Николай Туроверов - «Возвращается ветер на круги свои…». Стихотворения и поэмы

• Название: «Возвращается ветер на круги свои…». Стихотворения и поэмы
• Автор: Николай Туроверов
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Поэзия
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-280-03473-0

Сборник стихотворений и поэм российского поэта, историка, журналиста и издателя Николая Николаевича Туроверова (1899-1972), активного деятеля культуры Русского Зарубежья, оставившего многотомное поэтическое наследие.Николай Николаевич Туроверов - уроженец станицы Старочеркасской, донской казак. В 1920 году из Крыма покинул Россию, но оставался патриотом своей Родины. Писал стихи, исторические статьи и очерки по истории донского казачества. Стал одним из активных создателей казачьего землячества, Казачьего союза, Кружка казаков-литераторов за рубежом. Выпускал «Казачий альманах», журнал «Родимый Край», редактировал газету «Казачий Союз». Русская зарубежная пресса называла его «последним выразителем духа мятежной ветви русского народа - казачества».В книгу вошли наиболее интересные стихи Н. Туроверова, опубликованные в его сборниках «Путь», «Стихи» 1928, 1937, 1939, 1942 годов, «Книга пятая» (1965 год), в периодических изданиях, сборниках, вышедших в России, и стихи из архивного собрания И.И. Туроверовой.Книга адресована самому широкому кругу читателей.

---

«Конь горяч, и норовист, и молод…»

Конь горяч, и норовист, и молод,
Конь еще не верит седоку, ―
С этим чертом не распустишь повод
Не подремлешь, наклонившись на луку.

27 июня 1944

«Зачем нам быть в пресветлом стане…»

Зачем нам быть в пресветлом стане
Иль в вечной адской полумгле?
Зачем нам выдано заранее,
Что мы лишь гости на земле?
Все, что оно дает ― приемлю,
И все люблю, и все пою,
И не забуду эту землю
Ни в адском пекле, ни в раю.
И все испытанные муки,
И все божественные сны
Не умолят моей разлуки,
Моей любви земной весны.
Почувствую я дуновенье
За той таинственной чертой,
Куда ― хотя бы на мгновенье ―
Не заглянул никто живой.

17 ноября 1944

Военщина

1 «Я из Африки принес…»

Я из Африки принес
Голубую лихорадку,
Я в Париж к себе привез
Деревянную лошадку.
Иностранный легион.
Первый конный полк. Конечно,
Самый лучший эскадрон,
На рысях ушедший в вечность.

2 «Восемь строчек завещанья…»

Восемь строчек завещанья
К уцелевшим другам, чтоб
В неизбежный день прощанья
Положили мне на гроб
Синеглазую фуражку
Атаманского полка,
А прадедовскую шашку
С лентой алой темляка.

24 февраля 1967

Улица

Был полдень не жарок,
Париж не в бреду.
Целуется пара
У всех на виду.
Есть нежность и муки,
И сдержанный пыл.
От уличной скуки
Я снова запил.

1966

«Всегда найдется, чем помочь…»

Всегда найдется, чем помочь,
И словом, и делами,
И пусть опять приходит ночь
С бессонными глазами.
Она другим еще темней,
Настолько мир им тесен,
Что будто нет живых людей,
И нет чудесных песен.
Ведь только у слепых в ночи
Нет близкого рассвета.
И, ради Бога, не молчи:
Он не простит нам это!

Два восьмистишия

1 «He считаю постаревшие года…»

Jour oùj'abdiguerai, sur le funèbre abîm.

L’espace et cette chair où j’étais prison.

Vinsent Murelli

He считаю постаревшие года,
Только дни неделями считаю,
В никуда опять я улетаю,
Снова возвращаюсь в никуда.
И среди моих последних странствий
По необитаемым местам,
Все еще живу в пространстве,
Но, пожалуй, ближе к небесам.

2 «Я не знал, что одинаково…»

Я не знал, что одинаково
Бьется сердце у тебя и у меня,
Я не знал, что лестница Иакова
Так похожа на крылатого коня.
В этом легком и счастливом расставании
И с землей, и с жизнью, и с тобой ―
До свиданья, только до свидания
В неизбежной встрече мировой.

«О сроках ведает один Всевышний Бог!..»

О сроках ведает один Всевышний Бог!
Но нечего таиться и бояться, ―
На перекрестке всех дорог
Нам надо устоять и удержаться.
Не даром ― кровь, и муки, и гроба,
Скупые слезы казаков ― не даром!
Как ветер зерна, так и нас судьба
Над всем земным пораскидала шаром.
И надо не страшиться помирать,
И знать, за что еще придется биться.
У нас ведь есть глагол: «казаковать»,
Что значит: никогда не измениться.
И тайной музыкой казачьих рек,
И песнями ветров над ними,
Мы крещены из века в век,
Из рода в род мы рождены родными.
Пройдет орда. И вырастет трава,
Дубок расправится, грозою смятый.
Над нами вечные покровы Покрова:
Любить все человечество как брата.
Придет пора. И будет край родной
От вод Хопра и до калмыцких станов,
Где плакал над последней целиной
Мой друг Бадьма Наранович Уланов.

Каникулы

1 «Глухой перелесок. Летают грачи…»

Глухой перелесок. Летают грачи.
Такое безлюдье ― кричи, не кричи ―
Никто не поможет, никто не спасет,
Когда лиходей на тебя нападет.
Но нет лиходея. Желтеет трава.
От ожидания болит голова.
Такая стоит непробудная тишь,
Что завтра же утром ― в Париж.

2 «Я от реки сидел невдалеке…»

Я от реки сидел невдалеке
И пил вино, как надо, по заслугам,
А ты в реке плыла на тюфяке,
Надутом добродетельным супругом.

И хорошо, что над тобой закат,
Что мне уже безумие не снится.
Подумать только: двадцать лет назад
Была ты непорочная девица.

3 «В какой-то хате под Парижем, без простынь…»

В какой-то хате под Парижем, без простынь
Лежу в халате, при свече, не зная,
Что мне приснится ветерка полынь
Давным-давно покинутого края.

Я все любил и все любить готов,
Расцеловать неподходящий возраст,
Мой дальний край, и Францию, и кров
Хатенки этой, потонувшей в звездах.

4 «Голубое, белое, зеленое…»

Голубое, белое, зеленое
Небо, облако, луг.
Ни в каких боях не опаленное,
Наше знамя, разлученный друг,

Будет нам везде служить порукою
В том, что мы с рождения одни,
Что ни ссорой, ни разводом, ни разлукою
Невозможно нас разъединить.

«Не стихи, а что стоит за ними…»

Не стихи, а что стоит за ними,
Только то еще волнует нас ―
О любви, непонятой другими,
Краткий целомудренный рассказ.

«Не съест глаза нам едкий дым…»

Не съест глаза нам едкий дым,
Ведь мы с тобою не такие,
Чтоб дым нас ел. Вообразим
Себя на юге. Но в России.

Среди левады. У костра
Над приазовскою водою
Пора, мой милый друг, пора
Тебе воображать со мною.

Что это не французский лес,
И что поет по-русски птица.
Христос Воскрес, Христос воскрес,
Чтоб никогда не ошибиться.

Праздник

Ему объявили сквозь слезы,
Что в этом печальном году
Не будет Деда Мороза
И елок в дворцовом саду.

Все будет и бедно, и просто,
Что все ожидания зря:
Но не заплакал подросток,
Последний наследник царя.

Приметы

Ты верна своим приметам,
И котятам, и луне,
Ты верна себе, при этом
Ни на грош не веришь мне.

Что ни день, то испытанье:
Перешел дорогу кот,
И луна, как в наказанье
Кривобокая встает.

1959

«Века веков ― все обратится в прах…»