Филип Фармер - Миры Филипа Фармера. Том 9

• Название: Миры Филипа Фармера. Том 9
• Автор: Филип Фармер
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-88132-167-7

Завершается титаническая сага о Мире Реки. Уцелевшие герои предыдущих романов готовятся сложить с себя ответственность за судьбы Вселенной. Но сражение с самозваными повелителями рода человеческого продолжается.

---

Она направила кресло к большому озеру в центре джунглей. Его воды серебрились широким кольцом вокруг великолепного дворца. Афра воссоздала его по образу того миража, который видела однажды, путешествуя из Антверпена в Лондон. Призрачный дворец возник неподалеку от корабля, словно по волшебству. Видение напугало всех, кто находился на палубе, но Афра не могла отвести от него глаз.

Сказочное строение имело четыре этажа. Его стены, выложенные мрамором различных оттенков, окружали ряды резных и винтообразных колонн. Их обвивала цветущая лоза, а на шпилях в порывах бриза реяли узкие флаги. На каждой колонне виднелись фигурки маленьких купидонов, которые, казалось, поднимались вверх, помогая себе взмахами небольших трепещущих крыльев.

Дворец видели все, кто находился на палубе корабля. Но откуда пришло это видение? Обычно миражи отражали реальные вещи. Но неужели в Англии или на континенте имелся такой фантастический дворец, построенный в стиле рококо?

Это необъяснимое видение не давало Афре покоя всю оставшуюся жизнь — как на Земле, так и в Мире Реки. Она попросила компьютер объяснить ей смысл явления, но машина лишь сослалась на ее биографию, написанную Джоном Джилдоном. Эта книга, изданная после смерти Афры Бен, заинтересовала ее и возмутила неточностями и откровенной ложью. Она запросила всю доступную литературу, связанную со своим именем, и прочитала произведения Монтегю Саммерса, Бернбаума и Сэквилла-Уэста. Все вышеназванные авторы усердно пытались отделить истину от романтики и измышлений. Однако это им не удалось. И упрекать их тут было не в чем. Официальных документов о ней почти не существовало, а ее новеллы, пьесы и поэмы либо искажали исторические факты, либо вообще не имели к ним никакого отношения.

Своим отцом Афра считала цирюльника Джеймса Джонсона из Кентербери. Ее мать умерла через пару дней после родов, и малышку вместе с братом и сестрой усыновили их родственники — Джон и Эми Эмис. В ту пору они и представить себе не могли, что маленькая девочка станет первой англичанкой, которая будет жить на деньги, полученные от литературной деятельности. К сожалению, антологии последующих веков не пожелали включить в свои подборки ее прозу и поэмы, поэтому до читателей двадцатого века дошла лишь одна новелла, представленная критиком, как второстепенный образчик классики.

Ее блистательное внедрение в доселе мужскую литературу шокировало многих писателей и критиков. Их пристрастные и мстительные замечания приводили ее в бешенство, и она отвечала на них в том же духе, без жалости и промедлений. Будучи первопроходцем в дебрях женоненавистников и самодовольных ничтожеств, Афра страдала от жгучих уколов и брошенных камней.

Но она проложила путь тем многочисленным толпам женщин, которые связали свою судьбу с бумагой, ручкой и карандашом.

В детстве она была нервным и болезненным ребенком. Тем не менее Афра без проблем перенесла шесть тысяч миль тяжелого и опасного путешествия в Суринам — английскую колонию на севере Южной Америки. Благодаря протекции влиятельного родственника, лорда Уиллоуби Паремского, ее приемный отец получил высокий пост в суринамской колонии. Однако во время плавания через Атлантический океан Джон Эмис умер от «лихорадки». Несмотря на потерю, Афра радовалась жизни и восторгалась всем тем, что дарила ей экзотическая страна.

Она подружилась со старым черным рабом, которого выкрали из королевской семьи какого-то племени в Западной Африке. Его чудесные истории о родине и особое положение среди рабов стали основой романтической новеллы, которую она написала через несколько лет. Афра назвала ее «Оруноко — царственный раб».

— Мне никогда не забыть тех счастливых лет в стране нескончаемой весны.

За апрелем и маем там шел июнь, после которого вновь начинался апрель.

Деревья цвели, зеленели и плодоносили в одно и то же время. Я бродила среди рощ, собирала апельсины, лимоны, цитроны и инжир или наслаждалась ароматом мускатных орехов. Воздух пьянил благоуханием растений. В лагунах и каналах лах цвели огромные водяные лилии, а над ними летали ярко раскрашенные попугаи и канарейки. Птицы тва-тва издавали звуки, похожие на удары серебряного гонга. Какаду кричали: «Qu`est-ce que dit? Qu`est-ce que dit?» Я писала стихи на странном наречии, которое наполовину состояло из африканских слов и наполовину — из английских. Мы с сестрой ходили в церковь и слушали проповеди о великом Боге, которого звали Гран Гадо; а потом священник рассказывал о его жене Марии и сыне Йези Кисто. Время от времени с гор спускались индейцы, и я видела в их руках сумки, полные золотого песка.

Однако в этом земном раю случались и неприятности. Я часто болела малярией.

А однажды меня спасло от смерти только снадобье негритянского колдуна.

В 1658 году, когда Афре исполнилось восемнадцать лет, ее семья вернулась в Лондон. В девятнадцать она вышла замуж за Ханса Бена — пожилого, но богатого голландского купца. Отсутствие приданого возместили красота, образованность и ум. Но более всего сердце старого купца пленила ее цветущая молодость. Пользуясь своими связями, он устроил жену при дворе Чарльза Второго.

— И это правда, что ты стала любовницей короля? — спросил Фрайгейт.

— Однажды его величество действительно предложил мне переспать с ним в летней беседке, но в то время я уже дала клятву верности своему супругу. В наши дни измена считалась тягчайшим грехом. К тому же я была беременной… хотя позже у меня случился выкидыш. Надо сказать, что я любила своего старого мужа и знала, как оскорбит его подобная неверность. Я любила человека, а не его кошель.

В 1665 году несколько кораблей ее мужа затонули с грузом при штормах или попали в руки пиратов. Потеряв почти все свое состояние, Ханс Бен скончался от сердечного приступа и оставил молодую вдову с пятьюдесятью фунтами. К тому времени, когда она получила работу, у нее осталось только сорок фунтов. Благодаря связям при королевском дворе, Афра стала агентом секретной службы и отправилась в Антверпен для выполнения шпионского задания. Та информация, которую она получала о голландском флоте, ценилась очень высоко, но ее основным заданием являлась слежка за англичанами-отступниками, проживавшими в Голландии. В те времена из Англии бежали многие, и против Чарльза Второго готовился тайный заговор.

— Да ты настоящий Джеймс Бонд! — воскликнул Фрайгейт.

— Что?

— Это я так, к слову. Не обращай внимания.

— Мне особенно рекомендовалось завести дружбу с Уильямом Скоттом, чтобы в дальнейшем склонить его к возвращению в Англию. Он не пожелал уезжать из Голландии без твердых гарантий короля, но все же согласился сотрудничать со мной. А потом у меня кончились деньги. Я послала письмо Джеймсу Хелселлу, виночерпию короля и моему непосредственному начальнику. В своем донесении я попросила его оплатить добытую мною информацию и тем самым поддержать последующую шпионскую деятельность. Однако ответ так и не пришел. Во втором официальном послании я написала о том, что мне пришлось заложить фамильное кольцо, чтобы обеспечить себе пропитание и крышу над головой. Не получив ответа, я послала два письма: Хелселлу и моему другу Томасу Киллигрею, который тоже состоял на секретной службе. Чтобы выпросить пятьдесят фунтов на оплату долгов, я отправила сведения о голландском флоте и сообщила о своих успехах со Уильямом Скоттом. Но мое начальство по-прежнему молчало.

Написав отчаянное письмо государственному секретарю, лорду Арлингтону, я рассказала ему обо всем, что сделала, и о том, в какую нищету ввергли меня его подчиненные. Мне грозила долговая тюрьма, но лорд Арлингтон плевать хотел на мой позор и страдания.

— А ты не думала о том, чтобы перейти на службу к голландцам? — спросил Бертон.

— Я? Никогда!

Бертон возмущенно покачал головой.

— Значит, уже тогда британское правительство пренебрегало своими солдатами и шпионами.

— Потом я снова написала лорду Арлингтону и попросила направить мне сто фунтов для уплаты долгов и возвращения в Англию. Он так и не потрудился ответить. За свою службу я не получила ни одного пенни, ни слова благодарности от родины и ее чиновников. Может, меня просто сочли за жалкую дуру и бедствующую тупицу? Не знаю… Но, наверное, они не нуждались в моих услугах. Случайно встретив своего знакомого, Эдварда Батлера, я заняла у него сто пятьдесят фунтов и в январе 1667 года отправилась домой.

Утомленная, больная и по уши в долгах, Афра вернулась из Антверпена в Лондон. Она ужаснулась, увидев руины города, разрушенного Великим пожаром.

Впрочем, это бедствие имело и положительную сторону, так как пламя уничтожило сотни тысяч крыс и миллионы вшей, которые разносили чуму. Однако Афре было не до пожара и чумы. Мистер Батлер требовал возвращения ссуды, а лорд Арлингтон и король по-прежнему игнорировали ее просьбы об оплате выполненного поручения. Через месяц наступила неизбежная расплата, и Афру бросили в долговую тюрьму.