Карен Монинг - Рожденные лихорадкой (ЛП)

• Название: Рожденные лихорадкой (ЛП)
• Автор: Карен Монинг
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Ставки никогда ещё не были так высоки, а накал страстей так силен, как в новой части эпического бестселлера «Лихорадка» Карен Мари Монинг. «Рожденные Лихорадкой» — завораживающая история о древнем зле, страсти, предательстве, прощении и искупительной силе любви, которая утянет нас в лабиринт интриг и всепоглощающего искушения. Когда бессмертная раса фейри разрушила древнюю стену, отделявшую мир людей от Фэйри, материя вселенной была повреждена, и теперь Земля постепенно исчезает. Только давно утерянная Песнь Творения — неуловимая, опасная мелодия, являющаяся источником самой жизни — может спасти планету.

Но тем, кто ведет поиски мифической Песни: Мак, Бэрронсу, Риодану и Джаде, — придется иметь дело со старыми ранами и новыми врагами, обжигающей страстью и непреодолимой жаждой мести. Вызовов много: Келтары объявляют войну девятке бессмертных, правивших Дублином на протяжении тысячелетий, Мак и Джаду преследуют, Светлую Королеву невозможно найти, а самый могущественный во всем творении Темный Принц намерен стать правителем не только фейри, но и всего человечества. Разгадать древнюю тайну Песни Творения предстоит группе беспощадных воинов, разделенных как между собой, так и внутри. Некогда нормальный город с толикой магии, Дублин превратился в город, наполненный вероломной магией лишь с толикой нормальности. И на этих раздираемых войной улицах Мак придется столкнуться лицом к лицу с самым злейшим своим врагом — самой собой.

---

Она внимательно посмотрела на него. Его глаза принадлежали кому-то, гораздо старше семнадцати.

— Ты… не такой непобедимый, как я. И нам нужен твой ум для решения проблемы с черными дырами.

— Хочешь, чтобы я отсиживался где-то, дожидаясь, пока ты не придешь воспользоваться моими мозгами? Да пойми же, наконец, «лишь чертовы людишки» сражаются за этот мир с начала времен. Не от тебя одной все зависит. Твоя позиция обесценивает усилия остальных участников этих военных действий, мужчин и женщин, сражающихся за Землю.

— Ты можешь погибнуть. Совершенно нелогично подвергать тебя риску.

— Мы все можем. Причем в любой момент, Мега. Такая фигня происходит постоянно, — он невозмутимо посмотрел на нее этими глазами цвета чистейшей воды. — Черт возьми, вся моя семья погибла, мы оба это знаем. Думаешь, у тебя одной есть желание что-то доказать? У тебя одной есть что-то, ради чего можно и жизнью рискнуть? Если не в команде, то я буду работать один. Я буду работать, — его губ коснулась едва заметная, горькая улыбка, — с тобой или без тебя. Послушай, если я буду рядом, у тебя будет больше шансов сохранить мне жизнь. Без тебя, кто знает, на какую опасность я могу напороться?

— Так нечестно.

— Такова жизнь.

— Ты говоришь, прямо как он.

— Нет ничего ужасного в том, что иногда мы сходимся с ним во мнениях, — ответил Танцор прекрасно понимая, что она мела в виду Риодана.

— Пытаясь привязать меня…

— Да черт возьми, Джада, не пытаюсь я привязать тебя. Я пытаюсь сотрудничать с тобой. А ты воспринимаешь любую попытку помочь тебе как помеху или поползновение на твою свободу.

Она застыла. Это не Танцор. Не тот Танцор, которого она знала, и который всегда соглашался с ее решениями. И никогда не нес ерунды. Ну, разве что однажды.

— Раньше ты со мной так не разговаривал, — холодно бросила она

Он фыркнул.

— Не хотел рисковать. Ведь ты чуть что сверкала пятками. Каждый мой шаг был продиктован желанием удержать великолепную Мегу от побега. Одна лишняя фраза, один намек на чувства или ожидания, и она растворялась в ночи. Я взвешивал каждое чертово слово. И жил в постоянном страхе, что ты, обнаружив моё небезразличие, уйдешь. И ты ушла. В очередной раз. На целый месяц. И даже не сообщила о своем возвращении. А затем я услышал, как ты говорила парням Риодана, что не хочешь работать со мной. Ты что, меня похоронила? Совсем вычеркнула из свой жизни и сейчас просто терпишь ради миссии, в которой я могу пригодиться. Мне жаль, если тебе не нравится то, что я говорю, но я не буду больше ходить вокруг тебя на цыпочках. Если хочешь воспользоваться моими многочисленными великолепными навыками — а они на самом деле впечатляют, — он послал ей улыбку, — будь так добра, ответь мне взаимностью. Прими меня таким, какой я есть. Реальным человеком из плоти и крови со своими желаниями и ограничениями.

Джада развернулась и пошла прочь.

— Отлично. В этом вся ты. Прекрасно. Я и один справлюсь. Всегда справлялся, — кричал он ей вслед. — Просто ты единственный человек, рядом с которым я чувствую себя на 100 % живым. Ты единственная девчонка, которая понимает хотя бы половину из того, что я говорю. Неужели я должен обзавестись какой-нибудь хреновой супер-способностью, чтобы просто тусоваться с тобой?

Она остановилась. На 100 % живым. Она не забыла, что это чувство было знакомо и ей когда-то. Когда они неслись с ним по улицам её города, смеялись, составляли планы и сражались. Её поражало и возбуждало, что она чувствовала себя живой в такие времена. Помнит она и то неповторимое чувство взаимопонимания, которое было между ними. Связь между ними была такой естественной.

— Убегай, — сказал он, качая головой. — Это тебе удается лучше всего.

Лучше всего у неё получается убивать. Она больше не убегает. Знает, к чему это приводит. И это не реакция. Она просто предпринимает логичные, наиболее эффективные меры, которые вероятнее всего приведут к желаемым результатам.

Неужели она сбегает?

Она остановилась, пытаясь отыскать внутри себя то место, где царит покой и ясность, и где она сможет распределить свои чувства и то, как они отразились на её действиях в своего рода таблицу, которая поможет ей проанализировать свои поступки. Туда же она добавила свои и его слова, учитывая их подтекст. А затем прямо посредине всего этого она пригвоздила вопрос: «Какой будет вред, если я позволю Танцору помочь мне распространить листовки?»

Абсолютно никакого.

На самом деле, велика вероятность того, что что-то пойдет не так, если она оставит его позади.

В ее действиях было недопустимое количество проявления «реакции». Кому это знать, как не той, что смогла выжить благодаря контролю над собой.

Она обернулась.

— Ты можешь пойти со мной.

— Почему у меня такое чувство, будто я выиграл сражение, но проиграл войну? — тихо спросил он.

* * *

Воздушный поток был прекрасным, складывалось такое ощущение, что они мчались по звездному тоннелю. На то, чтобы расклеить листовки в основной части Дублина, ушло полчаса. И еще несколько часов было потрачено на то, чтобы, пополнив запасы в старом здании Бартлетт, пронестись по отдаленным районам, повсюду распространяя их. Они стучались в двери домов, внутри которых горел свет, и просто цепляли их на стены, ведь им никто не открывал.

Было здорово вернуться на улицы и снова заботиться о ее городе. По пути они срывали каждую Дублин Дэйли, которая попадалась им на глаза, поскольку в них не содержалось никаких полезных новостей, и они лишь вызывали страх. Десятки раз она задумывалась о том, кто создавал эти листовки, передергивающие факты. Их единственным результатом стало то, что против нее и Мак восстал весь город.

— Святые доски для серфинга, каждый раз ты ловишь идеальную волну! — выдал Танцор, когда они остановились, вернувшись в город, возле реки Лиффи. — Ни единого резкого старта или остановки. Мы ни разу ни во что не врезались! — его прекрасные глаза сверкали от возбуждения. — Это было потрясно! Ты намного улучшила навык стоп-кадрирования.

— В Зеркалье я научилась нескольким вещам, — она внутренне содрогнулась, когда он использовал фразу Бэтмена. Сама она очень давно прекратила их использовать. Когда смирилась с тем, что Риодан не прочитал ни единого комикса и понятия не имел, на что готовы Бэтмен и его бесстрашный товарищ ради друг друга.

— Кроме шуток. Ощущения другие. Вместо того, чтобы пытаться проникнуть во что-то, что не горит желанием принимать нас, ты слилась с ним. С тобой сила.

Ей стоит поблагодарить Шазама. Без этого капризного маниакально-депрессивного чудесного котомедведя-обжоры она бы не выжила.

Танцор наблюдал за ней.

— Ты там встретила кого-то? У тебя были друзья?

— Несколько. И я не хочу об этом говорить, — некоторые вещи слишком личные. Она так много потеряла. И больше терять не собиралась. Неожиданно ощутив себя опустошенной, она схватила несколько энергетических батончиков из своей сумки, разорвала обертку, села на ближайшую скамейку и один за другим отправила их в рот. Ей не хватало сверкающих серебристых бобов, которыми ее кормил Шазам на планете с танцующими лозами, и которые обеспечивали ее энергией на несколько дней. Прежде чем покинуть планету, она наполнила ими свой рюкзак и с тех пор выдавала себе четко установленную порцию. Ну а в этом мире еда и близко не обладала той энергоэффективностью, как во многих мирах Зеркалья. Переваривать долго, а питательной ценности почти никакой. Не исключено, что на Земле в почве больше не осталось никакой первозданной природной магии.

Какое-то время они сидели в тишине, наблюдая за течением реки.

Когда Танцор прикоснулся к ее руке, Джада ее быстро отдернула. Она почти одеревенела, но успела остановиться.

— Эй, полегче, дикая штучка.

Она посмотрела на него.

— Вот значит, как ты меня воспринимаешь? — другие считали ее жесткой и бесстрастной.

— Я вижу это в твоих глазах. Очень глубоко. Ты скрываешь это. Ты стала более необузданной, чем раньше. И, должен признаться, мне это нравится. Ты изменилась, смягчилась в некоторых местах.

Он определенно сошел с ума. В ней нет ничего мягкого.

Он положил руку на скамейку между ними ладонью вверх, расслабил пальцы и посмотрел на нее. Это было приглашение. От ее желания зависело, останется лежать его рука или исчезнет.

Как давно она не переплетала свои пальцы с чьими-то, не ощущала единения, как будто что-то становится на место, жар чьей-то чужой ладони рядом с ее? Как давно не чувствовала, что она не одинока, что кто-то делит с ней жизнь. Юными, они проносились по улицам, держась за руки, с бомбами в карманах и смеялись сверх меры.

— Когда мы были детьми, — сказал Танцор, — мы были сделаны из стали. Мы считали себя непобедимыми, но в жизни всякое бывает, сталь закаляется, растягивается и приобретает различные невообразимые формы. Многие люди к моменту женитьбы и рождения собственных детей уже сломаны. А вот некоторые, совсем немногие, выясняют, как закалить и изогнуть эту сталь. И в тех местах, где другие ломаются, они лишь становятся крепче.