Эгис Румит - Песня для Корби

• Название: Песня для Корби
• Автор: Эгис Румит
• Жанр: Ужасы и Мистика

Коля «Корби» Рябин был обычным школьником-старшеклассником. От других его отличали разве что шрамы на запястьях — след неудачной попытки самоубийства после автокатастрофы, забравшей его родителей. С тех пор прошло четыре года, и ему казалось, что его жизнь наконец-то наладилась — на новом месте, с новыми друзьями. Но покою Корби пришел конец, когда в его класс перевелся новый ученик — странный тихий мальчик по имени Андрей Токомин. В какой-то момент он дал понять, что знает что-то о прошлом Корби и о том, что случилось с его родителями на самом деле. Но прежде чем Корби оказался готов к разговору, Андрей погиб сам — он был убит на глазах у Корби и его друзей. Теперь Корби предстоит спасать свою жизнь, пытаясь разгадать ужасные загадки, заключенные в его и Андрея и прошлом — чтобы не дать чему-то ужасному поглотить их реальность навсегда…

---

Под первым слоем лежал второй. Корби увидел, что часть рисунков сделана по-другому. Они были старые, карандашные, нарисованные не на А4, а на клетчатых тетрадных листках. Он поднял одну из график и увидел мальчишку в расстегнутой куртке, идущего по асфальтированный дорожке. Это был он, но не сейчас, а пять или шесть лет назад. Это была дорожка, идущая мимо забора колледжа, по которой он тогда ходил в школу. Корби схватил другие листы. Он увидел себя рядом с машиной отца. Он увидел, как мама у подъезда ворошит волосы на его голове.

— Комар, — слабым, непослушным голосом позвал Корби.

Комар с ворохом А4 подошел к нему. Корби протянул ему первый попавшийся из тетрадных листков.

— Ты с Пашей, — сказал Комар.

Ник тоже подошел к постели Андрея, поднял один из листков. Мгновение он молчал, потом показал Корби рисунок.

— Кто это с тобой? — спросил он.

Корби помнил тот день, тот момент. Это было за полтора месяца до катастрофы, в последнюю теплую неделю бабьего лета. На рисунке они с отцом играли в бадминтон на траве в двух десятках метров от забора колледжа.

— Это его отец, — ответил за Корби Комар.

Ник изменился в лице.

— Верно, — согласился он. — Корби здесь совсем мальчик.

— Ничего не понимаю, — прошептал Корби.

— Все-таки ты знал его, — сказал Ник. — Только это может объяснять старые рисунки.

— Андрей наш одноклассник, — пробормотал Корби. — Как он мог знать меня раньше?

— Ты лгал нам, — обвинил его Ник.

Корби помотал головой.

— Я ничего не понимаю, — повторил он. Друг несколько секунд всматривался в его лицо, потом смягчился.

— Может быть, ты забыл? — спросил он.

— Может быть, — сказал Корби.

Комар по одному вынимал листки из чемодана, рассматривал и собирал в стопку.

— А я понимаю, — вдруг вмешался он. — Ты не знал этого парня. Зато этот парень знал тебя.

Он сел на кровать рядом Корби и развернул раскрашенные карандашом тетрадные листки.

— Точка зрения, — пояснил он. — Присмотрись к точке зрения.

— Чьей? — не понял Ник.

— Художника, — ответил Комар. — Взгляд всегда сверху. Крупных планов почти нет.

Он сунул половину листков в руки Корби, другую половину Нику. Корби начал перебирать рисунки.

— Он смотрел из окон, — догадался он. — Из окон той частной школы.

— Верно, — кивнул Комар. — Эврика. Тогда он еще не так хорошо рисовал, и то, что он рисовал, больше зависело от параметров изначальной сцены.

— О какой школе речь? — спросил подошедший к ним Ара.

— О колледже, который был прямо рядом с моим домом, — объяснил Корби.

— И мы мимо него ходили в школу, — добавил Комар.

Корби посмотрел на Токомина. Тот стоял в центре комнаты и странным, завороженным взглядом скользил по вещам своего сына.

— Где Андрей учился четыре года назад? — спросил Корби.

Тот ответил не сразу.

— Когда они вернулись из Англии, я оплатил ему частную школу, — наконец, проговорил он. — Только Рита почему-то забрала его оттуда.

— Где была эта школа? — поинтересовался Комар.

Токомин назвал улицу. Корби и Комар переглянулись.

— Это она, — сказал Комар.

Корби посмотрел в чемодан и ощутил, как кровь отливает от его лица. Под карандашными рисунками лежала книга. Она была самодельной, с клееным вручную матерчатым переплетом, с обложкой из толстого картона, на которой был изображен город.

Город был похож на город за нарисованными окнами клуба и одновременно на знакомый Корби вид ночной Москвы. Подростка охватило неясное предчувствие. Отчего-то он вспомнил ту непогожую ночь, когда стоял на краю дороги в оранжевом свете уличных фонарей и смотрел на то, что осталось от машины его родителей.

Осторожно, как сапер мину, Корби поднял книгу со дна чемодана. Она оказалась удивительно легкой. Хотя она была закрыта, между ее твердыми картонными страницами оставались большие интервалы. Там что-то было. Прежде чем решиться открыть книгу, Корби заглянул в нее сбоку, но увидел только слои клееной бумаги.

Он почувствовал, как Ара положил руку ему на плечо. Рука друга была теплой и легкой. «Спасибо, — подумал Корби. — Да, я боюсь. Но у меня нет выбора. Я уже здесь. К этому все шло». И он медленно перевернул первую страницу.

* * *

Это была книга с раскладными картинками. Над разворотом поднялась панорама из объемных аппликаций. Чем шире раскрывался переплет, тем выше вставали фонарные столбы, фигурки людей и ступени крыльца, с которых они сбегали.

Над страницами была ночь. Уличные фонари разбрызгивали блики оранжевого света. Впереди бежал мальчишка без куртки. Его лицо было искажено страхом, ветер трепал светлые волосы. Андрей.

За ним гнались пять подростков: четыре парня и девушка. В их руках сверкали ножи. Они скалились и щурились, как хищники, вышедшие на охоту. Маленькая стая. Старшему было около восемнадцати лет, младшему — не больше, чем Андрею.

— Он что, нарисовал свою смерть? — спросил Ара.

— Нет, — прошептал Корби. — Это было раньше. Я знаю это крыльцо.

Он дотронулся пальцами до объемных темно-серых ступеней. Его рука задрожала. Он знал, но никак не решался сказать. За него это сделал Комар.

— Это опять та частная школа, — произнес он. — Ее центральный выход.

— Но нарисованы те же, кто его убил, — заметил Ник. — Я узнаю девушку и вот этого, который бежит третьим.

— Синие глаза, и так же скалится, — подтвердил Ара.

Корби непослушной рукой перевернул страницу. Над следующим разворотом поднялась мастерски вырезанная ограда колледжа. Андрей балансировал над остроконечными прутьями решетки, а мимо его виска пролетал брошенный одним из преследователей камень.

«Он бежит к дороге, — подумал Корби, — они гонят его в темноту, прочь от людей, которые могли бы помочь». Он вспомнил, как стоял там в точно такую же ночь и видел рядом с тормозным следом машины своих родителей сбитое и перекореженное тело подростка. «Как знакомо, — промелькнуло у него в голове, — как будто…»

Его мысли остановились, рука машинально перевернула страницу, и вот уже Андрей выскакивает на дорогу, преследователи за ним, они почти касаются его, бегут по газону у него за спиной. Вперед вырвался подросток лишь немногим старше Андрея. Его лицо показалось Корби смутно знакомым, но он никак не мог вспомнить, где мог его видеть, только почему-то был уверен, что этого парня не было среди тех, с кем они столкнулись в школе.

— Мне кажется… — пробормотал отец Андрея. Он теперь тоже склонялся над книжкой. Вокруг Корби сгрудились все, кто был в комнате. Комар и Ник сели на кровать по обе стороны от него.

Корби перелистнул еще одну страницу.

Прежде, чем разворот полностью раскрылся, ему показалось, что он умирает. Его сердце больше не билось, он больше не дышал. Его руки ослабли, он выпустил из них книгу, и она упала на пол.

Корби сидел без движения. Он вспомнил, когда видел того подростка. Он вспомнил это, как только увидел, как над следующим разворотом поднимается изображение темно-синей легковушки. Этот подросток был там, в ту ночь, на дороге. Это его сбил отец Корби.

— Осторожнее, — сказал Ник. Он поднял книгу с пола и снова развернул ее. Андрей пробегал перед тормозящей машиной, а первый из преследователей, отброшенный ударом бампера, падал на обочину. Его ноги были неестественно вывернуты, от коленей разлетались брызги крови.

— Мне кажется, я знаю вот этого, — договорил отец Андрея. — Это сотрудник полиции, который все время досаждал нашему следователю.

Он коснулся пальцем фигурки самого старшего из преследователей.

— Что? — спросил Ара. — Лейтенант Белкин?

Ник развернул последнюю страницу. Андрея на ней не было. На одной стороне разворота дымилась разбитая машина с капотом, забрызганным кровью. На другой — подросток, указанный отцом Андрея, склонялся над сбитым товарищем и щупал его пульс.

— Лицо действительно похоже, — признал Ник.

— Это же машина родителей Корби, — перебил его Комар.

— Покажи, — наклонилась ближе Аня.

Корби закрыл глаза. Он почти не слышал их слов. «Андрей мог умереть на четыре года раньше, — подумал он, — но вместо него умерли мои отец и мать».

Корби вспомнил, как утром, три дня назад, они спускались вниз по лестничной клетке от квартиры «Зеленых Созданий», и Андрей начал что-то говорить про судьбу, а он его перебил. «Все было бы по-другому, если бы я дал себе труд его дослушать», — подумал Корби.

— Здесь что-то еще, — сказала Алеся, — кроме картинок.

Она наклонилась и сняла последние листки со дна чемодана. Под ними, сверкая золотом и серебром, лежал DVD-диск.

Часть пятая ОГОНЬ В НЕБЕ

Я люблю тебя, друг,

Я люблю тебя, друг,