Анна Альварес - Семейные узы. Смятение чувств

• Название: Семейные узы. Смятение чувств
• Автор: Анна Альварес
• Издательство: Современный литератор
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 985-14-0180-3

Поклонницы латиноамериканских теленовелл!

Вы устали покупать романы, написанные на основе ваших любимых сериалов, с опозданием?

Вам, конечно же, хочется узнать, что произойдет с героями дальше, значительно раньше, чем начнется новая серия?

Не пропустите!!!

Перед вами — новеллизация самого популярного бразильского сериала последних лет — знаменитых «Семейных уз». Роман, который не просто следует за сюжетом фильма, но — опережает его!

Вы хотите вновь окунуться в водоворот пламенных страстей, неистовых чувств и изощренных интриг?

Тогда — читайте и смотрите!

---

— Я сделала три ремонта, прежде чем все стало по моему вкусу, — призналась Элена.

— Ты потрясающая женщина! — глядя на нее с восхищением, произнес Мигел. — Ты умеешь добиваться того, чего хочешь, и при этом не теряешь ни нежности, ни женственности. Я восхищаюсь тобой!

— Спасибо. — Элена с благодарностью улыбнулась.

В ее жизни, похоже, наступала трудная полоса, и она нуждалась в поддержке. Они вернулись в гостиную, и Элена достала из бара бутылку необычной формы.

— Это вино мне прислала подруга из Италии. Попробуем?

Она включила магнитофон.

— Пусть и музыка будет итальянская, — улыбнулась она.

Они сидели и под солнечную счастливую музыку пили терпкое, душистое красное вино. В гостиную заглянула Камила, посвежевшая после душа. Вина предложили и ей, и они сидели уже втроем, обсуждая проблемы Эду.

— Мы с Паулу уже прошли нечто подобное, — рассказывал Мигел. — Он выкарабкался с того света, поэтому я не сомневаюсь, что и Эду поправится. Молодость возьмет свое. Мы даже не подозреваем, какой у них запас сил и сколько желания жить.

Слушая Мигела, Элена вновь загрустила: наверное, ее возраст тоже брал свое — ей все виделось в печальном свете. Нет-нет, не выздоровление Эду, она была уверена, что он поправится, а вот дальнейшее… Мигел счел, что утомил ее своим присутствием и стал прощаться.

— Я позвоню на днях, — пообещал он. — Может быть, поужинаем вместе.

— Может быть, — отозвалась Элена.

Когда Мигел ушел, Камила повернулась к матери.

— Мне кажется, я вам помешала, — сказала она, — вы так уютно сидели. Если помешала, прости!

И снова жгучая обида захлестнула Элену. Дочка пытается продемонстрировать ей свою деликатность? Да это мнимая деликатность! Оскорбительная! Лживая! Камила помешала ей не с Мигелом, до которого по большому счету Элене и дела нет! Она мешает ей с Эду! На это деликатности не хватило! Она не вылезала из больницы! Она втерлась в доверие к Алме! Она хвастает тем, что стала желанной гостьей в доме, куда Элену пускают с большим трудом! Она… она… она… Но эта, пока еще не слишком счастливая, соперница — ее родная дочь! И от этого все становится еще сложнее, еще больнее…

Как же ей справиться с захлестывающими ее чувствами? Как не поссорить между собой две любви: материнскую и женскую? Как?! Как?! Как?! Элена сжала виски и… не превозмогла себя.

— Есть вещи, Камила, которые я очень ценю, и хочу, чтобы ты научилась их ценить тоже. Я никогда не встречалась с двумя мужчинами одновременно. Сейчас я встречаюсь с Эду, поэтому помешать мне ты никак не могла! — произнесла она жестко, гораздо жестче, нежели сама того хотела.

Камила побледнела. В словах матери было столько сказано и столько спрятано, они уничтожали ее, превращали в пустое место…

— Спокойной ночи, — гордо вскинула голову Камила, давая понять, что постоит за себя.

— Спокойной ночи, — отозвалась Элена.

Но эта ночь не была спокойной.

Утром Элена поднялась с головной болью. После бессонной ночи под глазами у нее появились мешки, кожа потускнела, потемнела. Что скажут ее клиентки, привыкшие видеть в своем докторе образец, к которому они стремятся? А уж о нервах и говорить нечего, совсем истрепались. Придется походить к Лаэрти на сеансы иглоукалывания, нужно хоть немного привести себя в порядок.

Подумав о Лаэрти, она тут же вспомнила Антонию — медсестру, с которой у него недавно завязался роман, и пожелала, чтобы у них поскорее все наладилось. Лаэрти такой хороший, такой отзывчивый, да и Антонии пора наконец решиться и пойти ему навстречу. Тоже ведь не девочка — тридцать с лишним лет! И сразу же Элена подумала о своем возрасте, о возрасте Эду и еще раз всерьез решила заняться собой.

Лежа ночью без сна, она приняла твердое решение: в дом Алмы ни за что не войдет! Судьба их любви в руках Эду, только ему, а никак не ей должна принадлежать инициатива в их отношениях. Вполне возможно, что сейчас он чувствует себя беспомощным младенцем и нуждается в материнской опеке. Но Элена не может опекать его по-матерински, рядом с ней он должен чувствовать себя сильным мужчиной, а она себя — слабой женщиной. Да-да, женщиной, или даже девчонкой, беззаботной легкой девчонкой, а иначе… Элена с ужасом поняла, что иначе отношения между ними просто невозможны.

Решение она приняла, но, сколько ни принимай решений, какими бы правильными они ни были, боль остается болью, гнев гневом и раздражение раздражением.

«Поскорее бы приехала Ирис, — вздохнула Элена. — Может быть, она подружится с Камилой и обстановка в доме немного разрядится?..»

Глава 20

Педру раздраженно расхаживал по захламленным комнатам их служебного дома на конном заводе. Вот здесь он и поселится! И будет прямо из окна наблюдать, как тут работают работнички! Дона Алма возражать не станет, она знает Педру не первый год и привыкла на него полагаться. Нужно будет только сделать ремонт и выкинуть весь этот хлам. Педру успокоился и громко позвал Северину. Тот мигом прибежал, и Педру ворчливо распорядился:

— Немедленно принимайтесь за этот дом и приведите его в порядок. Все должно быть как следует! Понятно? Я сам тут буду жить!

Северину кивнул, почесал в затылке и отправился искать помощников: одному с этим разором ему не управиться.

А Педру вновь принялся расхаживать по комнатам, вспоминая последнюю ссору с Силвией. Что же это она ему сказала? Да бог знает что наговорила. Ревнует ко всем подряд без удержу. Он ей:

— За кого ты меня принимаешь? Думаешь, за мной женщины толпами бегают? Ирис, Элена, Синтия, кого еще припишешь?

А она ему:

— Не они за тобой, а ты за ними!

И он обиделся. Надо же такое ляпнуть! Такую глупость выдумать! Правда, к Синтии его здорово тянуло. И к Элене тоже, хотя столько лет прошло. Но она такая плотная, статная и не постарела ничуть. У нее кожа особенная, шелковистая. Как начнешь гладить — и остановиться не можешь. Это ощущение он запомнил на всю жизнь. Да и вообще, Элена — совершенно особый случай. А вот Ирис Силвия зря ему приписала, девчонки ему никогда не нравились. Женщина должна быть в теле, в соку, или, как Синтия, норовистой нервной кобылкой. А эта — тьфу! — одни хвосты торчат! Он припомнил торчащие в разные стороны хвостики смешной Ирис и еще раз плюнул.

Между тем обладательница хвостов со счастливым видом и круглыми от любопытства глазами сидела в такси и смотрела, приоткрыв рот, в окно. Она уже была один раз в Рио, но разве можно сравнить ту поездку и эту! Тогда она приехала вроде как на экскурсию, а теперь, может, жить здесь останется, поэтому и смотрела вокруг совсем по-другому, приглядывалась, примеривалась. Шофер повез ее в Леблон самой красивой дорогой, и Ирис пришла в восторг: ну и город! Сказка, по-другому не скажешь! Ну что ж, она сделает все, чтобы завоевать его и покорить!

В квартире ее встретила Зилда, больше никого не было.

— А днем у нас всегда пусто, — тараторила Зилда, — если только Нину мне приведут, а так я целыми днями одна, Элена на работе, Камила учится. Пошли, я покажу тебе твою комнату, раньше она была комнатой Фреда. Принимай душ, смотри телевизор, словом, живи в свое удовольствие!

Ирис оглядела светлую приятную комнату — да, тут ей будет хорошо, ничего не скажешь. Спасибо Элене, она о ней позаботилась.

Разумеется, Ирис сразу же отправилась в душ, а потом к Зилде на кухню перекусить. За едой она узнала много интересного: Элена для Зилды как родная мама, у Камилы есть друг в Японии, он ей открытки посылает и пишет, что очень скучает. На днях одну такую открытку соседка Капиту принесла. Капиту очень хорошо относится к Зилде. Когда Зилда надумала отправить своей маме фотографии ко дню рождения, Капиту попросила своего знакомого Паулу, и тот Зилду сфотографировал, а его родня в это время занималась с Ниной и Бруну.

Незнакомые имена мелькали одно за другим, Ирис в них не вслушивалась, не запоминала. Она запомнит их, когда познакомится с живыми людьми, а пока все, что рассказывала Зилда, нисколько ее не интересовало.

— Я съезжу на конный завод, — сказала она. — Навещу своего Урагана. Честно говоря, даже представить себе не могу, как он там без меня жил.

Где находится конный завод, она знала и добралась до него на такси. Конечно, ей хотелось повидать своего жеребца, но еще больше она хотела видеть Педру. Однако радостное свидание с кузеном пришлось отложить, Педру уехал по делам. Ирис вздохнула и принялась знакомиться с заводом.

Территория ей понравилась, во всем чувствовалась хозяйская рука Педру. Она одобрила расположение конюшен, их внутреннее устройство. В содержании лошадей она знала толк, можно сказать, вместе с ними выросла. Познакомилась она и с Синтией, которая как раз осматривала лошадей, и расспросила ее о здоровье своего злюки.

— Он только меня к себе подпускает, — с гордостью сообщила Ирис.