Константин Пензев - Альтернативная история России. От Михаила Ломоносова до Михаила Задорнова

• Название: Альтернативная история России. От Михаила Ломоносова до Михаила Задорнова
• Автор: Константин Пензев
• Жанр: История
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-8041-0824-4

История во все времена была наукой «политической», или, как сказал кто-то из великих, «история это политика, обращенная в прошлое». Особенно это высказывание справедливо по отношению к нашей стране, где власти, от князя Владимира Красно Солнышко и до Генеральных секретарей ЦК КПСС самолично правили страницы летописей и учебников по истории Отечества. Так было во времена Российской империи, так было и во времена СССР. И только в наше время появилась возможность взглянуть на историю России объективно – или, если угодно, с альтернативной власть имущим точки зрения. На поле исторической науки расцвели самые разнообразные гипотезы и теории, из столкновений и синтеза которых рождается подлинная Русская История.

Именно многоцветью современной исторической мысли посвящена эта книга. В ней впервые собраны и систематизированы существующие на сегодняшний день альтернативные теории, касающиеся истории России, более 70-ти авторов – от Михаила Ломоносова до Михаила Задорнова. Среди них концепции Сергея Лесного, Льва Гумилёва, Игоря Шафаревича, Вадима Кожинова, Юрия Петухова, Геннадия Гриневича, Анатолия Фоменко, Глеба Носовского, Александра Асова, Александра Бушкова, Юрия Мухина, Валерия Чудинова и других.

Сегодня появилось множество находок и открытий, не вписывающихся в общепринятые исторические схемы. Работы авторов, представленных в этой книге, полностью переворачивают наши представления о событиях древности.

---

Пензев К.А.

Откуда есть пошла Русь…

Ниже приведен текст беседы с Л.Н. Гумилевым, которую писатель Владимир Лысов подготовил специально для журнала «Слово».

Владимир Лысов: Лев Николаевич, о вашей теории этногенеза больше слухов, журнальной полемики по той, я думаю, причине, что основной ваш труд, посвященный разработке этой теории, книгу «Этногенез и биосфера Земли», хотя она вышла уже тремя изданиями, все равно не купить. Поэтому, хотя вам не раз, по-видимому, приходилось отвечать на этот вопрос, считаю необходимым задать его вновь: в чем суть теории, когда и как она родилась?

Лев Гумилев: История многогранна. Это может быть история общества, история культуры, история литературы, которая является частью культуры, и так далее. В конце концов бывает даже история болезни, она ведь тоже очень нужна… Историю имеют горы. Например, Урал был очень высоким и древним хребтом, который постепенно размыло водами, и он превратился в низкую гряду гор и скал. Гималаи, наоборот, за последние два тысячелетия выросли настолько, что преградили путь индийским муссонам и иссушили Среднюю Азию. Каждая история имеет свои особенности. Она либо дело рук человеческих, либо естественного процесса. То есть история бывает и в природе, и в обществе. И нам нужно знать: а какая история интересует нас?

Маркс занимался исключительно историей общества. Для него история природных явлений была неактуальна, да и выходила за круг его интересов. В наше же время оказалось, что история природы, климатических колебаний, этнических мутаций, происхождения и исчезновения новых народов – очень важна. И эту важность мы ощущаем сейчас на своей шкуре. Именно этой темой я и занялся.

Владимир Лысов: Вы имеете в виду национальные конфликты, разрывающие сейчас не только нашу страну, но и всю планету?

Лев Гумилев: И их тоже. В самом деле, если мы посмотрим, какие народы были в древности, то мы не найдем там ни французов, ни англичан, ни русских, ни турок. Их место занимали совершенно другие народы, которые сейчас сохранились или как реликты, очень незначительные численно и изолированные, или вообще о них уцелела лишь память.

Например, мы знаем два могучих этноса, французы и испанцы, а между ними небольшое племя басков, которое сохранилось со времен, давно ушедших в прошлое. Почему это случилось? И как появились новые народы, те же французы и испанцы, англичане и немцы? Этот вопрос интересовал меня очень давно. Но решить задачу методами обычной историографии оказалось невозможно. Она просто не отвечала на вопрос, она не представляла, что такое народ, данный народ. Она называла его нацией, называла народностью, но ведь дело же не в названии! А что это такое?

Пропускаю длинный ход поисков и размышлений, многолетнее исследование. Я пришел к следующей мысли: это системная целостность. Что такое система? Это термин, введенный – неудачный термин, поскольку он многозначен – в научный оборот Лео фон Берталанфи. В 1937 году в Чикаго он прочел доклад, который не нашел никакого понимания. Попросту говоря, доклад провалился. Он сложил свои бумаги в ящик стола и пошел на войну. Когда же он вернулся – к счастью, его не убили, – нашел совершенно другую обстановку. Тут уже все схватились за его теорию. Что же он объяснял? Что такое вид. Мы великолепно знаем, что есть собака и есть тигр, есть галка и есть окунь. А что это такое? Что объединяет отдельных окуней между собой? Что объединяет отдельных собак или волков? Он предложил обратить внимание не на предмет исследования, а на связи между ними.

Например, семья. Вполне естественная и понятная для нас категория. Она состоит из мужа, жены, детей, тещи, кошки, дома, колодца. Но представьте, что дети выучатся и уедут работать, теща умрет, кошка убежит, колодец зацветет – семья держится. Если же муж и жена разлюбили друг друга, хотя бы все было на месте, по-старому, – семьи нет. Что такое их любовь, взаимное влечение друг к другу? Это та самая невидимая, неосязаемая системная связь, которая оказывается столь же реальной, как и существование отдельных членов, элементов системы.

Такой системой является и этнос. Он сложился из разных людей и элементов ландшафта. Если он сложился в степи – это степной этнос, он адаптировался к степным условиям. Если в лесу, тем более тропическом, он приспособился лазать по деревьям и жить на них, чтобы хоть немножко брать солнечного тепла, потому что ночью температура в тропическом лесу на экваторе падает до плюс двух-трех градусов Цельсия, а одеваться нельзя, всё сразу отсыревает, становится еще холодней, поэтому обитатели лесов спят на ветках, прижавшись друг к другу, обогревая друг друга телами. Тут мы имеем два момента: адаптацию – первое, и второй момент – начало системы.

Мы видим, что время от времени на Земле происходит как бы перемещение масс какой-то энергии, которой движется все живое. Это биохимическая энергия живого вещества биосферы, которую открыл великий В.И. Вернадский. И происходит абсорбция, поглощение этой энергии, мутационное ее возрастание либо постепенное эволюционное понижение. Когда энергии много – если говорить о животных, заметная она главным образом у стадных, – начинается спазм странной активности. Кузнечики, мирно скачущие по лугу, внезапно превращаются в саранчу, которая летит навстречу гибели, уничтожая все на своем пути. Тропические муравьи покидают свои благоустроенные жилища и движутся, истребляя, что находят, для того чтобы погибнуть. Лемминги проходят сотни верст, чтобы броситься в волны океана. Микроорганизмы – и те поступают так же, порождая губительные эпидемии. Но каждый такой толчок, взрыв энергии – я назвал его пассионарным, от латинского «пассио», «страсть» – гасится сопротивлением среды.

Владимир Лысов: По поводу этого термина и разгорелись споры. Ваш давний оппонент Аполлон Кузьмин назвал свою статью в «Молодой гвардии» многозначительно: «Пропеллер пассионарности, или Теория приватизиции истории». И он не единственный, кто не признает вашей теории пассионарности.

Лев Гумилев: Полемика с Кузьминым бессмысленна хотя бы уж потому, что спорить на научные темы на уровне низкопробных острот и нечистоплотных намеков – занятие малоприятное и малодостойное. Поэтому продолжим разговор по существу предмета.

В истории этносов есть два момента: созидательный момент мутации и постепенно разрушительный момент эволюции. Так же, как у отдельного человека: созидательный момент зачатия и постепенный ход к старости. В среднем после толчка энергия этноса гаснет за полторы тысячи лет.

Я заинтересовался также, почему народ римлян возник из 500 человек, ушедших на семь холмов и поселившихся там? А потом они превратились в мировую державу. Сначала это была группа людей, объединенных одной судьбой. Они делали набеги на соседей и грабили их – судьба, так сказать, не очень красивая, но, как оказалось, стоящая. Женщин они тоже обрели путем покражи: известное похищение сабинянок, когда, переспав со своими похитителями, сабинянки отказались вернуться в свои родительские дома.

Римляне и сабины слились в один народ, причем сабины были племенем, а римляне – отдельными витязями, героями из разных племен. Римляне оставили после себя определенный субэтнос, то есть величину меньшую, чем этнос, которую назвали патрициями. А захваченные и покоренные ими племена вошли в этническую систему монолита как плебеи.

Они выдержали войну с Карфагеном и две войны с Македонией, они распространили свои владения на Северную Африку и на Балканский полуостров. Они превратились в целостность, которую правильнее называть не этносом, а суперэтносом: в него, образуя единую систему, входили группы отдельных этносов. Это небольшое, чисто теоретическое деление на этносы и суперэтносы поможет нам разобраться во всей сложности этнических взаимоотношений.

Но вот что интересно: зоны образования этносов – мы их знаем одиннадцать за последние пять тысяч лет – идут полосами или с севера на юг, меридионально, или с запада на восток, широтно. Или косо бывают линии эти проложены. Но всегда одна сплошная полоса – будто на школьный глобус брошена полоска света. И в этих зонах появляются пассионарные люди, более энергичные, более активные, чем их соседи. То есть этногенез связан не только с самим биологическим фактом появления каких-то новых качеств у человека, не только с мутацией, но и с территорией, на которую эта мутация распространяется.

Откуда может приходить эта излишняя энергия? Мы знаем, по закону сохранения энергии, что в любой системе количество энергии строго определенно, оно не меняется, а только перегруппировывается. Солнце? Большую часть энергии биосфера Земли получает от Солнца. Но Солнце освещает всю Землю, а никак не отдельные полоски. Не может быть это и подземной энергией распада урана и других радиоактивных элементов. Потому что, как известно, эта энергия действует в совершенно обратном смысле, ведет не к усложнению системы, а к ее упрощению. А во-вторых, она бы всегда действовала, а тут оказывается, что толчки пассионарные происходят в очень короткие промежутки времени. Есть третий источник энергии – из Космоса, из галактик. Это источник энергии слабой, малоизученной, Вернадский о ней только упоминает, не давая ей настоящей оценки. Очевидно, это тот самый источник.