит под горой или на склоне горы. Из всех московских улиц Варварка лучше всего сохранила старые черты; это живая московская старина.

К сожалению, история застройки Москвы, столь поучительная для историка и строителя, не нашла достаточного отражения в специальных трудах по истории градостроительства. Интересная книга Л. М. Тверского о русском градостроительстве ограничивается для Москвы повторением общеизвестного материала, иногда с такими дополнениями, которые в наших источниках отсутствуют. Так, автор пишет о времени Ивана Калиты: «Новый княжеский дворец, двор митрополита и несколько каменных церквей ставятся к востоку от крепости, а в 1339–1340 гг. и старый „город“, и новые сооружения охватываются общей дубовой стеной».[216]